Глава 6
Религии йоруба: путь связи

Ориша (с. 219) Олодумаре (с. 224) •Эшу (с. 225) •Орунмила (с. 226) •Ошун (с. 227) •Обатала (с. 228) •Огун (с. 229) •Шанго, Ойя, Шопона, Йемойя и Осань-ин (с. 230) •Аше (с. 231) •Глобальная религия (с. 232) 100 миллионов? (с. 236) •Май Стелла, Ойотунджи и африканизация (с. 239) •Деси Арнас и DC Comics (с. 241) •Растяжимость (с. 243) •Гадание ифа (с. 246) •Владение духом (и телом) (с. 248) •Метаморфозы Нового Света (с. 250) •Процветание (с. 252)

 

На вводном занятии в курс религиоведения я предлагаю студентам изобрести свои религии. Студенты разбиваются на группы и принимаются фантазировать, а потом излагают суть своих религиозных фантазий в интернете и в учебной аудитории. После того, как каждая группа получает шанс обратить остальных в изобретенную веру, все голосуют (бросая ненастоящие деньги в импровизированные блюда для сбора пожертвований) за ту новоявленную религию, которая им особенно понравилась. Все эти годы мои студенты приступали к выполнению задания, демонстрируя интеллект, чувство юмора и творческие способности. Одна группа изобрела в™Єизм – религию, вдохновленную ритмами рэпера Тупака Шакура и непроницаемостью исполнителя, ранее известного как «исполнитель, ранее известный как Принц», обещавшего посмертное «афтепати» для тех, кто внял его призыву «чтить ритм». Другая попыталась обратить нас в веру Конгрегации мудрости, сторонники которой чтят виртуоза телеигры «Jeopardy!» Кена Дженнингса как своего святого-покровителя. Целью таких религий, как соннизм и ХРР, оказалось не спасение души, а крепкий ночной сон¹.

Многие религиозные изобретения моих студентов были на редкость удачными и глубокими, но больше всех мне запомнился консектатионизм (от латинского «стремление» или «поиски»). Цель этой вымышленной религии – найти свое предназначение, или «лекс», и следовать ему. Этические нормы – воплощение простоты: следуй своему лексу и не мешай другим следовать своим лексам. Во время презентации в классе, построенной по образцу инсценировок в евангелических библейских лагерях, консектатионисты представили зрителям свидетельства «знака заключенного завета» в духе ривайвелистских: момента, когда небо разверзлось, и каждый обрел собственный лекс. Студенты объясняли, что во многом наши горести и страдания проистекают из попыток проживать не собственную, а чью-то чужую жизнь. Значит, каждый должен найти свое предназначение и со страстью и решимостью исполнять его.

Консектатионизм – выдумка, а религия Западной Африки и диаспор йоруба – освященная веками глобальная традиция. Но суть консектатионизма на удивление близка к сути религии народа йоруба. В последней у каждого человека тоже есть предназначение, которое люди почему-то забывают. До перерождения (йоруба верят в реинкарнацию) одна из наших душ (душ у нас две или более – в зависимости от того, кто ведет подсчет) предстает перед верховным богом Олодумаре, чтобы получить новое дыхание. После этого Олодумаре дает нам возможность самим выбрать свою судьбу, в том числе и день, когда мы вернемся на небеса, нашу личность, род деятельности, собственную долю удач и неудач. Но вместе с рождением приходит и забвение. И мы блуждаем по жизни, не зная своего истинного предназначения, отвлекаемся на стремления в любви и работе, навязанные нам родителями, друзьями, коллегами и супругами. Средство от этой забывчивости – вспоминание: надо вернуть себе судьбу, чтобы делать для себя, близких и мира то, для чего мы созданы.

К счастью, с этой задачей нам незачем справляться в одиночку. Целый пантеон сверхъестественных существ, которые называются ориша (ориса – в Бразилии, орича – на Кубе), способен и готов помочь нам жить в гармонии с судьбой². Есть различные способы гадания и поклонения, благодаря которым мудрость ориша вливается в уши приверженцев. Есть и специально обученные жрецы и прорицатели, которых называют бабалаво (если они мужчины) или иялаво (если они женщины). Эти люди посредством гадания ифа, самого древнего и почитаемого из всех, могут помочь нам вновь узнать свою судьбу, защитить ее жертвоприношением и исполнить, действуя в этом мире. Одна из первых обязанностей родителей – показать ребенка прорицателю, чтобы тот прочитал и распознал его судьбу.

Несмотря на то, что слово «бабалаво» означает «отец тайн», а «ияла-во» – «мать тайн», сами прорицатели не распространяют никакой тайной мудрости. Они умеют бросать шестнадцать пальмовых орешков или гадательные четки из восьми полупустых скорлупок, чтобы приступить к консультированию клиента. Они знают наизусть не меньше тысячи стихов ифа – по четыре для каждой из 256 возможных комбинаций (16х16), которые выпадают при бросании пальмовых орешков или гадательных четок. Они нараспев произносят стихи оду, ассоциирующие с каждой комбинацией, в том числе строки, в которых говорится о предписанном жертвоприношении. Но эти люди не просто оракулы, а скорее посредники между их клиентами и ориша. Проще всего понять, что происходит при посещении прорицателя, – считать, что последний направляет мудрость ориша к человеку, но это не совсем так, поскольку с точки зрения йоруба, как и древних греков, мудрость – это вспоминание того, что уже заложено в нас.

Для того чтобы постичь смысл гадания ифа, важно обратить внимание на активность клиента и пассивность бабалаво. Во-первых, клиент даже не объясняет бабалаво, зачем пришел. К примеру, у посетительницы могут быть нелады с другом, с мужем или с обоими. Возможно, она больна или пытается решить, искать ли ей новую работу или переезжать в другой город. Или же она мечтает о процветании или беременности, а может, борется с депрессией и одиночеством. Так или иначе, проблема клиентки – загадка для прорицателя. Во-вторых, именно клиент, а не бабалаво, решает, какие притчи (как правило, не меньше четырех на каждую комбинацию) соответствуют его конфликту. Сам же бабалаво «выставляет на стол» (точнее, на пол, так как процесс происходит там, где и бабалаво, и его клиент могут почувствовать связь с землей) поразительную память на стихи, связанные с каждой из 256 комбинаций, а также умение нараспев произносить строки, выбранные его клиентом. Но выбирает их именно клиент.

Следует также подчеркнуть, что йоруба твердо верят в способности человека. Согласно традиции йоруба, у каждого человека есть физическое тело – ара. Кроме того, у него есть как минимум две души: одна, эми, ассоциируется с дыханием, другая, ори, – с судьбой. Слово «ори» буквально означает «голова», но в данном контексте указывает на духовный центр, выбирающий свою судьбу. Ори в каждом из нас оживлен той же сакральной силой аше (аче на Кубе и асе в Бразилии), которая оживляет ориша. Следовательно, куда бы и что ни направлялось при гадании ифа, этот процесс происходит между нами и ориша. Он также происходит между той частью нас, которая помнит, и другой, которая забывает, иначе говоря, между нашим более божественным и нашим более человеческим «я». Значит, отнюдь не требуя от нас подобострастия, бабалаво помогает нам обратиться к нашему собственному «я» и узнать судьбу, которую мы сами выбрали еще до того, как началась наша жизнь.

Перед началом чтения бабалаво касается пальмовыми орешками ори его клиента. «Ты знаешь тайну», – говорит он вопрошающему. Потом он касается пальмовыми орешками особого подноса для гадания, на котором изображен ориша-вестник Эшу. «Ты знаешь тайну», – говорит бабалаво, обращаясь к Орунмила (или Ифе), ориша мудрости. Наконец бабалаво добавляет: «Я не знаю ничего». Гадание ифа действует не потому, что бабалаво – сверхчеловек, а потому, что ори и есть внутреннее божество. Как гласит пословица йоруба, «голова [ори] – самая могущественная ориша»³.

Ориша

Религия йоруба меняется во времени и пространстве: к ней относятся и традиционные верования Западной Африки, и современные религиозные традиции кандомбле в Бразилии и сантерия на Кубе, происходящие от религии йоруба. Уже приведено немало веских доводов в пользу того, чтобы считать эти адаптированные традиции обособленными религиями – «ризомами» религии йоруба, которые хоть и растут из корней, но на новой почве и в новом климате породили совершенно иные растения⁴. Тем не менее приверженцы этих традиций довольно тесно связаны друг с другом – в сущности, теснее, чем мормоны, протестанты и католики, – потому их обычно рассматривают всех вместе. Все они, как приверженцы йоруба, считают, что проблема человека – отсутствие связи, а решение этой проблемы – восстановление связи с нашей судьбой, друг с другом, с сакральной силой. Этого можно достичь с помощью гадания, жертвоприношений, вселения духа в тело: все вместе эти методы позволяют процветать личности и обществу.

Космос йоруба заполнен сакральной силой. В нем обитают злые духи аджогун, способные превратить в ад жизнь того, кто рассердит их. Есть и духи предков, эгунгун, которые могут являться на праздники и танцевать и, подобно аджогун, наделены силой аше. Но особенно много аше вмещают ориша. В этой традиции коммуникации и обмена между людьми и божествами приверженцы общаются с ориша при помощи различных видов гадания и кормят ориша, принося им жертвы. В ответ ориша выслушивают их, а затем исполняют просьбы.

Выделяют как минимум три типа ориша, имеющих немало общих свойств: среди них есть и явные божества, и существа, которые правильнее было бы назвать сверхлюдьми. Во-первых, есть ориша, которые находились рядом с Олодумаре в момент сотворения: Обатала, Эшу, Орунмила. Во-вторых, известны олицетворения сил природы – море Йемоджа и река Ошун, – которые, вопреки сценарию христианского вочеловечения, стали божествами не когда получили человеческое тело, а исчезнув в реке или в холме. Ориша третьего типа – обожествленные предки, некогда ходившие по земле, как простые смертные; к ним относится древний правитель йоруба Одудува. Но перечисленные категории не являются полностью обособленными. Шанго, бог грома и молнии, также считается бывшим правителем великого государства йоруба Ойо.

