Сергей Баталов
Симбиот
Глава 1 Ташша
— Я не справлюсь! Я не смогу! Это выше моих сил! — Александр опустил веки, оперся локтями о колени, обхватил голову руками. Он всем телом качнулся на кресле вперед, отпустил голову, несколько раз судорожно сжал и разжал кулаки. Его веки были плотно сжаты, однако он все равно не смог избавиться от ощущения, что они пристально смотрят на него.
Смотрят и ждут, когда он ответ им так, как они хотят.
Заречнев намеренно, даже мысленно, не называл их по именам.
Потому что тогда он не сможет сказать им "нет".
В этом "нет" для него было все…. Но главное — в нем была его жизнь!
Поскольку "да" означало его смерть.
Добровольную.
Самое ужасное было в том, что они не оставили ему никакого другого выхода.
Сашка откинулся назад, закрыл лицо ладонями….
Он услышал чей-то легкий шепот, к двери за его спиной один за другим зашуршали подошвы обуви.
В комнате стало очень тихо.
Заречнев вернул руки на подлокотники, открыл глаза.
В кресле напротив него осталась только она — женщина, которой он точно никогда не сможет отказать.
Сашка тяжело вздохнул, поднял глаза, виновато посмотрел снизу вверх на Аю, снова прикрыл веки. Если бы вместо неё в комнате осталась Дита, или Стант, или даже Дон, он нашел бы что ответить им.
Но Ая…
Эта бессмертная обладала каким-то особенным, магическим действием на него.
Ей не было нужды отдавать Александру приказы, либо распоряжения. Ей достаточно было просто попросить….
Или — посмотреть ему в глаза.
— Ну, хорошо! — Заречнев с трудом разлепил искусанные губы. — Судя по тому, что вы мне здесь только что рассказали, выхода у меня все равно нет. Ответьте тогда мне на один вопрос:
— Почему — именно я? Ведь один только вид этих омерзительных существ…. А вы…. Почему?
— Причина? Она — в тебе! Ты — очень необычный субъект! И ты всегда находишь выход, из любой ситуации. И еще… Ты сейчас правильно сказал — у тебя, с учетом особого отношения к тебе Маялы, нет выхода. А это значит, что ты сделаешь все возможное и невозможное для того, чтобы выполнить задание, которое мы тебе поручаем!
— Поручаем?! — по лицу Александра поползла кривая усмешка. — Сказали бы лучше — принуждаем! Или — приказываем!
— Приказать — это было бы самым простым решением в сложившейся ситуации. Но проще — не значит лучше. Хотя, как ты наверняка догадываешься, кое-кто предлагал поступить с тобой именно так!
Сашка снова скривился. Он, разумеется, точно знал, кем была эта "кое-кто". У него не было сомнений, что Дита — его патронесса, хозяйка и создательница Звездной Академии предлагала Ае и Дону именно такой путь "убеждения" строптивого звездного рекрута — прямой приказ. Против которого он, как курсант второго года обучения (или — все еще первого? Этого Сашка так и не понял) не посмеет возразить никогда. Ибо очень хорошо знает, что это такое — воля бессмертных. И чем может обернуться для него и его друзей её неисполнение. А еще — он очень хорошо помнит, что бывает с теми, кто не выполняет прямые приказы командования Звездной Академии.
У Заречнева для защиты от очень жесткой, а порой — даже жестокой Диты было только одно "оружие", а точнее, "щит" — доброе отношение к нему Аи и Дона — отца и матери Диты.
Но этот щит, как показала сегодняшняя беседа, может не только защищать, но и накрывать.
Александр снова опустил глаза, вновь закрыл лицо руками….
"Накрыли" его этим "щитом" сегодня, конечно, основательно. Да так, что не вырваться, ни продохнуть…. Похоже, решение о забросе его в змеиный мир принято было задолго до сегодняшнего дня, понятно, что не им и его, по сути, только поставили пред сверившимся фактом.
Но тогда зачем им нужно его согласие?
— Есть одна особенность при извлечении энергоинформационной матрицы из тела человека, (вы называете эту субстанцию душой). - сказала Ая в ответ на его вопросы о причинах настойчивости, с какой элои добивались от него добровольного согласия. — Ваша душа может проникнуть в транзитную энергетическую капсулу только добровольно!
— Это значит, если я после смерти не захочу выполнять задание, я просто умру?!
— Мы не думаем, что ты способен на такое…
— Умереть?
— Нет, бросить, оставить без помощи Маялу и её сынишку, Александра. А кроме тебя им помочь не сможет никто.
Это Сашка уже слышал и спорить не стал. Да и глупо было спорить с очевидными фактами….
Однако сама затея представлялась ему абсурдной и оттого абсолютно невыполнимой….
…Александр хорошо помнил, как изменились лица тех, кто был на корабле, сразу после его возвращения из апартаментов Антиба.
Изменились не только лица, но и отношение к нему и его друзьям.
На его прямой вопрос Рэду о причинах такой столь резкой перемены отношения к его скромной персоне генерал удивленно поднял брови, долго жевал губы, подыскивая нужные слова; ответил:
— Несколько минут назад Звездная Академия и Город Богов отозвали ваш акруар. Вы полностью восстановлены в вашем статусе, со всеми вытекающими…. Правда, остальная информация по-прежнему скрыта.
Из чего я, как специалист, более половины жизни отдавший разведке, могу сделать только один вывод: вы со своим зверюгой — не те, за кого себя выдаете! Вы — шпионы, разведчики, и вы все это время вы выполняли какую-то операцию. Очень секретная была миссия?
