Глава 1
Вы — предатели!
Неприятностей не предвещало ничего. Звездные рекруты возвращались в Звездную Академию.
Ар'рахх, как обычно, нес очередную вахту в центральной рубке космической яхты, Заречнев, как он сам говорил в таких случаях, «без задних ног» «дрых» в своей каюте, отсыпаясь после опять же очередного суточного дежурства у мониторов корабля. Куда-то запропастилась Маша.
Однако флегматичного зеленого верзилу это обстоятельство не беспокоило совершенно.
Последние пару месяцев богомолка вообще вела себя как-то странно — неожиданно и надолго погружалась в свои мысли; могла на неделю или на две «сгинуть» в своей каюте, появляясь только в рубке и только на время своей вахты.
Бывшие гладиаторы, посоветовавшись, списали странности поведения жучихи на крайнюю скудость событий во время перелета до Земли и обратно, на длительное пребывание в тесной металлической коробке космического судна в обществе всего двух разумных существ, ни один из которых Маше родичем не являлся. Если бы они тогда знали истинную причину «задумчивости» богомолки! Если бы они знали…
Вначале появилась «пищалка». Так звездные рекруты называли любой движущийся предмет, попадавший в «поле зрения» бортовых локаторов, если его траектория пересекала траекторию движения корабля. Принципы систем безопасности корабля были смоделированы так, что появление такого предмета в окрестностях судна обязательно сопровождалось резким прерывистым неприятным звуком. Причем, это не зависело ни от размеров, ни от предназначения «предмета».
«Пищалкой» мог стать и небольшой камень, и огромный астероид, и мощный галактический крейсер…. Эта «пищалка» была совсем крошечной.
Драк лениво пошевелил трехпалой десницей, прямо из рубки наводя на опасный предмет одно из носовых орудий. Эта внешняя цель для него была очень простой — постоянная скорость, не меняющееся направление….
«Сообщение для курсантов Звездной академии! Сообщение для курсантов Звездной Академии!» — бортовой компьютер на всех космических аппаратах Звездной Академии почему-то разговаривал исключительно женским голосом.
— Что за сообщение? — немедленно отозвался драк, не снимая, впрочем, руку с рычага управления носовым орудием.
— Сообщение высокой секретности! Сообщение находится в капсуле! Необходимо подобрать капсулу!
— А что, просто в шлюз её пропустить нельзя? — буркнул зеленый верзила, догадываясь, впрочем, что если бы такое было возможно, машина не предупредила бы о необходимости подобрать космическую «посылку».
— Это невозможно! — тотчас же подтвердил бортовой компьютер догадку Ар'рахха. — Цисту с посланием может взять в руки только тот, кому она предназначена!
— И кому же она предназначена? — ехидно поинтересовался драк, надеясь, что надевать скафандр и выходить в открытый космос придется не ему.
— Курсанту Александру Заречневу! — не стал огорчать его искусственный разум яхты.
— Тогда я пошел его будить! — обрадовался Ар'рахх, резво подскакивая со своего кресла.
— Какая циста? Какое, на хрен, сообщение? — Сашка от хронического недосыпа стал сварливым и раздражительным. Он долго — невидяще и немигающе — смотрел на лицо «брата по крови», соображая, что бы такое придумать, чтобы от него отвязалась сия настырная рептилия. Но голова после суточной вахты соображать отказывалась напрочь, и землянин сдался.
— Скока у меня времени? — прохрипел он, тыльной стороной ладони растирая заспанные глаза.
— Не знаю! — пожал печами драк. — Машина на этот счет ничего не сказала.
— Понятно! — кашлянул Заречнев, хотя на самом деле ему ничего понятно не было. — А что, циста далеко?
— Да не очень. Она летит практически параллельным курсом. Минут через двадцать её можно будет взять руками!
— Можно — значит, возьмем! — тяжело вздохнул человек, поднимаясь с кровати и направляясь в душевую.
Внутри контейнера находился металлический цилиндр, со знакомым уже красным огоньком на одной из граней.
Александр вернулся в шлюзовой отсек, с трудом дождался, когда в нем выровняется давление, энергично шагнул в сторону рубки.
— Постой! — остановил его Ар'рахх, заметив желание землянина немедленно вскрыть космический «гостинец», — пусть немного полежит на кресле, согреется. А ты пока снимешь скафандр. Заречнев спорить не стал.
Внутри цилиндра находилось письмо. Обычное письмо, написанное обычными чернилами на обычной бумаге. Необычным было его содержание.
Сашка несколько раз пробежал глазами короткий текст, откинулся в кресле, задумчиво потер переносицу.
— Что?! Что случилось? — насторожился зеленый верзила, пораженный переменами в лице землянина.
— Сам читай! — отрывисто бросил человек, передавая листок другу.
Ар'рахх внимательно всмотрелся в плохо знакомые ему прописные буквы русского алфавита.
— Ты же знаешь, я читаю только те буквы, которые печатает машина. Эти — я не понимаю! Что здесь написано?
— Здесь написано, что мы — предатели!
— В каком смысле?
— В прямом! С сегодняшнего дня я, ты — это точно и, наверное, даже Маша — предатели Звездной Академии! И на нас объявлена всеобщая галактическая охота! Любому, кто поймает или уничтожит нас, обещана награда! О её размерах ничего не говорится, но судя по всему, она — не маленькая!
— Ты — серьезно?
— Такими вещами не шутят!
— А причина? Причина, по которой мы стали предателями?
— Пока не знаю! Какая-то хрень у них там стряслась, пока нас не было. Серьезная такая хрень, настоящая. Дита приказывает нам выполнить задание….