Одна из наиболее интригующих особенностей ориша – неизменная «человечность» их действий. У них есть характер и предпочтения, в том числе свои пристрастия в еде, напитках и музыке. Подобно индуистским богам, они заключают браки. В отличие от индуистских богов, вдобавок и разводятся. Они подвержены страстям в гораздо большей мере, чем одомашненные боги западных монотеистических религий, в которых божественный темперамент выглядит почти скандинавским в сравнении с темпераментом ориша.

Разрывы между сакральным и приземленным, между духом и материей, между сверхъестественным и обыденным в культуре йоруба в лучшем случае достигают размеров тонкой, как волосок, линии. Разница между божественным и человеческим размыта, поскольку люди несут в себе удивительную силу аше, а ориша ни в коей мере не чужды человеческие эмоции вплоть до самых примитивных. Многие ориша сведущи и в созидании, и в разрушении. Так, грозное и грозовое божество Ойя дарует и обильный полив посевов, и опустошительные наводнения. Порой ориша сравнивают с греческими богами, слабости и ошибки которых общеизвестны, но это сравнение не совсем уместно, так как ориша несут наказания за свои проступки, а Зевс и его друзья чаще всего остаются безнаказанными. Более того, большинство ориша живут в земле, а не на вершинах гор и не в небе (примечательные исключения – Шанго и Олодумаре).

Итак, религия йоруба основана на взаимности, это система коммуникации и обмена между людьми и божествами, посредниками в которой выступают силы обширного пантеона (в том числе немало бывших людей), стоящие одной ногой в привычном нам мире, а другой – в мире сверхъестественного. Здесь обе стороны говорят и обе слушают. Как в индуизме, обе стороны отдают и обе получают. Если бы не силы, которые вселяют в них ориша, люди давно вымерли бы. Но и ориша вряд ли сумели бы выжить, если бы люди не кормили их. Как гласит пословица йоруба, «если бы не было людей, не было бы и богов»⁵.

Поскольку для йоруба характерна традиция устной передачи преданий, казалось бы, поклонение ориша должно породить обширную иконографию. Но нет: как правило, в святилищах ориша символизируют скорее природные, чем рукотворные объекты, – камни и растения, а не картины и статуи. В Новом Свете ориша традиционно поклонялись, пользуясь изображениями католических святых, с которыми отождествляли ориша. Лишь в последние десятилетия появились и начали распространяться изображения собственно ориша. Дело в том, что к божественному приверженцы йоруба приближались главным образом благодаря преданиям. И если, как утверждает Режи Дебре, «отсутствие легенды есть отсутствие достоинства», тогда достоинства приверженцам йоруба не занимать⁶.

Предания йоруба содержатся в огромном собрании текстов гадания ифа, которые бабалаво знают наизусть и читают нараспев. В этих стихах ориша предстают как «одни из нас», а не сакральные сущности, в смысле «стоящие особняком». Вдобавок к широкому спектру человеческих эмоций они демонстрируют полный набор добродетелей и пороков. Подобно индуистским богам, они не предстают перед нами как воплощение добра или зла в чистом виде. Они могут быть великодушными и мелочными, милосердными и мстительными. Могут исцелять, а могут и причинять вред. Тем самым они ставят перед нами задачу не искоренить зло, а уравновесить его добром и не только в окружающем мире, но и внутри нас (где добро и зло сосуществуют). Эта сложность издавна тревожила христиан, равно как мусульман и религиоведов; все они слишком часто упускали из виду уроки, таящиеся под нравственными промахами ориша, как если бы, посмотрев спектакль из двух пьес, «Король Лир» и «Отелло», не нашли бы, что сказать, кроме как отметить, что Эдмонд и Яго – не джентльмены. Разумеется, приверженцы йоруба без труда обнаруживают эти уроки, как и зрители Шекспира видят запутанность человеческой жизни, инсценированную на елизаветинской сцене. Однако тот факт, что божества оступаются и поддаются волнению, – одно из достоинств религии йоруба. По мнению искусствоведа Роберта Фэрриса Томпсона, собрание преданий йоруба – это «безграничная панорама ярких нравственных образов»⁷.

Аше – ключевая концепция мышления йоруба, ее основное значение – внушающая благоговейный трепет сила, благодаря которой происходят события. Но в ней скрыта не менее удивительная способность вызывать изменения. Поэтому замечать, как меняются ориша – видеть, что они, пользуясь выражением Карен Маккарти Браун, «больше жизни, но не что иное как сама жизнь», – не значит найти в них изьян⁸. Это похвала в их адрес – за приближение к человеческому состоянию, за отказ ставить себя выше нас, всех остальных. В конце концов, про библейского Бога лишь говорят, что он благ. Однако он творит зло или допускает его, что ничем не лучше для всемогущего, а верующим предоставляет поспешно искать оправдания Божиим действиям или бездействию. В религии йоруба нет необходимости в такой теологической акробатике.

Путешествуя по Бали, я поражался тому, как широко балийские индуисты использовали разностороннюю систему соответствия божествам сторон света, цветов, частей тела, пищи. Система соответствий в поклонении ориша еще масштабнее. По крайней мере в Новом Свете ориша, ассоциации которых с католическими святыми общеизвестны, также ассоциируются с цифрами, цветами, эмблемами, добродетелями, травами, одеждой, украшениями, темпераментом, видами рельефа, водоемами, частями тела, днями недели, видами деятельности, силами природы, барабанным боем, песнями, танцевальными па, пищей, которую ориша не едят, и пищей, без которой они не могут обойтись. Приведем всего один пример: кубинские почитатели Ошун поклоняются ей не только как покровительнице Кубы – с ней ассоциируют любовь, реки, золото, плодородие, нижнюю часть живота, обольщение, веера, морские раковины, медь, желтый цвет, число пять и тыквы.

Итак, религия йоруба – не просто система коммуникации и обмена между сферами божественного и человеческого. Это еще и карта каждой горы и долины человеческого опыта, система знамений и чудес, благодаря которой можно извлечь смысл из никак не связанных между собой мелочей. Один приверженец религии кандомбле из Бразилии воспринимал телесериал «Остров Джиллигана» (Gilligans Island) сквозь призму образов двух богинь, Осум (Ошун) и Ианса (Ойя). Для сторонников кандомбле эти две богини олицетворяют диаметрально противоположные фемининные силы: «холодная» кокетка Осум и «горячая» бомба Ианса. С точки зрения этого верующего (и страстного телепоклонника), Осум – это звезда Джинджер, а Ианса – простушка Мэри-Энн⁹. Суммарный эффект этой совокупности соответствий – потенциальная сакральность всех, всего и повсюду. Каждый момент представляется возможность установить связь с ориша, а благодаря им – и со своей судьбой и гармонией, которую приносит осуществление своего предназначения.

Приверженцы религии йоруба расходятся во мнении о том, сколько всего существует ориша. Одна из причин, по которой ориша с трудом поддаются подсчету, заключается в том, что они, как индуистские божества, повсюду отзываются на разные имена, поэтому неясно, то ли мы имеем дело с новым ориша, то ли уже встречались с ним, только называли иначе. Принято считать, что ориша или 401, или 601, а дополнительная единица указывает на то, что в культуре йоруба за столом всегда есть место для еще одного человека. Но в одном тексте сказано о 3200 ориша, а другие утверждают, что божество на самом деле только одно, а «низшие» божества, которые мы называем ориша, – на самом деле проявления верховного бога Олодумаре¹⁰.

Подсчитать ориша в Новом Свете проще, чем в Западной Африке, так как в пути через Атлантический океан многие ориша бесследно исчезли. Большинство приверженцев йоруба в Бразилии и на Кубе признают существование лишь одного или двух десятков ориша. Некоторые сокращают этот пантеон до «семи сил» (как правило, четырех мужчин и трех женщин), что обнадеживает, пока не поймешь, что, как и десять заповедей, эти siete potencias («семь сил») варьируются в зависимости от того, кто ссылается на них¹¹.

Ориша можно разделить на мужские и женские, небесные и земные, горячие и холодные, лесные и городские. Но приверженцы йоруба, явно предпочитающие поступки вере, обычно не беспокоятся о подобных различиях. Не волнует их и загробная жизнь. Что на самом деле важно, так это добиться заступничества ориша в таких земных вопросах, как любовь, удача и работа. А для этого надо поближе познакомиться с ориша, узнать, что они едят, как одеваются, как поют и танцуют.

Олодумаре

Верховное божество почитателей ориша – Олодумаре, также известный под именем Олорун («хозяин небес»), который правит миром, находясь высоко в небе. Как бог деистов, Олодумаре далек и отчужден, обратиться к нему так же трудно, как к строгому и неприветливому прадеду. В отличие от бога деистов, Олорун не создавал мир – эту работу он поручил другим.

Хотя верующие порой возносят ему молитвы, они не поклоняются Олодумаре напрямую. У него нет храмов, нет определенных ритуалов, нет жрецов. В его честь не проводят религиозные празднества. Хотя все принесенное в жертву в каком-то смысле проходит через Олоду-маре, никто не проводит ритуал жертвоприношения специально для него. Как и абстрактного индуистского бога-творца Брахму, Олодумаре скорее уважают, чем чтят. Когда речь заходит о повседневных заботах, занимающих центральное место в религии йоруба, ее приверженцы обращаются за помощью к «малым» божествам. На них и сосредоточено поклонение в религии йоруба.

Спорным представляется вопрос о том, присутствовал ли Олоду-маре при возникновении религии йоруба, или же он сравнительно недавнее изобретение, следствие того же монотеистического императива, который побудил индуистских интеллектуалов в годы британского правления сократить индуистский пантеон до единственного божества. Разногласия вызывает и другой вопрос: являются ли ориша эманациями Олодумаре или же он полностью отделен от них. Параллельно возникает и разговор о том, берут ли ориша на себя нелегкую задачу, когда речь заходит об ответе на молитвы, или же благодеяния исходят от самого Олодумаре (а ориша выступают в роли посредников). Независимо от нюансов взаимоотношений между небесным богом и «низшими божествами», сегодня приверженцы религии йоруба называют Олодумаре главным источником силы – «высшей квинтэссенцией аше» – в религиозной традиции, в которой сила занимает главное место¹².

