Глава 11
Оказавшись в машине, Антон задумался.
И куда теперь? Попробовать позвонить Рите? Или лучше сразу к ней махнуть?
Тревожная трель телефона заставила его вздрогнуть. Совсем ни к черту стали нервы…
– Да?
Звонил Алекс:
– Здорово! Куда подевался? Завтра открытый урок у Пятигорского. Сказал подготовиться, иначе никакими деньгами не выправим оценки.
– Ясно… Да у меня тут кое-какие трудности… Завтра приеду, расскажу.
– Да уж, наверное, трудности! Если даже ради Олеськи не смог приехать…
Антон с минуту честно пытался сообразить, о какой Олеське речь, пока наконец не вспомнил о прошедшем без него банкете.
То, что было еще вчера, казалось ему событиями годовой давности.
– Ну да… Короче, до завтра!
– Жду с нетерпением! И рассчитываю на подробности! – ехидно хмыкнул Алекс и отключился.
Жди!
Он снова, уже без особой надежды набрал номер, который оставил Рите, и где-то на пятом гудке уже собрался отключаться, как вдруг услышал:
– Алло?
– Рита?! Риточка! Это я, Антон! Вчера тебя подвез… Помнишь?
– Да…
Послышался всхлип. Голос у нее был какой-то безжизненный. То ли больной, то ли сонный.
– Антон…
– Я! Я скоро буду. Ты дома? – Он почти кричал, уже выкручивая руль.
Нет, теперь он точно едет к ней!
– Антон… – и снова всхлип. – Не приезжай. Спасибо тебе за все, но нам лучше больше не встречаться! Я приношу одни несчастья. И все, что сегодня произошло, – из-за меня!
– Откуда ты знаешь? О чем ты говоришь? – Выкатив на проспект, он уверенно вдавил в пол педаль газа и, искусно лавируя между машинами, рванул вперед.
– Я видела то, что произошло в твоем доме. Пожар. И видела, как напали на твоего отца.
– Как видела? Ты там была?
– Нет. Во сне. Я как будто сплю – и не сплю… Я видела ту девушку. В зеркале. Я как будто… была ею… Антон, мне страшно. Антон, не приезжай! Я чувствую, что будет еще хуже!
– Ты дома? Я уже еду! Алле? Рита? Рита!
Крепко выругавшись, Антон отшвырнул умерший телефон и, включив музыку, уставился на дорогу.
Он и не заметил, как оказался в Красном Селе.
Едва не проскочив мимо знакомого супермаркета, он свернул во двор и притормозил у последнего подъезда. Пискнув сигнализацией, Антон вышел из машины и бегом кинулся к парадной, чуть не сбив с ног бесцветную тетку в роговых очках, как раз выходившую на прогулку со сворой кабыздохов.
– Придержите, пожалуйста, дверь!
– А вы, молодой человек, к кому? – обрадовалась та возможности проявить бдительность.
– Я к Рите. Она в вашем подъезде живет на…
По тому, как дернулась и перекрестилась тетка, Антон понял, что нет необходимости объяснять, кто такая Рита и на каком этаже она живет.
– А что не так?
– Да все не так с этой Ритой. Порченая она! Даже те, кто к ней за долгами приходят, потом ничего хорошего не видят!
И, бормоча себе что-то под нос, тетка заторопилась с воющей сворой в парк, зеленеющий за раскопанной трубопроводчиками ямой.
Порченая…
Ему невольно вспомнились все тревоги сегодняшнего дня.
Антон решительно мотнул головой, отгоняя мутные мысли, и шагнул в подъезд.
Вот не верит он ни в удачу, ни в порчу!
Верит только в то, что задела его эта самая «порченая» за живое! Так задела, что без нее, как в молитве: ни спать, ни есть, ни часу часовать, ни ночи коротать…
Ему на ум пришел у деда в кабинете угол с иконками. Тоже суеверие! Как могут нарисованные людьми портреты исцелять или помогать? Не верит он ни в Бога, ни в черта!
И хватит об этом.