— Какое?
— Пока не пишет…. Но для того, чтобы мы могли его выполнить, нужно, чтобы все считали нас предателями Звездной Академии и врагами Города Богов.
— То есть — отступниками? — уточнил драк.
— Именно!
— И что теперь?
— Теперь? Теперь — все просто! Через сутки, когда мы достигнем окрестностей одной из планет системы под названием Торос, на нас нападут шесть или более тяжело вооруженных боевых кораблей папаши Маялы — Великого Императора. Нас обязательно собьют…
— И…. И — все? Нам — капец? И, что, в этом суть письма, которое мы получили? Мы — просто погибнем, и все?
— Дита предлагает нам воспользоваться спасательными капсулами. Капсулы пилоты сбивать не будут.
После того, как мы окажемся на поверхности планеты, нам необходимо достичь определенной точки, в которой мы получим очередные инструкции.
— А что, нельзя было это передать обычным способом?
— Значит — нельзя! Операция, похоже, действительно, жутко секретная. Не знаю еще, в чем подвох, но чуем мое сердце — побегать и попотеть нам снова придется изрядно! Ладно! Чё без толку дискутировать? Пойдем, предупредим Машу, чтобы она тоже готовилась! Человек и драк дружно направились в каюту Принцессы Улья.
— Это — засада! Нет, это — хуже! Это — полный пиздец! Просто — полный! — Сашка в ярости саданул ногой по переборке отсека. — Этого не может быть! Этого, мать твою, просто не может быть! — Сашка еще раз смачно выматерился, зло плюнул на пол. У него просто не осталось других слов, после того, когда они с Ар'раххом проникли в каюту богомолки. Маша окуклилась.
Заречнев присел около куколки жучихи высотой чуть более одного метра, коснулся белой матовой поверхности кокона. Оболочка слегка подавалась внутрь при сильном нажиме. «Тело» кокона словно стянули параллельными невидимыми нитями, отчего куколка богомолки издали была похожа на огромную белую гусеницу, невероятно раздувшуюся посредине, или «резинового» человечка» фирмы «Мишелин», только без рук и без головы.
То, что разумные жуки — богомолы — время от времени проходят через стадию куколки (Маша называла эти периоды каким-то другим словом, но землянину нравилось более привычное слово — куколка) богомолка как-то рассказывала звездным рекрутам — белому и зеленому; точнее, даже не рассказывала — «толсто» намекала. Но то, что такое может произойти во время космического полета, причем в самый неподходящий момент….
— И что теперь будем делать? — вытаращил на Сашку глаза зеленый верзила, растерянно поворачивая головой из стороны в сторону, очевидно, надеясь, что рифленый светлый кокон в углу каюты Маши — только плод его больного воображения, пройдет немного времени и жучиха — веселая и задорная — появится из какой-нибудь двери. Но шло время, и из дверей никто не появлялся.
— Не знаю! — после тягостного раздумья ответил Заречнев. — Пока не знаю. В любом случае надо что-то придумать. Времени, как говорится, кот наплакал, но оно есть. Надо подумать. Оставлять её здесь нельзя. Двести процентов, что погибнет!
— Триста! — в тон ему ответил Ар'рахх; и непонятно было, то ли он так шутит, то ли говорит вполне серьезно.
— Интересно, Машу можно достать из кокона? — поинтересовался драк, рассматривая кокон за спиной Александра, размеренно меряющего каюту насекомой шагами.
— Может быть, и можно! — ответил землянин, даже не взглянув на друга. — А смысл? Ну, достанем мы её, и — что? Что делать-то будем? Ты знаешь, какие именно изменения сейчас в её организме происходят? Нет? То-то же и оно! А вдруг наши манипуляции с её коконом просто убьют её? Так что оставь эти мысли — достать, раскрутить…. Придет время, эта оболочка сам рассосется, развалится, рассыплется, или чего-то с ним еще произойдет…. Не знаю пока — что именно….. Давай-ка вот о чем подумаем…. Куколка Маши ведь в капсулу спасательную войдет, да?
— Войдет! — легко согласился драк, догадываясь уже, к чему именно клонит человек.
— Это — хорошо! Если её там надежно закрепить, она, дай Бог, не пострадает во время аварийного спуска с орбиты. Дай Бог, чтобы не пострадала! Пойдем, посмотрим, как Машу устраивать будем!
— Пойдем!
Спасательные космические капсулы Звездной Академии по форме напоминали русские лапти. Нижняя и передняя части «лаптей» были «облиты» чрезвычайно стойкими к высоким температурам материалом «радикально черного цвета», отчего сходство спасательных шлюпок звездных рекрутов с обувью русских мужиков далекого девятнадцатого века становилось сильнее. Капсулы были похожи на очень большие и грязные лапти.
— Вот эта, я думаю, вполне сгодится! — хлопнул Сашка по пластику одной из капсул.
Все «лапти» внешне были абсолютно идентичными, и почему Заречнев выбрал именно этот аппарат, для Ар'рахха осталось загадкой.
— Эта, так эта! — снова легко согласился драк. — Когда Машу сюда принесем? Сейчас?
— Не-ет! — мотнул головой землянин. — Черт его знает, какая ей в таком положении температура нужна, влажность там, и все такое…. Задохнется еще, нафиг! Давай все пока приготовим! А когда начнется, быстренько её сюда принесем. Остальное сделает автоматика!
Однако особой уверенности в голосе Александра не слышалось. «Лапти» (они же — «башмаки») были аппаратами полуавтоматическими, однако боковых плоскостей и двигателей не имели и оттого управлялись плохо даже опытными пилотами. Все, чем оснастили спасательные капсулы «высоколобые» ученые Города Богов (Сашка отчего-то был уверен, что «лапти» изобрели именно на планете бессмертных) — крохотное хвостовое оперение, едва-едва выступающее за контуры аэрокосмического суденышка.
