За четыре года жизни в Японии, будучи студентом, я сменил множество подработок, пока не нашел постоянную работу после выпуска. Студенту можно работать не более двадцати восьми часов в неделю, что накладывает некоторые ограничения на выбор профессии.

Перед моим приездом в Стран у восходящего солнца администрация школы пообещала, что поможет с подработкой, ведь иначе мне бы просто не на что было бы оплачивать второй год обучения. В действительности оказалось, что они помогают только китайским или другим студентам с азиатской внешностью, а для белых людей, как нас называют в Японии, работы не завезли.

Китайцы обычно идут работать на завод, где им надо упаковывать какие-то товары, или же в рестораны китайской кухни. Сама школа предлагает эти вакансии по своим каким-то каналам, а вот на мою просьбу что-то подыскать администрация просто развела в стороны руками. Работы нет – ищи сам. Это оказалось не совсем то, что я ожидал, но выбора не оставалось, и надо было выкручиваться самостоятельно.

Первая моя подработка в Японии была спонтанная и всего на один день. В первый месяц моего пребывания в Стране восходящего солнца я проснулся от того, что мои сожители посреди ночи что-то громко обсуждали. Я вышел из комнаты в коридор, чтобы узнать, в чем дело, и они мне с горем пополам по-английски рассказали о возможности подработать.

Как зовут их друга, я сразу запомнил, потому что человек с именем Ли Сяо в моем понимании может быть только злым боссом китайской мафии или бойцом в компьютерной игре. Как бы там ни было, Ли Сяо предлагал подработку по созданию ажиотажа в новом кафе. Знаете, бывает такая система, когда при открытии нового магазина или ресторана нанимают специальных людей, чтобы они стояли в очереди, тем самым заинтересовывая прохожих. Люди начнут думать, что раз столько клиентов, то значит, действительно, хорошее место и его стоит посетить. Платили за такую подработку 800 йен в час, что в принципе немного, но лучше, чем вообще ничего.

Открывалось новое кафе на станции Эбису, и мне нужно было прийти к нему в назначенное время и просто встать в очередь. После прохождения очереди надо было немного побыть в кафе и снова встать в самый конец вереницы посетителей, и так примерно пять часов.

Ли Сяо выслал мне на мобильный телефон адрес с названием кафе, и я прибыл в указанное место. У кафе уже стояло порядочно людей, но моих друзей китайцев нигде не было видно. Я встал в конец очереди и начал выполнять то, за что мне платили. За пять с небольшим часов я так ни разу и не встретился с моими сожителями, что показалось мне странным. Отработав, я получил от Ли Сяо, который сам ко мне подошел, обещанные деньги, и пошел домой. Поднимаясь на третий этаж своего общежития, я услышал какие-то крики и вопли, словно в квартире дрались одновременно пять Лю Кенгов из игры Mortal Kombat. Открыв дверь, я увидел, как в коридоре стоят мои сожители и о чем-то громко спорят. Оказалось, что они приехали на станцию Эбису, но даже не посмотрев на карту и не уточнив название кафе, встали в совершенно другую очередь, ведущую к булочной, в которой в тот день проходила акция. Китайцы почти пять часов ходили туда-сюда, пока к ним наконец-то не подошел один из работников булочный и не спросил, зачем они уже какой раз заходят и выходят. Странно, что их не смутили взгляды персонала, булочная вместо кафе и вообще вся это ситуация, но в итоге они ничего не заработали и очень сильно переживали по этому поводу. Ну, а мой первый опыт подработки в Японии закончился вполне себе удачно.

Следующей моей подработкой была работа мойщиком посуды в раменной. Раменная – это заведение, где готовят в основном только рамен и какие-нибудь несложные закуски. Сам рамен в Японии считают некой разновидностью фаст-фуда.

Когда я устраивался на работу, мой японский был недостаточно хорош, чтобы я мог общаться с клиентами, поэтому работа на кухне, пусть это даже мойка посуды, была отличной возможностью не только заработать денег, но и слегка потренировать навыки общения в разговоре с коллегами. Меня приняли сразу же после первого собеседования и сказали, чтобы я приходил в конце недели к шести часам вечера в простой одежде и с резиновыми сапогами. Я не понял, зачем нужны сапоги, но решил, что раз уж просят, значит надо, и пошел на неделе в местный обувной магазин, где сразу же нашел то, что искал.

