ПОСЛЕСЛОВИЕ К РУССКОМУ ПЕРЕВОДУ

Итак, книга прочитана. Конечно, кто-нибудь вполне мог перескочить через все главы и заглянуть прямо в послесловие. Что ж, не могу этому воспрепятствовать. Мне-то как переводчику этой книги пришлось прочитать не по одному разу каждую строчку, вникая в суть и эмоциональный оттенок сказанного автором, чтобы затем как можно точнее передать это всё на русском языке. Но не в этом дело.

Всякий человек может по-разному относиться к одному и тому же объекту или предмету. Потому я могу говорить лишь за себя. Лично мне эта книга понравилась, причём даже больше, чем первые две (а также четвёртая, последняя на данный момент, издававшаяся и на русском языке), написанные Дугалом Диксоном в жанре “speculative zoology”. Не могу не согласиться с мыслью, высказанной Брайаном Олдисом в предисловии к английскому изданию — по состоянию дел на настоящий момент Диксон очень точно ухватил идею и развил её. В данный момент мне меньше всего на свете хочется класть на препаровальный стол диксоновских персонажей, чем я иной раз грешил в прошлом. Поскольку к созданию диксоновского паноптикума приложил руку разум (по сюжету, конечно), не стоит удивляться практически ничему. Буйная фантазия или жизненная необходимость на уровне «позарез надо» способна творить чудеса, которые оказываются невозможными для естественного процесса эволюции. Хочется больше внимания уделить рассмотрению самой природы человека в свете этой книги.

Книга Диксона на редкость антиутопична. Однако будущее человека показано далеко не в самых мрачных красках. Люди в книге Диксона не додумались до истребительной ядерной войны, после которой в истории рода человеческого можно ставить жирную точку. Астероид тоже не прилетал, иначе сценарий развития сюжета был бы совсем другим. В принципе, если нам завтра скажут, что послезавтра, через неделю или через месяц в Землю врежется астероид (комета, метеоритный дождь, ещё что-нибудь), человечество ничего не сможет противопоставить этой угрозе. Но у Диксона нет ни ядерной войны, ни астероида или иной катастрофы космического характера. В роли катастрофы у него сам человек.

Повествование начинается с периода времени 200 лет от настоящего времени. Автор туманно говорит о процветании человечества в прошлые двести лет, но заостряет внимание на последствиях этого процветания — на разрушении биосферы планеты, чудовищном загрязнении окружающей среды и упадке человечества. Сложно сказать, сохранились ли к тому моменту какие-то религии, но, судя по шагам человечества в отношении себе подобных, людей уже мало что сдерживает, когда само выживание рода человеческого оказывается под угрозой. Становится вполне моральным видоизменить людей в странных существ, лишённых возможности выбора и обречённых на однообразное существование в загрязнённом океане или в открытом космосе. Другие люди обречены влачить жалкое существование в руинах городов, питаясь подачками гуманитарных организаций и в драках отстаивая своё право на жизнь. И особенно примечательна позиция космического путешественника Джаймса Смуута: «в следующий раз мы всё сделаем лучше». Вместо того, чтобы навести порядок в собственном доме, люди покидают его в поисках «следующего раза». Итоги этого плачевны — когда люди (или как там их ещё назвать?) вернулись через 5 миллионов лет, оказалось, что они ничему не научились ни в «следующий», и в «последующий» раз. Всё ведь начинается с малого. Иные представители вида «человек разумный (!!!)» уже сейчас не могут научиться кидать бумажки и окурки в урну, хотя при известном желании этому можно научить даже обезьяну. Миллионы таких глупых действий миллионов людей складываются в итоге в экологическую катастрофу на загаженной в три слоя Земле. И часть людей улетает, унося с собой неумение кидать мусор в урну, причём в планетарном масштабе. Поэтому не стоит удивляться тому, что их потомки развили это неумение до невероятного состояния — у них просто не было иного примера перед глазами. Романтично настроенные около-учёные и доморощенные «хвилософы», которые издают огромными тиражами лженаучно-популярные книжки, часто считают биосферу чем-то вроде живого существа, а разум и способность к космическим полётам сравнивают с размножением животных и растений: мол-де, размножается наша биосфера. Если развить эту аналогию, то космических путешественников и их потомков можно сравнить со спорами какой-то плесени. Вполне подходящее сравнение, я полагаю: спора оседает на подходящий субстрат (путешественники прилетают на планету), разрастается колония, ресурсы исчерпываются, колония гибнет, но её споры успевают разлететься дальше, в поисках нового субстрата. А старый субстрат? Да какое до него теперь дело? Он уже отработан и не интересен для дальнейшего использования. Его надо выбросить и искать новый, подходящий. Так и произошло с Землёй после «возвращения блудного сына». Использованная и «выброшенная на свалку» планета — это итог фантастического события, описанного Диксоном. Но, если отбросить фантазию, это ведь ещё и вполне закономерное продолжение нынешнего отношения к природе со стороны человечества в целом. На каждую группу защитников природы найдётся своя транснациональная корпорация лесозаготовителей или рыболовная компания, которая своими средствами за несколько дней сведёт к нулю итоги многолетней работы защитников природы. Так что диксоновская разграбленная, опустошённая и загаженная Земля может появиться и без всяких межзвёздных путешествий и генетически модифицированных потомков землян, причём гораздо раньше, чем через 5 миллионов лет. Можно не сомневаться, человечество вполне может достичь этой сомнительной цели и своими средствами.