Разумеется, умная автоматика посадит капсулу даже без участия человека, однако при этом появляется очень много «но».
Например, если судно выбросит «лапти» над океаном или горным хребтом, сохранить жизни находящихся внутри разумных существ не сможет никакая самая мудреная автоматика. Многое будет решать Его Величество Случай.
Даже участие в пилотировании капсулы пилота в этих случаях не слишком повышает его шансы на выживание….
— Так! — снова заговорил землянин. — Давай пока приготовим все. Ну, еду там…. Оружие. Одежду.
— Сканер нужно взять! Чтобы капсулу Маши потом, после приземления найти было легче!
— Точно! — дернул головой Александр, звонко хлопнув себя по шее от досады, что дельная мысль первому пришла в голову не ему, а «брату по крови». Впрочем, «ревности» не было — только досада на самого себя. Через два часа к эвакуации готово было все.
— Что теперь? Отдыхать? — судя по тону вопроса, зеленый верзила готов был отправиться «на боковую» хоть сейчас.
— Не… Не знаю! — не сразу ответил Заречнев. — По-хорошему, бдительность нужно бы усилить. Черт его знает, когда на самом деле на нас нападут эти супостаты. Да и вообще, что-то мне совсем не нравится «сценарий», предложенный Дитой. Неужели нельзя было сразу рассказать — что, и как?!
— А если бы цисту перехватили?
— Она же взрывается в чужих руках!
— Да не факт, что всегда! Должен быть способ обмануть любую электронику.
— Ну, в принципе…. Может, ты и прав…. Давай так договоримся! Ты бдишь еще часов шесть-семь. Потом — я столько же времени. А потом мы войдем в поле действия внешнего пояса локаторов Эрг…. Пилотирование придется доверить автоматике….
— А мы?
— А что — мы? Мы с тобой оседлаем кресла корабельных орудий — как в старые добрые времена. Будем отбиваться от превосходящих сил противника!
— А смысл? Зачем так рисковать? Разозлим преследователей, впендюрят по яхте из самого главного калибра по самое «не могу»! Развалимся еще в вакууме! До поверхности даже наших кусочков не долетит — все сгорит в атмосфере!
— Не впендюрят! Отобьемся! А вот если лететь будем, как парочка лохов или уродов, тогда точно расстреляют, как мишень! Лучшая защита — это нападение!
— А если собьем кого-нибудь?
— Ну и собьем! Пилоты, они — что, не знают, что выбрали очень рискованную профессию? Да и потом…. Сейчас ведь как — или они нас, или мы — их! Мы ведь теперь с тобой — галактические Иуды!
— Какие такие Иуды?
— Галактические! Сиречь предатели тех, кто нам полностью доверился. И поверь — быть Иудами в мире людей — это очень и очень плохо!
— Слушай, что за хрень ты несешь? У тебя, что — крыша поехала? Какие-то Иуды….. Мы же задание выполняем!
— Ага! Выполняем! Ты это завтра расскажешь тем парням, которые нас сбивать прилетят! Все! Хорош трындеть! Времени наверняка осталось мало, а мне еще и отдохнуть хочется! Я пошел спать!
Землянин резко повернулся и, не оборачиваясь, пошел в сторону спального блока.
Драк проводил его задумчивым взглядом, тяжело вздохнул, отправился командную рубку. До «встречи» с «охотниками» Эрга оставалось меньше суток.
Длиннорукий и долгоногий худосочный подросток остановился на границе леса, оглянулся назад. Рваными грязно-желтыми и черными лоскутами горбатилась стерня убранного пшеничного поля. Отсюда, от опушки леса не было видно ни одного домика аграриев. Однако парнишка точно знал — они там, за грязным брюхом объевшегося хлебом завалившегося на спину великана.
Разумеется, «хлебный великан» был лишь выдумкой, фантазией смышленого паренька; и одновременно — его секретом, тайной, тщательно скрываемой ото всех. Впрочем, тайной — не единственной.
Здесь, в предгорьях, каждый клочок пахотной земли приносил обильные плоды, серьезно влиял на урожай. Наверное, именно поэтому все более-менее пригодные для земледелия куски и кусочки земли давно уже были распаханы и облагорожены. Впрочем, юного анджийца сейчас занимало не это.
Тос — так звали любопытного парнишку-фантазера — поднял голову, задумчиво рассматривая небо. Звезды сегодня светили необычайно ярко, а за горизонт медленно опускалась огромная глыба Эрг — «хозяина» четырех из десяти обитаемых планет мира под названием Торос. Тос подумал, что наступающая ночь будет очень холодной. А еще одна будет очень долгой.
Из школьных занятий он знал, что Эрг и Арг — планеты-гиганты, именно вокруг них вращаются пригодные для обитания людей планеты.
Школьный преподаватель твердил, что звезда Торос — центральное гигантское светило, удаленное от газовых гигантов Арг и Эрг на немыслимое расстояние, своим испепеляющим жаром сделал невозможным возникновение жизни на других, более близких к нему планетах. Ученые Великой Империи были убеждены, что разумная жизнь, расцвет цивилизация возможны только при наличии в системе нескольких больших планет, вокруг которых вращаются планеты-спутники.
Только огромная планета-матка своим мощным магнитным полем способна защитить спутники от жесткого и интенсивного излучения Тороса; она же надежно прикрывает хрупкую жизнь от беспощадных космических глыб, блуждающих в космосе на огромных скоростях.
