Но это был всего лишь мистер Сент-Джон Акройд. Касс вышел из офиса и преградил ему путь. Остальные следили за ними в полуоткрытую дверь. Рядом с гигантом Кассом комик выглядел пигмеем. Он стоял посреди двора в пестром клетчатом пальто и щегольской шляпе и, откинув голову, с вызовом смотрел на сержанта.

– Прошу прощения, сэр, – произнес Касс, – вы хотите пройти в театр?

– Да, хочу. Мне нужно в гримерную. Взять чистую рубашку.

– Боюсь, пока это невозможно, сэр.

– Вот черт! Почему это? Давайте пойдем вместе, и вы убедитесь, что я никогда не бросаю окурки мимо урны. Ну же, дружище, будьте человеком!

– Мне очень жаль, сэр, но у меня приказ, и я должен его выполнять.

– Да бросьте, старина! Вот, возьмите…

Судя по всему, Акройд попытался сунуть что-то в руку Касса. Тот отступил на шаг.

– Нет-нет, сэр. У нас так не делается. Спасибо, но это исключено.

– Проклятье! И что мне теперь делать? Покупать новые рубашки?

– Если вы немного подождете, сэр, я могу спросить…

– Эй, Касс! – окликнул его Уэйд.

– Сэр?

– Подождите минутку. Мистер Акройд, подойдите сюда, пожалуйста.

Комик просунул голову в дверь и сразу принялся паясничать:

– Привет, привет! Вся команда в сборе. И Большая шишка из Скотленд-Ярда! Найдется местечко для меня?

Он вошел вслед за Кассом и уселся на стол Альфреда Мейера, лихо заломив шляпу на затылок.

– Как дела? – спросил Акройд.

– Очень хорошо, что вы к нам зашли, мистер Акройд, – начал Уэйд. – Есть один маленький вопрос, который я хотел с вами обсудить.

– Ну вот, опять! У меня тоже есть один маленький вопрос, который я хотел с вами обсудить. Как мне попасть в свою гримерную?

– В прошлый раз, давая показания в ночь убийства, – невозмутимо продолжал Уэйд, – вы сказали, что отправились на праздничный ужин прямо из гримерной.

– Верно.

– И оставались на сцене вплоть до убийства?

– Ну да. А что случилось? – спросил Акройд.

– Значит, вы не выходили во двор?

– Э-э… Я… что вы имеете в виду?

– Вы слышали мой вопрос, мистер Акройд. Вы покинули сцену, чтобы зайти в этот кабинет?

– Бог ты мой! Послушайте, дружище… Ну да.

– Значит, вы сюда заходили?

– Да. Только на минутку. Хотел сказать Джорджу, что люди стали прибывать.

– Почему вы не сказали нам это на допросе, мистер Акройд?

– Вот дьявол! Я совсем забыл.

– Но теперь вы твердо уверены, что заходили в этот кабинет?

– Да, – помявшись, ответил комик.

– Мы добавим это в ваши показания, – кивнул Уэйд. – Мистер Акройд, расскажите нам, что произошло?

– Да только то, что я сказал. Я подошел к офису и остановился вон там, в дверях. Говорю ему: «Джордж, вечеринка началась», – а он мне: «Отлично! Сейчас доделаю работу и приду», – или что-то в этом роде. Под работой он, наверное, подразумевал хорошую выпивку. Потом я сказал еще пару слов и вернулся к столу.

– Мэйсон в кабинете был один?

– Что? Нет, там сидел еще этот черный колдун.

– Простите? – вежливо переспросил Уэйд. – Кто там сидел?

– Черный колдун.

– Может быть, мистер Акройд имеет в виду доктора Те Покиха? – предположил Аллейн.

– Вы же не его имели в виду, правда? – усомнился Уэйд.

– О, без обид, – развел руками комик. – Совсем забыл, что у вас нет «цветных барьеров». Скажем так: здесь был тот смуглый знахарь. Устраивает?

– Дача показаний – очень важное и ответственное дело, – сурово заметил Уэйд. – Вам придется подписать их заново. Все-таки очень странно, что вы забыли, как сюда пришли.

– Какого черта! – вскинулся Акройд. – Что тут странного? Почему я должен это помнить? Не говорите чепухи.

– А потом вы сразу вернулись на сцену?

– Да, я сразу вернулся на сцену и… Привет, Джордж!

В дверях появилось унылое лицо Джорджа Мэйсона.

– Привет, – промямлил он. – Можно войти?

– Входите, входите, мистер Мэйсон, – пригласил Уэйд. – Садитесь. Мы как раз хотели с вами поговорить. Скажите, вы помните, как незадолго до праздничного ужина в этот кабинет заходил мистер Акройд?

Мэйсон устало провел рукой по лбу и плюхнулся на стул.

– Помню ли я? Да, конечно. А я вам разве не сказал? Простите.