У Диксона, однако, человечество получило второй шанс. Уродцы хайтеки и их потомки тики всё-таки смогли усовершенствовать технологии до такой степени, чтобы оказывать минимальное воздействие на природу. Поздно спохватились, увы — надо было думать лет за триста до этого. Что ж, как говорится, «что имеем — не храним, потерявши — плачем». И ради сохранения человечества рождается странный план — превратить людей в некие подобия зверей, чтобы они выживали на подножном корме. Как показали дальнейшие шаги развития полученного зверочеловечества, попытка оказалась удачной. Вот только о том, сколько было неудачных, и как жили те, кому пришлось по чужой воле стать этими неудачными попытками — история умалчивает. А так сбылась мечта определённой части человечества — видеть остальных недочеловеками и скотоподобными существами. И сейчас время от времени находятся такие, кому охота увидеть ближнего своего в виде быдла, бессловесного скота, приносящего прибыль и не причиняющего особых неудобств «золотому миллиарду» (само)избранных людей своим существованием. Как видим, и здесь Диксон лишь чуть-чуть преувеличил явление, уже имеющееся в нашем обществе. В качестве сырья для производства зверолюдей были взяты андлы — одни из немногих людей, сохранявших человеческий облик. По собственному согласию, или нет — также неясно. Но кто станет останавливаться перед их несогласием, если поставлена такая глобальная цель? «Не можешь — научим, не хочешь — заставим!» — старо, как мир. Почему-то вместо того, чтобы справляться с помощью той же генной инженерии со своими собственными проблемами, уничтожать в новых поколениях собственные генетические болезни и дефекты, хайтеки и тики решили элементарным образом изуродовать других людей. Честно, я бы не поверил, что к тому времени на Земле не осталось никаких травоядных. Скорее всего, были какие-нибудь козы или овцы. И уж куда проще «настрогать» из них подобия антилоп, жираф или быков — затрат куда меньше при гарантированном успехе. Ан, нет — «властелины мира» предпочти населить Землю толпами уродцев-людей, лишённых самого главного — свободы выбора. Теперь одним из них придётся жить только на равнинах, другим — бродить по тундре, а третьим — скакать по деревьям. И вообще, разве это люди в истинном смысле этого слова? Ни соображения, ни свободы воли, ни доступа к знаниям всего человечества. Я уже не говорю о разуме. Иными словами — в этом случае сбылись самые сладкие сны самых беспощадных диктаторов.

У умников-уродцев тоже оказалось своё слабое место, и в нужный момент природа ударила по нему, причём, как всегда, беспощадно и со всего размаха. Техника, от которой зависят ещё сохраняющие разум остатки человечества, выходит из строя после ослабления магнитного поля Земли. Обрывается связь, выходят из строя навигационные приборы и упорядоченная жизнь общества нарушается. Зависимость от машин играет злую шутку с тиками и хайтеками — их общество быстро гибнет, когда выходят из строя машины, синтезирующие для них пищу и создающие биологические «колыбели», позволяющие уродцам вести более-менее активную жизнь.

Из книги нельзя узнать, насколько долго продолжалась агония технологической цивилизации. Но после неё миром правят уже совсем другие существа, быстро и неуклонно теряющие последние искры разума. Потомки существ, мнивших себя избранными, превращаются в чудовищ. Появляются колониальные виды с поистине муравьиным сознанием, огромные тупоголовые травоядные, хитрые и ловкие обезьяноподобные существа, а также свирепые саблезубые хищники.

Что ни говорите, а Дугал Диксон явно склонен к некоторым театральным эффектам, «чтобы почуднее было». Очевидно, именно поэтому на страницах его книги появляются телепаты и люди с наследуемой памятью. Изменения, которые в природе заняли бы многие миллионы лет, у него происходят в фантастически короткие сроки — один, максимум два миллиона лет. Можно, конечно, списать всё на какие-то искусственно привитые генетические особенности, но как объяснить ими телепатию и обладание знаниями всех предыдущих поколений людей? Искусственно воспроизводящийся вакууморф выделен в особый вид также ради театрального эффекта — сообщество вакууморфов не обладает даже элементарными признаками популяции.

И судьба людей памяти, счастливых (или напротив, несчастных) обладателей огромных знаний, тоже является уроком для читателей — обладание знанием не всегда идёт на пользу. И современный человек, накапливая знания, увы, не умнеет. Во всяком случае, всё, что мы можем наблюдать в отношениях общества и природы — наступление техногенной цивилизации, безудержный рост населения, разрушение природы и истребление биологических видов — шаг за шагом ведёт нас к тому будущему, которое описал Диксон. И возникает закономерный вопрос, над которым стоит задуматься всему человечеству: а оно нам надо?

Конечно, никому не хочется представлять, как его потомок превращает в скота другого человека. И уж тем более не хочется представлять, что в скота превращают именно твоего собственного потомка. Это не так уж и сложно сделать — от шимпанзе нас отделяет, по разным данным, от примерно двух до менее одного процента отличий в геноме. Как видим, не так уж и много. И эта книга — лишний повод подумать над тем, какое бремя возлагает на нас звание разумного вида, и как легко это звание потерять вместе с самим человеческим обликом. И потому желаю всем читателям, во-первых, оставаться людьми в лучшем смысле этого слова, и, во-вторых, помогать ближнему своему оставаться человеком. Тогда можно будет надеяться, что Дугал Диксон не угадал дальнейшую судьбу человечества. Если же нет — что ж, как говорится, «каждый человек — сам кузнец своего несчастья», и всему человечеству придётся пожинать то, что посеяно сегодня. А посеять просто — пока каждому из нас достаточно лишь бросить бумажку мимо урны…