Усомниться в правоте взрослых Тос не посмел бы никогда, ведь правоту их выводов подтверждала еще одна «планета-матка» — Арг.
Арг был больше, чем Эрг; он был ближе к Торосу, вокруг него скопилось уже шесть планет, пригодных для обитания таких разумных созданий, как он, Тос.
Подросток редко задумывался об особенностях устройства мира, в котором он родился и вырос. Он знал только, что дни бывают длинные и короткие, также, впрочем, как и ночи. А еще: ночи на Анджи — так называлась родная планета Тоса — бывают теплыми, холодными и очень холодными.
На его вопрос: почему так? — школьный учитель пустился в пространные рассуждения о том, что Анджи не только вращается вокруг Эрга, но еще и — вокруг своей собственной оси.
И иногда случается так, что Эрг загораживает собой животворящее тепло Тороса, а Анджи поворачивается к Космосу «лицом» — единственным пригодным для обитания континентом. И тогда температура воздуха на Анджи опускается ниже температуры замерзания воды, а из облаков вместо теплого ливня падает противный и мелкий дождь. А иногда на селение Тоса даже падает снег.
Подросток поежился, вспомнив, как в прошлый раз опрометчиво ушел в лес едва ли не одних шортах. Как застал его на обратном пути заряд холода, и как он едва не замерз…. Спасся он тем, что несколько километров, оставшихся до дома, он без остановки бежал.
Тос многому научился за те двадцать минут, когда он в одних только шортах и футболке бежал по свежевыпавшему снегу….
Сегодняшняя ночь будет холодной. И она не застанет врасплох любопытного парнишку.
Тос решил, что сегодня ночью он пойдет смотреть на звезды — удовольствие, доступное любому его сверстнику-землянину едва ли не каждую ночь, для Тоса было зрелищем редким, очень редким, и оттого — еще более желанным.
Отец как-то в разговоре обронил, что ходить в лес в такие холодные ночи очень опасно. Он сказал, что вслед за ледяным воздухом с дальних гор спускаются огромные пятнистые кошки — Бэры.
Отец добавил, что это очень опасные и коварные хищники. Охотятся они обязательно семейными парами — прайдами, как правило, только на копытных, но не прочь закусить и глупым подростком, неожиданно оказавшимся на их пути в ночном лесу.
Юный анджиец сделал вид, что поверил в байку отца про ужасных хищников, жаждущих сожрать его, Тоса, как только он перешагнет границу леса, отнес её к обычным страшилкам взрослых, коими они, взрослые, «потчуют» своих чад, дабы сделать их послушными….
Тос в последний раз проверил свою одежду и обувь — везде ли тепло; с удовлетворением отметил, что, кажется, на этот раз учел все, уверенно шагнул в сторону леса. Завтрашний выходной был отличным поводом для того, чтобы посмотреть на звезды — спать можно будет хоть до полудня, и никто его не потревожит.
Он знал, что отец, скорее всего, так и не узнает, что сегодняшней ночью его нет в спальне, и, соответственно, не станет искать его. А окно в его спальне открывалось настолько тихо, что родителю, чья комната находилась в другом крыле дома, даже и в голову не могло прийти, что его сын-подросток ночью может улизнуть из дома.
Чтобы ночные огни поселка аграриев не «засвечивали» ночное небо, от села нужно было отойти на две или три тысячи шагов. Но Тос вновь все сделал по-своему.
Примерно в трех, или четырех километрах от поселка, в лесу из земли торчал большой камень.
Утес этот был не слишком высоким и в меру пологим, чтобы на него можно было безбоязненно подняться даже при свете звезд, и у него было еще одно несомненное достоинство — его вершина поднималась выше макушек самых высоких деревьев.
Вдобавок наверху камня имелась небольшая, но ровная площадка — идеальное место для наблюдения за ночным небом, за звездами.
Когда Тос добрался до подножья скалы, Эрг окончательно убрался за горизонт, а небо над головой юного анджийца поменяло свой цвет с грязно-красного на абсолютно черный.
Редкие крупные звезды, видимые практически в любую ночь, стали еще ярче, их окружили мириады ярких светлячков, образующих самые разнообразные сочетания…. Зрелище было завораживающим…. Однако Тос пришел ночью в лес не за этим. Ему хотелось увидеть, как падает звезда.
Разумеется, педагог в школе говорил, что звезды — не падают, а яркие светлые полосы на ночном небе оставляют не звезды, а метеориты — мелкие осколки камней, отколовшиеся от астероидов, странствующих между звездами.
Однако Тос на личном опыте уже убеждался не раз, что взрослые не всегда говорят правду и в глубине души надеялся, что звезды все-таки падают.
Может быть, для того, чтобы увидеть падение звезды, достаточно только как следует присмотреться?
Примерно через два часа астрономических наблюдений Тос почувствовал, что окружающий воздух стал заметно холоднее. «Ну вот»! — с досадой подумал он. — «Еще час, и придется топать домой»! Он посмотрел в небо, умоляя Удачу показать ему падение звезды. И, кажется, Удача услышала его призыв.
Неожиданно подростку показалось, что одна из звездочек сошла со своего места. Он потер кончиками пальцев глаза, боясь потерять двигавшегося «светлячка», вновь всмотрелся в тот участок неба, где ему почудилось звездное движение.
«Нет! Не показалось»! — Тос готов был прыгать от радости на крохотном каменном блюдце «его» утеса: он собственными глазами увидел, как одна из тусклых звездочек над горизонтом сошла со своего места и стала медленно перемещаться по небосводу в его сторону.