"Очень"! — хотелось ответить Сашке. Но он промолчал. Слово, которое едва не сорвалось у него с языка, явилось бы достоверным подтверждением того, что они, действительно, выполняли секретное задание своей патронессы.
И это — при том, что Дита всячески скрывала причастность свою и Звездной Академии к каким-либо действиям вокруг угрозы, нависшей над Великой Империей Тороса.
"Интересно, а мысли мои наши ребята тоже "читают"? — мелькнула у него шальная мысль. — Интересно, что мне скажут наши, если я подумаю удавить этого кекса прямо здесь и сейчас"?
— Ваши твои мысли — не читают! — послышался в его голове насмешливо-ехидный голос первого пилота Звездной Академии Демьяна Паршина. — Однако если ты нейтрализуешь генерала прямо сейчас, то сорвешь нам всю операцию! А что бывает за срыв операции — знаешь? Или напомнить?! Так что думать — думай что хочешь, но рукам воли не давай! Ты меня понял?
"Понял"! — подумал Сашка, отворачиваясь к стене, так как неожиданно заметил в глазах Рэда огонек интереса. Вероятно, опытный разведчик почуял что-то настораживающее в поведении землянина. — "Но мне нужно доставить Ар'рахха к нему домой! Я — обещал"!
Однако вместо ожидаемого: "Ты обещал, ты и выкручивайся!" Заречнев расслышал невнятное сипловатое бормотание первого пилота, который, после паузы, очевидно, вызванной консультациями с Дитой, ответил:
— Хорошо! Командир знает об этой проблеме, и она — не против её решения способом, который предлагаешь ты! Мы передадим капитану корабля соответствующие распоряжения и координаты! Через сутки судно будет на месте! Высадите Арраха на его планете, в пустынном месте! Дашь ему бластер, холодное оружие и средства связи!
— Это означает….
— Да, это означает, что при острой необходимости он сможет рассчитывать на нашу помощь! На нашу — то есть на твою, на мою…
— А Маша? Что делать с коконом жучихи? Мы хотели вернуть её сородичам, в Улей!
— Увы, но пока это невозможно! Привезете кокон с собой. В Академии ей будут созданы все условия для созревания…
— Когда у нее… Конец линьки?
— Это нам неизвестно! Дита считает, что сей период должен скоро закончиться, но когда именно… Знает один Бог. И Царица Улья, родительница Маши.
И вот еще что…. Тебе предстоит очень сложное задание. Так что начинай готовиться к нему прямо сейчас!
— А как готовиться?
— Как…. Как…. Психологически!
Задание, которое Дита озвучила в тот же день, когда "галактический Иуда", теперь уже — бывший — ступил на борт командирской яхты Звездной Академии, было из разряда: "такого не может быть, потому что такое не может быть никогда"! Большинства научных терминов, коими в изобилии пересыпал свою речь Дон — бессмертный, сенатор, ученый и одновременно — отец патронессы Звездной Академии Диты, остались непонятными землянину со среднеспециальным образованием, однако суть он ухватил верно: его, точнее, его душу, намереваются вынуть из его тела, пометить в специальный энергетический контейнер и в таком виде забросить на планету, координаты которой вычислил Стант благодаря информации, добытой Сашкой в доме кар-корского нувориша Антиба.
На той планете землянин должен (то есть обязан!) в течение небольшого промежутка времени найти себе "симбиота" — змеечеловека, в тело и душу которого он "инсталлируется". Что именно означает сей термин в данном конкретном случае, Сашка так и не узнал, так как на все вопросы он получал односложный ответ:
— Сначала нужно решить главное — получить твое добровольное согласие на операцию! Пока нет согласия, вести дискуссию по этому вопросу не имеет смысла.
И вот теперь согласие получено. Однако вместо четкого и конкретного ответа Александр вновь услышал нечто не вполне вразумительное:
— Мы не знаем, как именно тебе удастся инсталлироваться в тело и душу человека-змеи. Аппаратура — экспериментальная, Дон создал её совсем недавно и опыта её применения у нас недостаточно. Пока мы можем сказать тебе только одно — вне переделов силовой капсулы твоя энергоинформационная матрица сможет просуществовать не более получаса, после чего она распадется.
— То есть я умру окончательно?
— Мы не знаем! Есть такие предположения, но экспериментальных данных не получено!
Сашка — неплохой уже психолог и физиономист — заметил, что все вопросы о его Сашкиной дальнейшей судьбе, вызывают, мягко говоря, непонимание. Из чего Заречнев логично сделал вывод, что никакой дальнейшей судьбы у его, вернее — у его тела, остающегося в Звездной Академии — не предвидится.
Его опасения не развеял и Дон, автор и идейный вдохновитель проекта переноса души человека в тело обитателя змеиного мира.
— Пока у нас нет технической возможности разделить две души одного тела! — сказал он, глядя в глаза Александра. — Но это — пока! К тому моменту, когда ты выполнишь задание, я рассчитаю и построю оборудование, которое позволит вернуть тебя в твое тело, коль оно так дорого тебе! Да и мне! — он по-отечески улыбнулся.
— А если не получиться?
— Получится! Обязательно получится! Моего слова тебе достаточно?
— Достаточно! — пробурчал землянин, отлично поняв, на что именно намекает бессмертный. Когда-то, не очень давно, он поверил честному слову Сашки, хотя, по сути, не имел никаких оснований ему доверять.
Теперь была очередь Александра довериться обещанию ученого….
— А если…. А если все-таки не получиться? — Заречнев не мог не задать этот вопрос.
— Если не получится по каким-то причинам. — твердо ответил Дон. — Ты навсегда останешься в том теле, которое выберешь для себя на той планете! И проживешь жизнь того субъекта, в тело которого инсталлируешься! Такой ответ тебя устраивает?