Ра менна я бы ла небольша я, всего на 15 посетителей, которым предлагалось садиться за некую барную стойку вокруг кухни. Я сразу понял, для чего предназначались сапоги. Пол на кухне был весь грязный, и при приготовлении еды всякие ошметки, кипяток, кожуру и прочее бросали прямо на пол, в котором были расположены большие сливы. Мойка посуды заключалась в том, что надо было вылить остатки супа и лапши в специальный бак, ополоснуть пиалу и положить ее на специальную платформу посудомоечной машины. Посуда в такой посудомоечной машине мылась меньше, чем за минуту, но становилась такой горячей, что взять ее было практически невозможно. Посетители сменялись один за одним и мыть приходилось просто без перерыва, от чего руки сморщились, а спина из-за очень низкой раковины ужасно болела.

Во всех японских домах и на всех кухнях ресторанов, в которых мне довелось побывать, всегда очень низко расположена раковина и кухонный стол. Возможно, это связано с тем, что раньше в Стране восходящего солнца в семье готовили в основном женщины, у которых не очень высокий рост. Но почему в современной Японии не делают раковину немного выше – мне не понятно, ведь сейчас так много мужчин-поваров, да и среднестатистический рост японцев стал выше. Как бы там ни было, но к концу рабочего дня (а это всего 4 часа) спина не разгибалась, и я ходил как утка.

За один час работы мне платили 950 йен, и жизнь вроде начинала налаживаться, но не надолго. Уже на второй рабочий день мне добавили обязанностей. Сказали, чтобы я не только мыл посуду, но еще и готовил гёдза – блюдо китайской кухни, прижившееся в Японии и представляющее собой тесто с начинкой из мяса (чаще всего свинина) и овощей (обычно капуста). Говоря простыми словами, гёдза – это привычные нам жареные пельмени, но в китайско-японском стиле. И вот эти самые гёдза мне сказали приготовить, хотя на тот момент я их даже ни разу не пробовал. Начальник раменной показал мне способ приготовления и сказал, чтобы теперь я этим занимался, если вдруг кто закажет, а заказывали много.

Первые гёдза, которые я попытался приготовить, просто-напросто сгорели, и их стоимость вычли из моей зарплаты. Было практически невозможно уследить за приготовлением этих китайских пельменей, одновременно моя посуду и собирая тарелки со столов. После четырех часов работы было такое чувство, что я пробежал тысячу километров по палящей пустыне – все-таки температура на кухне была намного выше нормы.

Я готов был терпеть такой ритм жизни, чтобы накопить на следующий год в языковой школе, но из-за дешевых чистящих средств для посуды у меня началась аллергия и кожа на пальцах стала трескаться и кровоточить. Было больно мыть посуду, и ситуацию еще усугубляли постоянные ожоги от брызгающего раскаленного масла. Я попросил использовать резиновые перчатки, но мне запретили, сказав, что это замедлит мою работу и в них нельзя жарить гёдза.

В итоге я решил, что здоровье мне дороже и уволился с этой подработки спустя неделю с небольшим. Не думаю, что когда-то захочу снова побывать на кухне раменной, но, тем не менее, рамен любить не перестану, хотя от него сильно толстеешь.

На этом мои подработки не закончились, и я попробовал себя везде, где только можно: сортировал письма на почте, переводил на русский язык субтитры к японским детским передачам, преподавал японцам русский язык и даже работал на большой аниме-выставке охранником. Но в один прекрасный день я все-таки нашел подработку, которая меня полностью устраивала.

Отчаявшись найти хоть сколько-нибудь нормальную работу, я отправился на биржу труда, расположенную около станции Синдзюку. Компания называлась «Hello Work» и совершенно бесплатно помогала всем желающим подобрать работу. Я заполнил довольно длинную анкету, вытянул номерок из устройства электронной очереди и стал ждать.

