«ЕСТЬ ТАКАЯ ПАРТИЯ!»
Итак, тот же 2003-й — год первых парламентских выборов уже при новом президенте России Владимире Владимировиче Путине. Смены команды, доставшейся от предшественника, практически не происходит, по-прежнему существуют два лагеря: питерская группа или, как ее окрестили, «чекисты», и «старый слой ельцинской администрации во главе с А. С. Волошиным». Хотя, если вспомнить «личное дело Путина», он — человек особой закалки. И команду собирает по-своему. Не исключено, что и принципы личной вербовки, что приходилось делать ему по «долгу службы», действуют. Но «своих» точно «не сдает».
Выиграв в августе 1996 года выборы губернатора Санкт-Петербурга у легенды новой России Анатолия Собчака, Владимир Яковлев сделал предложение Владимиру Путину перейти из за- местителей Собчака в его заместители. Владимир Владимирович ответит без обиняков: «Лучше быть распятым за верность, чем проклятым за предательство». Слова, несомненно, свидетельствующие о благородстве Путина «образца 1996 года».
Вообще-то мэр, губернатор мегаполиса — это, прежде всего, управленец, добивающийся экономического процветания города. Менеджер, для которого важнее не политика, а благоустройство территорий, надежность транспортной системы и связи, доступность здравоохранения и образования для всех, наконец, комфорт горожан. Анатолий Собчак много сделал для невской столицы как политик. Он вернул городу его историческое имя, организовал второй после Петра Великого прорыв Северной Пальмиры на Запад. Замахнулся на невиданные по тем временам размеры инвестиций. Но многое из задуманного осталось в пределах риторики. В этой связи, возможно, зря он отдал Анатолия Чубайса в Московский Кремль. И Чубайс в должности вице-мэра, проявив себя очевидно эффективным менеджером, мог бы воплотить замыслы своего знаменитого патрона. Но Собчак поступил иначе и делегировал Анатолия Чубайса в Москву,
Говорю это не понаслышке, а как очевидец и, увы, участник процесса.
В сентябре 1991 года, уже после провала заговора ГКЧП, мы летели с Анатолием Александровичем Собчаком из Питера в Москву в одном самолете. Оба представляли один политический лагерь, я был членом движения «Демократическая Россия». Он — мэром крупнейшего города мира. К тому же, Собчак основатель «Российского движения демократических реформ». Роль телевидения в России после неудавшегося путча вырастала на глазах. А ВГТРК, которой я руководил, и вовсе приобрела статус рупора демократов, глашатая новой России. В общем, как и Собчак, я был фигурой публичной, и контакт с властью был, хотя и обременительным, но постоянным, чаще не по моему желанию, а по желанию власти. Парламент, «правеющий», ежесекундно (а я был депутатом и членом Верховного Совета России) публично клеймил меня за верность Борису Ельцину. Естественно, ходили слухи, что президент мне симпатизирует и доверяет. Скорее всего, именно эти обстоятельства «вкупе» позволили А. А. Собчаку быть в том разговоре со мной достаточно откровенным.
— Олег, — обращаясь ко мне по имени, сказал Анатолий Александрович, — у меня к Вам есть приватный разговор.
Мы сидели рядом, и я еще больше склонился в сторону Собчака, подчеркивая свое внимание.
— Вы знаете Чубайса? — спросил Собчак.
— Разумеется, — ответил я. И добавил: — Да и кто не знает Чубайса? Он то и дело мелькает на митингах «Демократической России». Еще сказал что-то о том, что Чубайс явно претендует на роль идеолога движения, одержим необходимостью обретения страной национальной идеи, а по жизни и в политике, и в поведении настырен и капризен.
— Вот и прекрасно, — сказал Собчак. — Я его рекомендовал Ельцину. Чубайс — одаренный человек и прекрасный экономист.
Эти слова меня озадачили, так как я воспринимал Чубайса в иных красках, о чем тут же и поведал собеседнику:
— Он по-своему одарен, вы правы, он не лишенный яркости демагог.
Собчак слегка отодвинулся от меня, однако принял мою реакцию как должную.
— Я с вами не соглашусь, — сказал он. — Чубайс не демагог, он прекрасный полемист.
Я почувствовал, что в оценке Чубайса мы с Собчаком вряд ли столкуемся, и решил обострить разговор:
— И насчет знания экономики вы преувеличиваете. Да и откуда? Он же историк.
