История испанской линии Габсбургов началась с того момента, когда знаменитая королевская чета — Изабелла I и Фердинанд II Арагонский — породнились с императором «Священной Римской империи» Максимилианом Габсбургом. Это произошло посредством заключенных в 1496 году браков инфанта Хуана (1479–1497) и инфанты Хуаны (1479–1555) с детьми императора. И хотя корона Испании по-прежнему принадлежала Изабелле и Фердинанду, ее дальнейшая судьба была предрешена: инфант прожил недолго и умер еще во время медового месяца, не оставив по себе потомства; право наследования трона, таким образом, перешло к Хуане, жене наследника императора Максимилиана, Филиппа Красивого.

К сожалению, испанские монархи законных наследников больше не имели (внебрачные отпрыски Фердинанда II Арагонского не принимались в расчет), так как инфанта Изабелла (португальская королева, 1470–1498) умерла при родах, а ее крохотный сын Мигель скоропостижно скончался в 1500 году. Еще одна дочь монаршей четы, Мария (1482–1517), стала португальской королевой, выйдя замуж за супруга своей умершей сестры. Что же касается Екатерины (1485–1536), то она успела побывать замужем — за королем Генрихом VIII Английским — и на престол не претендовала.

А надежды, возлагаемые на Хуану, не оправдались: у молодой женщины вскоре после заключения брака обнаружились признаки серьезного психического расстройства. Все началось с того, что новобрачная стала впадать в тяжелую меланхолию, избегала общения с придворными, страдала от беспричинных приступов яростной ревности. Хуане постоянно казалось, что супруг пренебрегает ею, и она не желала покорно сносить, подобно своей матери, любовные интрижки мужа. При этом инфанта не просто сердилась или выказывала недовольство, а впадала в дикую ярость. Когда молодая чета в 1502 году прибыла в Испанию, Изабелла I сразу же обратила внимание на явные признаки помрачения ума у дочери. Она, естественно, решила выяснить, чем такое состояние может грозить Хуане. Выслушав вынесенный врачами прогноз возможного протекания болезни, Изабелла I составила завещание, в котором назначила дочь своей наследницей в Кастилии (собственно, у королевы и выхода-то иного не было!), однако оговорила, что от имени инфанты должен будет править король Фердинанд. Это условие входило в силу в том случае, если Хуана окажется не в состоянии нести бремя государственных обязанностей. Интересно, что своего зятя, Филиппа Красивого, Изабелла в завещании вообще не упомянула. Видимо, в то время отношения между тещами и зятьями мало отличались от нынешних.

Однако после смерти королевы (1504), когда трон заняла ее полусумасшедшая дочь, прозванная Хуаной Безумной, ее муж, Филипп Красивый, объявил, что регентство примет на себя. Фердинанд, потерпевший поражение в дворцовых интригах, был вынужден отправиться в родной Арагон. Ситуация изменилась кардинальным образом в 1506 году, когда зять Изабеллы внезапно последовал на тот свет вслед за своей тещей. Хуана к тому моменту действительно не могла управлять государством, поэтому кардинал Сиснерос вмешался в дела Кастилии, где набирала размах анархия, и попросил Фердинанда Арагонского вернуться к власти и навести в королевстве порядок. Тот уже успел жениться на племяннице французского короля Жермен де Фуа и собирался спокойно доживать свой век дома. Однако трагедия безумной дочери заставила отца снова взвалить на себя бремя управления всей Испанией. Да и как мог Фердинанд поступить иначе, услыхав, что Хуана, не зная, что ей делать, разъезжает по стране с трупом мужа?

О том, была ли на самом деле Хуана помешанной, спорят до сих пор. Некоторые историки подвергают сомнению факт душевного расстройства инфанты, списывая ее выходки лишь на страстный темперамент. Но объяснить тот факт, что королева Кастилии распоряжалась несколько раз вскрывать гроб супруга, другими причинами весьма затруднительно. Специалисты считают, что в данном случае нужно говорить о некрофилии и некромании. К тому же, несчастная явно страдала агорафобией (болезнью открытого пространства), сторонилась людского общества и часто надолго запиралась в своей комнате, отказываясь выходить и пускать кого-либо к себе.

Видимо, Фердинанд не сомневался в невменяемости дочери. Хотя Хуана по-прежнему считалась королевой и вопрос о ее низложении никогда не поднимался, болезнь очень быстро прогрессировала, поэтому Фердинанд стал регентом Кастилии. А в 1509 году отец отправил Хуану в замок Тордесильяс — под неусыпный надзор. Там в 1555 году безумная королева, проведшая полжизни в тюрьме, окончила свою трагическую и горестную жизнь.

