Итоговые умозаключения
Экспертное сообщество оживились, обсуждая вопрос — стал ли Медведев самостоятельным политиком и что ему удалось сделать для того, чтобы, вероятно, выставить свою кандидатуру в 2012 году?
Застрельщиком выступил дотоле хранивший многозначительное молчание Глеб Павловский , по сути, сыграв на либеральном поле, где он солидаризовался с Михаилом Горбачевым, фактически предложившим Медведеву возглавить либеральное крыло и баллотироваться в 2012 году на новый срок.
Реальные успехи Медведева пока скромны: за период своего президентства ему удалось расставить своих людей только в судебной вертикали (где, впрочем, еще действуют не вполне дружественный «медведевской» команде Вячеслав Лебедев и оппозиционно настроенный Валерий Зорькин), взять под свой контроль Минюст (Александр Коновалов) и Федеральную службу судебных приставов (Артур Парфенчиков) да подружиться с Бараком Обамой, создав механизм личного взаимодействия с американским президентом. Реальным выражением этой дружбы стало подписание и ратификация Договора по СНВ.
В результате, правда, часть команды Медведева (Александр Волошин, Аркадий Дворкович и Сергей Приходько) получили неофициальный статус «проамериканского лобби» со всеми вытекающими отсюда негативными имиджевыми последствиями. А в Интернете появился, как мы упоминали, видеоролик, где Медведев танцует на встрече выпускников под популярную ранее песню American boy. Политтехнологический смысл этого мгновенно ставшего популярным ролика очевиден: «российский президент пляшет под американскую дудку».
В пассиве Медведева — несостоявшиеся реформа МВД и либерализация партийно-избирательного поля.
Положительным фактором сегодня для Медведева лично можно рассматривать только победу над Грузией в августе 2008 года. Да и то ответственность за эту победу сначала возлагали на Путина.
Проекты, которые еще могут «сработать»: «Сколково» , военная реформа (при наличии позитивных результатов) , борьба с коррупцией и судебная реформа.
Если борьба с коррупцией, вроде бы, началась (аресты высокопоставленных военных и милиционеров, вызов на допросы губернаторов и т. п.) , то перспективы победных реляций по судебной реформе оказались полностью дискредитированы т. н. «вторым делом ЮКОСа».
Самый главный вопрос, который могут задать на Западе: а по каким объективным причинам Д. Медведев мог бы не баллотироваться на второй президентский срок?
А России такой вопрос совершенно неактуален — все закатывают глаза, дескать, ну, вы же понимаете…
Российский политический менталитет, присущий большинству, вообще не предусматривает, что такой вопрос будет задан: все внимание сосредоточено на сохранении баланса между правящими группами и стабильности политического класса. А для этого нужна компромиссная фигура, старая, испытанная или лучше новая, которая будет символизировать движение к имитационной демократии. Нынешняя политическая система, заимствуя некоторые элементы западной демократии (многопартийность, конкуренция, права человека и т. д.), успешно превращает их в елочные игрушки — бьются легко и так же легко заменяются другими.
Проблема в том, что политической воли, способной разрешить (а не только поставить) практические задачи, у Медведева пока явно нет, нет и инструментов для их решения. Однако воля — дело наживное, инструменты могут появиться, если он пролонгирует свои полномочия еще на шесть лет в 2012 году.
Это будет означать начало беспрецедентной, судя по тому, что уже началось, кампании по оказанию на Медведева внешнего (со стороны США) и внутреннего (либеральное крыло) давления с целью убрать Путина из исполнительной вертикали и с политической сцены вообще.
Вот тут и может сбыться пророчество нынешнего премьера, сделанное им в конце его второго президентского срока: уйду-де в оппозицию, буду власть ругать…
Проблема еще и в том, что пример Касьянова, Лужкова, Ходорковского и иных показывает, что такой уход сопряжен с серьезным политическим и финансовым дискомфортом для самого «оппозиционера». Едва ли команда Путина готова к такому повороту судьбы.
Уже с конца 2009 года Путин демонстрирует хорошую политическую форму для того, чтобы предупредить своих потенциальных противников об опасности связываться с ним в открытую в преддверии электорального цикла 2011–2012 годов.
Это позволяет ему упреждать информационные удары по своему имиджу внутри страны, но не спасает от внешних ударов. Возможно, поэтому в Кремле и на Краснопресненской набережной думают о создании новой глобальной информационной защите репутации верховной власти.
Следует учитывать и то, что Путин реализует вполне философский, социальный подход к политическому и экономическому обустройству страны: его метод — неподвижность, ожидание благоприятной конъюнктуры. А Медведев, как понятно, с 2010 года, то есть со времени ожидания продолжения банкета, является в этой системе дестабилизирующим фактором, который обеспечивает подвижность системы и ее обновление. Но это обновление идет под безусловным контролем консерваторов.