Не заметив, как все пять этажей остались позади, Антон шагнул к знакомой обшарпанной двери и заколотил в нее, как бешеный. Стучал до тех пор, пока не занемели кулаки. Наконец лязгнул засов, дверь приоткрылась на расстояние цепочки и хриплый голос приказал:
– Уходи!
– Рита, впусти!
– Тебе опасно быть здесь… Она может тебя найти!
– Рита, открой! Я никуда не уйду, пока ты меня не запустишь и все не объяснишь…
– Я утром уезжаю к бабушке!
– Тем более! Не впустишь – буду ночевать здесь! Под дверью!
Дверь захлопнулась.
Антон прижался к ней лбом, не в силах сдерживать рвущуюся наружу ярость.
Что за глупая девчонка?! Неужели так трудно открыть и поговорить? Объяснить… Кто ей наговорил, что ему рядом с ней что-то угрожает? Кто та, о ком она обмолвилась?!
Он уже снова занес руку, чтобы постучать, но тут что-то лязгнуло, щелкнуло, и дверь распахнулась. На пороге в домашнем халате в цветочек и разлохмаченных котом серых тапочках стояла Рита, глядя на него в упор желто-зелеными глазищами.
– Можно? – Антон кивнул на полумрак квартиры.
Девушка без слов посторонилась и, когда он вошел, торопливо захлопнула дверь.
– Рита, я хочу сказать… – начал было он, но та всхлипнула и вдруг страстно прижалась к нему, истерично бормоча:
– Ты жив! Я видела, как она устроила пожар. Я видела, как твой дом горел!
Антон даже потерял дар речи. А он-то думал, как ему первому начать?
Но… все же что-то с ней не так. Что-то происходит. Непонятное и неприятное. И для начала лучше бы все выяснить!
– Рит! – Он поднял к себе ее лицо, нежно убрал со лба неровно обстриженную, будто обгрызенную, крашенную в ярко-оранжевый цвет челку и серьезно произнес: – Если не хочешь, чтобы подобное случилось снова, лучше расскажи мне все. Откуда ты знаешь о пожаре и об отце? Откуда эти сны? Ты и раньше видела то, что должно произойти? Ты… – Он помолчал, подбирая слово: – Ты ясновидящая?
Она долго смотрела на него зелеными глазищами, прежде чем мотнуть головой.
– Со мной никогда такого не происходило. Все началось неделю назад. Я начала видеть девушку. Точнее, видеть какие-то странные моменты, незнакомых людей – ее глазами. А этой ночью мне приснилось, что я в богатом доме, что-то ищу и не нахожу. А чтобы не быть замеченной, устраиваю пожар. Но…
Она отстранилась от Антона и, точно во сне, направилась на кухню, продолжая рассказывать:
– Там не было огня. Только дым… А потом я проснулась. Потом… увидела себя в больнице… и твоего отца. Я что-то выпытывала у него и что-то искала в его вещах, пока он…
– Увидела во сне? – Антон прошел следом и уютно устроился на стуле у холодильника.
– Ну конечно! – Рита встала у окна, задумчиво глядя на закатное зарево, щедро раскрасившее червонным золотом и без того пестрые кроны деревьев. – Только я не помню, когда уснула во второй раз. А проснулась только сейчас, на полу в ванной, от твоих стуков…
– А что ты говорила о бабушке? С чего ты так внезапно собралась к ней?
– Я обещала, что приеду после зарплаты. А еще у нее есть подруга. Она хорошо гадает на картах и на кофейной гуще…
– И ты думаешь, что эта… гуща… тебе поможет? Что ты хочешь узнать? Почему ты вдруг сделалась ясновидящей? Или почему ты видишь только то, что касается меня? – Антон поднялся и подошел к ней. – А может быть, все это потому, что я тебе нравлюсь?
Надо брать быка за рога! Ему всегда было трудно ухаживать за понравившейся девушкой, если эта девушка не его. Антон любил конкретику: либо девушка с ним, либо нет, и это особенно необходимо прояснить сейчас, когда ему и день-то прожить без нее трудно…
Рита обернулась, посмотрела на него внезапно почерневшими глазами – и вдруг улыбнулась. Да так многообещающе, что Антону до дрожи в коленях захотелось ее поцеловать.
– А может, и поэтому. Но в любом случае: я еду к бабушке.
