БУНТ ЦАРСКОГО ШУТА

Сразу после известной президентской пресс-конференции Путина 22 декабря 2004 года, мы на ТВЦ пригласили в программу «События. 25-й час» (своеобразная итоговая информационная передача дня) советника президента по экономической политике Андрея Илларионова. Он — фигура в политике нестандартная, уже продолжительное время играет роль ребенка, причем, «ужасного», по определению газеты «Известия», ребенка в ближайшем президентском окружении. Я бы избрал более выпуклый классический образ: Андрей Илларионов исполняет роль царского шута, которому позволено говорить все. Оказавшись у нас в ночном эфире, советник прокомментировал пресс-конференцию своего шефа, в частности, ее экономический блок. Какие-то моменты Илларионов уточнил, при этом раскритиковав в пух и прах экономическую политику правительства, которую несколькими часами ранее президент корректно, хотя и сдержанно, поддержал.

Еще более резкую оценку, советник президента дал нашумевшему тендеру по продаже государству главного пакета акций ОАО «Юганскнефтегаз», практически главного актива ЮКОСа.

Президент, как известно, эту сделку одобрил, подчеркнув, что участие в ней государственной компании — акт законный. Илларионов организацию этого аукциона и его результат назвал «главной аферой года».

Афера года, авантюра, какая разница? Неприятие экономической политики президента его собственным советником по экономике очевидно. Илларионов подытожил: тендер по «Юганскнефтегазу» — сокрушительный удар по имиджу России среди западных инвесторов.

Реакция на ночной эфир канала ТВЦ последовала незамедлительно. Свое недоумение высказали «люди из Кремля» — сотрудники Игоря Сечина, в то время первого заместителя руководителя президентской администрации, который одновременно возглавлял Совет директоров государственной компании «Роснефть», что выиграла тендер. Но реакция не успела проявить себя в полном объеме, т. к. уже 23 декабря Андрей Илларионов собрал свою пресс-конференцию. И буквально разгромил экономическую политику правительства, в целом, и концепции Кремля, частности. Еще более объемно по деяниям власти в экономике экономический советник Путина высказался в эфире радиостанции «Эхо Москвы» буквально за час до новогоднего приема у президента в Кремлевском дворце, куда и приехал прямого с этого эфира.

Правая оппозиция, взгляды, высказанные Илларионовым, приветствовала. Проправительственная часть парламента полуразгневанно недоумевала, а народ, интересующийся политикой, растерянно переминался с ноги на ногу: «Что делается, а?!»

Возмездие не заставило себя долго ждать в самом начале нового 2005 года. Андрей Илларионов был отстранен от долж-ности представителя России в «большой восьмерке». Это был реальный рычаг в руках президентского советника, при помощи которого он посредством «импортных тенденций» мог влиять на экономику страны.

Институт представителей в «большой восьмерке» по-своему достаточно важен. Они собираются систематически, и именно там вырабатывается повестка дня очередной встречи президента в формате информационного клуба G-8. Чуть ранее Андрей Илларионов лишился еще двух постов: председателя межведомственной комиссии по участию России в «большой восьмерке» и представителя президента по делам группы ведущих индустриальных государств. Во всех перечисленных случаях Андрея Илларионова заменил в статусе исполняющего обязанности помощник Президента Игорь Шувалов, восходящая звезда административного аппарата.

Из этого следует сделать вывод. Отставка Андрея Илларионова с основного поста не за горами. Он это почувствовал, и его демарш — ответ на эту назревающую реальность.

Интересно, как только случились все эти события, немедленно «проклюнулся» анонимный сотрудник президентской администрации, который и сбросил в СМИ «отрезвляющую информацию». Дескать, Илларионов уже давно не имеет личных контактов с главой государства. Царский двор — он и есть царский двор!

Кстати, 30 декабря на том самом президентском приеме у меня случился недолгий разговор с Андреем Илларионовым.

— Как дела? — поинтересовался Илларионов.

Я притворно рассмеялся, зная непростую ситуацию, которая складывается вокруг собеседника. Такой вопрос в его устах выдавал какое-то напористое непослушание, нежелание смириться с обстоятельствами.

— После вашего выступления в эфире «25-го часа» более напряженно, чем хотелось.

Мы сразу поняли друг друга и заговорили по существу. Его выступление в эфире «Эхо Москвы», которое я прослушал уже в машине, когда ехал на президентский прием, лишь усиливало градус брошенного им вызова. Я спросил, принял ли он для себя какое-то решение?

— Пока нет, — ответил Илларионов, даже не уточнив, о каком решении идет речь.

— Экономическая политика либерального крыла в правительстве вызывает общенациональное недоумение, но ваши взгляды еще более радикальны. И мне кажется, люди, приветствующие вашу критику, не очень вникают в суть ваших взглядов. Их устраивает факт вашей оппозиционности правительству. Вот и все. Они никогда не будут вашими союзниками.

Он слушал, слегка наклонив голову, а затем предложил.

— Давайте побеседуем с вами в эфире?

Кругом двигалась масса знакомых лиц, надо было реагировать на наклоны, поздравления, рукопожатия. Для обстоятельного разговора, тем более полемики, было не самое удачное место и время.

— Надо подумать, — сказал я.

Раздался мелодичный сигнал. Всех пригласили в зал.