— Устраивает…. Не устраивает! По крайней мере — честно! Тогда пообещай мне…
— Что? Каких именно гарантий ты хочешь от меня?
— Если я…. Ну, в общем, не вернусь с задания, вы Машу, то есть жучиху, вернете её сородичам. Когда она вылупится из своего кокона. И Ар'рахху помогите, если сможете… — Сашка часто-часто замигал, отвернулся, махнул рукой, пошел в свою каюту — приводить в порядок мысли и чувства.
Заречнев шагнул в помещение криоконсервирования, как на эшафот. В комнате, кроме него, находились всего двое специалистов…
Дита и Демьян одновременно повернулись к двери, укололи его острыми пиками своих взглядов. В их глазах было все — сомнение в том, что он справиться с заданием, надежда на то, что его миссия на планету змеелюдей все-таки увенчается успехом… Много еще чего было. В их глазах не было только одного — жалости.
— Последний инструктаж! — хрипловато возвестил Демьян, вдавливая свое могучее тело в слишком тесное для него кресло, жестом руки предлагая Александру занять кушетку напротив него.
Сашка подчинился.
— Задач у тебя несколько! Называю их по степени важности!
Первая, и самая главная — узнать, где именно находится и что представляет из себя оружие, или аппаратура, с помощью которой змеелюди вызвали разрушение внешней оболочки звезды с координатами…. Вторая — узнать принцип действия этого оружия и как и откуда оно приводится в действие.
Третья — по возможности, найти и сохранить жизнь обоим, или хотя бы одному из заложников змеелюдей. Четвертое, и последнее задание — спасти заложников. Но это ты имеешь право сделать только в том случае, если будут решены первые две задачи.
Вопросы?
— Кто-то еще будет выполнять аналогичное задание?
— Не могу сказать ни да, ни — нет! — вздохнул Паршин. — Не маленький уже, должен понимать, что если ты будешь изобличен и задержан, то к тебе могут применить абсолютно любые способы дознания. Такие, о которых мы сейчас даже предположить не сможем. Поэтому… Считай, что на планете змеелюдей ты — один!
— А если мне понадобится чья-либо помощь, оружие?
— Нет никакой помощи! Единственное твое оружие — это ты сам! И рассчитывать ты можешь только на самого себя!
— Как мне передать вам, что задание выполнено?
— На планету вместе с твоим энергоконтейнером будет доставлен передатчик. При необходимости воспользуешься им. И помни — для того, чтобы найти симбиота, у тебя — не более получаса.
— А как я, точнее, моя душа — сможет перемещаться в нужном направлении?
— Не знаю! Дон говорит, что такое возможно, но как именно… Не знаю. Дон уверен, что ты — разберешься! Еще вопросы? — привстал на своем кресле первый пилот Звездной Академии.
— Если меня выбросит в ненаселенную местность?
Демьян оглянулся на Диту, пожал плечами, развел руки в стороны…
Процедура криоконсервирования отличалась от процедуры помещения тела человека в анабиозный сон всего несколькими "нюансами".
Зато какими!
Не вникая в глубинную суть объяснений Дона и Станта, Сашка понял главное — в отличие от анабиоза, когда тело человека живет, а сам он находится в пограничном состоянии между жизнью и смертью, криоконсервирование эту "границу" между жизнью и смертью переходит.
На время криопериода человек, по сути, умирает. У него не бьется сердце, не функционирует мозг, не работает ни один внутренний орган.
Главное отличие криоконсервирования от "обычной" заморозки тела состоит в том, что вода в теле человека частично замещается специальной жидкостью, замерзающей при более низких температурах, чем вода.
Всего на несколько градусов. Но этих самых градусов вполне хватает, чтобы сохранять без изменений тело человека в процедуре криоконсервирования бесконечно долгое время.
— Речь может идти о нескольких тысячах лет! — в одной из предварительных бесед заверил Александра Дон. — При условии, разумеется, сохранения параметров окружающей среды. Собственно, поэтому мы и используем так называемые хрустальные гробы из прозрачного горного минерала. Эти устройства позволяют сохранять стабильными тела людей и элоев любое время — сколько мы пожелаем!
Заречнев перехватил нетерпеливый взгляд первого пилота, встал, прошел в следующее помещение.
"Сейчас я умру! Сейчас я умру!" — вертелась в голове назойливая мысль. Александр отчего-то не стал её отгонять, быстро осмотрел оборудование, со всех сторон нависавшее над большим столом.
"Это произойдет здесь"! — от этой мысли почему-то стало легче, сердце "отпустила" безысходная тоска и обреченность. Сашка поднял голову, скользнул взглядом по многочисленным трубочкам, колбочкам и еще черт знает чему.
— Раздевайся! — послышался сзади сипловатый голос Демьяна. — В своем "стеклянном гробу" ты будешь голым!
Наверное, он хотел так пошутить, как-то разрядить скопившееся напряжение…. Но получилось наоборот.
Александр почувствовал, как костенеет от внезапно нахлынувшего напряжения его спина, а сердце стремиться выпрыгнуть из груди….
Он снял с себя всю одежду, зачем-то аккуратно сложил её на кушетку в углу помещения. Забрался на стол; лег. Александр почувствовал лопатками, затылком и ягодицами холод пластика стола, хотел что-то сказать, но передумал…. Откуда-то сбоку появилась мужская фигура в белом халате и шприцем в руке. Над ним склонилось лицо, скрытое белой маской. Мужчина влажной ваткой протер Сашке руку на сгибе, ловко и безболезненно воткнул иглу в вену….
Заречнев прочувствовал в руке легкое жжение. Жжение поползло по сосудам вверх, достигло плеча….
