Глава 18
Ночь, как и день, тянулась со скоростью сонной улитки.
Чтобы забыться ненадолго сном, Антон выпотрошил бар Коляна, и все же уснуть ему удалось ближе к утру. Зато ему приснилась Рита и что-то еще, такое карамельное, что не хотелось просыпаться…
И все-таки пришлось.
Разлепив глаза, Антон тупо вглядывался в сумерки, пытаясь сообразить: это уже сегодня или все еще вчера?
Додумавшись найти пульт, он включил телевизор и даже ругнулся, уставившись на электронные часы.
Шесть вечера! Это же надо – проспать больше десяти часов!
А может, он просто не хотел просыпаться? Не хотел отдавать свое счастье в руки того, что должно произойти?
Впервые в жизни Антон понял, что боится.
Причем не за себя, что было важно!
Рита незаметно стала центром его вселенной, потерять ее сейчас было для него равносильно смерти. А может, и хуже…
Два часа пролетели незаметно.
За это время он попытался окончательно проснуться и настроиться на нужный лад. Принял душ, распотрошил шкаф Коляна. Благо тот был ненамного его ниже. По крайней мере, свежие черные джинсы, черную рубашку и пиджак Антон смог подобрать. Причем пиджак почему-то решил надеть белый. Может, чтобы выглядеть как противоположность поджидавшему его Маэстро?
Звонок телефона не застал его врасплох.
– Слушаю.
– Антон Олегович Данилов? – мягко произнес незнакомый баритон.
– Да, – по-деловому бросил Антон.
– Меня попросили доставить вас на важную встречу, – так же вежливо пояснил собеседник. – Спускайтесь, пожалуйста. Черный лимузин ждет вас у подъезда.
Лимузи-и-ин! Надо же, как Черный расщедрился. А может, пытается его подкупить?
Антон сунул в карман пиджака замолчавший телефон и вышел из квартиры.
В вечерних сумерках, жирно блестя густой чернотой, у подъезда действительно гордо стоял лимузин. Сбоку поджидал одетый в смокинг шофер.
Увидев Антона, он тут же распахнул дверцу.
Смокинг Антон оценил сразу, даже прицокнул языком, но усевшись в машину, он так и не смог вспомнить лица водителя.
Глядя в тонированное окно, Антон сперва молча разглядывал знакомые улицы города, а потом вдруг переключился на собственные мысли.
А когда снова взглянул в окно – увидел лес и пустынную трассу.
Интересно, куда его везут?
– Эй, водитель! А куда мы, простите, едем? И по какой трассе? Это я к тому, чтобы знать, как выбираться обратно придется?
Он побарабанил в перегородку, скрывающую от него шофера.
Но ответа так и не дождался.
Ладно… Не хочет говорить – не надо.
Антон выспросит потом все у его радушного хозяина… когда начистит ему морду!
Внезапно шоссе закончилось.
Лимузин свернул на подъездную дорогу, которая вскоре привела к кованым воротам. Они тут же медленно открылись, и машина въехала в огромный двор. Антон прилип к окну, разглядывая выстроенные по обеим сторонам причудливые фонтаны, где вместе с водой под звезды вылетали столбы яркого разноцветного света.
Чуть дальше росли ровные свечки аккуратно подстриженных кустарников, перед которыми были разбиты клумбы с отцветающими, последними в этом году цветами.
Машина остановилась.
Молчаливый, но вежливый водитель вышел и снова открыл дверцу, выпуская Антона.
Тот хотел что-то спросить у неприметного слуги, но замер, уставившись с открытым ртом на вздыбившийся перед ним дом.
Да какой там дом – дворец!
Сразу же вспомнились голливудские фильмы, где такие же домищи оказывались резиденциями президентов или королевских семей.
Откуда такое великолепие под Питером? Он с отцом и дедом побывал во всех домах местных богатеев, но такого не видел. Или, может, он уже на другой планете?
У лестницы, крытой красной дорожкой, его поджидали два чернокожих дворецких, которые только зыркнули на него белоснежными белками глаз и снова застыли статуями.