Эшу

Из всех ориша наиболее важную роль играют Эшу и Орунмила. В этой религии коммуникации и связи между орун и айе (небом и землей) Орунмила – предсказатель, доставляющий вести с небес людям, а Эшу – вестник, который доставляет (или отказывается доставлять) жертвы с земли ориша и другим духовным сущностям. Без Эшу диалог небес и земли прекратился бы, человеческая жизнь превратилась бы в хаос. Хотя у Эшу нет жрецов, его изображения можно найти почти в каждом доме йоруба, в любом святилище ему отведен уголок, пусть даже небольшой. Дело в том, что к каждой жертве положено прилагать то, что игроки называют «лопаточкой крупье» для Эшу, «подмазывать» его. Если не дать ему пальмового масла или табака (и то и другое он особенно любит) в начале жертвоприношения, у него не будет ни сил, ни желания, чтобы выполнить просьбу. Поэтому Эшу также называют Элегбара (Элебара, Элегба или Легба), что означает «хозяин силы» (силы аше).

Перекрестки – место встречи естественного и сверхъестественного, зримого и незримого, известного и неизвестного

Подобно Ганеше в индуизме, Эшу ассоциируется с перекрестками, поскольку он, как обладатель силы аше, способен повернуть практически любую ситуацию в том направлении, в каком захочет. Перекресткам придается немалое значение во многих религиозных традициях. Крест напоминает об Иисусе; самое почитаемое индуистское божество, Ганеша, считается повелителем перекрестков. Перекрестки – место встречи естественного и сверхъестественного, зримого и незримого, известного и неизвестного. Это орел и решка, право и лево, место, где сходятся линии силы, высекая искры. На развилках мы определяем свою судьбу, выбирая наименее (или наиболее) нехоженую дорогу.

Как страж перекрестков, Эшу расчищает путь для тех, кто чтит его, и ставит препятствия перед теми, кто пренебрегает почитанием. Он привносит неопределенность и непредсказуемость в мир, в остальном управляемый судьбой, а затем сидит и хохочет, наблюдая, как возникает хаос. Следовательно, Эшу еще и плут, трикстер, неоднозначная фигура, – и блюститель закона, и его нарушитель, – в результате христиане с давних времен путают его с дьяволом. Йоруба делят свой пантеон на две половины, которые мой бывший коллега Ванде Абимбола условно называет «боги» и «антибоги»: ориша справа, символизирующие благоволение, и аджогун слева, олицетворяющие недоброжелательность. Эшу, присутствующий в обеих половинах, время от времени не прочь напроказничать. Или, как гласит стих ифа, «Смерть, Болезнь, Утрата, Немощность, Большая Беда, Проклятие, Заточение, Горе – все это подручные Эсу»¹³. Одно из самых известных преданий об Эшу повествует о том, как он в очередной раз принимается мутить воду. Его цвета – красный и черный, и он вышагивает посреди улицы в шикарной шляпе, которую невозможно не заметить, – с одной стороны красной, с другой черной. Люди по одну сторону улицы восхищаются роскошной красной шляпой, а люди по другую сторону той же улицы уверяют, что шляпа черная. Вспыхивает ссора (во многих вариантах предания весьма кровопролитная), которая вызывает у Эшу ироническую улыбку и подтверждает его роль озорника и нарушителя спокойствия.

Если в вашу машину врезались на пешеходном переходе, если на вашем жестком диске стерлась вся электронная почта, возможно, вы прогневили Эшу

Сегодня этот ориша-вестник ассоциируется с интернетом, с путешествиями и транспортом. Если в вашу машину врезались на пешеходном переходе, если на вашем жестком диске стерлась вся электронная почта, возможно, вы прогневили Эшу. Но в большей степени, чем к чему-либо еще, Эшу имеет отношение к переменам. Каждый день мы оказываемся на каком-нибудь распутье. Провокации Эшу выбивают нас из колеи. Он помогает нам выяснить, в какую сторону зовет нас судьба, и придает нам смелость двигаться в этом направлении.

Орунмила

Как источник вдохновения в гадании ифа, Орунмила (она же Орула и Орунла), согласно некоторым приверженцам религии йоруба, – «верховная ориша» и «краеугольный камень религии йоруба, ее метафизики и духовности»¹⁴. Разногласия вызывает вопрос о том, представляют ли собой Орунмила, ориша мудрости, и Ифа, ориша судьбы, разные явления или же это просто два имени одного и того же древнего мудреца – Йоды в искусстве поклонения ориша.

Орунмила – хозяин собрания ифа, истинного кладезя мудрости, содержащейся в мифологии, философии, этике и теологии йоруба. Поскольку Орунмила присутствовал при сотворении, считается, что ему известны судьбы как людей, так и ориша. Ввиду своего всеведения, в том числе и способности предсказывать будущее, он, согласно многим приверженцам религии йоруба, уступает только Олодумаре – впрочем, сторонники Эшу оспаривают такое толкование. С точки зрения некоторых приверженцев религии йоруба, Орунмила, который ассоциируется с гармонией и стабильностью, а также его друг Эшу, олицетворение хаоса и перемен, образуют вместе с Олодумаре некое триединство. Говорят, что Орунмила невысок ростом и очень смугл – у йоруба есть выражение «черен, как Ифа», – однако скульптур, изображающих его, почти не существует. Дело в том, что его ремесло – устная речь. В Западной Африке он порой вселяется в своих жрецов, но не делает ничего подобного в Новом Свете, где его обычно отождествляют со святым Франциском.

Ошун

Ошун, изюминка пантеона йоруба, – ориша рек и пресной воды, особенно нигерийской реки Ошун (Осун), с которой ее постоянно отождествляют. Она была единственным существом женского пола, присутствовавшем при сотворении, и первым, кто провел гадание ифа. В Западной Африке Ошун – ориша плодовитости и деторождения, а в Новом Свете – нечто вроде богини любви. Изумительная красавица, яркая и дерзкая, окруженная мужьями, любовниками и детьми, Ошун – это «Венера йоруба» и Шакти Нового Света¹⁵.

Однако Ошун, любимый напиток которой – кукурузное пиво, способна быть не только милой, изящной и покладистой. Ее сила действует, как палка о двух концах, подобно силе многих других ориша. Да, Ошун помогает роженицам, но вместе с тем знает толк в ножах и смертоносных ядах. В любви Ошун еще чаще проявляет жестокость. Она не просто действует в этой сфере, а поднимает в ней бурю. Шанго она прогнала потому, что он пристрастился к ненавистному ей пиву, Оришанлу – потому, что он начал есть улиток. В конце концов, все эти драмы надоедают Ошун, и она отказывается от них раз и навсегда, превратившись в реку.

Согласно одному примечательному преданию об Ошун, Олодумаре послал семнадцать богов привести в порядок землю. Среди этих ори-ша была лишь одна богиня – Ошун. И боги, которые умели считать и относились к женщинам, как к слабым существам, отказались взять Ошун с собой. В отместку она забрала с земли воду. Без дождей и рек растения чахли, матерям было нечего пить и нечем кормить младенцев. Все пошло прахом, и боги, посовещавшись, решили пожаловаться Олодумаре. Но тот не стал вмешиваться, напротив, упрекнул ориша мужского пола за отказ сотрудничать с Ошун. Перед ней извинились, она приняла извинения, но лишь после того, как услышала обещание с уважением относиться к ней в будущем¹⁶.

Обатала

Обатала («правитель белых одежд») или Оришанла («великий ориша») – бог сотворения человека, который первым вылепил из глины подобие человеческой фигуры. Хотя зачатие человека порой приписывают Ошун, именно Обатала придает тканям эмбриона сходство с человеком. Обатала (в Бразилии – Осала) – один из самых древних и мудрых ориша, квинтэссенция «прохлады», одной из главных ценностей в культуре йоруба. Образец терпения того рода, которое обеспечивает мир, он наделен «эстетикой святого»¹⁷. Как видно из его имени, Обатала ассоциируется с белизной. Его приверженцы одеваются в белое и носят свинцовые браслеты. Стены его храмов белят, он любит белые плоды, белый ямс, белых птиц (особенно голубей) и прочую белую пищу, такую, как рис и кокосы (и, к слову, не любит соль и перец).

Самое известное предание об Обатала (который также питает непреодолимое отвращение к собакам) рассказывает о том, как он перебрал пальмового вина как раз тогда, когда ему полагалось создавать мир. В итоге его работу поручили Одудуве, который велел пятипалым курам разгребать и раскидывать песок над водой во все стороны, так далеко, насколько хватало взгляда. Протрезвев, Обатала поклялся, что ни он сам, ни его приверженцы не будут пить пальмовое вино. Но когда пришло время сотворить людей, Обатала вернулся к давней привычке. В итоге он нахалтурил и сотворил альбиносов, карликов, горбунов, людей с другими физическими недостатками, которых йоруба по сей день считают посвященными богам – «эни ориша», божьими людьми.

Обатала также сыграл заметную роль в узаконивании кубинской революции 1959 года. 8 января 1959 года, через несколько дней после того, как герильеры Кастро захватили Гавану, белый голубь сел на плечо Кастро, когда тот произносил речь о национальном единстве. В христианстве белый голубь символизирует Святой Дух, а в религии йоруба – Обатала, поэтому эта птица, опустившись на плечо Кастро во время его первого публичного выступления в роли лидера молодого государства, обеспечила ему поддержку и католиков, и сторонников сантерии¹⁸.

Огун

От прохладного Обатала далек, как небо от земли, жаркий Огун, ори-ша железа. Традиционно Огун (Огум в Бразилии и Огу в Гаити) ассоциируется с изготовлением орудий, охотой и войной – с мечом, копьем и воином. Поскольку он сам изготовил первое орудие, он также считается богом творчества и ремесел. Удивителен пример пластичности религии йоруба: в наше время Огуну приписывают связь не только с железом, но и с любыми другими металлами. Сегодня он ориша и локомотива, и летящей пули, его считают покровителем не только кузнецы и парикма*censored*ы, но и проводники поездов, автомеханики, водители грузовиков, летчики и космонавты. Если кто-то пострадал в автомобильной аварии, возможно, он оскорбил этого ориша сотворения и разрушения, которому в Новом Свете поклоняются как святому Петру, святому Антонию и святому Георгу.