Через час с небольшим на табло загорелся мой номер, и я подошел к окошку, за стеклом которого сидел пожилой мужчина с добрым лицом. Он внимательно изучил анкету и спросил меня, какую бы работу я хотел найти. После всех проб и ошибок я решил для себя, что работа простым официантом мне подойдет лучше всего. Во-первых, это не вызывает аллергию, а во-вторых, всегда можно пообщаться с клиентами, что позволит выучить разговорный японский в кратчайшие сроки.

На 2015 год за один час работы в Токио платят 888 йен с учетом налогов, а вот на Хоккайдо, например, сумма несколько ниже – 748 йен. В тот момент, когда я устраивался на подработку, расценки, конечно, были слегка ниже, но для себя я решил, что хочу получать не менее 1000 йен в час, иначе просто не смогу накопить на дальнейшее обучение и проживание в Японии.

Мужчина попросил немного подождать и принялся стучать пальцами по клавиатуре, с интересом рассматривая монитор, изредка кивая. Спустя пару минут он сказал, что есть всего одно место, подходящее моим требованиям, но на собеседование лучше ехать прямо сейчас. В ресторан требовался официант на непостоянную занятость с окладом в 1000 йен в час.

Я получил от пожилого мужчины все указания, а также распечатанную карту расположения ресторана и, попрощавшись, отправился на собеседование.

Заведение находилось недалеко от станции Иидабаси, примерно в получасе езды от моей однокомнатной квартиры в Нумабукуро. На тот момент я уже съехал из общежития в отдельную квартиру, о которой поведаю чуть позже.

Ресторан оказался небольшим кафе, расположенным на первом этаже, на пятнадцать столов и с барной стойкой. На вывеске было написано «Organica», и одной из особенностей заведения являлось использование органических овощей при приготовлении блюд.

Как мне и было сказано, я позвонил по указанному на напечатанном листе номеру, чтобы меня встретили. Буквально через пару минут ко мне вышел молодой мужчина лет тридцати с короткой стрижкой, в голубой рубашке и темно-синих брюках. Его надраенные до блеска ботинки так сверкали на солнце, будто на его ногах были два больших фонаря. Мужчина мне широко улыбнулся и протянул руку для рукопожатия, при этом поздоровавшись по-английски. Он спросил меня, знаю ли я японский язык, и, получив утвердительный ответ, предложил зайти в кафе.

Кафе было практически полностью отделано деревом, и создавалось впечатление хоть и небольшого, но единения с природой. Прямо перед входом находилась барная стойка на семь мест, за которой был расположен довольно внушительный бар с рядами всевозможных бутылок. Там же была раковина, кофемашина и длинный кухонный стол, на котором я заметил мерный стаканчик, шейкер и набор барных ложек. Слева от бара находилась небольшая кухня, а по правую руку располагался зал со столами. В помещении играла джазовая мелодия, и в целом заведение производило хорошее впечатление. Судя по размеру ресторана и наличию такого инвентаря бармена, я предположил, что официант выступает в роли бармена, и я не ошибся.

Мужчина представился Кавамото, но просил называть его просто Ген-сан. Он рассказал мне о работе и познакомил с поваром Мацусима-саном. Работать надо было по вечерам, вдвоем с напарником, обслуживая гостей в зале, смешивая коктейли, делая простые закуски, к тому же мытье посуды тоже ложилось на плечи официанта. При получении заказа его нужно ввести в кассовый аппарат через специальное меню, а информацию о заказе передать на кухню повару, написав на специальном листочке требуемое блюдо. Вообще, принтер под кассовым аппаратом должен быть печатать информацию о заказе, но так как он был сломан на неопределенный срок, все делалось от руки. От меня требовалось наизусть запомнить способ приготовления более пятидесяти различных коктейлей и десятки названий блюд, чтобы быстро обслуживать клиентов. Ресторан хоть и был небольшим, но практически всегда вмещал в себя не менее тридцати клиентов, обслуживать которых должны всего два человека, не говоря уже об остальной работе.