В 1512 году, благодаря усилиям Фердинанда Арагонского, к Кастилии была присоединена Наварра. Когда же этот человек в 1516 году ушел из жизни, Хуана, по понятным причинам, государством править не стала, благо передавать власть в чужие руки необходимости не было: испанская корона увенчала внука Фердинанда, первенца ущербной инфанты и Филиппа Красивого — Карла I Гентского. Именно с 1516 года династия Габсбургов официально заняла трон Испании.

Карл I (1500–1558; правил в 1516–1556 годах), окрещенный в честь Карла Великого, родился во Фландрии и по-испански говорил с большим трудом. С самого рождения он считался будущим наследником обширного государства, части которого были разбросаны по всей Европе. Хотя сын Хуаны Безумной едва ли мог бы рассчитывать на столь блестящие перспективы, если бы не трагические события, имевшие место в этом роду. Достаточно быстро Карл оказался единственным претендентом на кастильский трон. Правда, одно время у него наметились конкуренты. Дед Карла, Фердинанд Арагонский, женился вторично и всерьез намеревался воспитывать не только внуков, но и детей. Однако сын Фердинанда Арагонского и Жермен де Фуа, появившийся на свет 3 мая 1509 года, умер практически сразу после рождения, и детей у них больше не было.

Отец Карла умер очень рано; мать была неспособна управлять государством ввиду помешательства, поэтому дед наследника престола, Фердинанд Арагонский, передал внука на воспитание в Нидерланды. Мальчиком должна была заниматься его тетка Мария, жена Мануэля Португальского.

Вступив на трон в 16-летнем возрасте, юный монарх сразу оказался владыкой не только Кастилии и Арагона, но и Нидерландов, Франш-Конте и всех американских колоний. Правда, корону Карл получил при особых обстоятельствах: его мать по-прежнему считалась королевой, так что попытка при Брюссельском дворе провозгласить сына Хуаны Безумной королем Кастилии и Арагона (14 марта 1516 года) вызвала настоящий бунт. Собрание кастильских кортесов еще в 1518 году не забывало напоминать, что у матери на престол имеется все же больше прав, чем у сына.

Карл тем временем довольно быстро получил «повышение». В 1519 году он потерял еще одного родственника — своего деда Максимилиана, императора «Священной Римской империи», и унаследовал титул этот как старший мужчина в семье. Таким образом, король Карл I превратился в императора Карла V, под его властью оказались Испания, Неаполь, Сицилия, Австрия, испанские колонии в Новом Свете, а также владения Габсбургов в Нидерландах. В итоге Испания превратилась в мировую державу, а ее монарх, соответственно, стал самым могущественным правителем Европы. Тем не менее, после своего избрания императором Карл столкнулся еще с одной проблемой: новое звание было выше прежнего, и поэтому при перечислении титулов называлось первым. Однако в Кастилии продолжали ставить первым имя Хуаны. Тогда для официальных документов был изобретен компромисс: первым шел Карл, именуемый «королем Римским», а затем — королева Кастилии. Только в 1521 году, после подавления восстания кастильских городов, имя несчастной безумицы полностью исчезло из документов, хотя в течение еще долгого времени король правил при живой матери-королеве, которую никто не объявил низложенной.

В самом государстве Карл не мог похвастать особой популярностью и любовью подданных. На ключевые посты король назначил своих сторонников (фламандцев и бургундцев), а регентом на время своего отсутствия сделал архиепископа Толедского. Все то время, когда Карл находился на престоле, Испания постоянно вовлекалась в решение проблем, имеющих весьма отдаленное отношение к ее национальным интересам, зато прямо связанных с укреплением власти Габсбургов в Европе. Именно по этой причине богатства Испании и ее армия были брошены на подавление лютеранской ереси в Германии, борьбу с турками в Средиземноморье и с французами — в Рейнской области и в Италии. Ни с немцами, ни с турками испанскому монарху явно не везло; военные действия испанцев против Франции, начавшись триумфально, закончились болезненным поражением. Успешно складывались дела только с церковными реформами. Стараниями Карла в 1545–1563 годах Триденскому собору удалось провести ряд существенных изменений и дополнений в церковные установления.

Несмотря на многочисленные трудности, с которыми испанскому королю пришлось столкнуться в начале своего правления, он быстро разобрался, что и как, и уже через несколько лет завоевал репутацию способного и мудрого монарха.