Огун появлялся в эпизодах телесериала 1980-х годов «Полиция Майами» (Miami Vice), однако его звездный час в истории йоруба пришелся на доисторическую эпоху. В каббалистическом иудаизме одинокий Бог сотворил людей, чтобы познавать и быть познанным, любить и быть любимым. В истории йоруба люди уже были сотворены, но ориша остались одинокими, так как с разрушением исходного единства космоса их сфера оказалась отделенной от мира нас, простых смертных. В конце концов ориша решили вновь объединиться с людьми. Но бездна, отделяющая орун (небеса) от айе (земли), уже заросла дремучими джунглями космических масштабов. Как ни старались ориша, пробиться сквозь эти джунгли им не удавалось. На выручку пришел храбрый Огун. Он выхватил железную руду из первичного хаоса, расплавил ее и сделал настолько надежный инструмент, что с ним он сумел прорубиться через джунгли бездны; при этом он расчистил путь для других ориша, сошедших на землю вслед за ним.

Огун пробился в Ире на территории современной Нигерии, где ему воздали хвалу как «тому, кто идет вперед там, где поворачивают обратно другие боги». Но вскоре он совершил досадную ошибку. Под действием пальмового вина он вступил в бой и в хмельной ярости принялся убивать как врагов, так и друзей. Несмотря на это, жители Ире хотели, чтобы он и впредь был их правителем – кто способен вершить справедливость лучше того, кто сам так близко знаком с несправедливостью? – однако сам Огун не так быстро прощал и забывал. Удалившись на ближайшие холмы, он стал земледельцем и охотником, и все время ковал из мечей орала. Но от спиртного он не отказался, как и его приверженцы. Согласно другой версии того же предания, Огун, увидев, что он натворил, закололся своим мечом и исчез с лица земли. Так или иначе, Огун – один из значительных трагических персонажей религии йоруба. Лауреат Нобелевской премии, нигерийский поэт и драматург Воле Шойинка считает его олицетворением «добродетелей Диониса, Аполлона и Прометея», «первым актером, первым страдающим божеством, первой созидательной энергией, первым, кто бросил вызов переменам и победил их»¹⁹.

Как правило, Огуна изображали как бога насилия и кровопролития (его цвет – красный), но подобно воинственной индуистской богине Кали, он также является богом справедливости, который искореняет гнет благодаря своим пробивным способностям. В хвалебных песнях его называют «защитником сирот» и «приютом для бездомных», а в традиционных судах йоруба не только принимают присягу, положив руку на Библию, но и целуют железо²⁰. Воинская доблесть Огуна, его преданность делу справедливости и способность к созидательным метаморфозам обеспечили ему в Америке популярность, превосходящую африканскую. Он играл заметную роль в борьбе за независимость кубинцев в 1959 году и нигерийцев в 1960 году. Некоторые считают, что в истории кубинской революции Огун имел большее значение, чем сам Маркс.

Шанго, Ойя, Шопона, Йемойя и Осаньин

В число известных ориша входят также Шанго (он же Санго и Чанго), бог грома и молний, – «буря на лезвии ножа», согласно одной хвалебной песне²¹, – а с недавних времен и электричества, бог, олицетворяющий мужскую силу и сексуальность; Ойя (также Ианса) – правительница Ира, богиня реки Нигер, стражница кладбищ и хозяйка ветра, посылающая сильные порывы перед бурями, которые обрушивает ее супруг Шанго (как сказано, «без нее Шанго не в силах сражаться»)²²; Шопона (он же Бабалуайе, «отец, господин мира», и Обалуайе), бог оспы и других заразных болезней (и вместе с тем бог исцеления), хромой, но внушающий такой страх, что многие йоруба не называют его имени (как Вольдеморта или Волан-де-Морта в «Гарри Поттере»); Йемойя (Йемайя или Йеманджа), богиня океана и материнства, движения бедер которой в танце напоминают приливы; и Осаньин, одноногий, одноглазый и однорукий бог целебных трав, бог с писклявым и скрипучим голоском комического персонажа, украшающий вывески фитоаптек повсюду от Гаваны до Нью-Йорка.

Аше

Ориша обязаны тем, что они ориша, своей силе, которая в религии йоруба называется аше. Аше часто описывают при помощи метафор, сочетающих науку и религию: как сакральную силу, сверхчеловеческую энергию, «духовное электричество». Следовательно, аше сродни жизненной силе, которую китайцы зовут ци. В английском языке наиболее близкий аналог этого термина, который буквально переводится как «да будет так» или «пусть случится», – вероятно, просто «аминь». Но лучшее определение дал Роберт Фэррис Томпсон, назвавший аше «силой, благодаря которой что-либо происходит»²³.

Приверженцы религии йоруба считают центром аше Иле-Ифе, где ориша создали людей и привели мир в движение. Аше также аккумулируется в центрах религий кандомбле и сантерии (terreiras и casas соответственно). Однако ту же самую сакральную силу можно обнаружить и в ориша, жрецах, предсказателях, вождях, главах семейных кланов и обычных людях. Она пребывает в «произнесенных словах, тайных именах, мыслях, крови, ожерельях из бус, ритуальных нарядах, в земле, листьях, травах, цветах, деревьях, дожде, реках, горах, смерчах, громе, молнии и других природных явлениях»²⁴. Она проявляется в барабанном бое и танце, поэзии и песнях. Как индуистов критикуют за поклонение статуям, так йоруба критикуют за поклонение камням.

Однако йоруба с благоговейным трепетом приближаются не к самому камню, а к сакральной силе, одушевляющей его.

В любой своей форме сила аше направлена на достижение перемен. Ввиду сугубой практичности религии йоруба, аше имеет непосредственное отношение к явлениям реального мира – «таким, как удача, власть, богатство, красота, обаяние, дети, любовь»²⁵. Определение Томпсона подчеркивает тот факт, что благодаря аше происходят события. Но аше также способна прекращать их. Всякий раз, когда бросают пальмовые орешки и произносят строки оду, эта традиция свидетельствует о возможности развития, в частности, о возможности появления новых путей воплощения древней мудрости. Однако как и сами ориша, аше способна творить не только добро. Ее преображающая власть может быть применена (и действительно применяется) и во зло, и во благо. Она соединяет и разделяет. А когда речь заходит о вопросах жизни и смерти, аше и отдает, и отнимает.

Глобальная религия

В книгах о мировых религиях нередко можно увидеть главу о «примитивных», «дописьменных» или «первобытных» религиях, как будто это одно и то же. Однако все эти религии объединяет упрямое нежелание втискиваться в рамки, предназначенные для более «развитых» религий. В такие главы, зачастую помещаемые в самом конце книги, обычно впихивают всевозможные религиозные традиции, во многих случаях имеющие гораздо меньше общего друг с другом, чем «развитые» религии. В итоге эти главы читаются как вялая попытка извиниться за склонность богословов (многие из которых обучены переводить и толковать священные писания) к религиям, в которых чтение и письмо ставятся превыше говорения и слушания. Но склонность смешивать австралийские, коренные американские и африканские религии в одну кучу со стоящими на более низкой ступени религиозными феноменами, такими, как шаманизм, тотемизм и анимизм, порождена еще одним, не менее важным предубеждением. Так же, как разделение на черных и белых господствовало в диалоге о расовой принадлежности в США, и разделение на англоязычие и франкоязычие – в диалоге о культуре Канады, в полемике о мировых религиях преобладает деление на Восток и Запад. На кафедре религиоведения Бостонского университета мы делили годичное знакомство с религиями мира на «восточный» и «западный» семестры. К сожалению, такой подход затеняет часть религий и нередко порождает «невидимые» религии, которые можно лишь с большой натяжкой отнести к восточным или западным²⁶.

Поэтому не следует удивляться тому, что, несмотря на почти столетие тщательного изучения языка, культуры и искусства йоруба, религией йоруба либо полностью пренебрегали, либо в соответствии со стандартной классификацией религий мира отправляли ее в главу к «первобытным». Но религия Йорубаленда и его диаспоры своеобразна, она отличается от религии сиу так же, как буддизм от ислама. И при этом тоже относится к великим религиям²⁷.

Оценки численности приверженцев религии йоруба в Западной Африке дают заметно различающиеся результаты, но несомненно одно: приверженцев этой религии насчитываются десятки миллионов. Нигерия, родина народа йоруба, – самая населенная из африканских стран, а йоруба, которые также живут на территории Бенина, Того и Сьерра-Леоне, – одна из крупнейших этнических групп Нигерии. Согласно профессору Гарварда Джейкобу Олупона (Jacob Olupona) и профессору Темпльского университета Терри Рею (Terry Rey), только в одной Западной Африке численность йоруба превышает 25 миллионов человек²⁸.

В настоящее время доминирующими религиями в Нигерии являются ислам и христианство (на долю каждой из них приходится 45 % населения), поэтому большая часть нигерийцев с почтением отзывается либо о Мухаммаде, либо об Иисусе (или и о том, и о другом), вдобавок евангелические христиане и пятидесятники совместными усилиями демонизируют ориша. Но даже среди неофитов мало кто полностью исключил религию йоруба из своего репертуара. Приверженцы религии йоруба бросают вызов бережно хранимым представлениям о том, что такое религия и каковы ее функции, отказываясь выбирать между ори-ша и Иисусом или ориша и Аллахом. Кто сказал, что религия должна быть игрой с нулевой суммой? Не йоруба, которые не видят ничего странного в том, чтобы в воскресенье повидаться со священником, а в понедельник – с прорицателем. Вместо того, чтобы воспринимать чужеземные религии с аристотелевским «или-или», они приветствуют их согласно принципу Эшу «и то, и другое». В итоге верования и обычаи йоруба выживают не сами по себе, а благодаря тем, кто дал решительный отпор мусульманским и христианским миссионерам, а внутри ислама и христианства, которые мусульмане-йоруба и христиане-йоруба незаметно превратили в каналы распространения религиозной культуры йоруба. Несмотря на одинаково активные усилия мусульманских и христианских священников, стремящихся искоренить страх перед «синкретизмом», мусульмане и христиане в Йорубаленде (в том числе имамы и пасторы) продолжают ходить к прорицателям йоруба и участвовать в религиозных празднествах йоруба. Эта креолизация особенно заметна на примере христианства аладура, гибрида йоруба и христианства, привлекающего в этот мир силы свыше с помощью усердных и частых молитв. В сущности, само название «аладура» свидетельствует о том, насколько распространено смешение религий среди йоруба, так как слово «адура» происходит от арабского, означающего «молиться о заступничестве».