Изнутри дворец оказался еще краше.
На белоснежных стенах – картины, на паркетных полах – ковры. Высоченные потолки украшены золотой лепниной, пухлыми ангелочками и снежно-голубыми облаками.
Он вертел головой, разглядывая пустынный холл, и уже собирался покричать «ау» или еще что-нибудь в том же духе, но тут послышались размеренные шаги.
Из коридора вышел Черный – собственной персоной.
Антон узнал его сразу, хотя в памяти не осталось его лица. Только темное размытое пятно. Просто пришло осознание, что это он – и никто больше.
– Господин Данилов… – раздался под сводами дворца его мягкий баритон. – Я рад, что вы воспользовались моим приглашением и оказали мне честь своим присутствием… Как вам моя резиденция? Решил, что слишком часто бываю в России. Грех не обзавестись…
– Россия большая. А если вас занесет куда-нибудь в Мурманск или в Сибирь? Думаю, в таком случае толку от особняка под Питером мало…
– Знаете, Антон Олегович, когда перестаешь быть ограниченным рамками бытия, совсем неважно, где находится твой особняк. Главное желание – ГДЕ ты хочешь, чтобы он находился…
По тонким губам Маэстро скользнула снисходительная улыбка. Такая же, какой дед Антона порой улыбался внуку.
Антон замер в паре метров от хозяина дома, жадно вглядываясь в его лицо.
Странное это было лицо…
Если взглянуть мельком, то запомнишь лишь загорелое, довольно симпатичное лицо парня, ровесника Антона. Черные живые глаза и тонкие щегольские усики могли сказать о его южном происхождении. Европеец, да, но…
Антон задумался.
Может, Испания? Италия?
А вот если смотреть на Маэстро дольше…
Вдруг лицо Черного потекло красками, точно акварельный рисунок, и вот уже он смотрит на Антона глазами, во взгляде которых читается лишь холод и… усталость.
Маэстро шагнул к нему, протягивая руку для рукопожатия. Антон вдруг увидел, как позади него выросла тень и, чуть помедлив, ступила вслед за ним.
– А-а… – Данилов испуганно дернулся назад, и наваждение исчезло, как не бывало.
Снова перед ним стоял загорелый щеголь и, глядя на него, улыбался. Вот только глаза смотрели понимающе и даже сочувствующе…
– Что с вами?
– Наверное, нервы! – выдохнул Антон и, не сводя с него глаз, решил сразу брать быка за рога: – Я приехал, чтобы вернуть мою девушку! Какого черта ты вообще ее забрал? Решил пойти со мной на сделку? Из-за колоды прадеда?
– Вообще-то мы говорим о моей колоде… Твой предок попросту украл ее, когда я совершенно этого не ожидал. Но… никто не должен отвечать за грехи предков, поэтому тебя я ни в чем не виню, мальчик…
Лицо Черного стало серьезным, но он вдруг понес какой-то бред:
– Жаль, что я так поздно смог ее найти… Я бы уготовил для вора ужасные пытки, но этот мот и приспособленец вдруг решил стать праведником и влюбился! Больше жизни! Он перестал жить для себя и стал для меня невидим. Я потерял его в этом огромном мире грехов, пороков и мертвых душ. Но пару лет назад мне улыбнулась удача. Ты, Антон… Как маячок среди своих родных-праведников. Но это нормально! Деньги развращают нежные души юношей… Порочные связи без каких-либо эмоций, легкие наркотики, азарт… Да! Азарт – это моя вотчина…
– Довольно, Маэстро! Хватит пургу мести! Где Рита?
– Рита… Любовь, будь она неладна, портит все карты!
Черный снова улыбнулся, сделал приглашающий жест рукой и неспешно направился куда-то по коридору. Антон его догнал и зашагал рядом.
