10
Не землянин!
Хенк ошеломленно уставился на Челышева.
Он, Хенк, – не землянин! Что за бред? Он же помнит себя, он помнит Землю, помнит своих друзей!
Хенк почти кричал. Он потребовал повторить расчеты.
– Это ничего не даст, – устало сказал диспетчер. – Расчетчик не ошибается. Я как-то слышал о такой ошибке, но скорее всего это анекдот.
– Не будь я собой, – возразил Хенк, – разве я не ощущал бы этого?
– А ты не ощущаешь?..
Они замолчали.
Хенк выдохся.
Он вдруг понял, как нелегко сидящим перед ним людям. Он сумел поставить себя на их место. Они правы, у них нет резона ему доверять. Он пришел из Нетипичной зоны, данные, предоставленные им, дают странные результаты. Они, диспетчер и Охотник, обязаны узнать: кто он?
Этот же вопрос задал Челышев.
Челышев даже улыбнулся. Улыбка получилась мрачноватая, но все же это была улыбка:
– Ты ведь позволишь порыться в твоей памяти, Хенк?
Четверть часа назад даже намек на такое вызвал бы в Хенке ярость. Сейчас он только кивнул. Почему нет? Если его обманули (он не нашел смелости сказать – подменили), он сам хотел знать – где? кто? когда? с какой целью? Лишь сейчас Хенк понял назначение робота, все еще стоявшего на пороге.
– Это Иаков, – пояснил Челышев. – Не знаю почему, но его называют именно так. Он не умеет лгать, но свободно ориентируется в системах любой лжи.
– Иаков! – приказал он. – Займи место в лаборатории.
Лаборатория оказалась просторной и почти пустой комнатой. На темной, ничем не украшенной стене мерцало несколько экранов, в углу стоял пульт, на стеллаже – ворох датчиков. Еще один угол занимала массивная тумба самописцев.
Оплетая голову Хенка змеями датчиков, диспетчер предупредил:
– Здесь прохладно, но тебе придется снять рубашку…
Он замолчал, увидев шрам, изуродовавший спину Хенка. Легко, одним пальцем, он коснулся ужасной, уходящей под левую лопатку, вмятины:
– Где тебя так?
– Не все ли равно?
– Не все равно! – резко вмешался Челышев. – Мы не задаем пустых вопросов.
– Под объектом 5С 16.
– 5С 16?.. – Челышев вспомнил. – «Лайман альфа» попадала в аварию? Об этом есть запись в бортовом журнале?
– Разумеется.
Тон, каким Хенк это произнес, не мог оживить беседу, но Челышев настаивал:
– Такой удар должен был разорвать тебя на части. Нелегко, наверное, было собирать тебя, Хенк?
– Шу умеет.
Из-под пера самописца поползла испещренная непонятными знаками лента. Попискивала, скользя, координатная рама. Где-то искрил контакт – пахло озоном. Хенка неумолимо клонило в сон.
– Не спи, Хенк, – громко предупредил Челышев, просматривая ленту. – Тебе нельзя спать.
Хенк не спал. Он услышал удивленное восклицание Челышева:
– На «Лайман альфе» стоит Преобразователь?!
– Что в этом странного?
– Преобразователями снабжены лишь Конечные станции… Почему ты не зарегистрировал Преобразователь на Симме?
– Я был рад возвращению. Такое просто не пришло мне в голову. Да и вы сбили меня с толку этой охотой.
– Все еще жалеешь протозида, а, Хенк?
– Жалею.
– Не напрягайся, – попросил диспетчер. – И помолчи…
– Мне холодно.
– Полчаса можно потерпеть.
– Полчаса?.. А потом?
– Потом вернешься к себе… Пообедаешь, отдохнешь…
Челышев помолчал.
– Отдохни от своего корабля, Хенк… А там мы все выясним…
«А там…»
Прозвучало это достаточно безнадежно.