Собеседование длилось довольно долго, и мне показали все, что только можно. Ген-сан спросил меня, готов ли я к такой сложной и напряженной работе, и я, конечно же, ответил утвердительно. Мне пообещали, что перезвонят, как это делали на множестве других собеседований, что я успел посетить, и я, если честно, не надеялся получить эту работу. Но я успел только дойти до метро, которое находилось в пару минутах ходьбы небыстрым шагом от ресторана, как мне позвонили с неизвестного номера. В трубке раздался радостный голос Ген-сана, который сообщил мне, что все уже обдумал и завтра вечером ждет меня на работе.

Таким образом, я начал работать в ресторане «Organica», и проще было сказать, что моя должность в себя не включала, чем перечислить мои обязанности. Я работал с клиентами, делал коктейли и закуски, заказывал в разных компаниях по телефону алкоголь и еду для ресторана, бронировал столики по телефону и, конечно же, мыл посуду.

Сразу стало понятно, что с такой загруженностью четыре часа работы выглядят нереалистично, и я оказался прав. По документам я работал, как полагается, двадцать восемь часов в неделю и с них платил налог, но на деле мой график редко опускался ниже отметки в сорок часов, а по субботам бывало работал с 9 утра до 24:00, еле успевая на последний поезд. Было сложно, но я не жаловался, ведь такая возможность выпадает раз в жизни. Я старательно выполнял всю работу, какую бы мне ни поручали, и в скором времени мне даже немного подняли зарплату.

Обедал я совершенно бесплатно прямо в ресторане, что позволяло существенно экономить на еде. Проезд на метро тоже оплачивался отдельно. Во многих японских фирмах и на некоторых подработках компании возвращают вместе с зарплатой деньги, затраченные на проезд. Благодаря работе с клиентами мой разговорный японский улучшался день ото дня, и со временем я мог поддержать практически любую тему.

По ночам ресторан превращался в обычный бар, в который приходили завсегдатаи, садились за барную стойку и разговаривали со мной обо всем подряд. Таким образом, я смог завести много новых друзей и интересных знакомств.

После полугода работы в ресторане «Organica» мой напарник ушел на другую работу в большую компанию, и я остался за главного. Мне очень льстило, что хоть я и иностранец, на меня полностью оставляли ресторан, включая кассу и все расходы на закупку еды, алкоголя и необходимых для поддержания работы вещей. Меня уже знали все местные японцы и зачастую заходили поздороваться или пообщаться за чашечкой кофе.

Работая в ресторане в одиночку, я уставал так, что ноги под конец дня еле передвигались, но работа доставляла мне удовольствие. Через какое-то время мне в помощь наняли несколько новых девушек, которых я постепенно обучал приготовлению коктейлей и в целом работе в ресторане.

Наступил такой момент, что я начал работать в ресторане каждый день, за исключением утра, когда я был в школе, – в это время в ресторане работала жена Ген-сана со своей подругой. Все это было похоже на ведение небольшого семейного бизнеса, где каждый человек невероятно важен, чем на обычную работу в ресторане. Я проникся этим местом, а повар Мацусима-сан стал моим хорошим другом.

Время от времени Ген-сан приглашал меня на встречи с его друзьями или просто куда-нибудь отдохнуть. Наше общение переросло из типа «начальник – подчиненный» в обычное дружеское, и я стал звать его просто Ген.

Можно провести аналогию с «Вы» в русском языке. Без приставки «сан» обычно общаются друзья или люди в неформальной обстановке. При общении с кем-то более младшего возраста допустимо заменить «-сан» на «-кун», если собеседник – мужчина, или на «-чан», если собеседник – женщина. При обращении к очень уважаемой персоне, например, к клиенту (так принято), к преподавателю, начальнику фирмы или президенту, используют уважительный суффикс «-сама».

Исторически сложилось, что женщины в Японии чаще используют вежливый язык, поэтому для японки использовать уважительную приставку «-сан» при общении с кем-то, помимо близких друзей, является признаком хороших манер. Конечно, времена меняются, и мужчины с женщинами стараются прийти к равенству полов, но в японском языке пока что еще сохраняются обычаи древней Японии.

В этом ресторане я проработал полтора года, пока не пришло время устроиться на хорошую работу с постоянной занятостью, сменив свой статус со студента на работника японской фирмы.