А потом со звездой вообще стали происходить совершенно непонятные, даже — странные вещи. Звезда стала менять направление движения и даже… скорость! Впрочем, «непонятки» с «его» светилом продолжались недолго.
Блуждающая звезда напоследок несколько раз ярко вспыхнула, а потом…. сорвалась с небосвода и понеслась к Анджи, оставляя за собой яркий блестящий хвост.
Через несколько десятков секунд от звезды отделились три крохотных «светлячка».
Какое-то время «светлячки» летели параллельным курсом, но потом звезда разгорелась ярко, очень ярко…. В её ослепительном свете куда-то исчезли и она, и крохотные точки «светлячков».
Подросток вздохнул — в школе теперь никто не поверит, что он тайно ходил ночью в лес (один!), что он видел, как падает звезда. Тос еще раз вздохнул, начал осторожный и неспешный спуск со скалы. Неожиданно откуда-то со стороны гор пришел звук.
Это был отголосок, эхо далекого взрыва, или просто какого-то сильного удара. Через какое-то время звук повторился, но уже тише…. Паренек прислушался к тишине, продолжил спуск….
Неожиданно со стороны поселка раздался удар грома (Тоса это невероятно удивило — откуда взяться грому, если на небе нет ни одного облака?), он испугался, зачем-то заторопился вниз, соскальзывая по холодному камню.
Неожиданно его нога провалилась в пустоту, он качнулся, попытался ухватиться рукой за редкие кустарники на склоне скалы, у него это не получилось, он потерял равновесие и покатился вниз….
Падение со скалы трудно было назвать комфортным; Тос получил массу шишек и ушибов, и он уже достиг, практически, подножья камня, не получив сколько-нибудь серьезных повреждений. Однако радовался юный астроном рано.
В самом конце своего падения, в кромешной тьме ночного леса он не разглядел толстого корня, коварно спрятавшегося под толстым слоем опавшей листвы.
Удар головой об изгиб «ноги» дерева был таким сильным, что Тос потерял сознание.
Когда Тос пришел в себя, Торос стоял уже высоко.
«Ого! Почти полдень»! — с досадой отметил паренек, с трудом вставая на ноги.
Несколько энергичных движений головой неожиданно вызвали у подростка неудержимые приступы тошноты.
Тос согнулся пополам, свалился на колени, извергая из желудка его содержимое.
С учетом того, что он не ел со вчерашнего утра, это была весьма болезненная процедура.
Когда спазмы закончились, юный горе-астроном заметил на листьях только черные и зеленые комки слизи…. Пошатываясь, Тос побрел в сторону поселка. Идти пришлось долго.
По пути он несколько раз останавливался, подчиняясь требованиям организма в очередной раз извергнуть из желудка то, чего в нем давно уже не было…
Его спас небольшой родничок, бивший из-под камня у подножья «брюха» «хлебного великана».
Напившись ледяной воды, паренек прополоскал рот, вымыл лицо. Это его слегка приободрило. Но главное — его желудок перестал реагировать на резкие движения.
…Он с трудом поднялся на самый верх горба пшеничного поля, перевел дух, мельком взглянул в сторону своего дома и…. замер. Поселка — каким его помнил он — теперь практически не существовало. На дальней окраине села горели несколько домов.
Дым от пожара на несколько мгновений отнесло в сторону, и Тос заметил рядом с горевшими зданиями пару огромных черных бронеглайдеров.
Вокруг бронированных машин суетились какие-то люди в темно-зеленой форме. Они дружно тянули трос из одной из машин куда-то в сторону полностью сгоревшего дома, через какое-то время человечки в военной форме разбежались в стороны, черная машина испортила небо черным плевком густого дыма, послышался запоздалый рев двигателя…. Бронеглайдер медленно двинулся вперед.
Через несколько секунд он выбрался из пожарища сам и вытащил вслед за собой что-то большое, черное и продолговатое.
Человечки дружно окружили предмет, вытянутый могучей машиной из дыма, несколько минут копошились вокруг него….
Потом от основной группы отделились несколько военных. Они несли какой-то светлый сверток. Этот сверток ловко они затолкали внутрь второго бронеглайдера.
Колесник почти сразу двинулся к единственной дороге, соединяющей село аграриев с остальным миром, и быстро исчез за ближайшим поворотом. А потом началось страшное.
Солдаты из другого, оставшегося «броника» пошли по деревне, поджигая дома односельчан Тоса из ранцевых огнеметов. Подросток хорошо знал, что такое оружие существует. У него даже несколько лет на полке, рядом с книгами стояла красивая цветная игрушка «почти настоящего» огнеметчика. Тос любил играть с ним… Из подожженных строений стали выскакивать люди….
Почти сразу стали раздаваться частые и редкие хлопки — это солдаты стреляли по тем, кто спасался из объятых пламенем домов. Парнишка видел, как одного агрария, упавшего на брусчатку улицы, немедленно облил огнем один из тех, кто поджигал дома деревни. Сосед паренька несколько раз дернулся, попытался встать…. Тем временем другой солдат «угостил» свинцом еще одного знакомого Тоса…. Село было полностью «зачищено» минут через тридцать.
Из большой черной машины вышел еще один человечек, очевидно, самый главный. Тос видел, как двое из солдат немедленно побежали к нему, едва тот покинул машину.
Главный медленно пошел по поселку, обходя обгоревшие трупы односельчан юного астронома.
На окраине села, ближайшей к Тосу, он остановился, покрутил головой, осматривая окрестности.
Неожиданно главный заметил одинокую тощую фигурку на самом верху холма. Он поднял руку, дернул ею в сторону подростка.