– Тогда я еду с тобой! Я тоже хочу понять, отчего моя налаженная жизнь полетела ко всем чертям после нашей встречи. А еще хочу узнать, почему твои глаза меняют цвет и можно ли мне тебя поцеловать?
– Флюоресценция… – буркнула она и, не ответив на последний вопрос, просто прильнула мягкими губами к его губам.
Сколько прошло времени с того момента, когда они просто стояли и целовались?
Как подростки. Неумело, смущенно, жадно.
Уже и закатные лучи потонули в сером мареве сгущающихся сумерек, и мрачные прямоугольные силуэты старых домов раскрасили разноцветные огоньки окон…
Наконец Рита спрятала раскрасневшееся лицо у него на груди и буркнула куда-то в подмышку:
– Все это, конечно, замечательно, но… тебе не пора домой?
– Домой? – Антон только сильнее прижал ее к себе и нагло заявил: – А я дома! Я теперь ни на минуту тебя не оставлю! Я не хочу, чтобы какие-то видения портили сон моей девочке.
– Девочке? Твоей? – От такого заявления она даже отстранилась и удивленно посмотрела на него. – Гм, ладно, но у тебя же, наверное, работа?
– И работа. И дом. И бизнес. И академия. Но все это почему-то теперь неважно. Завтра приедет дед и все проблемы уладит. К бабушке твоей вместе съездим – тоже завтра, и к моему отцу потом вместе сходим. А теперь давай приготовим ужин, посмотрим телевизор, и ты мне покажешь, где мы сегодня будем спать.
– Спать? Но… как я… – затрепыхалась Рита в его объятиях.
– Спать – это значит спать. Я ничего не говорил о… чем-то еще. Пока. Так… что мы будем готовить?
Рита нервно хмыкнула, юркнула на кухню и распахнула холодильник.
– Макароны по-флотски устроят?
– Вполне!
Следующий час они готовили макароны. Причем Рита с удовольствием командовала им. В итоге Антон порезался, чистя лук, обжег палец, выливая в дуршлаг макароны, и чуть не умер от чиха, неосторожно разорвав упаковку с перцем.
– С ума сойти! Наконец-то все это происходит не со мной! – искренне хохотала она, залепляя ему палец лейкопластырем и смазывая ожог маслом. – Нужно было давно завести себе поваренка!
– Мне бы больше понравилось, если бы ты сказала, что завела себе мужичонку! – понарошку обиделся Антон, тут же притянул к себе тарелку с макаронами и закатил глаза от удовольствия. – Ах, пахнет божественно!
– Однако на вкус – обыкновенные макароны с фаршем. Но есть можно! – вернула его на землю Рита.
Однако для Антона эти макароны стали пищей богов. Во-первых, у него со вчерашнего вечера во рту не было маковой росинки, а во-вторых, он ужинал вместе с самой непостижимой в мире девушкой, от которой у него просто снесло крышу!
Спать они легли далеко за полночь.
Сначала Антон рассказывал девушке о своей жизни, потом они смотрели какой-то фильм, и наконец Рита незаметно уснула у него на плече.
Антон, прислушиваясь к ее уютному сонному посапыванию, и сам не заметил, как тоже провалился в омут разноцветного сна.
Рита подошла к дому и, заметив сидевших возле подъезда парней, направилась к ним.
Она знала их.
Местные шакалы. Служили верой и правдой Волку. Его и вправду так звали. Высокий. Худой. Взгляд холодный и такой, что хотелось подчиниться. Его имя давно потерялось для всех, кто жил в округе. Знали только, что Волк не кичится преуспевающим бизнесом и тем, через скольких ему пришлось переступить, чтобы оказаться на этой вершине. Знали о темном прошлом Волка, пришедшемся на лихие девяностые. Знали и помалкивали.
А еще знали о слабости Волка – его сыне, балбесе Вовке.
Местные уголовники подчинялись его приказам едва ли не охотнее, чем его отцу, зная, что только этот великовозрастный бездельник может вить из своего грозного папаши веревки.