Сашка провалился в небытие….
…Очнулся он от очень странных ощущений. Его больше ничего не беспокоило, на сердце не давила тоска и неопределенность и на душе больше не было боли.
Его душа неожиданно, откуда-то извне, наполнилась покоем и любовью.
Александр ощутил, что находится в каком-то помещении, он смотрит, причем — сверху — на трех человек в белых одеяниях, наклонившихся над чьим-то обнаженным телом. Это тело показалось Сашке смутно знакомым. Он сделал усилие и отказался точно над тем местом, где "колдовали" врачи.
"О, господи! Это же я"! — сообразил он. — "Точнее — моя телесная оболочка. А моя душа, то есть моя энергоинформационная матрица, находится здесь же. И меня никто не видит. Значит, я все-таки умер"!
"Нужно переместиться в энергоконтейнер"! — посетила его новая мысль. Однако эта мысль также не вызвала никаких эмоций. Сашка знал — энергоконтейнер находится здесь, за тонкой перегородкой. Нужно только переместиться нему. А дальше умная аппаратура все сделает сама.
Однако перемещаться куда-либо и вообще — делать хоть что-то — почему-то не хотелось. Заречнев решил остаться в том месте, где он находится и еще немного понаблюдать за тем, как его тело подвергается криоконсервированию….
Прошло какое-то время.
Врачи работали, не покладая рук.
Неожиданно в комнату ворвался Стант. Сашка посмотрел на него сверху вниз, удивился, зачем это бессмертному понадобилось участвовать в медицинских экспериментах, в которых он был, прямо говоря, не очень силен.
— Он жив? Он еще жив? — послышал Александр возбужденный голос элоя.
К нему повернулся один из врачей, что-то ответил, отрицательно покачал головой.
— Тогда я ничего не понимаю! — возбужденно ответил ему Стант. — По всем расчетам он должен быть уже в ловушке!
— Почему — в ловушке? В какой ловушке? — хотелось спросить Сашке, но вновь вспомнил, что теперь он — не он, а только бестелесная оболочка. Душа, так сказать….
"Интересно, а они поймают меня, если я сейчас… — продумал Александр. — Ах, да… Они же говорили, что в контейнер я должен переместиться добровольно"!
Наблюдать за своим телом и за врачами было очень интересно. Но пора было уже что-то предпринимать — у Заречнева создалось стойкое ощущение, что если он сейчас не переместиться туда, куда нужно, с его душой будет что-то не так…. Не очень хорошее…
Повинуясь его воле, Сашкина душа скользнула в сторону перегородки, проникла через неё….
"Интересно, а что будет, если эта дыра в боку аппарата окажется слишком маленькой для меня"? — думал Заречнев, усилием воли направляясь к единственному темному "окну" в небольшой голубоватой сфере, образованной силовыми полями, тянувшимися из прибора, стоявшего поодаль.
Сашка приблизился к сфере, голубоватое свечение тотчас же окружило его со всех сторон….
— Он нас видит? Слышит? — голос принадлежал, несомненно, Станту, однако сам говоривший через размытье оболочки сферы виден не был.
— Не знаю! — ответил ему кто-то невидимый, голосом Дона. — Спросим у него, когда он вернётся!
— Так ты хочешь сказать, что эта аппаратура настолько экспериментальная и настолько "сырая", что на живом объекте исследований не проводилось?
— Не на живом, а на разумном! — поправил его Дон. — На живых объектах аппаратура как раз проверена многократно. А вот до разумных, мыслящих объектов мы пока не дошли.
— Но почему? Разве можно было так рисковать?
— Почему? Да из соображений предотвращения нежелательных утечек информации. Ты не находишь, что одна-единственная осечка при переносе энергоинформационной матрицы может свести к нулю результаты всех наших усилий по спасению системы Торос?
— Кто бы спорил с этим…. Это понятно любому.
— А если понятно, то скажу тебе: мы десятки раз проверили аппаратуру на высокоразвитых животных. После переноса у них сохранялись абсолютно все рефлексы, все привычки. Они узнавали хозяев, места обитания…. Риск если и был, то — минимальный.
— А почему ему об этом не сказали?
— А зачем? Чтобы он засомневался в последний момент, перед тем как проникнуть в энергокапсулу?
— Тоже верно…. - недовольно пробурчал элой. — Хотя я обязательно сказал бы.
— Ну…. На то ты и друг, чтобы не скрывать от него правду. Поэтому мы тебе ничего и не говорили — до поры до времени.
"Стант — друг"? — удивился Заречнев. — "Удивительно слышать, так как мне о том, что он относится ко мне как к другу, он не говорил никогда. Хотя почему — удивительно? Наверное, у них, у бессмертных, не принято дружить со смертными.
Понятно было, что Стан относится ко мне очень тепло. Но — друг? Особенно после того, как я его и Олега едва не изнасиловал на одной из горных вершин Айсхауса. Понятно, что подготовка к насилию было всего лишь трюком, запрещенным способом заставить их двигаться, но все равно…. Вряд ли он забыл тот случай".
— Подтверждаю — объект находится внутри энергокапсулы"! — раздался торжественно-тревожный голос более молодого элоя. — Что? Теперь можно приступать к погрузке аппаратуры на корабль?
— Можно! — ответил Станту голос Диты. — Поместите все в один большой ящик и перенесите его на корабль.
— Какой?
— Тот самый, который он и его друг добыли для нас на Сам-Боле, разумеется! А что, ты знаешь еще суда в этом секторе Галактики, которые способны донести материальный объект до столь отдаленного мира менее чем за трое суток?
— Нет, разумеется, не знаю! Но я предполагал, что запуск контейнера будет произведен из защитного пояса Города Богов.