– К слову, о твоей девушке. Она, так получилось, теперь принадлежит мне. Не совсем, конечно, она, а та сущность, которая выбрала ее в качестве носителя… Но… нет безвыходных ситуаций. Я предлагаю тебе партию, как когда-то твоему прадеду. Шанс получить все. Если выиграешь, заберешь девушку и, вернув мне колоду, получишь жизнь, достойную тебя. Если проиграешь, то я все оставляю себе. Так что… – он искренне улыбнулся, – призовем в судьи Фортуну, но за ее капризы я не в ответе.
– Так… давай по порядку! Мне плевать на ту, что как-то завладевает Ритой. Маргет, кажется?
– Ты знаешь ее имя? – Черный удивился. – Это я ей дал его…
– Неважно! Рита – моя, и точка! И что значит: ты оставишь все себе? Колоду забирай, но Риту я тебе не отдам!
– От тебя зависит только выиграть, мой друг.
Снова эта ненавистная улыбка под щегольскими усиками…
Маэстро остановился перед двойными дверями и, распахнув их, шагнул в небольшой зал.
– Прошу пожаловать в игорный дом уездного города Н-ск, где все и началось!
Антон шагнул следом за ним и на секунду замер.
Деревянные стены. Крошечные окна, закрытые простенькими занавесками в цветочек. На стенах – подсвечники с чадящими свечами и масляные светильники. За круглым столом, под настоящей керосиновой лампой, сидят трое. Толстяк, жующий сигару, невысокий, лысоватый тип и крепыш, одетый в темно-синюю форму. Почему-то на ум Антону пришло слово «жандарм»…
Под низким серым потолком клубится дым от сигары толстяка, а у стола вытянулся на страже желаний дорогих гостей официант, подпоясанный желтоватым фартуком, с большим медным подносом в руках. В уголке на гитаре наигрывает что-то до боли знакомое музыкант, а рядом с ним на табурете сидит пышнотелая девица и обмахивается веером.
– А вот и вы, мой друг!
Толстяк при виде Черного вскочил и сам выдвинул стул, усаживая гостя.
– Ну что вы, Илья Игнатьевич! Сперва усадим нашего молодого друга!
Маэстро ловко подтолкнул Антона к стулу, а когда тот уселся, опустился на свободное место рядом и шепнул:
– Я позволил себе воссоздать ту самую игру, когда ваш милый родственник перехитрил самого себя. Это, – он кивнул на толстяка с сигарой, – Дынников Илья Игнатьевич. Хозяин игорного клуба. Это – его друг, – кивок на сидевшего рядом с Дынниковым плюгавого лысеющего франта. – Сергей Емельянович Тиньков. Владелец столичного ссудного банка. Жмот, скажу я вам, знатный! Проценты дерет такие, что многие выбирают петлю. Уважаю! Ну а тот, что в форме, капитан полиции Степанов. Имя-отчество его не назову, не помню, да и неважно это. Здесь они только затем, чтобы воссоздать картину, ну, и составить нам партию… Наши разговоры они не услышат, да им и не надо, так что… не стесняйтесь.
Антон оглядел сидевших за столом мужчин.
Вроде бы живые, настоящие. О чем-то переговариваются, только вот он их будто тоже не слышит…
– Итак… Приступим? К слову, у нас не очень много времени. Поэтому, Антон Олегович, обговорим еще раз условия? Играем до пяти раз. Вы ставите на кон колоду, я – вашу девушку. Считаем по выигрышным партиям. Кто выигрывает большее число раз, тот и забирает все.
– Что значит «все»? Получается, что если я выиграю, то заберу и колоду тоже?!
Антон нахмурился.
Ох, не нравилось ему это! Какой-то балаган!.. Но как поверить, будто они попали в прошлое?
– Увы, мой друг, на колоду мы не играем, ибо она принадлежит мне. Я говорил о вас. О тебе и Рите…
– В смысле?!
Антон впервые пожалел, что не прихватил с собой пушку. Каким бы мистическим ни был этот дядя, против пули он бы не попер!
Сидевшие за столом игроки точно не замечали назревающий конфликт или напрочь позабыли о них, говоря о чем-то своем.