Собчак «вперил» в меня свои слегка косящие глаза, затем откинулся на спинку авиационного кресла, и уже с некоторым раздражением спросил:
— Позвольте, вы о ком говорите?
— О Чубайсе, — ответил я. — Игоре Чубайсе.
— Вот именно, — подытожил Собчак. — Игоре. А я говорю об Анатолии. Вы что, не знаете, что «их» — два брата?
Мы внимательно посмотрели друг на друга и одновременно рассмеялись.
Чубайса-младшего я знал меньше, но слышал о нем. Я уж не помню, кто из его однокашников-питерцев мне его характеризовал: «В нашей команде есть один талантливый фанатик-экономист». Очень скоро я смог убедиться в удивительной точности этой краткой характеристики. Чуть позже я познакомился и с командой, и с «талантливым фанатиком». Но, возвращаясь к нашему разговору с Собчаком, добавлю: Анатолий Александрович объемно и красочно обрисовал Анатолия Борисовича.
— Он был бы крайне полезен Ельцину, — резюмировал Собчак.
— Все видимо так и есть, — согласился я с Собчаком. — Но что я могу сделать?
— Поговорить с Ельциным. Он вам доверяет.
— Но если Чубайс так талантлив, почему бы вам не оставить его при себе?
Забегая вперед, скажу, что та же мысль возникла, прежде всего, и у Бориса Ельцина. А тогда в самолете я ответствовал Собчаку: «Городу очень необходим яркий реформатор, экономист». И едва произнес эти слова, как пожалел о сказанном. Выражение лица Собчака изменилось.
Я допустил просчет: в присутствии одного реформатора (а Собчак считал себя таковым) выделять значимость другого весьма неуместно. Но «слово не воробей», сказанного не вернешь.
— Ельцину сейчас такие люди нужнее, — подытожил разговор Собчак. — Общая политика определяется у вас, в Москве, а не в Питере.
Неожиданно ожил микрофон, и стюард объявил, что через 10 минут самолет совершит посадку в Москве. Мы оба вздохнули от счастья не быть навечно в полете и занялись пристегиванием ремней.
15 ноября 1991 года Ельцин назначил Анатолия Чубайса Председателем Государственного комитета по управлению государственным имуществом — министром РСФСР. До широкомасштабной приватизации в стране, идеологом и организатором которой стал Чубайс, оставалось меньше года. О Чубайсе говорят, он непотопляем. И это правда, в Москве на ключевых постах он уже скоро как двадцать лет. А Анатолий Собчак управлял Санкт-Петербургом до июля 1996 года. На второй губернаторский срок Собчак выборы проиграл, с минимальным разрывом, но проиграл. С «подачи» нового губернатора Владимира Яковлева началась его травля. Сфабриковали уголовное дело. Вытолкнули не только из родного города, которому он вернул имя, но и из России. Вернулся он на берега Невы 12 июля 1999 года. В ноябре Генпрокуратура сняла с А. А. Собчака все обвинения «за отсутствием события преступления». 14 февраля 2000 года Анатолий Александрович был назначен доверенным лицом кандидата в президенты РФ В. В. Путина. А в ночь с 19 на 20 февраля, во время предвыборной поездки в Калининградскую область, умер в номере гостиницы «Русь» небольшого городка Светлогорска, так и не увидев победы на президентских выборах своего ученика и бывшего заместителя.
Собчак как-то мне сказал: «Хорошо Лужкову, у него есть свой Ресин».
Я ту реплику Анатолия Александровича передал самому Владимиру Иосифовичу Ресину. Тот рассмеялся:
— Олег, во все времена Северо-Запад и, значит, Питер отличался блестящей командой строителей. Среди них было 15 Героев Социалистического Труда и 10 лауреатов Государственной премии. Да, все они были коммунистами. Ну и что?! Они были суперспециалистами — это главное.
И, отвечая Собчаку на его пассаж, тогда я сказал нечто подобное и о Героях Социалистического Труда, и о лауреатах Государственных премий. Собчак живо отреагировал:
— Но они все коммунисты.
— Анатолий Александрович, прежде всего, у Лужкова есть Лужков, который превыше всего примат профессионализма, а не цвет флага. И ответ на вопрос «за «белых» ты или за «красных», для него малозначим. В этом причина успеха развития Москвы.
Собчак, конечно же, не согласился. Стал говорить об объемах финансирования и отчисления налогов. Но это уже другая история.