— А он и будет произведен. Завтра же. Только контейнер будет другой.
— А причина?
— Мы с ребятами в Звездной Академии анализировали ситуацию и пришли к выводу, что у змеелюдей в Городе Богов и в системе Тороса может быть информатор. Не обязательно есть, но — может!
— А основания?
— Основания? Помните историю похищения Маялы и её молодого мужа Нольта, когда они совершали свое послесвадебное космическое путешествие? Случайным захват в плен беременную наследницу Великой Империи при всем желании не назовешь. Кто-то точно знал, что в яхте — новобрачные: дочь Великого Императора и её муж, что они отправились именно в свадебное путешествие, то есть практически без положенной ей по статусу охраны.
Потом…. После похищения их долго не начинали искать…. Потеряли, таким образом, самое ценное в такой ситуации — время. Значит, кто-то все это время генерировал ложные сигналы от их яхты.
А этот, последний эпизод? Змеелюди появились в системе Тороса в самый удобный для них момент. Скажешь — случайность?
— Возможно!
— Вот и мы так думаем — возможно. Но в сочетании с рядом других факторов сомнения в случайности улетучиваются как гелий из порванного воздушного шарика.
— Значит, заговор? Сомневаюсь! Всем известно, что планета бессмертных — надежный союзник звездной системы Торос!
— Я тоже сомневаюсь! И папа сомневается! И — мама! Аналитики в Городе Богов думают, что это все-таки чья-то глупость, недальновидность, ошибка. На заговор ситуация все-таки не тянет.
— Но вы все равно решили подстраховаться?
— Разумеется! Скажу тебе больше — ложных контейнеров в сторону планеты змеелюдей будет запущено несколько!
— Сколько?
— А вот это — наша самая большая тайна! — она принужденно засмеялась.
"Во влип"! — подумал Сашка, внимательно слушая все разговоры Диты и Станта. — "Если это, конечно, не спектакль, разыгранный элоями специально для меня. Только пешкой быть в играх бессмертных мне не хватало! Участником "реала" был, авиагладиатором на Дне Патруля — тоже был. Пешкой…. Пешкой — не был. Хотя… Если вдуматься, это не так уж и плохо. Ведь не случайно именно пешка при удачном стечении обстоятельств может стать ферзем. Как впрочем, и конем — тоже! — он мысленно хмыкнул. — А вот интересно, какие у меня возможности в моем теперешнем состоянии? Перемещаться по своему желанию, недалеко, правда, я могу — это понятно! А что я могу еще"?
Заречнев вдруг вспомнил, что однажды читал где-то, что у всех, кто умирает, в последние секунды перед глазами проноситься вся его жизнь….
"Интересно, а я сейчас смогу вспомнить что-то из своей предыдущей жизни"?
Александр сделал над собой усилие, приказав себе вспомнить все, что он видел когда-то…. Тщетно. Его энергоинформационная матрица никак не отреагировала на его желание.
"Значит, для того, чтобы увидеть свою жизнь, нужно умереть по-настоящему"! — Сашка окончательно успокоился. Он почему-то подумал, что его прошедшая жизнь — она как нить, замотанная в тугой клубок. Сверху, то есть на виду — то, что было недавно, или не очень давно. Все остальное скрыто под слоями более поздних "нитей".
Заречнев неожиданно решил, что если бы него в теперешнем положении были руки, или их аналог, он смог бы размотать ими "нити" своей жизни и посмотреть, что в них "записано". Больше всего интересовали те "куски" детства и чеченской воины, которые оказались стертыми в результате травмы или ранения (контузии)….
… "Снаружи" давно уже не было никакой информации. Через какое-то время Александр неожиданно осознал, что время и пространство больше не имеют для него никакого значения. Вокруг его души была только Пустота. Пустота, в которой нет ни времени, ни пространства.
Однако Заречневу не было страшно. Его душа все время чувствовала чью-то огромную энергию и такую же огромную любовь. Александр отчетливо осознавал, что этот "кто-то" — Всевышний, Создатель, что Он где-то далеко-далеко, и одновременно — рядом с ним.
И Он любит его.
Сашка купался в волнах бесконечной божественной любви бесконечно долго. Его охватило ощущение безмерного покоя. Вся его предыдущая жизнь с её переживаниями, проблемами, эмоциями ушла куда-то очень далеко, настолько далеко, что казалось — проблем и забот не было вообще никогда. А было только это — ощущение безмерной божественной любви и покоя….
…Ярко-белый шар далекого и холодного светила коснулся изломанной верхней грани дальнего горного хребта, на долю минуты замер, зацепившись круглым боком за рваные выступы белых вершин, но вскоре прорвался через острые грани камней, провалился вниз, в хребет, чтобы вновь появиться уже утром, с противоположной стороны — там, где далеко-далеко темнеет большая и плоская долина, вольно раскинувшаяся между двумя белоголовыми горными хребтами.
Ташша несколько раз прострелила теплый воздух раздвоенным язычком. Прохладный воздух предгорий сегодня вновь содержал в себе мало информации, но Ташша знала — из долины ветер иногда заносит запах листвы и цветов, и ощущать эти ароматы лета и тепла кончиком своего языка женщине-змее было очень приятно.
Запахи из долины — это едва ли не все, что осталось ей от того периода, когда она была молода, хороша собой и главное — беззаботна.
"Ночь опять будет холодной"! — безошибочно определила Ташша, поёжившись от ледяной воздушной струи, сползшей вниз с одной из горных вершин и коснувшейся её тела. — "С каждым годом ночи становятся все холоднее и холоднее. Правители говорят, что это — следствие изменения климата, вызванного умиранием нашего светила. А я думаю, что мы все просто стареем, наша кровь становится все холоднее и холоднее и оттого мы теперь мерзнем намного сильнее, чем тогда, когда наша кожа была черной и гладкой, а не серой и потрескавшейся.