Однако религия йоруба ни в коей мере не ограничена ее африканской родиной. Производные от йоруба религии распространились вместе с африканской диаспорой, возникшей в результате трансатлантической работорговли, появились в Бразилии и на Кубе, в Колумбии и Пуэрто-Рико, Ямайке и Гренаде, Сент-Китсе и Сент-Винсенте, в Доминиканской республике и Венесуэле, в Уругвае, Тринидаде и Тобаго. Рабов-йоруба миллионами ввозили в Южную Америку, на острова Карибского моря, в США; в охваченном гражданскими войнами XIX века Йорубаленде победители продавали побежденных в рабство. Эти рабы оказали колоссальное влияние на экономическую, культурную и религиозную жизнь обеих Америк. «Ни одна африканская народность, – пишет один из первых исследователей культуры йоруба Уильям Баском, – не оказала на культуру Нового Света большего влияния, чем йоруба»²⁹.

В Новом Свете традиционные африканские религии осуждались как «языческие» и нередко объявлялись вне закона. В XVII веке в Гаити было запрещено даже бить в барабаны, а в последующие века эту практику строго ограничивали в Бразилии и на Кубе. И приверженцы йоруба занимались тем же, что делал народ йоруба с тех пор, как ориша огня, Огун, проложил богам путь с небес на землю: они отважно и творчески приспосабливались к трудным обстоятельствам. Это было непросто в США, где соотношение численности рабов к белому населению оставалось низким, а соотношение численности рабов, рожденных в Америке, к численности рабов, рожденных в Африке, – высоким, и где вдобавок рабовладельцы-протестанты безжалостно запрещали любые собрания рабов. Но в Бразилии и на Кубе, куда в больших количествах прибывали верховные жрецы йоруба, куда часто привозили из Старого Света новых рабов, где соотношение численности рабов к белому населению было высоким, работорговля продолжалась довольно долго (до 50-х годов XIX века в Бразилии и до 60-х годов того же века на Кубе), где меньше рабовладельцев протестовали против танцев и барабанного боя, приверженцы йоруба сумели сохранить свои религиозные традиции, сочетая их с католической верой. Получая приказ отречься от верований и обычаев своих предков, рабы-йоруба уводили своих ориша в подполье, а затем воскрешали их в обличии святых: Огуна – как святого Петра, Йемойя – как Деву Марию из Реглы, Ойя – как святую Терезу. Так все изменилось и вместе с тем осталось прежним. Хвалу этим ориша продолжали петь на языке йоруба, под ритмы йоруба, но обряды поклонения проводились преимущественно с католической терминологией, на испанском, французском и португальском языках. Тем не менее в общем повествование сохранило целостность. В список элементов религии йоруба, переживших ужасы трансатлантической торговли и рабства, входят предсказания, владение духом и телом, барабанный бой, танцы, инициация, реинкарнация, духовное исцеление, жертвоприношение и, конечно, само поклонение ориша.

Осознанно ли рабы обманывали религиозные и политические власти, маскируя ориша под католических святых, а затем продолжая поклоняться своим божествам в праздники этих святых? Да, говорит Шойинка. В качестве стратегии они «поставили римско-католические божества на службу божествам йоруба, а затем преклонились перед первыми»³⁰. Возможно, некоторые рабы и не заходили дальше этой стратегии, и только делали вид, будто поклоняются святому Петру, тогда как на самом деле поклонялись Огуну. Однако возможно также, что сантерия, кандомбле и другие родственные им религии, производные от йоруба, развивались рывками, и их союз с католичеством – скорее удобство, нежели хитрость и маскировка. Хотя сегодня многие верующие воспринимают святых как маски на лицах ориша, другие считают и ориша, и святых проявлениями божественности, которая наполняет и тех, и других.

100 миллионов?

Современные потомки этих рабов по-прежнему оберегают обычаи своих предков и практикуют эти обычаи в разных формах и обли-чиях, к которым относятся сантерия (буквально «путь святых», также называемая «лукуми» и «ла регла де оча») на Кубе; кандомбле, умбанда и макумба в Бразилии; «движение ориша», или шанго, в Тринидаде и Тобаго; келе в Сент-Люсии, и, в меньшей степени, вуду в Гаити³¹.

Ориша, как и святые, не гнушаются заботами о нашей зубной боли, наших детях, нашем продвижении по службе и наших любимых

Многие европеоиды и латиноамериканцы, не имеющие родственных связей с Йорубалендом, также причастны к этим традициям; почитатели ориша, когда-то поголовно относившиеся к беднякам, сейчас принадлежат к среднему классу. Эти традиции объединены союзом с католичеством и верностью основным методам поклонения ориша – таким, как гадание, владение духом и телом, а также жертвоприношение. Союз оказался долговечным ввиду поразительного сходства римского католичества и религии йоруба. Обе религии действуют в космосе, в котором главенствует высшая сущность, люди занимают низшее положение, а связь между ними, через пропасть, отделяющую божественное от человеческого, обеспечивают сонмы специализированных посредников. И если интеллектуалы в обоих случаях строят догадки относительно жизни после смерти, обе религии на популярном уровне вносят существенный вклад в повседневную жизнь. Ориша, как и святые, не гнушаются заботами о нашей зубной боли, наших детях, нашем продвижении по службе и наших любимых.

Поскольку у кандомбле, сантерии и родственных им религий нет централизованной организации, официальные данные по численности в диаспоре приверженцев религий, производных от йоруба, неизвестны. Ввиду скрытности йоруба даже неофициальные данные получить непросто, и поскольку эти религии носят клеймо «примитивных» и даже «сатанинских» культов, многие исповедуют их тайно. Вдобавок положение осложняет (ставя под сомнение глубоко укоренившиеся представления о том, как полагается действовать религии) тот факт, что приверженцы ориша, живущие в Новом Свете, не видят необходимости выбирать, кем называть себя – католиком или же сторонником кандомбле, умбанды, макумбы или сантерии.

Кроме того, возникает сравнительно малозначимый вопрос о том, что же, собственно, мы пытаемся подсчитать – тех, кто прошел обряд инициации, и ориша был помещен в их ори? Если да, то результаты подсчетов будут невелики. Или же мы считаем тех, кто обращается к предсказателям с вопросами, касающимися здоровья, работы и любви? Если так, цифры будут довольно существенными. Джозеф Мерфи, профессор кафедры теологии Джорджтаунского университета, пишет, что ему «еще не приходилось встречать кубинца, какой бы ни была его социальная или расовая принадлежность, который не обращался бы хотя бы раз (или, выражаясь еще осторожнее, «не вступал бы в контакт») к жрецам ориша с какой-либо проблемой»³².

Это разграничение, возможно, поможет объяснить гигантский разрыв между данными переписи приверженцев ориша в Бразилии и цифрами, полученными по оценкам религиоведов. Религиозные традиции йоруба особенно прочны в Бразилии, масштабы миграции рабов в которой были больше, чем где-либо в Новом Свете (примерно 4 миллиона рабов в период с 30-х годов XVI века по 50-е годы XIX века), а соотношение рабов к свободным гражданам оказалось наиболее высоким. Когда в середине XIX века работорговля прекратилась, рабы составили более трети общего населения Бразилии и большинство жителей в крупных городах – таких, как Рио-де-Жанейро и Салвадор. В итоге поклонение ориша в Бразилии «чрезвычайно распространено» – «это часть массовой культуры, бразильский образ жизни»³³.

Однако перепись 2000 года в Бразилии выявила всего 128 тысяч человек, которые назвали себя приверженцами кандомбле, и 387 тысяч человек, признавшихся, что исповедуют религию умбанда³⁴. Как же увязать эти скромные цифры со сведениями из книг, в которых как само собой разумеющееся говорится о десятках миллионов приверженцев обеих религий – и кандомбле, и умбанды? Возможно, результаты переписи отражают численность тех, кто придерживается афро-бразильских традиций, не смешивая их с католическими, в то время как более высокие оценки относятся к сторонникам нескольких религий – к тем, кто, числясь в списках католиков, тем не менее посещает празднования в честь ори-ша, советуется с предсказателями и «делает эбо» (жертвоприношения).

Хорошо еще, что существуют достаточно достоверные сведения об установленных масштабах распространения кандомбле, – самой ранней, определенно африканской и, несмотря на данные переписи, наиболее популярной из религий Бразилии, производных от йоруба. Эти данные относятся в первую очередь к северо-восточному штату Баия, где поклонение ориша занимает по крайней мере такие же позиции, как католичество, а может, и превосходит последнее. Столицу этого штата Салвадор прозвали «черным Римом» ввиду численности афро-бразильского населения и его католической набожности. Говорят, что в городе 365 церквей, по одной на каждый день года. Сравнение выглядит внушительно, тем не менее цифра скорее всего завышена. Так или иначе, terreiros (общины) сторонников кандомбле по численности значительно перевешивают католические приходы. Во всем штате общее количество terreiros стремительно выросло: с 67 в 40-х годах ХХ века до 480 в 60-х и 1854 в 1989 году³⁵. Сегодня их гораздо больше двух тысяч, причем далеко не все они ведут ограниченную деятельность. В сущности, некоторые напоминают евангелические мегацеркви. Поселение Але Асе Опу Афонжу, основанное в 1910 году и перешедшее в начале ХХ века под управление харизматичной Май Стеллы Ошусси, располагало «школой, детским садом, мастерской, лечебницей и музеем, занимающими территорию площадью много акров»³⁶. Это поселение привлекало не только неимущих, образ которых зачастую ассоциируется с афро-бразильскими религиями, но и видных, преуспевающих лидеров в области политики, бизнеса, искусства и образования.