Антон не отрывал взгляда от Маэстро, и тот нехотя пояснил:
– Если ты проиграешь, я заберу тебя и твою девушку. В услужение. Не спрашивай, как и куда. Долго объяснять. Просто поверь, что так и будет. Но…
– Дальше понятно. Если выиграю я, мы пойдем с богом…
– И не только! – Черный повеселел. – События последних дней сотрутся из книги этого мира – и твоя семья не пострадает.
– Как сотрутся? А Рита?
– Для нее ты останешься меценатом, проводившим до дома и забросавшим бедную девушку подарками. Или ты думаешь, что, забыв проведенные с тобой дни, она тебя не полюбит? Не бойся, если это настоящее чувство, то нет таких преград, что были бы способны его погасить. Заодно и проверишь…
– А…
Антон хотел спросить что-то еще, но Маэстро его перебил:
– Мы теряем время. Время ИГРЫ!
Он хлопнул в ладоши, и мир взорвался звуками. Сразу стало слышно, о чем говорят игроки за столом, гитарные переборы рассыпались вокруг разноцветными жемчужинами, а голос певицы оказался чарующим легкой хрипотцой.
– Итак! Господа! Приступим. Раздаю.
Официант подобострастно протянул ему поднос, на котором лежала новенькая колода карт.
– Только не ты! – вскинулся Антон.
– А что так? Не доверяешь? – хитро прищурился Черный. – Поверь. Хоть азарт и моя вотчина, я могу играть только честно. Таковы правила.
– Ладно, – согласился Антон, не уточняя, чьи и чего «таковы правила». – И последнее. Я хочу, чтобы привели Риту.
– Сначала ты должен выиграть! – нахмурился тот, но Антон был непреклонен:
– Иначе я не буду играть. Или Рита здесь, рядом со мной, или ты свою колоду никогда не получишь!
Конечно, Антон не сомневался, что Черный только посмеется над его угрозой, натравит на него своих марионеток и все равно заполучит колоду, но тот отчего-то вдруг согласился и кивнул официанту. Минутой позже открылась дверь и под конвоем халдея в зал шагнула Рита. Она испуганно огляделась и, увидев Антона, бросилась к нему.
– Тоша!
Но тут же замерла у него за спиной, не сводя взгляда с Черного.
Антон ободряюще коснулся ее руки:
– Все хорошо. Скоро все закончится!
– Итак, господа…
Вскрыв колоду, Черный бросил упаковку на поднос официанта и с ловкостью волшебника принялся тасовать карты.
Антон видел не раз, как чудно, каждый по-своему, тасуют колоды крупье различных подпольных игровых домов, но то, что вытворял с ними Черный, не шло ни в какое сравнение. Цветные картинки, казалось, слушались его как живые, то разлетаясь веером по залу, то очерчивая фыркавшей змеей круг возле рук Маэстро.
Антон и не заметил, как перед каждым из игроков легло по пять карт.
– Ну-с, приступим!
Все взяли карты и погрузились в дотошное изучение пришедшей в руки удачи.
Антон тоже посмотрел в карты – и едва удержался от довольной ухмылки.
У него на руках была сильная пара тузов.
Видимо, плюгавый банкир и держатель игорного дома тоже начали с двойных карт, потому что, как и Антон, скинули в замену по три. Полицейский, пряча в усы улыбку, заявил, что остается при своих. Черный же скинул одну карту и, получив новую, устало заявил:
– Пас.
За ним пасанул банкир.
Антон все же не сдержал ухмылки. Выложил на стол веером три короля, два туза и победно заявил:
– Флеш!
Остальные игроки выложили по две пары.
Рита подбадривающе сжала Антону плечо.
В ответ он похлопал ее по руке: ничего, любимая, прорвемся!
– Победить в одном сражении – еще не выиграть войну! – бросил, не глядя на них, Маэстро и принялся сдавать.
На этот раз Антону в раздаче попались семерка и восьмерка одной масти. Придержав их, он скинул три другие, в надежде, что сможет собрать стрит.