В 1556 году Карл отрекся от престола в пользу своего сына Филиппа. Австрийские владения короны перешли к брату бывшего правителя, Фердинанду, а Испания, Нидерланды, земли в Италии и Америке отошли к Филиппу II (правил в 1556–1598 годах). Несмотря на то, что новый король имел немецкое происхождение, родился и воспитывался он в Испании, поэтому был испанцем до мозга костей. Именно этот Габсбург провозгласил Мадрид столицей Испании; сам он всю жизнь провел в средневековом замке Эскуриал, там же простился с близкими в последний раз. Филиппу II, безусловно, недоставало той бесшабашной храбрости, которой отличался его отец, зато его отличали осмотрительность, рассудительность и невероятное упорство в достижении поставленных целей. К тому же Филипп II пребывал в непоколебимой уверенности в том, что сам Господь возложил на него миссию утверждения католицизма в Европе, поэтому и старался изо всех сил исполнить свое предназначение.

Несмотря на искреннее стремление работать на благо государства, новому королю катастрофически не везло. Череда неудач растянулась на долгие годы. Слишком жесткая политика в Нидерландах привела к революции, начавшейся в 1566 году. В итоге Испания утратила власть над северной частью Нидерландов.

Испанский монарх пытался вовлечь в сферу влияния Габсбургов и Англию, но безуспешно; более того, английские моряки развязали самую настоящую пиратскую войну с испанскими торговцами, а королева Елизавета явно поддерживала восставших голландцев. Это сильно раздражало Филиппа II и побудило взяться за создание знаменитой Непобедимой Армады, задачей которой было высадить десант в Англии.

Филипп поддерживал переписку с шотландской королевой, католичкой Марией Стюарт, обещая ей всемерную поддержку в борьбе с английской родственницей — протестанткой Елизаветой I. И не известно, каким бы образом сложилась дальнейшая судьба Англии, если бы грозная Испанская Армада не потерпела в 1588 году поражение от англичан в нескольких морских сражениях. После этого держава Филиппа навсегда лишилась своего господства на море.

Испанский король активно вмешивался и во французские религиозные войны, так что Генрих IV, будучи гугенотом, не мог спокойно воссесть на французский престол. Однако после того как он принял католичество, Филипп вынужден был отозвать испанские войска и признать нового монарха Франции.

Единственное, чем мог похвастать Габсбург, — это присоединением к испанским владениям Португалии (1581). Особой доблести королю для этого не требовалось, поскольку он получил португальскую корону по наследству. После смерти короля Себастьяна Филипп II предъявил права на португальский престол; так как он имел веские основания претендовать на эту корону, желающих спорить с ним не нашлось. Интересно, что Португалию испанские монархи удерживали в течение всего лишь шестидесяти лет. При первой же возможности ее жители предпочли выйти из-под власти Габсбургов.

Кроме присоединения Португалии, крупным достижением политики Филиппа II стала блестящая морская победа над турками в сражении при Лепанто (1571). Именно это сражение подорвало военно-морскую мощь Османской династии; после нее турки так и не смогли восстановить свое влияние на море.

В Испании Филипп не стал менять сложившуюся административную систему, только укреплял как мог и централизовал свою власть. Тем не менее, нежелание проводить реформы привело к тому, что многие распоряжения и указания самого Филиппа II зачастую не выполнялись, попросту увязая в дебрях разветвленной бюрократии.

Набожность Филиппа обусловила невиданное ранее усиление такой страшной машины, каковой была печально известная испанская инквизиция. При этом короле кортесы созывались крайне редко, а в последнее десятилетие правления Филиппа II загнанные в угол испанцы вообще были вынуждены отказаться от большинства своих свобод.

Филипп II не мог претендовать на звание гаранта прав и свобод своих подданных, поскольку неоднократно отступал от своего слова и нарушал утвержденные им же самим законы и соглашения. Так, в 1568 году король дал санкцию на преследования так называемых морисков — насильно крещеных мусульман. Естественно, те ответили мятежом. Подавить выступления морисков удалось лишь спустя три года и с большим трудом. В итоге, морисков, ранее державших в своих руках значительную часть торговли в южной части страны, выселили во внутренние бесплодные районы Испании.