В печати чаще всего упоминается такая цифра, как сто миллионов приверженцев йоруба во всем мире, но численность тех, кто действительно исповедует эту религию – людей, обращающихся за помощью к ориша тем или иным способом, – скорее всего выражается восьми-, а не девятизначным числом. Если Олупона и Рей правы, значит, в Западной Африке таких приверженцев 25 миллионов, и следовательно, религия йоруба занимает положение самой широко распространенной религиозной традиции на этом континенте после ислама и христианства. Бразилия, общая численность населения которой в 2009 году составила 187 миллионов человек, служит домом по меньшей мере еще 10–25 миллионам приверженцев йоруба; Куба с населением 11 миллионов – как минимум двум-трем миллионам, и наконец, в США религию йоруба исповедуют несколько тысяч человек. Даже по этим приблизительным подсчетам видно, что количество сторонников религии йоруба превосходит количество иудеев, сикхов, джайнистов и зороастрийцев, следовательно, йоруба одной только численностью приверженцев обеспечивает себе место в первой шестерке мировых религий³⁷.

Но величие религии йоруба заключается не только в количестве приверженцев и географическом распространении. Это величие придано ей древностью и монументальностью. В древней Африке йоруба, создававшие поселения, подчиняющиеся правителю (оба), который также считался религиозным лидером, занимали положение одной из самых урбанизированных народностей. К IX веку н. э. их священный город Ифе (Иле-Ифе) был процветающей столицей, за последующие несколько веков художники йоруба создали немало предметов искусства из терракоты и бронзы – согласно Томпсону, эти изделия изумили Запад. На пути к современности культура йоруба пострадала от сочетания внутренних и внешних влияний, в том числе иностранных миссионеров, колониализма, гражданской войны. Однако йоруба остаются, по словам Томпсона, «создателями одной из первых мировых культур»³⁸. И я бы добавил, одной из первых религий. Если Библия служила источником вдохновения для Баха, Эль Греко и Тони Моррисон, то предания об ориша на протяжении веков управляли руками и душой танцоров, певцов, писателей, художников и поэтов не только в Западной Африке, но и за ее пределами, в том числе самой Моррисон, чей роман 1998 года «Рай» (Paradise) повествует о жрице кандомбле и богине, напоминающей водяную ориша Йеманджа (Йемойя в Йорубаленде).

Май Стелла, Ойотунджи и африканизация

Безусловно, не всех радует распространение религиозного импульса йоруба в Новом Свете. Многие евангелические христиане и протестанты осуждают поклонение ориша как черную магию, колдовство, почитание демонов. Немало католических священников воспринимают сантерию и кандомбле как незаконных отпрысков истинной веры. Один юрист, который пытался добиться закрытия центра сантерии в Майами, назвал эту религию «сектой каннибалов, подобием вуду, притягивающим отбросы общества»³⁹.

Некоторые приверженцы йоруба сами считают сантерию и кандомбле незаконными порождениями своей религии. Но вместо того, чтобы попытаться очистить свои традиции от африканских суеверий, они стараются искоренить в них элементы католичества. Подобно пуританам в Англии и Новой Англии XVII века, эти реформаторы стремятся выйти из-под влияния католичества. Но вместо того, чтобы обратиться за примерами к Библии и ранним христианским течениям, они стараются восстановить в первозданном виде традиции древних государств йоруба.

В Бразилии популярная и влиятельная служительница веры из Баии Май Стелла призывала всех сторонников кандомбле отказаться от католических святых как маскировки и поклоняться африканским ориша открыто, без чувства вины, угрызений совести и страха. Необходимость в католичестве уже отпала, кандомбле уже не запрещают, объясняла Стелла, поэтому «от святых надо избавиться, как от маски после карнавала»⁴⁰.

Еще одна попытка вернуть поклонение ориша «обратно в Африку» – африканская деревня Ойотунджи, основанная с целью воссоздания облика доколониального государства йоруба на современном Юге Америки. Расположенная вблизи Шелдона в сельской местности округа Бофорт, Южная Каролина, деревня носит название, означающее «Ойо поднимается вновь»; она была основана в 1970 году, однако ее историю можно проследить до Нью-Йорка и 50-х годов ХХ века. Ее основатель, его королевское величество Эфунтола Осейджеман Аделабу Адефунми (урожденный Уолтер Кинг, 1928–2005), в 1956 году учредил Орден потомственных жрецов Дамбалла Хведо, а в 1959 году – храм Шанго, в дальнейшем переименованный в храм Йоруба: и то, и другое стало прибежищем для афроамериканцев, стремившихся носить африканскую одежду, называться африканскими именами и вести африканский образ жизни.

Адефунми, воспитанный в духе учений и организаций одного из первых чернокожих борцов за национальное освобождение Маркуса Гарви, сталкивался с различными формами африканской религии, в молодости побывав в Египте и Гаити. В 1959 году на Кубе он был посвящен в сан жреца Обатала религии сантерия. Однако его сообщество придерживалось принципа «назад, в Африку» и поставило перед собой цель очиститься от влияний Нового Света. Для этого в 1972 году Адефунми принял сан жреца ифа в Нигерии. Во время следующей поездки в Нигерию в 1981 году его короновали в Ифе как оба. Несмотря на все старания сорвать с обычаев йоруба в Новом Свете католические (и протестантские) маски, в Ойотунджи по-прежнему ощущается влияние сантерии. Однако на территории общины, занимающей площадь двадцать семь акров, женщины еще в начале ХХ века получили право быть жрицами ифа, которое в Гаване и ее окрестностях остается для них недосягаемым.

Жизнь в Ойотунджи многие считали непростой в финансовом и культурном отношении, в итоге численность населения заметно менялась. В начале 70-х годов ХХ века она достигла пика и составила двести человек, а в первое десятилетие XXI века снизилась до нескольких десятков человек⁴¹. Жителей деревни, в личной и общественной жизни полагающихся на гадание ифа, со времен смерти Адефунми в 2005 году возглавляет его сын, ныне известный под именем Оба Адефунми II.

Попытки африканизации, предпринятые Стеллой и обоими Адефунми, спровоцировали любопытные споры. Переводя стрелки на тех, кто стремился избавить сантерию от влияния католичества, некоторые santeros и santeras (как называют себя приверженцы этой религии) убеждены, что на Кубе в настоящее время религия йоруба существует в более чистом виде, чем в Западной Африке, поскольку на родине в культуру йоруба слишком глубоко проник ислам.

Деси Арнас и DC Comics

Большинство европейцев и американцев почти ничего не знают о религии йоруба, однако на протяжении жизни последнего поколения религиозные традиции йоруба постепенно привлекали к себе все больше внимания международной общественности. В 50-х годах ХХ века кубино-американский актер и музыкант Деси Арнас неоднократно пел об ориша Бабалуайе в телесериале «Я люблю Люси» (I Love Lucy), а после Кубинской революции 1959 года сотни тысяч беженцев с Кубы, в том числе множество приверженцев сантерии, хлынули в США. С конца 1960-х годов представители нигерийского афробита музыканты Фела Амкулапо Кути и Кинг Санни Аде гастролировали по Западу, творчески преобразуя эстетику йоруба в выражения, понятные поклонникам рок– и поп-музыки. Популярный бразильский фильм «Дона Флор и ее два мужа» (1976) способствовал распространению сведений о кандомбле (в нем ориша приходят на помощь скорбящей жене, которую играет Сония Брага) и в португалоязычном мире, и среди миллионов зрителей Европы и США, посмотревших фильм с субтитрами. Борьба негритянского населения за национальное освобождение спровоцировала поиск африканских корней, и на этой волне появился роман Алекса Хейли «Корни» (1976), а за ним – двенадцатичасовой телесериал. В 1980 году из гавани Мариэля на Кубе в США было вывезено более ста тысяч кубинцев, в итоге позиции сантерии в США укрепились, сама религия стала более заметной. В 1990 году издательство DC Comics приступило к выпуску сериала «Ориша». И наконец, дело, рассматриваемое в Верховном суде США, «Церковь лукуми Бабалу-Айе против города Хайалиа» (1993), создало прецедент и узаконило сантерию: суд постановил, что попытки местных властей Хайалиа, Флорида, запретить приносить в жертву животных, нарушают Первую поправку к Конституции, гарантирующую свободу вероисповедания. С 90-х годов ХХ века религия йоруба присутствует и во Всемирной паутине, где такие сайты, как Orishanet.org занимаются тем же, что делают в интернете и другие религии – обучают, объединяют, руководят спорами, а в некоторых случаях – вводят в замешательство. В настоящее время в киберпространстве можно также обратиться к предсказателю.

На протяжении веков мусульмане и христиане осуждали религию йоруба как суеверие. В 70-х и 80-х годах ХХ века еще одна попытка опорочить ее традиции была предпринята с помощью сериалов, рассказывающих об ужасах культов; основную мысль этих сюжетов выразил в 1987 году голливудский триллер «Верующие» (The Believers, 1987), приравнивающий сантерию к принесению в жертву людей. Сравнительно недавно в одной из статей в Newsweek приверженцы сантерии были названы «фанатиками и птицеубийцами»⁴². Тем не менее эта древняя религиозная традиция, почти такая же давняя, как ислам, подробно рассматривает проблемы человека, предлагает практические методы решения и пользуется различными приемами (гаданием, жертвоприношением, владением духом и телом) для достижения целей. Несмотря на скорее устный, нежели письменный характер (в данном случае «книжный» – уничижительное выражение), религия йоруба гордится обширным и сложным корпусом священных преданий, исторических свидетельств, поучительных историй, стихов и пословиц, которые напоминают нам об индивидуальной и общей судьбе, обещают нам связь друг с другом, с сотворенным и божественным.

Следует отметить: несмотря на древность культуры йоруба, самосознание йоруба относится к современности. Подобно термину «индуизм», побочному продукту появления британцев в Индии, термин «йоруба» появился сравнительно недавно, он датирован лишь началом XIX века⁴³. До того момента представители йоруба отождествляли себя не с йоруба, а с конкретными городами-государствами или с королевскими династиями, как индуисты до появления британцев относили себя не к индуистам, а к носителям того или иного языка, к жителям конкретного региона, к почитателям определенных богов. Чужаки говорили о «стране йоруба» или «народе йоруба», и сами йоруба со временем восприняли этот термин как знак отличия – сначала в Новом Свете, затем в Западной Африке, когда бывшие рабы во второй половине XIX века начали возвращаться на родину, продолжая хранить верность новой, всеобъемлющей религии и культуре йоруба, а не только конкретным городам-государствам и семействам правителей.