Однако, вполне возможно, что наши Правители не лгут нам. Уже много лет наши женщины не могут рожать здоровых детей. Молодые змейки появляются очень редко, причем многие их тех, кто родился в долинах, появляются слабыми, хилыми, долго не живут.
Правители говорят, что во всем виноват Он, Сат — Бог-светило, Бог-Создатель.
Может быть, так оно и есть. А может — и нет.
Для моего ремесла лучше, чтобы Бог не был виноват ни в чем".
Ташша постояла еще немного времени на пороге своей хижины, задумчиво глядя на светлое пятно на западе, толкнула внутрь прочную толстую дверь.
За мощной, обитой стальными полосами воротиной начинался длинный и узкий проход. Проход вел внутрь горы и заканчивался в небольшом, но уютном гроте. Здесь, в глубине скалы у Ташши уже все было подготовлено к очередной долгой и трудной зимней спячке.
В дальнем углу грота высокой и плотной копой высилась сушеная трава. Это в неё, в траву предстоит в очередной раз закопаться, зарыться немолодой уже женщине. Зимой в пещере холодно так, что на стенах выступает изморось, а от жуткого мороза не спасают ни стены, ни толстый слой мягкой и сухой травы.
Весной, после наступления тепла, когда к Ташше вновь возвращается сознание и она с нетерпением ждет дня, когда сможет, наконец, выбраться из своего ледяного ада и погреть косточки под теплыми лучами Бога Света и Тепла, кости её тела ноют просто невыносимо. От боли, разрывающей на части суставы, спасает только настой малой-травы. Однако Ташша хорошо знает — если настой пить много и часто, то очень скоро жизнь без очередной порции отвара становится невыносимой, пропадает сон и аппетит, а женщина-змея умирает от истощения и утомления.
Ташша разожгла очаг, замерла, задумалась, глядя на огонь. В пещере запахло дымом, смоляными сучьями, прелой прошлогодней листвой…. Валежины не были сухими. Сухих палок и сучьев вообще в последние годы попадалось все меньше и меньше.
Эти дрова когда-то были молодым и тонким деревом, погибшим задолго до срока, отпущенного ему Богом. Что именно произошло с высокой и стройной горной елью, почему она, вместо того, чтобы тянуться вверх, к Оку Создателя, свалилась на горный склон, припала к корням таких же, как она живых созданий, сейчас, спустя годы после того, как ель из растущего дерева превратилась в полусырой кусок дерева, сказать было сложно. Была ли её смерть результатом жизнедеятельности паразитов, обитающих под корой, или дерево пало жертвой мощного натиска стихии, женщина-змея не смогла бы сказать даже в том случае, если бы в полном объеме использовала Знания, дарованные ей Всевышним.
Хотя кое-кто, а точнее — большинство в долине были уверены, что её способности не от Него, они от его антипода, чернокожего и черноокого повелителя ночи, Властелина Ада, хозяина холода, льда и снега…. На имя этого, другого Змея было наложено табу, его запрещалось произносить даже шепотом и Ташша, дабы не гневить Сата, никогда, даже мысленно, не называла его.
Собственно, именно из-за своих необычных способностей, много лет назад, гонимая жителями долины, женщина-змея оказалась фактически запертой здесь, на небольшом пятачке горного оазиса.
Способности, или Знание, как называли их между собой Ведуньи, не были чем-то исключительным в мире Ташши. Время от времени в какой-нибудь из семей рождалась змейка, наделенная способностью Знать (или — Ведать) прошлое, настоящее или будущее. Иногда Знание дремало в одаренной девушке, женщине всю жизнь, проявляясь исключительно редко, в особенных случаях, но случалось и так, что Знание распускалось, расцветало в Ведунье очень рано, в детском или подростковом возрасте, когда змейка еще не умеет, не научилась скрывать свою особенность, не понимает, чем именно ей может грозить ей эта самая особенность…. Знание становилось доступным посторонним, чужим, не посвященным ни в какие тайны обитателям долины.
Ведунью — то есть ведающую о чем-то таком, не неведомо остальным, не убивали и не калечили. Её "просто" изгоняли из мест, где жили "нормальные" змеелюди. Изгоняли, как правило, адепты культа Бога Света, Всевышнего и Создателя Сата. Выдавливали Ведуний долго и последовательно — до тех пор, пока Знающая не оказывалась где-нибудь далеко от долины, как правило, высоко в горах, где они и была обречена жить до скончания своего века — как правило, короткого, так как каждая голодная и холодная зимовка высоко в горах всякий раз отнимала несколько лет от жизни женщины-змеи, отмеренного ей Создателем при рождении.
Изменить что-либо в положении Ведуний, чьим ремеслом было предсказание, было невозможно.
Летом и осенью, когда воздух в горах дышал благодатной прохладой, из долины к пещере Знающей небольшими группками поднимались Просители. Они просили, чтобы Ведунья рассказала им о том, что ждет их, или их родных и близких о том, что их ждет в ближайшем будущем, что происходило с ними в прошлом, что стряслось с родичем, пропавшим на другой стороне Шаа много лет назад.
Ташша отвечала всем.
Иногда Просители уходили удовлетворенные, и тогда в её пещере появлялись пища, одежда, украшения. Если Просители не получали того ответа, на какой рассчитывали, в жилище Ташши все оставалось по-прежнему.
Со временем Ташша стала лукавить.
Знание открыло ей не только то, что было на самом деле, но и то, чего именно хотят слышать от неё Просители.