Почти сразу до Тоса стал доноситься какой-то свист, послышались отдаленные хлопки выстрелов.
«По мне стреляют»! — запоздало догадался паренек, заметив, что от группы солдат отделилась три фигурки и они быстро двигаются в ту сторону, откуда он наблюдал за всем происходящим в поселке.
Последний из оставшихся в живых жителей поселка аграриев развернулся и резво задал стрекоча в сторону леса….
Солдаты искали опасного свидетеля почти до заката.
Юный астроном за время своих лесных «путешествий» хорошо освоил эту часть леса, прилегающего к полям его деревни, он без труда смог спрятаться от трех не слишком опытных воинов.
Потом над селом взлетела вверх двойная желтая ракета, и солдаты заторопились к своей машине… А потом пришла ночь. Вслед за тьмой со стороны гор потянуло холодом.
Сначала — живительной прохладой, потом — освежающим холодком, однако очень скоро воздушный поток, стекающий с далекого хребта, перестал быть приятным. К полуночи похолодало еще сильнее…. А потом пошел снег.
Тос, намеривавший отсидеться под кустом ягодного кустарника, окоченел окончательно. Не боясь уже попасть в засаду, он выбрался из-под листьев и медленно побрел по ночному лесу, освещенному только скудным светом звезд. Он готов был идти куда угодно, лишь бы согреться во время движения.
Совершенно не обращая внимания на окружающий его лес, не отдавая себе отчета в том, куда именно он идет по ночному лесу, паренёк забрел довольно далеко от своей деревни.
Когда холод вытянул последние остатки тепла из-под его, как оказалось, не слишком теплой курточки, Тос решил, что теперь его может спасти только бег.
Он остановился, стал крутить головой по сторонам, пытаясь сориентироваться в ночном лесу; не смог. Однако паники это у него не вызвало.
«Вернусь обратно по своим следам»! — решил подросток, пускаясь обратно бегом по тонкой тропе, оставленной им в свежевыпавшем снегу.
Через несколько минут хруст веток под подошвами его обуви стал сильнее, снежное пуховое одеяло — тоньше.
Тос выбежал на поляну. Он озадаченно огляделся по сторонам (мальчик не помнил, чтобы он пересекал эту поляну), растерянно пожал плечами, двинулся дальше.
Неожиданно совсем близко, как показалось — за ближайшими деревьями — раздался рык зверя. Звук из голоса какого-то мощного хищника мгновенно достиг ушей паренька, и почти одновременно — его сознания.
Юный аграрий понимал — такой звук может издавать горло только очень большого и сильного животного. То есть потенциально опасного для него, Тоса.
Парнишка метнулся в сторону, противоположную той, откуда послышался ужасный рев. Он бежал, почти не касаясь земли, и не чувствовал под собой ног. Казалось, страх выпил из него все силы и лишил его веса…. Деревья мелькали недолго.
Неожиданно тьма ночной чащи закончилась, и мальчишка очутился на краю длинной и глубокой лощины. Петляя между стволов деревьев, он не заметил границы склона, и среагировал на опасность слишком поздно… Впрочем, балка оказалась неглубокой. Тос проворно вскочил, отряхнул с себя комья налипшего снега… И почти сразу где-то за гребнем оврага вновь раздался звериный рык. Подросток резко толкнулся ногой, поскользнулся, упал, быстро вскочил…
Перед ним, в тридцати шагах, преграждая путь к единственному выходу из оврага, на снегу стояла огромная пятнистая кошка.
«Бэр»! — от этой догадки у Тоса внутри все похолодело. Он попробовал двинуться, развернуться, убежать, но ноги отказались слушаться его. Казалось, страх перед ужасным хищником остановил даже кровь в его жилах…
И тогда он заорал — громко, отчаянно, стараясь вопить как можно громче. И трудно было сказать, чего в его крике было больше — страха, отчаяния или надежды на чудо — того, что кошка испугается его ора и сама уберется из этого лощины. Но огромная пятнистая хищница не испугалась криков подростка.
Она немного постояла, поигрывая кончиком своего хвоста, а потом спокойно двинулась к Тосу. Однако крик вернул подростку способность двигаться.
Он развернулся и что было сил побежал в сторону камня, нависающего над дальней, тупиковой частью лесной балки. Хищница лениво потрусила следом. Спасительная тропа закончилась метров через сто.
Тос остановился, растерянно покрутил головой, неожиданно поняв, что ловушка захлопнулась для него окончательно и вот теперь выхода у него действительно больше нет.
Мальчик приблизился к скале, повернулся, оперся спиной на ледяной камень.
Смерть смотрела на него с тридцати шагов; она возбужденно поигрывала кончиком хвоста, размеренно постукивала им по задним лапам голодного хищника. «Сейчас прыгнет»! — подумал Тос и зажмурил глаза.
Где-то наверху послышался треск ломаемых сучьев. Подросток разлепил веки, успел заметить, как по заснеженному склону на дно оврага скатилось какое животное. Тос присмотрелся к новому существу, и у него подкосились ноги. Такие кошмарные создания не водились на родной планете юного агрария.
— А-а-а! — в отчаянии завопил паренек, закрывая руками лицо.
Его вопль словно подтолкнул хищника к действиям. Могучая кошка коротко разбежалась и прыгнула на фигуру между ней и её законной добычей.
Однако жуткое существо не испугалось. Оно издало не менее жуткий рев и рванулось навстречу пятнистой молнии.
Раздался звук удара, хруст…. Когда Тос опустил руки, он увидел, что Бэр лежит на снегу с неестественно вывернутой шеей, а огромное ужасное создание всего одной лишь лапой переворачивает хищника на бок, так во второй у него — нож.