Рита как-то отстраненно вспомнила, что этот Вовка пытался даже за ней ухаживать. И даже одолжил, точнее, как он выразился, – подарил ей немалые средства на ремонт квартиры.
Только было это давно, но… правда.
Какой нелепый сон. Она и думать забыла об этих деньгах. Ну, подарил и подарил… Назад не требует – и ладно!
Чувствуя нарастающую панику, Рита попыталась переключиться на что-то хорошее. Вспомнить Антона, сладко спящего в ее постели, или просто уйти от заметившей ее малолетней шпаны…
Однако ноги сами понесли к шакалам.
– Ох ты ж, смотрите какая телочка! Да одна!
– И так поздно…
– Точнее, рано!
– Девушка, может, составите нам компанию?
Четверо парней, дыша перегаром, окружили ее, недвусмысленно скалясь и ощупывая липкими взглядами.
Надо проснуться! Надо проснуться!!!
– Я здесь по делу! – Голос свой она не узнала. Чуть хрипловатый, низкий, с легкой ноткой презрения и самодовольства. – Зовите сюда Волчонка.
– Да мы и без Волчонка справимся!
– Пятый лишний будет…
Рита с ужасом почувствовала на своей попе горячие руки. Кто-то обхватил ее за шею, другие руки тут же больно сдавили грудь.
Но самым кошмарным было не это.
– Видимо, вы еще не поняли, что я пришла по делу, а не за развлечением? – Схватив блуждающую по груди мужскую лапу, она крутанулась и, взяв на излом, резко присела, с удовольствием услышав сухой треск и перемежающийся матами вой.
– Да ты без башни, сучка! – Второй бугай шагнул к ней, держа в руке нож.
Хороший. Из многослойной стали. С кровостоком…
Короткое движение, удар в руку, и лезвие метнулось к шее бугая.
В следующее мгновение она оказалась сзади и, прижав нож к коже так, что потекла кровь, с улыбкой оглядела оставшихся тех двоих, которые уже не спешили оценить упругость ее форм.
– У вас пять минут. Если через пять минут здесь не будет Волчонка, я убью вашего похотливого друга его же ножом. А потом найду вас.
Тот, о ком шла речь, испуганно хрюкнул, а его друзья тенями исчезли в предутреннем тумане.
Утро началось внезапно и громко.
Спросонья Антону показалось, что он услышал выстрелы. Схватив безжизненно лежавшую рядом Риту, он скатился с ней на пол и только после этого проснулся окончательно.
Конечно же, никто не стрелял, а громкие и частые удары, что он принял за выстрелы, оказались наглым стуком в дверь. Кто-то не просто долбился в квартиру, как к себе домой, а намеренно старался высадить ветхую деревяшку, которую Рита с гордостью считала входной дверью.
Внезапно пришел страх, что Рита его обманула: парень у нее есть, и сейчас именно он пытается попасть к ней домой, явно подозревая, что она не одна. И страх был не оттого, что придется прыгать с пятого этажа или драться с ревнивцем, а оттого, что этого самого ревнивца она может любить! А он, Антон, просто оказался к месту и в нужное время.
– Рита? Рита, просыпайся! Кто-то стучит! Рита!
Он даже похлопал ее по щекам и, заметив легкое подрагивание век, снова затормошил:
– Просыпайся! Если бы у тебя была железная дверь, я бы и не подумал тебя будить, но, похоже, кто-то решил попасть к тебе в хату. Скажи, это случайно не муж из командировки вернулся?
Рита распахнула черные, точно без зрачка, глаза и долгое мгновение бездумно смотрела в потолок, пока они не посветлели.
– Не муж, – она перевела взгляд на Антона. – Это бывший парень. Вовка-волчонок. Я с ним встречалась три года назад. Месяц. А потом он постарался от меня откупиться, дал денег на ремонт квартиры и сделал вид, что мы незнакомы. Я не знаю, что происходит, но догадываюсь, почему он здесь… Сегодня мне приснилось, что встречалась с ним ночью и сказала, что я с тобой. А еще попросила кое-что поискать у тебя в машине, а если не найдет, вытрясти информацию непосредственно из тебя самого. Сон сбывается! Снова…
– Как все запутанно! – Антон поднялся, помог подняться Рите и коротко кивнул на шкаф: – Одевайся.