Растяжимость

Подобно индуизму, религия йоруба уделяет практике больше внимания, чем вере. В языке йоруба слово «верующий» (игбагбо) обозначает христианина⁴⁴. Причина в том, что религия йоруба не просто жесткая система убеждений – это практический образ жизни. Умение рассказывать хорошие истории и выполнять действенные ритуалы заботит ее приверженцев гораздо больше правильности мышления. К доктринальному аспекту религии они равнодушны и не проявляют никакого желания оберегать ортодоксальность или даже определять ее рамки. Религия йоруба – это традиция повествований, их толкования, их применения в ритуалах и повседневной жизни – «религия руки, а не головы», по словам одной из бразильских жриц кандомбле⁴⁵.

Опять-таки подобно индуизму, религия йоруба обладает почти неиссякающей податливостью, приветствует иностранные религиозные импульсы вечным «да» вместо «нет», принимает, адаптирует, впитывает их, одновременно занимаясь переосмыслением самой себя. В 40-х годах XIX века в Йорубаленд пришло христианство, за несколько веков до того – ислам, и религиозные традиции йоруба смешались с обеими религиями. Когда эти переосмысленные традиции йоруба пересекли Атлантический океан и попали в обе Америки, приверженцы заново переосмыслили их, заимствовав не только католическое влияние, но и влияние местных американских верований.

Шойинка описывает этот «дух приспособляемости богов йоруба» как «вечный дар миру, раздираемому нетерпимостью, ксенофобией и подозрительностью»⁴⁶. Несмотря на обладание масштабным, многожанровым устным корпусом сакральной литературы, приверженцы йоруба не придают ей статус догмы или откровения. Вероятно, причина в том, что этот корпус состоит главным образом из преданий, а не богословской аргументации в западном стиле. А может, нарративность и недоктринальность этого корпуса объясняется нежеланием приверженцев йоруба зазубривать сухую теологию. Как бы там ни было, йоруба демонстрируют ту же гибкость в адаптации своей религиозной практики к новым местам и временам, какую демонстрировали в подходе к своим устным текстам, включающим наряду с важными стихами, применяемыми при гадании, хвалебные песни, молитвы, поговорки, мифы, заклинания, народные сказки, рецепты растительных лекарственных средств. «Неизменная добродетель ифа, – пишет Шойинка, – это непрестанная растяжимость знания»⁴⁷.

Йоруба воспринимают сложную реальность космоса не как явленную свыше раз и навсегда, а как постоянно проявляющуюся в не менее сложном танце людей и ориша. В итоге приверженцы йоруба считают ориша образцами для подражания в трудных условиях, в которых существует человек, а не господствующими свыше, а сакральные тексты – «не более чем указателями, притчами, способными заставить глубже задуматься над положением человека, его противоречивостью и озарениями»⁴⁸.

Вероятно, ввиду этого признания противоречий и сложностей жизни на земле, религия йоруба не евангелизирует и не предает анафеме. В ней нет папы римского, ее лидеры никогда не собираются, чтобы облечь верования йоруба в форму ^мвола веры. «Никого не отлучают от веры, – пишет Шойинка, – о фетве и не слыхивали»⁴⁹.

При всей этой свободе что же объединяет неопределенные и растяжимые проявления религии йоруба? Если отвечать одним словом – практика. Повсюду, от Нигерии до Нью-Йорка, люди, поклоняющиеся ориша, – скорее практики, чем верующие. Они практикуют различные способы общения между людьми и ориша. Цель применения этих способов – сокращение расстояния между земной и небесной сферами путем призывания ряда посредников. Глава семьи осуществляет посредничество между семьей и ее предками. Деревенский или городской вождь – посредник между жителями деревни или города и ориша. Ориша – посредники между людьми и Олодумаре. Бабалаво – посредник между клиентом и ориша. Эшу – между людьми и ориша.

Если говорить коротко, то религия йоруба видит проблему человека в отсутствии связи. Быть человеком – значит поддерживать связь, но слишком часто мы все равно оторваны друг от друга, от природы, от ориша, от верховного бога Олодумаре. Мы существуем даже в отрыве от собственной судьбы, мы отчуждены от своего истинного «я». Практики йоруба направлены на восстановление связей, преодоление того, что создает перечисленные разрывы.

Афроамериканский скульптор Лонни Холли жил в скромном доме у самого аэропорта в Бирмингеме, Алабама, и повсюду на своей территории – на участке у дома, в брошенных машинах, на деревьях – он соединял «скульптуры из найденных предметов» друг с другом посредством невероятной путаницы веревок, бечевок, рыболовной лески, телефонных проводов, превращая ландшафт и все объекты на нем в единое целое, связное и впечатляющее произведение искусства. Религия йоруба тоже служит наглядным свидетельством силы, присущей взаимосвязанности. В ответ на наше непрекращающееся стремление делать вид, будто мы – обособленные частицы, религия йоруба утверждает, что люди связаны с божественным, связаны с животными, растениями, неодушевленными предметами и другими людьми (как живыми, так и мертвыми).

Христианские миссионеры, наводнившие Западную Африку в XIX веке, высмеивали йоруба, утверждая, что «покойники не говорят»⁵⁰. Идея общества как объединения живых людей совершенно чужда в Китае, где мертвые на самом деле очень даже живы: таблички с их именами бережно хранят дома, с ними советуются по всевозможным важным вопросам, в том числе деловым и сердечным. Однако эта идея так же чужда и культуре йоруба, где живых и мертвых связывают разнообразные предания и ритуалы.

Вкратце описать практики какой бы то ни было религии непросто, особенно если эта религия настолько же растяжима, как поклонение ориша. Но в нашем случае задачу осложняет и скрытность приверженцев религии йоруба. В роли религиозной элиты этой традиции в Западной Африке выступают хранители ее тайн, бабалаво. С тех пор, как религия йоруба мигрировала в Новый Свет, значение секретности возросло. Зачастую рабам запрещали исповедовать африканские религии, поэтому тем из них, кто считал своим долгом и впредь следовать по стопам предков, не оставалось ничего другого, кроме как приносить жертвы втихомолку. Даже сегодня сторонники религии йоруба в Новом

Свете приоткрывают завесу эзотерических истин лишь после ряда восходящих инициаций. Посвященные ведут игру в прятки соблазнительно, как сам эрос, заигрывают, устанавливая рамки и сопротивляясь сближению, находят другие способы обманывать ожидания всех, кто хотел бы получить их сокровища в подарочной упаковке.

Но если невозможно узнать все подробности происходящего в terreiro сторонников кандомбле или в casa приверженцев сантерии, можно сделать общие выводы, касающиеся методов, которые применяются в религии йоруба для восстановления связи с другими людьми, с предками, с ориша, с судьбой и миром природы. К этим методам относится инициация, при которой получаешь ориша в свой ори и при этом принимаешь его или ее аше. Однако к наиболее фундаментальным практикам этой «религии руки» относятся гадание и владение духом и телом.

Гадание ифа

Гадание ифа, которое сравнивают с китайским гаданием по книге «И-Цзин», – это процесс общения верующего и ориша мудрости и судьбы Орунмилы (или Ифа). С Орунмилой советуются посредством гадания ифа по таким важным вопросам, как рождение детей, брак, смерть, а также в тех случаях, когда приверженец ориша находится в состоянии конфликта, который он хотел бы разрешить. Ни о каком вечном спасении души речь не идет. Религия йоруба подразумевает веру в «хорошие небеса» (орун рере) и «плохие небеса» (орун апади). Верующие также надеются на реинкарнацию, которая в этой традиции считается благом. (Злодеи и самоубийцы не рождаются вновь.) Но как и в израильской религии, целью остается долгая и благополучная жизнь на земле, а не достижение бессмертия где-то еще. Проблемы, на которых специализируется гадание ифа, однозначно приземленны: телесная болезнь или любовная тоска, невезение или враждебность. Возможно, дочь неважно учится в школе. Или умирает дед. Или мать никак не может найти работу. С бабалаво могут советоваться целые общины, особенно в периоды кризиса. Если бы йоруба была официальной религией США, в 2008 году лидеры страны обратились бы к Орунмиле с вопросом о финансовом обвале рынка. С точки зрения йоруба, совершенно мирских трудностей не бывает. Все они берут начало у ориша, которым пренебрегли, или же их источником является колдун или черный маг, следовательно, можно разрешить эти трудности духовными средствами.

Гадание ифа начинается в буквальном смысле слова с руки: бабалаво (или иялаво) берет шестнадцать пальмовых орехов или гадальную цепочку, вибрирующие от силы аше. Гадание с цепочкой проводится быстрее, сама цепочка портативнее традиционных пальмовых орехов, но по мнению некоторых, не обладает властью и авторитетом оригинального метода. Согласно этому методу, бабалаво воздействует на пальмовые орехи с помощью ори клиента. Затем он в произвольном порядке пересыпает орехи из одной руки в другую, пока в левой руке не останется всего один-два ореха. Эту процедуру бабалаво повторяет шестнадцать раз, отмечая результаты на песке в своем подносе для гадания. Затем повторяет еще шестнадцать раз то же самое, получив в итоге одну оду (комбинацию) из 256 (16х16) возможных. После этого бабалаво, который прошел напряженную многолетнюю подготовку, в том числе заучил наизусть тысячу стихов ифа, читает по памяти как минимум четыре предания для этой оду, начиная каждое со слов «ифа гласит». Клиент сам решает, какое из этих преданий наилучшим образом соответствует его ситуации. Затем бабалаво читает все известные ему стихи для этого предания – о действиях ориша, о последствиях этих действий. А клиент по мере возможности пытается применить эти стихи к своим обстоятельствам.