– Все в порядке. Мы просто хотим уточнить кое-какие мелочи. Речь не идет именно о вас. Касс, проводите мистера Акройда в его уборную и дайте ему все, что он хочет. Мистер Акройд, вы сможете зайти в участок завтра между двумя и тремя часами дня? Спасибо. Приятного утра.

– А вот это уже свинство, – мрачно пробормотал комик. – Всего доброго.

Когда он ушел, Мэйсон обратился к Уэйду:

– Для меня есть почта?

– Думаю, что есть, мистер Мэйсон. Мы вам скоро ее передадим.

Управляющий схватился за голову:

– Снова не скажете мне ничего определенного, мистер Уэйд? Наш представитель в Веллингтоне сходит с ума, не зная, кого ему ждать: театральную труппу или банду убийц.

– Потерпите еще немного, – посоветовал Уэйд и снова вернулся к прежней теме: – Простите, что пришлось вас потревожить, мистер Мэйсон, но я хочу выяснить один момент. Мы говорили с Синглтоном, театральным вахтером, о тех людях, которые незадолго до праздничного ужина находились за стенами театра.

– Вот старый пьянчуга! А когда-то был актером. Наводит на размышления, не правда ли? Гнев богов или что-то в этом роде.

Аллейн хмыкнул.

– По правде говоря, его нетрезвость нас насторожила, – продолжал Уэйд. – Мы получили от него информацию, которая полностью противоречит тому, что рассказал доктор Те Покиха. Это только маленькое недоразумение, но…

– Не могу больше слышать эту фразу, – раздраженно перебил Мэйсон. – Маленькое недоразумение! Малышка Гэйнс каждую минуту закатывает истерику и требует, чтобы ее отослали домой к папочке, потому что, видите ли, у нее совсем сдали нервы. А вчера вечером я съел на ужин ужасного лангуста и не мог заснуть до утра. Маленькое недоразумение! Как же.

– Мистер Аллейн знает об этом больше, чем я. Он говорил с доктором Те Покиха…

– Кстати, Те Покиха идет сюда. Он заглянул в паб и сказал, что вы его ищете.

– Мистер Аллейн, может быть, вы?..

Уэйд покосился в угол комнаты, где представитель Скотленд-Ярда мирно курил трубку.

– Дело вот в чем, – подал голос Аллейн. – Старый джентльмен – я имею в виду Синглтона – рассказал, что, когда вы подходили к нему напомнить про список гостей, он видел вас в смокинге и без шляпы.

– О боже, – простонал Мэйсон. – Ну и что с того? Так оно и было.

– А доктор Те Покиха утверждает, что пришел сюда как раз перед тем, как вы вернулись от служебного входа, и на вас были шляпа и пальто.

– Классический случай, когда пьяный оказывается прав, а трезвый ошибается. Не думаю, что я надевал пальто… Нет, точно не надевал. Я помню, что Синглтон ударился в очередные воспоминания, а я сказал, что сейчас слишком холодно, чтобы торчать на улице, и под этим предлогом улизнул. Скорее всего, я надел пальто уже потом, после возвращения. Когда пришел доктор, я, видимо, был уже в нем.

– Да, это все объясняет, – кивнул Аллейн. – Простите за глупый вопрос, но нам приходится проверять каждую мелочь.

– Надеюсь, я хоть чем-то помог. Послушайте, Аллейн, как продвигается дело? Не хочу показаться нытиком, но из-за всей этой истории фирма может вылететь в трубу. Я не нахожу себе места ни днем, ни ночью. И что там с этим покушением в поезде, вы уже разобрались, что к чему?

Аллейн встал и подошел к камину.

– Уэйд, – сказал он, – вы не против, если я посвящу мистера Мэйсона в наши выводы по поводу эпизода в поезде?

– Как хотите, мистер Аллейн, – бесстрастно ответил Уэйд. – Поступайте, как считаете нужным.

– Мы думаем вот что. – Аллейн повернулся к Мэйсону. – Наверное, вы помните, что перед тем, как поезд прибыл в Охакун, все в вагоне спали.

– Как я могу это помнить, – возразил Мэйсон, – если я тоже спал?

– Как сказал бы мистер Синглтон, это «очень чувствительный момент», – усмехнулся Аллейн. – Я неправильно выразился. Попробую сформулировать иначе. Никто из нас не отрицает, что спал в то время, когда поезд приближался к Охакуну. Я опросил каждого, и все с этим согласились. Кроме того, пассажиры хорошо помнят, что проснулись от ужасного толчка, когда состав вошел в так называемый серпантин. Мисс Макс даже упала на мои колени. Помните?

– Да, да. Бедняжка Сьюзи! Кажется, она даже вскрикнула.

– А мистер Акройд крепко выругался.

– Верно. Он всегда несдержан на язык, а меня от этого воротит. Когда-нибудь я с ним разберусь. Продолжайте.