Но удача вдруг повернулась к нему совсем не лицом, и когда пришло время открываться, он мрачно буркнул:
– Пас.
В этой партии лучший расклад оказался у Черного.
Стрит-флеш.
У остальных – тройка и две пары.
Впрочем, уже сейчас, на второй партии, Антон заметил, что игроки за столом всего лишь создают массовку, не стремясь ни выиграть, ни проиграть, и разговоры у них идут ни о чем. Как боты в компьютерной игре. А может, это нанятые актеры?
Ну никак не верилось Антону в запредельно-мистическую пургу, которую попытался навязать ему Черный!
Какие слуги? Какое начало двадцатого века? Не мог же он реально перенести его в прошлое!..
– А как тебя зовут? – вдруг выпалил Данилов, глядя на шоу, которое снова устроил Черный, тасуя карты.
– Меня?
Черный, не прекращая своего занятия, внимательно посмотрел на Антона и, усмехнувшись, ответил словами классика:
– Что в имени тебе моем?
– Да ладно тебе понты кидать! Я вот, может, вопрос задать хочу, а как обратиться, не знаю.
– Зови меня Маэстро, – отрезал тот, поморщился, словно этот разговор был ему неприятен, и принялся раздавать.
– Хорошо, пусть будет Маэстро, тогда вопрос такой. Если мой прадед украл колоду действительно у тебя, то как ты объяснишь свое долголетие? В нашей семье уже три поколения выросло, а тебя стариком не назовешь.
Антон поймал карты и открыл.
«Фортуна-а-а-а, ты есть! И ты меня любишь!»
Чистое каре из королей.
Послышались выкрики игроков:
– Скидываю две.
– Три.
– Остаюсь при своих! – Антон посмотрел на Маэстро, явно тянувшего время.
– Замена трех, – невозмутимо произнес тот, также невозмутимо сунул в расклад новые карты и ответил: – Объяснить невозможно. Я связан клятвой. Но в этом мире очень многое нельзя объяснить… Так что – тут я не первый и не последний.
– А как ты, такое мистическое хренпоймикакое существо, позволил какому-то незнакомцу так запросто получить твою удачную колоду?
Черный посмотрел в карты и кинул их на стол.
– Пас.
И вдруг сказал:
– Молодой был. А твой дед балансировал на грани. С одной стороны – он готов был отринуть все свои предпочтения и мечты, которые впоследствии сделали бы его лучше, с другой – он решил поставить всю свою выгоду, лишь бы получить шанс выполнить эти мечты. Ты не поверишь, если я скажу, что мне попросту стало его жалко? Когда-то я сам был на его месте. Вот я и доверился ему, а он меня обокрал.
– Каре! – Антон выложил карты на стол и с довольной улыбкой услышал ответы других игроков:
– Пас.
– Пас.
– Тройка.
Итак, он уже выиграл дважды. Если он выиграет еще раз, он победит!
Позади шевельнулась Рита, видимо, почувствовав его радость.
– Наверное, предку это было нужно, – хмыкнул Антон, продолжая разговор.
– Наверное, – пожал плечами Маэстро. – После этого случая я потерял последнее, что связывало меня с прошлым.
– И что же это было?
– Сочувствие. Теперь я просто исполняю свою работу. Никаких поблажек. Поэтому – если эту игру ты проиграешь, я тебя заберу. И ее.
Он поднял глаза и взглянул на Риту.
Антон вдруг почувствовал, как рука девушки сжалась, больно вдавливая в кожу длинные ногти. Да и ногти ли? А вдруг это уже не Рита? Ему же не видно…
– Я рассчитываю на выигрыш! – улыбнулся Антон и похлопал по мучающей его руке. – Правда, любимая?
– Правда… любимый, – произнес нежный с хрипотцой голос.
Нет, не Рита.
Маргет.
Но она обещала помочь! Ведь и ей нужна свобода!
Антон взял карты – и едва не скривился.
А фортуна-то у него – оригиналка… пять карт настолько разных мастей и достоинств, что даже так сразу и не представляется, что можно из этого что-то собрать…
Ладно, рискнем.