Таким образом, Филипп II довел Испанию до кризиса. Хотя в 1598 году она и считалась великой мировой державой, в действительности находилась в двух шагах от катастрофы: международные амбиции и обязательства дома Габсбургов практически полностью истощили ресурсы государства. Доходы королевства и поступления из колоний составляли огромную сумму и в XVI веке казались невероятными, но Карл V, несмотря на это, умудрился оставить своему преемнику не менее невероятные долги. Доходило до того, что Филиппу II приходилось дважды за свое правление — в 1557 и 1575 годах — объявлять свою страну банкротом! А поскольку расходы он уменьшать не хотел и отказывался реформировать налоговую систему, экономическая политика Филиппа причинила Испании огромный вред. Правительство в последние годы жизни упрямого Филиппа едва сводило концы с концами; недальновидная финансовая политика и отрицательный торговый баланс Испании (достигнутый его же стараниями) нанесли сильнейший удар по торговле и промышленности. Особенно вредным оказался беспрерывный приток в страну драгоценных металлов из Нового Света. Такое «богатство» привело к тому, что в Испании стало особенно выгодно продавать товары, а покупать — наоборот невыгодно, поскольку цены в королевстве во много раз превышали европейские. Окончательно развалить экономику некогда могучего государства помог десятипроцентный налог с торгового оборота, являвшийся одним из главных пунктов дохода испанской казны.

Естественно, что Филипп III (правил в 1598–1621 годах), получивший государство в столь плачевном состоянии, никак не смог улучшить тяжелое положение в экономике Испании. Не удалось поправить ситуацию и следующему Габсбургу — Филиппу IV (правил в 1621–1665 годах). Тем не менее, они оба по мере своих сил старались преодолеть трудности, оставшиеся в наследство от их предшественника. Филипп III, в частности, в 1604 году сумел заключить мир с Англией, а в 1609 году подписал перемирие с голландцами на двенадцать лет. Хотя оба основных противника Испании на время оказались нейтрализованными, это не сильно отразилось на экономике государства, поскольку монарх отличался непомерными тратами на пышные развлечения и на своих многочисленных фаворитов. К тому же, король в 1609–1614 годах вообще изгнал из страны потомков мавров — морисков (мудехаров), чем лишил Испанию более четверти миллиона (!) наиболее трудолюбивых граждан. Многие из морисков были крепкими фермерами, и их изгнание ускорило наступление сельскохозяйственного кризиса в стране.

В общем, к середине XVII века Испания, вновь стоявшая на грани государственного банкротства, утратила былой престиж и потеряла немалую часть своих владений в Европе. Особенно тяжело на экономике страны сказалась утрата северных Нидерландов. А когда в 1618 году император Фердинанд II не поладил с чешскими протестантами и в Германии вспыхнула Тридцатилетняя война (1618–1648), в которую оказались вовлечены многие европейские государства, Испания выступила на стороне австрийских Габсбургов — таким образом Филипп III надеялся вернуть себе Нидерланды. И хотя чаяниям короля не суждено было оправдаться (вместо этого страна приобрела новые огромные долги, продолжая приходить в упадок), его сын и преемник, Филипп IV, придерживался той же политики. Поначалу испанская армия добилась определенных успехов в боях за неведомо чьи идеалы; этим Филипп IV был обязан знаменитому генералу Амброджио Ди Спинола — великолепному стратегу и тактику. Но военное счастье Испании оказалось очень непрочным. С 1640 года Испания терпела одно поражение за другим. Положение осложнилось из-за восстаний в Каталонии и Португалии: огромная пропасть между богатством королевского двора и нищетой народных масс стала причиной возникновения бесчисленных конфликтов. Один из них, мятеж в Каталонии, набрал такой размах, что потребовал концентрации всех военных сил Испании. А тем временем, воспользовавшись сложившейся ситуацией, Португалия добилась восстановления собственной независимости: в 1640 году группа заговорщиков захватила власть в Лиссабоне. Справиться с мятежниками испанский монарх не имел ни малейшей возможности, так что в 1668 году Испания была вынуждена признать независимость Португалии.

Только в 1648 году, по окончании Тридцатилетней войны, подданные Филиппа IV получили большую передышку; на тот момент Испания продолжала воевать только с Францией. Точка в этом конфликте была поставлена в 1659 году, когда обе стороны подписали Пиренейский мир.

Последним правителем из династии Габсбургов в Испании стал болезненный, нервный и мнительный Карл II, царствовавший в 1665–1700 годах. Его правление не оставило заметного следа в испанской истории. Поскольку Карл II наследников не оставил и умер бездетным, после его кончины корона Испании перешла к французскому принцу Филиппу, герцогу Анжуйскому. Испанский король сам назначил его своим преемником, поставив условие, что впредь короны Франции и Испании будут разъединены навечно. Герцог Анжуйский, приходившийся внуком Людовику XIV и правнуком Филиппу III, стал первым представителем испанской ветви дома Бурбонов. Королевский род Габсбургов в Испании, таким образом, прекратил свое существование.