Однако…. Потакание вкусам визитеров из долины принесло совсем не те плоды, на какие рассчитывала тогда совсем еще молоденькая женщина-змея. Со временем ручеек Просителей, а вместе с ними — и даров, оскудел, иссяк почти полностью.
Ташша понимала, что причина — в тех её предсказаниях, которые не сбылись, или сбылись с точностью до наоборот, ибо часть того, что хотели слышать от неё просители и то, как дела обстояли на самом деле, отличались диаметрально.
К сожалению, свою оплошность Ведунья заметила слишком поздно — когда в долине уже пополз и распространился слух о том, что она намеренно вводит в заблуждение Просителей.
Уже несколько лет Ташша влачила полуголодное существование, довольствуясь только тем, что давала скудная фауна её огородика, разбитого на террасе одного из ближних горных склонов.
Женщина-змея понимала, что в таких условиях жить ей осталось недолго. Дважды она намеревалась заглянуть в свое собственное будущее, но всякий раз отступала от этого намерения, понимая, что знание времени и места собственной смерти она может не вынести.
— Поживу, сколько даст Бог! — от этой формулировки, произнесенной вслух, ей становилось немного легче; понимание того, что Судьба любого смертного существа в мире — исключительно в руках Всевышнего, давало ей свободу в её мыслях и поступках.
Прогорел очаг.
Языки пламени спрятались под черные головешки, однако чуткие тепловые рецепторы женщины-змеи отчетливо "видели", а тело ощущало жар, интенсивно сочившийся из глубины очага и камней, его окружающих.
Ташша задремала прямо у очага. Это было выше её сил — добровольно покинуть место, где каждая клеточка её тела пропитывается теплом. Теплом, которого скоро будет очень мало, а затем — и не станет вовсе, так как на все соседние вершины ляжет снег, а толстая входная дверь изнутри обрастет толстой белой бородой инея.
Изморось исчезнет только весной.
Ташша отчетливо отдавала себе отчет в том, что она может и не дожить в этот раз до того дня, когда Око Сата в очередной раз нагреет прочные доски входной двери и растопит толстую корку наледи.
Засыпая, она почувствовала, как едва заметно вздрогнул под её телом большой и плоский камень, которому передалось слабое колебание горы. Женщина-змея на секунду напряглась — дрожь скалы могла быть предвестником грядущего землетрясения и если это — так, то нужно было немедленно выбегать наружу, пока огромные камни, скатившиеся с окрестных скал, не завалили единственного выхода из грота. Но толчки больше не повторились, и Ташша решила, что где-то далеко с какой-то из вершин сорвался огромный камень. Сорвался и упал где-то неподалеку.
А одиночный камень был для неё неопасен.
Ташша расслабилась, окончательно и бесконтрольно проваливаясь в теплое томление и беспамятство сна…
…Ловушка после того, как аппаратура достигла поверхности планеты, почему-то не отключилась. Однако это не вызвало у Заречнева никаких эмоций. Отключился силовой контур энергетической ловушки; не отключился силовой контур энергетической ловушки — Александра это обстоятельство в его теперешнем положении не беспокоило совершенно.
Его теперь вообще ничего не беспокоило и не волновало.
Энергоинформационная матрица его сознания, скованная силовыми полями "черного ящика", в этот момент ощущала только фантастическое, ничем не передаваемое чувство божественной любви. Сашкина душа погрузилась в волны безмерного удовольствия и счастья, в ощущения своего полного слияния с Всевышним, в чувства, равных которым нет в реальной жизни….
Утро, как и ожидалось, выдалось морозным.
Холодный иней покрыл короткий и жесткий ёжик травы, засеребрил темные пятна моха, спрятавшегося в складках скал.
Ташша поёжилась, поплотнее закуталась в свою хламиду не первой (да и не второй — тоже!) "молодости", медленно двинулась вдоль тропы в сторону долины — нужно было проверить, куда именно накануне вечером свалился камень, вызвавший дрожь скалы. При неудачном стечении обстоятельств булыжник мог так перегородить единственную тропу, что за зиму за ним наметет очень много снега — столько, что весна забудет дорогу к пещере Ташши на добрый десяток дней.
Увы, но такие прецеденты уже бывали.
Не с Ташшей, конечно…. И все же недооценивать опасность теперь, когда до настоящих морозов и глубокого снега остались считанные дни, было нельзя.
Камень она заметила издалека.
Ташша несколько раз стрельнула язычком, проверяя, чем пахнет черный, как еловая смола, булыжник. От камня несло только гарью.
А еще — он был очень теплым, почти горячим.
Женщина-змея подошла поближе, еще раз, уже более тщательно осмотрела находку.
Булыжник, лежавший поперек тропы не был похож на камни, какие обычно падают с гор, окружающих её убежище. Ровные, равной длины грани недвусмысленно свидетельствовали, что предмет, явившийся глазам Ташши — искусственного происхождения.
Ведунья знала, что Правители и те, кто приближен к ним, для перемещения между долинами используют большие машины, летающие по небу так, словно воздух для них — это плотная вязкая субстанция, такая, как вода, или мед.
Ташша точно не знала, почему машины, намного более тяжелые, чем самое могучее дерево из долины, никогда не падают вниз, на Шаа, однако она как-то слышала, как разговаривали двое воинов из такой машины и поняла, что все дело — в особых устройствах, спрятанных внутри округлых, продолговатых и темных "личинок" Кш — форма машин у женщины-змеи почему-то ассоциировалась именно с плотными и темными червями жуков-короедов, паразитирующих на больных и слабых горных елях.