Оставив десятку и даму бубей, он скинул тройку.
Остальным, видимо, фортуна тоже продемонстрировала свою филейную часть тела.
– Пас.
– Две.
– Три.
– Остаюсь при своих…
Маэстро оглядел всех веселым взглядом. И когда каждый пополнил карты, скомандовал:
– Открываемся.
И тут же выложил на стол пять карт подряд одной масти. Червовый стрит-флеш.
– Пас.
Антон скинул ненужные карты и, не слушая, с чем откроются другие игроки, спросил:
– А раз уж ты такой крутой, почему почти за столетие не нашел свою колоду?
– Видимо, не такой и крутой…
Черный собрал карты и снова принялся тасовать, готовясь к последней, решающей, партии.
– Твой прадед не иначе как посчитал меня нечистой силой, поэтому и выбрал жизнь хоть и богатую, но праведную. И сына научил так жить, и внука. А вот правнук оказался на грани. Еще не переступив черту, но и не выбрав свет… Такие души я вижу очень хорошо…
– Это я, что ли? И как это – на грани?
Антона почему-то охватила злость. Непонятно кто, непонятно откуда взялся – и болтает тут о праведности, точно без двух минут епископ Ватикана, а сам для достижения цели не гнушается никакими методами!
– До встречи с этой девушкой ты был равнодушным. Ты не гнушался помогать друзьям, но и не стремился. Ты любил азарт, но не так, чтобы выложить на кон то, что было для тебя по-настоящему дорого. Да и было ли у тебя что-то по-настоящему дорогое?
– А ты, значит, праведник?
Антон положил руку на карты, веером разложившиеся перед ним. Он даже не понимал, чего хочет добиться этим разговором.
Может, просто хорошенько разозлиться? Так, чтобы в случае проигрыша перегрызть всем глотки, но освободиться от этого высокомерного ханжи!
Антон знал, что пойдет на все, чтобы вернуть свою жизнь и не упустить при этом ту, что стала для него всем миром.
– Я – страж той грани.
Черный посмотрел ему прямо в глаза – и Антон нервно сглотнул, глядя, как чернота акварелью закрашивает белки партнера по игре.
– Я помогаю тем, кто стоит на грани, понять, где их место. И не упустить тех, кто принадлежит темноте! Ты сделал свой выбор, так почему ты боишься?
Антон вздрогнул от его голоса, ставшего вдруг зычным и властным, и словно проснулся.
Комната не поменялась и Рита позади него никуда не исчезла, она по-прежнему держала ладони на его плечах.
Исчезли только ненужные люди. Певичка, музыкант, официант, игроки. Теперь за столом в полнейшей тишине сидели только двое.
Маэстро и Антон.
– Открывай! Если веришь – не бойся. Если не веришь, то ты уже проиграл!
Реальность разбилась на осколки, словно стекла в калейдоскопе, показывая Антону только самую важную часть.
Дыхание Риты и горячие ладони.
Дым под потолком от несуществующей сигары полицейского.
Тьма за крошечными оконцами, такая чернильная, что она даже оставила кляксы на белых, в цветочек, занавесках.
Такие же чернильные глаза Маэстро и нервно бьющаяся жилка на его виске.
И подрагивающий указательный палец…
Он блефует!
Антон взял карты и замер, не в силах поверить своим глазам. Королевский флеш-рояль! Четыре карты пиковой масти. Десять, валет, король и туз!
Но пока их было только четыре.
А если ему не попадется дама?..
Интересно, какие карты у Черного?
– Тебе не нужна замена?
Антон поднял взгляд на противника.
– Остаюсь при своих! – четко произнес тот.
– Мне одну, – буркнул Антон, выбрасывая ненужную шестерку. Черный потянулся к колоде, чтобы достать ему карту, но Данилов мотнул головой: – Нет.
Маэстро удивленно посмотрел на него. Антон и не заметил, когда его глаза снова стали обычными.