Та посмотрела на него. И, словно не расслышав, спросила:
– Зачем?
– Ты в халате к бабушке поедешь?
Антон только качнул головой и вышел в коридор. Судя по звукам, дверь принялись выламывать с новой силой.
Главное сейчас – выиграть время, а там он что-нибудь придумает!
– Ритка, открывай! – К стукам добавился истеричный вопль. – Я знаю, что ты дома! Что, подцепила столичного мажора, так все? Забыла, с кем зажигала? А бабло кто будет отдавать? Или, думаешь, я тебе тугрики за красивые глаза отвалил? Если нашла другого – гони! С процентами!
Набросив цепочку, Антон щелкнул щеколдой и уставился в горящий злобой красный глаз, под которым наливался фиалковым цветом свеженький бланш.
– Тебе что надо? Ты чего двери ломаешь, быдло?
Бланш гостя от таких слов, казалось, еще больше налился чернотой, а его голос сорвался на визг:
– Ах ты, понт корявый! Ты че тут забыл?! Ты в курсе, чья это телочка? Ты в курсе, сколько я в нее вбухал? А теперь ты трахаешь мою бабу в квартире, которая почти моя?
Антон с невозмутимым видом выслушал вопли Волчонка и негромко спросил:
– Сколько она тебе должна?
– Лям!
– Тут нет ремонта на миллион! Так что не гони! – Антон перешел на понятный гостю сленг.
– Я не знаю, куда она потратила мое бабло, но если она спит с тобой, а не со мной, значит, ты за нее и впрягайся!
– Я с ней не сплю!
Рита разъяренной кошкой подлетела к двери и, отпихнув Антона, яростно закричала:
– Это мой друг! Он в отличие от тебя мне просто помогает! Это только у тебя в голове секс и деньги. И больше ничего! Только ты даже до волчонка не дорастешь! Ты шакал. Был шакалом – и останешься им!
– Захлопнись, шмара! Если ты не можешь отдать мне долг, пусть твой хахаль платит! Сейчас! – полетел в ответ взбешенный рев. – Сейчас!
– Да я… Да ты… – девчонку трясло. Антон обнял ее за плечи, притянул к себе и вдруг заявил:
– У подъезда стоит моя машина. Серебристый «мерин». Она стоит чуть больше ляма. Забирай – и проваливай!
В ответ на такую щедрость Волчонок на мгновение замолчал и вдруг спокойно сообщил:
– Да твое корыто мне не нужно! Там нет ничего, за что бы мне заплатили. Но вот… если мы с тобой, кореш, по-хорошему поговорим… Тогда нет проблем!
Антон взглянул на Риту. Та словно почувствовала его взгляд, отстранилась и посмотрела ему в глаза:
– Не надо!
– Ну, так что скажешь? – не унимался гость.
– Сейчас. Дай мне пятнадцать минут, чтобы одеться! – отрезал Антон и, захлопнув дверь, закрыл на замок. – А если в самом деле поговорить? – спросил он у Риты.
Рита замотала головой и потянула его на кухню.
– Прошу! Поверь! Помнишь те сны, в которых я видела пожар, и то, как пытают твоего отца? Они ведь были реальностью. Я действительно вижу, словно со стороны, ту девицу… Я сама словно становлюсь ею! Сегодня она мне снова приснилась: подговаривала Вовку и его отморозков прошерстить твою машину! Она ищет какую-то колоду… пообещала им, если они выбьют из тебя информацию, огромные деньги. Поверь! Твою машину уже разобрали до винтиков и ничего не нашли, если он пришел сюда. Он тебя убьет, но узнает, где эта чертова колода!
В дверь снова врезалось чье-то плечо.
И еще раз. И еще!
– Может, вызвать полицию? Или позвонить нашей охране? – вдруг вспомнил Антон, поглядывая на дверь.
– Во-первых, поздно, дверь долго не выдержит. Во-вторых, бесполезно! Его папашка вытащит своего ублюдка отовсюду, и он объявит на нас всеобщую охоту. Я не знаю, кто ты в этой жизни, но я знаю, кто он!
– И что ты предлагаешь?