Ведунья подумала, что этот предмет мог принадлежать одной из машин, путешествующей по небу, и что предмет мог выпасть из "личинки" в результате чье-то халатности, либо по неосторожности.
Собственно, на этом утреннюю "разведку" можно было и заканчивать.
"Камень", упавший с неба, оказался небольшим, а значит — и неопасным для её, Ташши, существования. Можно было вернуться в пещеру и забыть о "камне", по крайней мере, до весны.
Если бы не одни "но".
Предмет, упавший с неба был очень теплым, почти горячим. Причем тепло исходило не от наружной оболочки "камня", оно зарождалось где-то внутри его.
У женщины-змеи, вздрагивающей от одной только мысли, что скоро наступит зима, в голове родилась сумасшедшая идея.
"А что, если этот камень, упавший с одной из машин Правителей, сможет давать тепло несколько дней, или даже — месяцев? Если это — так, то я спрячу его в свою сухую траву и он будет греть меня даже тогда, когда Властелин Ада окончательно завладеет скалой, где устроено моё жилище"?
Ташша двинулась к черному предмету, коснулась его черных граней, попыталась оторвать его от Шаа. Камень оказался намного легче, чем булыжник такого же размера.
"Донесу"! — повеселела женщина-змея, направляясь к своему жилищу. — "У такого замечательного камня обязательно должен быть хозяин, владелец. Значит, эту штуковину будут искать"! — посетила её новая мысль. — "Чтобы никто не смог проследить, куда я утащила камень, придется все время его нести, не касаясь им травы или дорожки".
Примерно через час, когда горячий предмет был надежно спрятан внутри огромного вороха сушеной травы, Ташша вернулась к месту падения "своего камня", еще раз внимательно осмотрела это место.
В почве, у подножья скалы она заметила довольно большое углубление, оставленное острой гранью горячего предмета. Женщина-змея подобрала с тропы несколько недавно упавших камней, забросала ими след, оставленный черным камнем.
Других отметин, подтверждающих, что еще утром здесь, на тропе, был очень необычный предмет, Ташша не обнаружила.
Она вернулась к своему гроту, передохнула, наскоро перекусила, двинулась в горы — искать куски дерева, пригодные для разведения очага.
Вернулась она только к вечеру. Уставшая, почти без дров, но очень довольная собой — перед тем, как повернуть назад, она заметила дерево, вырванное с корнем.
Дерево было очень старым, большим, сучья у него тоже были толстыми и прочными….
"Вернусь завтра"! — решила Ташша. — "И захвачу с собой топор"!
Перед сном она решила поверить свои предположения относительно странного камня. Она не стала разводить очаг, а закопалась в сено — туда, где находился прятанный ею "камень".
Ночь вновь выдалась холодной, но найденыш не разочаровал женщину-змею. Он давал ровное приятное тепло, причем грел одинаково со всех сторон.
Ташша прижалась к "камню" сначала спиной, потом, разомлев, и вовсе обняла предмет, плотно обвив его руками и ногами….
…Ловушка отключилась.
Александр ощутил, что исчезла оболочка и спали невидимые путы, удерживающие его энергоинформационную матрицу в статичном положении. Его душа воспарила над тем местом в пространстве, где находился контейнер, Сашка "осмотрелся".
Совсем рядом с ним, точнее — возле энергетического контейнера он увидел фиолетовое плотное облачко, сгусток энергии неизвестного происхождения.
Землянин затруднился бы ответить на вопрос — какого размера эта полупрозрачная субстанция, однако не это имело теперь значение.
Субстанция была живой!
Время от времени фиолетовое облачко меняло форму, плотность, иногда откуда-то изнутри вырастало прозрачное "щупальце". "Щупальце" осторожно касалось пространства вокруг себя, потом исчезало внутри "медузы" — так Сашка окрестил неизвестную фиолетовую субстанцию.
"Интересно, если это — душа змеечеловека", — посетила Заречнева шальная мысль, — я смогу выпустить подобное "щупальце"?
Словно узнав о его желании, из его энергоинформационной матрицы вылез отросток — тонкий и длинный. Сашка усилием воли "заставил" его прикоснуться к живой энергетической "медузе"…
Заречнев ощутил желание неизвестного создания (его мучил холод), перед внутренним "экраном" человека замелькали картинки чьей-то жизни.
"О, черт"! — мысленно ругнулся Александр. — "Да это же чья-то душа! Душа какого-то змеечеловека! Интересно, а другие души змеелюдей поблизости есть"?
Однако все пространство вокруг Сашки и фиолетовой "медузы" было девственно чистым, то есть абсолютно черным, как известная картина художника Малевича.
"Кстати, говорят, что изначально "Квадрат" Малевича назывался иначе — "негры ночью в трюме грузят уголь" — попытался развеселить себя Заречнев, однако поднять себе настроение не получилось….
"Ну, и где остальные, другие энергоинформационные матрицы, с которыми я тоже могу соединиться"? — раздраженно подумал Александр. — "Как я выберу себе симбиота, если выбора, как такового, попросту нет? А если есть другие "кандидаты" для "совместного проживания" в одном теле, то они — где? В каком именно месте? Как туда попасть? Куда двигаться-то"?
Раздражение начало закипать в недавно еще абсолютно безмятежной душе человека. Раздражение переросло в злость, злость — в гнев….
Сашка замер над "медузой", никак не отважась приять решение о проникновении (слиянии?) в незнакомую энергетическую субстанцию.
"Медуза" решила за него все сама.
Из фиолетового облачка появилось "щупальце", оно коснулось Сашкиной души, обтекло её со всех сторон и мгновенно втянуло её в себя.
Если бы у энергоинформационной матрицы Заречнева был рот, он, наверное, закричал бы от страха и неожиданности….