– Что значит «нет»? Тебе же нужно…
– Не ты. Если ты такой крутой игрок и я все равно в твоей власти, позволь мне одну маленькую прихоть. Пусть и Рита поучаствует в нашей игре. Не хочу, чтобы потом, в каком-нибудь нашем персональном аду, она проедала мне плешь за то, что это я один во всем виноват!
– И что же ты хочешь? – В глазах Черного вспыхнул интерес.
– Пусть она достанет мне ту карту, которая навсегда изменит нашу жизнь.
Маэстро покривил губы, мол – легко!
И кивнул девушке.
Рита на мгновение снова стиснула плечи Антона, но уже ласково, и подошла к столу.
Антон замер, когда ручка Риты потянулась к колоде, а в голове стучало только одно слово – «верю».
Верю, что все получится!
Верю!!!
Он посмотрел на девушку – и на миг ему показалось, что ее глаза стали черными. Такими же, как у Маэстро.
И на миг пришла мысль: а вдруг эта Маргет не хотела получить свободу? А вдруг они просто работают вдвоем? И теперь она поможет выбрать Рите совсем не то, что нужно?..
Вдруг?!
И тут же одернул сам себя.
Нет! Верю! Верю, что все получится! Верю!!!
Положив на верхнюю карту колоды два пальчика, Ритка скатила ее на стол и, не поднимая, подтащила к Антону. Он посмотрел на девушку – она улыбалась.
Улыбалась Маргет!
Убрав пальчики, она снова встала за спиной Антона.
– Открывай!
Черный ждал.
Нет, он не блефовал! Он был уверен в победе.
– Ты первый.
– Что, даже не посмотришь карту? – Теперь на лице Черного отразилось неподдельное удивление.
– А смысл? – Антон передернул плечами. – Ты же сказал: если веришь – не бойся! Вот я и не боюсь!
Маэстро только развел руками, пару раз звонко хлопнул в ладоши и одну за другой начал открывать перед собой пять карт подряд крестовой масти.
Семь, восемь, девять, десять и валет.
– Теперь твоя очередь! – ласково улыбнулся он.
Антон принялся выкладывать свои карты.
Десять, валет, король, туз.
Затаив дыхание, медленно поднял выбранную Маргет карту и перевернул.
Она выпала из ослабевших пальцев Данилова.
Та самая карта…
В следующее мгновение Черный упал на стол, пытаясь дотянуться до карты, но Антон успел раньше. Он схватил потертый прямоугольник картона, зажал в кулаке и вдруг услышал в голове голос.
Знакомый голос.
Маргет?
«Я – Флора! Флора!!! Сожги ее. Выпусти меня!»
Черный выпрямился, вскочил и закричал на итальянском:
– Come hai potuto? come hai potuto mi tradire? Io ti ho dato la vita eterna!
И тут же над ухом прозвучал ответ бархатным голосом с легкой хрипотцой, и Маргет – нет, Флора – вышла и встала перед взбешенным Маэстро.
– Tu mi hai dato l’eterna schiavity, anche se avrebbe potuto regalare la liberta! Io ti odio! E ora, tu devi lasciarci andare. Tu non puoi andare contro le regole!
– Tu sei la mia! E qui non ci sono regole! LEI mi ti ha regalato! E tu sei la mia, Marget!
– Non chiamarmi il nome del suo demone personale! Io Flora! Flora!
Они были так увлечены спором, что даже не заметили, как Антон поднялся и подошел к горящей свече.
Взял карту за уголок и окунул ее в золотистое пламя.
Красивое лицо дамы, совершенно не похожее на лицо Маргет, вдруг улыбнулось, а может, просто так изогнулась от жара бумага, на которой она была изображена…
– Эй, Маэстро! Оказывается, это ты не веришь и боишься!
Карта, уже вся в огне, упала на дощатый пол и скрутилась в последней агонии.
Черный обернулся, и Антон увидел, как вспыхнули его глаза, в которых отразилось догорающее пламя.