Присмотревшись, подросток понял, чего именно добивается его ужасный спаситель — он намеревался немедленно снять шкуру с только что убитого им Бэра. Но ему помешали. С дальнего края лощины вновь раздался рев — короткий, но мощный рык. Мальчик и страшилище одновременно подняли головы. В сотне шагов от убитого хищника стоял еще один Бэр.
Только этот зверь отличался от того, который лежал со сломанным хребтом у ног ужасного создания так же, как недельный котенок отличается от взрослой кошки.
Этот, другой Бэр был либо родителем погибшего «малыша», либо (и — вероятнее всего) второй половинкой прайда — семейной пары.
Сильной половинкой. Это хищник был самцом. А его короткий рев-рык означал, очевидно, что он вызывает незнакомца на схватку.
Трехпалый спаситель Тоса выпрямился во весь свой высокий рост, резко дернулся навстречу пятнистому хищнику. Он сжал руки-клешни в кулаки, из его глотки снова раздался рев — жуткий и страшный вопль разъяренного зверя. Вдруг откуда-то сбоку, с вершины лощины раздался голос.
Вслед за голосом присутствующим явился и сам источник звука — человек. Человек был среднего роста, он был одет в форменную одежду синего цвета. На его ногах красовались ботинки с высоким туго зашнурованным голенищем. В руках мужчина держал… обычный лук, только очень большой. Он смешно засеменил ногами, спускаясь на дно оврага, приблизился к страшилищу.
Однако, вопреки ожиданиям, ужасный истребитель Бэров не набросился на человека, он ответил ему на том же самом языке, на котором незнакомец обращался к трехпалому «ужастику».
Судя по интонациям, эти двое о чем-то спорили. Наверное, обсуждали, успеют ли они взобраться по склону лощины до того, как этот огромный зверь наброситься на них.
Их диалог прервал сам Бэр. Он вновь коротко рыкнул и неторопливо двинулся к паре незнакомцев, лишивших жизни его подругу. По тому, как хищник уверенно перекрыл единственный выход из лощины, стало понятно, что этот самец — опытный охотник; уверен в своих силах, убежден, что эти двое очень скоро станут его легкой добычей.
Потом страшилище, как показалось пареньку — неохотно — приняло из рук человека его оружие — огромный лук и стрелы. Теперь, рассуждал подросток, эти двое должны были как можно быстрее покинуть это место.
Однако он вновь ошибся — вместо того, чтобы лезть вверх по склону балки, спасаясь от зубов и когтей ужасного зверя, человек и страшилище, не проронив ни слова, дружно двинулись навстречу огромному и коварному хищнику, жаждущему отомстить за смерть подруги. Мужчина коснулся бедра. В его руке матово блеснуло длинное лезвие….
Тоса перекорежило от страха. Не только за себя…. За эту очень странную пару — тоже. Видно было — человек и его спутник не испугались Бэра; наоборот, они вознамерились на него поохотиться.
«Идиоты»! — хотелось крикнуть пареньку. — «Бегите отсюда как можно скорее! Бегите»! — но язык вновь отказался его слушаться. А его жалкое мычание не достигло ушей незнакомцев.
А потом была схватка — двух существ, одно из которых точно не было человеком и Бэра-самца, отчего-то уверовавшего в то, что эти двое его легкая и законная добыча.
Тос тщился рассмотреть что-то во мраке, но звезды — слишком ненадежные помощники в таком вопросе, как ночная схватка…. Юный анджиец слышал только звуки — рев, рык зверя, короткие и мощные удары обо что-то твердое….
Эти двое притащили к скале «мужа» хищницы, напавшей на подростка в ночном лесу, минут через десять.
Оба охотника — человек и тот, второй, который не был человеком, опять о чем-то коротко посовещались, после чего человек ушел в лес собирать сухие сучья, а «ужастик» начал быстро и уверенно сдирать шкуры с пятнистых хищников.
Еще через какое-то время из леса вернулся человек с огромной вязанкой сухих сучьев. Его друг (у Тоса почему-то не осталось больше сомнений, что эти двое — друзья) также быстро, как он делал все до этого, развел костер.
От огня потянуло теплом и Тос вдруг, впервые за ночь понял, как сильно он замерз. Он потянулся к теплу, человек заметил его движение, приглашающе махнул рукой.
Подросток осторожно, по дуге обошел страшного спутника человека, присел у костра. Высокий трехпалый охотник заметил его маневр, как показалось пареньку, усмехнулся, повернулся к нему спиной и стал что-то делать над телом одного из убитых Бэров.
Когда он обернулся, в его руках виднелось несколько палочек с небольшими кусочками мяса, плотно нанизанных на ветку.
Рослый «ужастик» ловко пристроил мясо над огнем; и скоро оно окуталось паром, в сторону паренька потянуло запахом свежего хорошо прожаренного шашлыка.
«Разве мясо Бэров съедобно»? — хотелось спросить горе-астроному. Однако его горло очень некстати затопила волна голодной слюны, вызванная душераздирающе-вкусным запахом «жарехи» и ответ на невысказанный вопрос больше не требовался.
По вкусу жареная плоть большого горного хищника не была не похожа ни на один из продуктов, которые довелось отведать Тосу за его короткую жизнь. Но — и это главное — мясо оказалось очень вкусным!
— Да, натерпелся парень страху! — сочувственно отметил Сашка, обратив внимание, что худющий подросток наелся, наконец, досыта, отогрелся у костра и задремал, привалившись спиной к теплому камню, впитавшему в себя жар от «охотничьего» очага Ар'рахха. — Особенно когда ты заревел, как раненный Ар'д. Подкинь-ка еще сучьев в огонь! А то скоро останутся одни угли!