Довольно давно существует идея, что следующим шагом для Путина, после 1–2 сроков на посту премьер-министра, вполне вероятно, станет должность главы сырьевой метасистемы, которая уже сегодня формируется на базе «Газпрома», «Роснефти», НОВАТЭКа, «Сургутнефтегаза» и «Газпром нефти».
Таким образом, двигаясь по восходящей траектории, Путин постепенно должен будет освободиться от зависимости своего окружения: будучи Президентом (2000–2008) — он пахал, как «раб на галерах», будучи премьером (с 2008) — контролирует политические (через «правящую партию») и экономические (через Кабинет министров) процессы в стране. В этот период он уже встречался, с кем хочет и когда хочет, выстраивая стратегию развития страны относительно самостоятельно, являясь ведущим в т. н. «властном тандеме», который сам и создал, чтобы удержать власть.
Встав во главе такой метасистемы, Путин сможет сделать свое окружение тотально подчиненными от его воли и, заодно, избавиться от бремени политических рейтингов, войдя в состав мировой экономической элиты, как и было задумано.
В 2008 году время Путин, уступая пост президента Медведеву, максимально обезопасил себя, с точки зрения вероятной потери влияния в будущем.
Во-первых, он стал лидером, но не членом т. н. «правящей партии», «Единой России», которая контролирует Гос. Думу и региональные вертикали власти, где подавляющее большинство глав регионов — члены «правящей партии», а у Медведева нет такой политической структуры.
Во-вторых, он создал «подушку безопасности» из восьми (с 2010 года — девяти) вице-премьеров, которые курируют, то есть отвечают за конкретные направления деятельности в исполнительной вертикали и которым он переадресовывает любые претензии со стороны президента или иных институтов.
В-третьих, Путин не позволяет Медведеву создать собственные инструменты политического и экономического влияния; сейчас только судебная вертикаль — зона применения активности окружения президента.
Похоже, чтобы добиться такого результата, с учетом перспектив 2008 и 2012 годов, Путин еще в 2003–2004 годах начал создание одновременно нескольких систем влияния (официальную — через исполнительную вертикаль, в качестве премьера) и неофициальную (через собственную бизнес-систему из своих друзей), попутно разрушая группы самых вероятных своих потенциальных конкурентов — Михаила Ходорковского, т. н. «силовую башню» ит. д.
При этом он не остановился не только перед уничтожением бизнес-империй своих прежних союзников, т. н. «Семьи», но политических позиций и своих ближайших соратников (Николая Патрушева, Виктора Иванова и Виктора Черкесова). Своеобразному «разрушению» подверглась и группа будущего президента: во всяком случае, его представители в ОАО «Газпром» оказались, отчасти, вычищены сразу перед избранием Медведева на президентский пост.
Вообще, с точки зрения лоббизма в исполнительной вертикали, на первый план, начиная с 2003 года, выдвинулась группа Игоря Сечина, непосредственно ориентированная на трансформацию властного влияния в экономическое влияние посредством «накачивания» активами государственной «Роснефти», объем добычи нефти которой после покупки у Андрея Вавилова «Северной нефти» составлял около 12 млн. тонн нефти в год.
Параллельно укреплением своих позиций занималась группа «Газпрома», которую формально до 2008 года было принято ассоциировать с Медведевым, который на тот момент возглавлял Совет директоров госкомпаний; позже его место заняло другое доверенное лицо Путина — Виктор Зубков.
Однако влияние Медведева в концерне, по имеющейся информации, было и так минимизировано: все ключевые решения и назначения, вплоть до уровня начальников департаментов, были замкнуты лично на Путина.
Отдельно можно позиционировать еще одну группу, консолидированную непосредственно вокруг Путина и имеющую крупные интересы в ТЭКе: группу банка «Россия» — Gunvor (братья Ковальчук и Геннадий Тимченко). Собственно, связываемый с Геннадием Тимченко трейдер Gunvor является одним из крупнейших поставщиков нефти на западном направлении: через него идет нефть и нефтепродукты от «Сургутнефтегаза», «Роснефти» и «Газпром нефти».
Эти бизнес-системы включают неофициальные каналы лоббирования и, по сути, оппонируют команде Медведева, не давая ей закрепиться на экономическом поле.
Поясним, что, несмотря на схожесть интересов групп, что и становится причиной конфликтов между ними, ситуативные альянсы создают крайне сложную систему взаимоотношений между членами т. н. «питерской группы», куда входят и участники т. н. «властного тандема».
Команда Медведева, несмотря на то, что он — президент, слишком слаба и не консолидирована, чтобы конкурировать с членами ближайшего окружения Путина.
Близкие к Медведеву идеологически первый вице-премьер Игорь Шувалов и помощник президента по экономическим вопросам Аркадий Дворкович, а также — иные персоны по-прежнему весьма эффективно отсекаются от принятия важных решений в сфере ТЭК и направлены на политически опасные участки фронта (антикризисную борьбу и прочее).