Антон на всякий случай вооружился сковородкой.
Хорошая штука. Чугунная!
А что? И отбиться можно, и за бронежилет сойдет. Если за пазуху засунуть.
– Бежать. К бабушке. И выиграть время! – Рита отдернула штору и распахнула дверь на крошечный балкон. – Скорее! Только сковородку оставь.
И ее стройные ножки, обтянутые светлой джинсой, мелькнули в окне.
Выскочив следом, он увидел, как Рита с ловкостью обезьянки забирается по вибрирующей пожарной лестнице, прикрепленной рядом с балконом, на пологую крышу.
Ладони сразу стали влажными. Мысли заметались трусливыми зайцами: дом старый, а если лестница не выдержит? Под ним пять этажей. А если учесть, что потолки в квартирах высокие, то все семь наберется!
Мама дорогая! Во что он вляпался?!
Уверенности ему придали подозрительный треск со стороны двери и участившиеся удары.
Вцепившись в холодный металл перекладины, Антон перенес весь свой вес на руки, перекинул ногу через перила балкона, затем другую и полез наверх.
Когда он забрался на крышу, Рита его уже ждала возле дверцы, ведущей на чердак.
– Сможешь открыть?
Внизу раздались крики.
Счет пошел на секунды.
Антон отошел и, направив всю силу, всю безысходность в этот рывок, бросился на чердачную дверь, словно на заклятого врага!
Под его напором старая, но крепкая дверь всхлипнула, петли не выдержали, и он едва ли не кубарем влетел на чердак. Следом за ним вбежала Рита, помогла встать и, не обращая внимания на вспугнутых голубей, бросилась вперед, таща его за собой.
– Эй, мы куда?
– К первому подъезду! Скоро они будут здесь и поймут, что мы задумали. Надо выиграть время! – задыхаясь, бросила она.
– А если… – Антон хотел спросить, что они станут делать, если дверь в подъезд окажется запертой, но вопрос изменился сам собой, когда он увидел призывно открытый люк. – А если это ловушка?
Рита не стала тратить время на объяснения.
Просто нырнула вниз.
Он скатился следом.
Не обнаружив никакой ловушки, они ринулись вниз по ступеням, и только между третьим и вторым этажами Рита соизволила объяснить:
– Вчера знакомый из этого подъезда антенщиков приглашал. Вот я и подумала, что люк может оказаться открытым.
– А если бы нет? – запоздало струхнул Антон.
– Но он же открыт! – Она остановилась перед дверью парадной и несколько раз жадно вдохнула и выдохнула, восстанавливая дыхание. – Ты действительно приносишь мне удачу!
Антон скептически хмыкнул и хотел что-то сказать, но Рита коротко прижалась к нему губами. Затем, бросив: «Пошли!» – толкнула дверь, и они шагнули под яркие лучи утреннего солнца.
– Ну, что там? – спросила она, когда до угла дома оставалось шагов пять.
Антон бросил быстрый взгляд назад.
– Три машины. Моей нет. Двое стоят у подъезда.
– Значит, еще не поняли!
Словно в ответ на ее слова, позади, где-то совсем близко, хлопнула дверь.
– Вон они!
– Теперь поняли! – хмыкнул Антон и, сжав руку девушки, со всех ног бросился вперед. – К супермаркету! Там охранники!
– Он еще закрыт! Туда! Там стоянка такси, – Рита потянула его к соседнему дому.
У бордюра вдоль дороги и впрямь притулились три желтых такси. В двух никого не было. Может быть, их хозяева жили где-то поблизости и теперь наслаждались предутренним сном.
В третьей машине сонно клевал носом водитель.
Он даже сразу и не понял, что хочет от него эта взмыленная, с совершенно безумными глазами девушка, пока не открылась дверь со стороны водителя и красивый рыжий парень попросту не сдвинул его на пассажирское кресло, попутно объяснив:
– Нам на Невский. Вы не волнуйтесь. Мы заплатим.
Водитель все же хотел возмутиться, но, услышав звуки выстрелов, крики и увидев бегущую к ним явно не настроенную на мирные переговоры толпу, только кивнул:
– Сто баксов.