– Может, хочешь, чтобы мы всем сообщили, что ты не отдаешь карточные долги? Ну, точнее, не мы сообщим, а тот, кто сегодня наверняка уйдет из этой комнаты…
Данилов посмотрел на девушку.
Флора улыбалась.
А Рита застонала и упала на одно колено, когда высокая тень отделилась от нее и поплыла к Антону.
– Спасибо, Антонио…
Она наклонилась к нему, и Данилов не почувствовал, а только догадался о поцелуе, подаренном ему таинственной Флорой.
Тень растворилась.
Антон встретился с уже бесстрастным взглядом Маэстро.
– Что ж, браво. Ты выиграл, и все, что я обещал, – твое. Кроме колоды.
– Да не вопрос! Забирай свою колоду.
Антон лучезарно улыбнулся и подошел к Рите, помог ей подняться, обнял за плечи и с нежностью притянул к себе.
– К тому же она неполная. Пиковую даму-то я сжег. И кажется, ей понравилось!
Черный в ответ только усмехнулся.
– Не расстраивайся. Когда-то я был художником. Нарисую еще…
Он протянул руку – и Антон увидел, как на его ладони появилась знакомая черная шкатулка с письменами.
Но как?
Невольно сунув руку в карман брюк и убедившись, что он пуст, Антон только качнул головой.
– Да ты ловкач…
– Всего лишь люблю играть в покер. И – да. Это моя маленькая месть. Ты тоже не получишь того, что так сильно желаешь. А если получишь, сниму перед тобой шляпу… При встрече.
Вдруг где-то яростно и звонко заорал петух, приветствуя зарождающийся новый день.
Антон лишь на мгновение позволил себе удивленно взглянуть на уткнувшуюся ему в грудь Риту, и в тот же миг все вокруг начало меняться.
Бревенчатые стены сузились, покрылись щелями. Потолок провалился, открывая серое предутреннее небо, окна покосились, треснули стекла, пол из дощатого стал земляным и покрылся проросшей травой, а дверь, в которую Антон входил, попросту исчезла, открывая вид на участок с буйно разросшимся бурьяном.
А самое главное – он даже не увидел, как исчез Черный!
Ну и ладно, исчез так исчез.
Но что он там говорил о маленькой мести?
– Ритуль!
Он погладил девушку по голове. Намучилась, бедная… Аж трясется вся.
Теперь бы узнать, в какой Тьмутаракани они находятся, выйти на дорогу – и домой! Черный же обещал, что в случае выигрыша отменит все катаклизмы.
– Ри-ит!
Она подняла на него заплаканные глаза:
– Вы кто? Где мы? Только не убивайте!
Антон заботливо убрал рассыпанную в беспорядке челку и нежно улыбнулся.
Нет, его Ритуля ни за что не узнает, какие страшные слова ему знакомы и как они могут складываться в не менее страшные фразы, адресованные Черному.
Так вот о какой мести шла речь…
Ладно. Начнем сначала!
– Рита, вы меня не помните? Вы не бойтесь. Это я, Антон! Это я вас сегодня спас от отморозков, – улыбка Антона стала еще шире. – Точнее, вас спас, а вашу зарплату нет. И подвез вас до дома. Помните?
Рита наморщила лобик и на несколько секунд замерла, пытаясь вспомнить описанные рыжим незнакомцем события. На долгие несколько секунд…
И вдруг неуверенно кивнула:
– Помню. Вы еще меня пельменями накормили!
Антон даже всхлипнул от счастья…
Начало положено. Надо что-то дальше сочинять… Благо теперь нет ни Маргет, ни Флоры!
– А аварию помните? Машину занесло, дождь был. И мы – в кювет! Я очнулся, а вы без сознания. Ну, я вас на руки – и сюда. Даже не понял, что за место…
– Вы… вы – Антон?
На кукольном личике Риты мелькнула робкая улыбка. Она вдруг обняла его и прижалась крепко-крепко.
– Да, милая, – выдохнул он и, ласково обняв, погладил по волосам. – Антон – это я.
Господи, как же хорошо!