Медведеву же Путин нужен как гарант и авторитет: президент явно не чувствует себя психологически комфортно перед лицом «старших товарищей» — Сергея Иванова, Виктора Зубкова, Алексея Кудрина, Дмитрия Козака, Сергея Чемезова, Михаила Фрадкова и т. д. (поэтому по ТВ их встречи практически не показывают), которые помнят его или советником Анатолия Собчака, или неопытным начинающим чиновником в аппарате президента, во всем слушающимся Александра Волошина, которого Медведев до сих пор почитает, говорят, как наставника и учителя.
Похоже, что Путин психологически точно рассчитал время и эволюцию Медведева как политической единицы: наращивая свое влияние два года, он не удержался и «включил царя» на экваторе своего президентского срока и начал активно наживать себе врагов. Например, в 2009–2010 годах им были фактически оскорблены «статусные питерцы» Кудрин и Чемезов, а чуть позже — Игорь Левитин, министр транспорта, лоббировавший создание дорожных фондов. Затем такая же участь постигла и Андрея Фурсенко, которого Медведев склонял к сдаче зачета по русскому языку, а до этого даже предложил (в шутку, конечно) уволить в угоду научному сообществу.
Возможно, новый курс «властного тандема», модернизация и инновационная экономика, подразумевает вывод из активного состояния ряда путинских приближенных, как не справившихся с поставленными перед ними задачами, несмотря на значительную бюджетную помощь.
Скорее всего, по расчетам Путина, к электоральному циклу 2011–2012 годов Медведев должен перессориться еще с несколькими статусными «питерцами», которые по-прежнему видят в нем временщика. И, в результате, проект «преемник» продолжится — Путину выгодно поставить в 2012 году на 6 лет новую фигуру в качестве президента, так как, если возникнет даже подозрение, что пост сохранит Медведев, на политическом (а, возможно, и экономическом) будущем Путина можно будет поставить жирный крест.
При этом, Путин, как мы упоминали, едва ли сам захочет вернуться на президентский пост: в должности премьера он довольно эффективно контролирует и политическое, и экономическое поле.
Так что, скорее всего, вместо «тандема» появится более интересная конструкция — «триумвират».
Этим третьим будет один из членов окружения нынешних премьера и президента, следуя логике 2008 года. Из влиятельных чиновников в последний период по динамике нарастающего влияния очень выделялись Сергей Собянин, позже ставший московским мэром; Игорь Шувалов, вицепремьер, и Сергей Нарышкин, глава президентской администрации.
Из них наиболее привлекательным для Путина кандидатом постепенно стал Сергей Нарышкин, не имеющий пока политических амбиций мощный аппаратчик из благородного дворянского рода, полностью обязанный Путину своей карьерой и нынешним статусом. Он один на следующие шесть лет способен обеспечить баланс сил между Путиным и набирающим влияние Медведевым, который также едва ли собирается покидать контуры властной конструкции.
Отметим, что значительная часть внешнеполитических полномочий по развитию отношений именно с Великобританией лежит непосредственно на Нарышкине. Как утверждают, через него поддерживается канал прямой связи с Даунинг-стрит, 10. Аппарат МИДа здесь играет роль «зондирующей» структуры, обеспечивающей оценку настроений британского истеблишмента и установление первоначальных контактов.
Среди ключевых территориальных направлений, курируемых только командой Нарышкина, можно отметить французское, японское и украинское. Все они являются стратегическими и для Путина. Периодически Нарышкин участвует в работе по молдавскому, армянскому и азербайджанскому трекам.
В этой связи, Медведев, скорее всего, останется ближайшим соратником Путина и возглавит судебную вертикаль, продолжая реформу и обеспечивая, с судебной точки зрения, поступательное развитие экономических систем под контролем питерской группы. Видимо, осведомленный о планах Путина Медведев вводит дополнительные элементы для создания контуров своей команды.
Таким элементом в последнее время стал Александр Волошин. Для Медведева Волошин особенно ценен тем, что имеет весьма хорошие связи в Госдепартаменте США: судя по всему, Сергей Приходько со своей ролью «серого внешнеполитического кардинала» Кремля не справляется, проигрывая харизматичному Сергею Лаврову, который тяготеет к Путину.
Если Нарышкин все-таки будет баллотироваться в президенты вместо Медведева и Путина, антикоррупционная кампания, которую глава кремлевской администрации и курирует, будет положена в основу предвыборной стратегии «преемника» в 2011–2012 годах.
Существующая концепция т. н. «властного тандема» (вполне устойчивая конструкция, но обреченная на ожесточенную борьбу между ее участниками в случае пролонгации полномочий Медведева), в этой связи, скорее всего, претерпит изменения и превратится в триангл (Путин, Медведев, Нарышкин), чтобы затем, возможно, стать и пирамидальной конструкцией, то есть самой устойчивой формой государственного устройства.