— Если мы будем жечь палки такими темпами, до утра топлива нам не хватит!
— Да в чем проблема?! Лес — большой! Сушняка — немеряно! Смотаюсь за дровами еще раз!
— Как ты думаешь, до места падения капсулы Маши еще далеко? — спросил зеленый верзила, помогая Александру сгрузить с плеча увесистую вязанку сухих сучьев.
— Судя по сканеру — не очень! Километров пять-шесть. Думаю, перед рассветом и двинемся!
— А что с парнишкой делать будем?
— А что с ним делать? Возьмем с собой! Не оставлять же его в лесу одного! Одному Богу известно, сколько еще по этой тайге таких кошек бродит!
— Какому Богу? Ран?
— Ему, разумеется! Если я не ошибаюсь, именно он отвечает за все, что связано с охотой и путешествиями?
— Да! Ты не ошибся! И все равно, ты был не прав, когда не позволил мне убить эту, вторую, ножом. Я бы справился даже один!
— Не сомневаюсь! Но сейчас мы с тобой не в том положении, чтобы рисковать. Одна случайная царапина может сильно изменить наши планы, а то и вообще приведет нас в лапы преследователей. И вообще…. В нашем положении надо сначала думать, а потом — действовать!
— Ты имеешь в виду твой категорический запрет на стрельбу из бластера?
— И его — тоже! Поверь, у тех, кто гонится за нами, у тех, кто хочет сорвать куш на нашей поимке, наверняка имеется для этого оборудование, в том числе и такое, которое с большого расстояния может определить, что где-то в лесу или горах применялся бластер.
— Насчет бластера — полностью с тобой согласен! Хорошо, хоть термокостюмы можно использовать. Но мальчишку…. — Ар'рахх смачно впился зубами в очередной кусок мяса — Мальчишку придется оставить при первой же возможности.
— Не знаю…. Пока не знаю…. Может, ты и прав. Время — покажет!
Проснулся Тос от холода. Вначале он открыл один глаз, словно проверяя, не приснился ли ему ужасный зверь, своими огромными и страшными конечностями поломавший хребет самке Бэра. «Нет, не приснилось»! — со вздохом констатировал паренек, открывая и второй глаз.
Он покрутил головой, разминая затекшую шею и осматриваясь. Костер потух. На его месте высилась аккуратная горка из снега. Место, где ночью человек и незнакомец — «ужастик» разделывали Бэров, также было чистым.
«А ведь это неспроста»! — кольнула Тоса догадка. — «Похоже, эти двое тщательно маскируют следы своего пребывания здесь. Интересно, почему? И вообще — кто они такие»?
Вместо ответа человек подошел к подростку, приветливо улыбнулся ему, протянул руку, предлагая помочь встать.
Рука у человека оказалась теплой и мягкой, что плохо гармонировало с тем, что увидел ночью анджиец. Человек при утреннем свете оказался молодым человеком, парнем — ненамного старше его, Тоса. Так, во всяком случае, показалось юному аграрию.
Парень помог его подняться, даже отряхнул с его одежды налипшие кусочки снега и грязи. Он что-то сказал на незнакомом языке, несколько раз махнул рукой в сторону деревни горе-астронома.
Тос отрицательно замотал головой. Незнакомец пожал плечами, не сказал больше ни слова. Он отвернулся от парнишки, мельком глянул на своего спутника. Тот его понял без слов. «Ужастик» и его друг-человек дружно полезли вверх по склону лощины.
Тос постоял на дне оврага еще несколько секунд, зачем-то дождался, когда эти двое исчезнут за гребнем балки, а потом энергично двинулся вслед за ними. Он догнал охотников шагов через пятьсот. Человек и его спутник совершенно не удивились его решению.
Паче того — высокий «ужастик» стащил себя свой огромный лук и передал его пареньку. Тос скользнул взглядом по лицу человека, ища одобрения, увидел его в виде доброжелательной улыбки, подхватил длинную палку из клешни страшилища. Лук оказался не слишком легким, но больших неудобств при ходьбе между деревьев не доставлял.
Охотники держали направление на село Тоса так уверенно, словно они всю жизнь прожили в этом лесу и каждый день наведывались в его деревню. При этом подросток готов был поклясться чем угодно, что он этих двоих в своем селе до этого дня ни разу не видел.
Вид уничтоженного поселка их не удивил и не огорчил. Судя по довольному лицу человека, наоборот — даже чем-то обрадовал.
В душе у юного агрария снова «заскребли кошки» — ему вновь стало казаться, что эти двое как-то причастны к уничтожению села и его обитателей.
С того самого момента, когда человек и его спутник — «ужастик» заметили развороченные дома, они оба двигались только бегом. Тосу пришлось напрячь все силенки, коих у него осталось не так много, чтобы не отстать от своих спасителей. Не снижая скорости, не обращая внимания на многочисленные следы пожаров (трупы убитых односельчан Тома куда-то исчезли) человек и его друг — «ужастик» метнулись к тому месту, где паренек с горы замелит что-то длинное и черное.
«Длинным и черным» предметом оказался какой-то дивный аппарат, из черного и светлого материалов, неуловимо похожий на старинные деревянные сани, до сих пор еще встречающиеся кое-где на подворьях односельчан Тоса.
«Встречавшихся»! — неожиданно мысленно поправил себя юный аграрий, внезапно осознав, что они все умерли — его бывшие друзья, знакомые, односельчане…. И отец… Отец — тоже умер.
От этих мыслей у него неожиданно хлынули слезы, он стремглав бросился к своему дому…