– Значит, вы все это помните?

– Конечно. Я еще подумал, что мы наехали на корову или что-то в этом роде.

– А мистер Мейер подумал, что кто-то пнул его ногой под зад.

– Вот черт! – воскликнул Мэйсон. – И почему это никому не пришло в голову?

– Это как раз то, что мы всегда говорим шефу, – вставил Уэйд. – Но потом оказывается, что это не пришло в голову именно нам.

В дверь постучали.

– Наверное, это доктор, – сказал Уэйд. – Войдите!

В кабинет с улыбкой вошел Те Покиха.

– Простите, что задержался. Мне пришлось зайти в больницу – срочное дело. Вы хотели меня видеть, мистер Аллейн?

– Мы все хотели вас видеть, – уточнил Аллейн. – Это связано с нашим вчерашним разговором.

Он повторил историю о Мэйсоне и его пальто. Те Покиха слушал, не говоря ни слова. Когда Аллейн закончил, наступила пауза.

– Вы не думаете, что могли что-то перепутать, доктор? – спросил Уэйд.

– Разумеется, нет. Мистер Мэйсон подошел к двери в пальто и шляпе. Он снял их позже, когда я сделал то же самое. У меня нет привычки что-то выдумывать.

– Я ничего такого и не говорю, – миролюбиво возразил Мэйсон. – Просто я пришел чуть раньше, чем вы, и надел пальто, потому что мне было холодно. У меня слабый желудок, доктор, – добавил он тоном пациента, жалующегося на свои симптомы.

– Вы пришли после меня, – твердо отчеканил Те Покиха.

Его густые брови сдвинулись, а яркие белки глаз побелели еще больше.

– Простите, но это не так, – пожал плечами Мэйсон.

– Вы хотите сказать, что я лжец?

– Не глупите, доктор. Вы просто ошиблись.

– Я не ошибся. Ваше поведение недопустимо. Потрудитесь взять свои слова обратно.

– Какого дьявола? Вы несете чушь, – раздраженно буркнул Мэйсон.

– Не смейте обвинять меня во лжи!

В голосе Те Покиха зазвенел металл. Его губы искривились. Он оскалил зубы, словно собака. «Господи, – подумал Аллейн. – Вот они, десять процентов дикаря».

– Хватит уже! – огрызнулся Мэйсон. – Не валяйте дурака! Вы совсем спятили.

– Вы назвали меня лжецом!

– Заткнитесь. Здесь не шоу про Дикий Запад.

– Вы назвали меня лжецом!

– Ради бога, хватит строить из себя туземца, – ответил Мэйсон и засмеялся.

Те Покиха метнулся вперед. Мэйсон быстро юркнул за спину Пакера.

– Убери лапы, чертов ниггер! – завопил он.

Следующие несколько минут они потратили на то, чтобы спасти мистеру Мэйсону жизнь. Аллейн, Пакер и Уэйд действовали с профессиональной четкостью, но даже втроем им с трудом удалось обуздать доктора. Те Покиха боролся молча и яростно. Он прекратил сопротивление только после того, как в тисках оказались обе его руки и одна нога.

– Хорошо, – произнес он, вдруг обмякнув.

В дверях появился Касс. Акройд, сжимая под мышкой стопку белья, выглядывал из-под его руки.

– Эй, дайте мне выйти, – буркнул Мэйсон.

– В чем дело, сэр? – спросил Касс, не двигаясь с места.

– Прошу прощения, мистер Аллейн, – спокойно заговорил Те Покиха. – Вы можете меня отпустить.

– Все в порядке, Уэйд, – сказал Аллейн.

– Спасибо. – Доктор высвободился и аккуратно поправил галстук. – Мне очень стыдно за себя. Но этот человек заговорил о… цвете моей кожи. Я туземец, это правда. Люди вроде меня не прощают оскорблений, но мне не следовало забывать, что арики никогда не должен пачкать руки о таурекарека.

– А в чем дело? – с острым любопытством спросил Акройд.

– Проваливайте, сэр, – посоветовал ему Касс.

Акройд исчез.

– К сожалению, мне пора идти, – продолжал Те Покиха. – Мистер Аллейн, если я вам понадоблюсь, вы найдете меня в гостинице между часом и двумя. Глубоко сожалею, что позволил себе забыться. Всего доброго, джентльмены.

– «И с этими словами он удалился», – прокомментировал Мэйсон, выходя из укрытия. – Господи, ну и дикарь. Надеюсь, вы не против, если я схожу в паб? У меня совсем сдали нервы. Господи Иисусе! Он уже ушел? Ладно, мне пора.

Он вышел во двор. Те Покиха уже садился в машину.

– Проследите за ним, – бросил Аллейн Кассу. – Не спускайте с него глаз.

– С кого? – растерянно спросил Касс. – Те Покиха?

– С Мэйсона.