Консультация заканчивается рекомендацией совершить жертвоприношение какого-либо рода. Щедрость – главная добродетель, воплощение «крутизны» в культуре йоруба, а совершать жертвоприношения – значит, проявлять щедрость по отношению к ориша. Предложить конкретному ориша можно любую жертву, но сначала часть этой жертвы достанется Эшу, который с гарантией доставит ее по назначению, только если с самого начала будет в курсе событий. Иногда предлагается жертвенная кровь, например, курицы, которую почти во всех случаях затем готовят и съедают. В этой традиции кровь животных считается особенно богатой аше. Однако «эбо» может также принимать форму акта милосердия или самоотречения. Довольно часто в жертву приносят какой-нибудь фрукт, овощ или напиток. Например, Йемойя любит утятину, но ее можно порадовать и арбузом. В религии йоруба в целом принято считать, что гадание – обоюдный процесс. Сначала ориша предлагают слова мудрости приверженцу, а потом приверженец предлагает ориша какой-нибудь дар: «Да будут дары предложены, да будут дары приняты, – говорит в приветствии бабалаво, – да повлекут эти дары за собой перемены»⁵¹.

В Новом Свете ифа практикуют по-прежнему, однако нюансы и тонкости этого гадания во многих местах уступили место упрощенным, более прямым устным методам. Кроме того, в рядах предсказателей заняли место и жрицы. Мало того, женщины руководят подавляющим большинством из двух тысяч с лишним terreiros кандомбле в Баие. Пуристы, некоторое количество которых есть даже в растяжимой религии йоруба, потешаются над этим новшеством, считая его незаконным, а упрощенные методы – детским лепетом. Но даже в Новом Свете гадание по-прежнему считают «сущностью философии и поклонения йоруба»⁵².

Владение духом (и телом)

Все религии находят широкое применение чувствам, развивая тело в определенном направлении, в том числе специально для целей молитвы и покаяния. Мы не просто чему-либо учимся с помощью своих тел (хотя, конечно, и учимся тоже): мы становимся и остаемся мусульманами, простираясь ниц в молитве, или дзэн-буддистами, принимая определенные позы при медитации. Но йоруба особенно искусно сочетают религию с движением. В этом случае дух и материя танцуют щека к щеке. Мудрость облечена плотью. Не существует бесплотного «я», мыслящего вне рамок плоти, кости и дыхания. В традиционном католичестве святой довольствуется молитвами верующих да изредка свечами, зажигаемыми в его честь. Но в кандомбле и сантерии слов и намерений недостаточно: ориша должны есть и пить. Поэтому неудивительно, что к религиозным практикам относятся барабанный бой и танцы. В этой традиции ориша вступают в человеческую жизнь, завладевая телом человека.

Ориша ассоциируются с конкретными частями тела, следовательно, с определенными болезнями. Значит, в этой традиции можно проследить болезнь не только до органа, где она гнездится, но и до ориша, который поразил этот орган и способен также исцелить его. Если на Кубе вы заболели герпесом, скорее всего, вас поразила Ошун. Однако в мире йоруба действуют разные «карты местности». На Кубе воин Огун ассоциируется с ногами, свирепый Шанго – с *censored*ом, а Элегба (он же Эшу) – со ступнями. В Бразилии Санго (он же Шанго) символизирует грудную клетку, и если левой ногой управляет Огун, то правая нога и *censored* принадлежат Эсу (бразильскому аналогу Эшу и Элегбы)⁵³.

Ориша можно распознать также по барабанному бою (медленному – для древней Орунмилы, быстрому – для пылкого Огуна) и по танцевальным па: Шанго соответствуют удары ногами, прыжки, высокие взмахи, кувырки; Обатала – медленное, хладнокровное вышагивание; Бабалуайе – судорожные, беспорядочные рывки, при которых танцор сгибается и корчится, как от боли. По сути дела, танец занимает настолько видное место в этой религиозной традиции, что иногда ее даже именуют «религией пляски». Некоторые ориша никогда и никем не завладевают. Например, Орунмила является на землю исключительно в процессе гадания. Зато Огун, бог войны, в танце делает резкие движения, принимает агрессивные позы воина, рассекает ладонями воздух, словно мечом. Охотник Ошосси вынимает стрелу из воображаемого колчана, вскидывает воображаемый лук и содрогается всем телом, с усилием выпустив стрелу. Шанго «притягивает энергию небес к своим гениталиям», хватается за промежность, как Майкл Джексон. Движения Ошун более лиричны и менее резки, они струятся, как река, которую она символизирует, чувственная и мощная сила, подобная влечению плоти⁵⁴.

Танец йоруба, вводящий в транс, нередко называют вселением духа, но это не совсем верно, поскольку ориша завладевает и телом, и духом верующего. Каждое слово, жест и движение того, кто «делает бога», – проявление скорее обладателя, нежели обладаемого. Ванде Абим-бола предлагает в этом случае более подходящую метафору «восхождение», поскольку большинство ориша (за примечательным исключением Шанго) живут внутри земли и проходят сквозь нее, чтобы попасть в тех, кем они владеют (сначала в ступни и нижние части ног)⁵⁵. О том, кем обладают, также говорят, как о пойманном или схваченном. Но чаще всего применяется другое сравнение – всадник, вскочивший верхом на коня, образ, имеющий сексуальные коннотации с доминирующим самцом, «оседлавшим» подчиненную самку. Во время празднеств и обрядов инициации ориша «садятся верхом» на приверженцев и «разъезжают» на них, владея их телами в танце и душами – в трансе.

Бурные споры вызывает вопрос о месте, которое занимают (если занимают вообще) гендерные вопросы в традиционной религии йоруба, однако неопределенность и проницаемость таких категорий, как «мужское» и «женское» для современных приверженцев йоруба бесспорна⁵⁶. Поклоняясь ориша в своих городах, правители Оданре и ближайшего Ово переодеваются женщинами. На празднике богини Оронсен собравшиеся восхваляют своего правителя как супруга Оронсен, Олово. Указывая на его внушительный живот, поют хвалу его беременности – «изобильному банану, приносящему много плодов»⁵⁷. В праздничные дни мужчины вправе исполнять в танце роли ориша-женщин, а женщины – роли ориша-мужчин. Однако проблему представляет даже разделение ориша на «мужчин» и «женщин», поскольку на Кубе, к примеру, брутального Шанго чтят как святую Варвару, богиня Ойя в определенный момент своего прошлого была богом, а про сравнительно малоизвестного бразильского ориша Логунеде говорят, что полгода он проводит в лесах в образе охотника-мужчины, а вторую половину – в реке, в образе колдуньи-женщины. Приверженцы религии йоруба нередко меняют пол при реинкарнации. Многих девочек йоруба называют Бабатунде («отец вернулся»), многих мальчиков – Йетунде («мать вернулась»). Ориша меняют пол и одновременно со сменой местонахождения. Подобно буддийскому бодхисаттве сострадания, которого в Индии чтят в мужском роде, как Авалокитешвару, а в Восточной Азии – как женщину Гуаньинь, Одудува (он же Одуа и Одудуа), божественный предок всех правителей йоруба, принимает женский облик на северо-востоке Йорубаленда и мужской – в юго-западных городах и деревнях. Вероятно, из-за этой гендерной маневренности многие мужчины-натуралы в Бразилии и на Кубе отказываются становиться «жрецами владения». Они считают, что позволять «садиться на себя верхом» – все равно что играть пассивную роль в сексе, поэтому жрецами владения в этих странах чаще становятся женщины и мужчины-гомосексуалисты.

Метаморфозы Нового Света

Мигрировав в Новый Свет, религия йоруба заметно изменилась. Но эти изменения стали возможными только потому, что сохранился религиозный импульс йоруба. Одним из залогов выживания стала растяжимость. Если бы религия йоруба не склонилась под невообразимым гнетом плена, плавания, рабства, освобождения, она, несомненно, сломалась бы, разбилась вдребезги. Еще один источник успеха религии йоруба – ее принадлежность к устным традициям.

Иудаизм возник, когда после разрушения Иерусалимского храма в 586 году до н. э. в центре внимания иудеев оказались не храмовые ритуалы, а толкование текстов. Эта историческая метаморфоза не только создала иудаизм в том виде, в котором он нам известен: она сделала его более маневренным. Если храмовые ритуалы могли совершать только священники в Иерусалимском храме, то толковать Еврейскую Библию мог всякий умеющий читать. Подобной «транспортабельностью» обладает и религия йоруба с присущей ей децентрализацией власти. Но в случае религии йоруба власть определяется устными текстами гадания ифа, а не записанным текстом Еврейской Библии. «В книжной премудрости, – пишет лидер ЮНЕСКО и специалист по культуре йоруба, профессор Олабийи Бабалола Яй, – нет асе»⁵⁸. Поэтому религия йоруба и смогла проделать долгий путь – сначала по Западной Африке, затем через океан – в голове предсказателей, в ногах и бедрах тех, кем владеют боги.

О некоторых изменениях религии йоруба в Новом Свете уже упоминалось ранее. Численность ориша сократилась с сотен или тысяч до десятков, гадание ифа в целом (хотя и не везде) уступило место упрощенным формам гадания. Но есть и другие важные различия между традиционной религией йоруба и производными от нее традициями обеих Америк. Многие ориша утратили ассоциации с конкретными местами и народами Западной Африки после переселения в Новый Свет. В Западной Африке лишь немногие избранные из них, например Огун, Эшу и Обатала, были всеобщими божествами, которых чтили все йоруба. А в Новом Свете почти все ориша служили их приверженцам независимо от местонахождения. Некоторые сравнительно малозначимые западноафриканские ориша получили «повышение» после плавания через Атлантический океан. Вооруженного луком и стрелами охотника Ошосси почти не знают на его родине, зато он пользуется популярностью в Бразилии, где в регионе Рио его отождествляют со святым Себастьяном, которого изображают пронзенным стрелами. Вместе с тем в том же плавании многие ориша погибли, а другие зачахли вместе с рабами, которые их чтили. Земледельческие ориша в урбанизированной Бразилии отпали за ненадобностью, хотя продолжали жить и дышать (и питаться) в Гаити. Еще одной жертвой трансатлантического переселения стало поклонение предкам. Рабство настолько радикально разрушило обширные сети семейных связей, что традиционное поклонение предкам сделалось практически невозможным.

Еще одной значительной метаморфозой стало появление домов поклонения всем ориша. Одно из основных отличий индийского индуизма от его американского аналога заключается в том, что в Индии храмы обычно посвящают единственному богу, в то время как в США, как правило, нескольким богам. Нечто подобное произошло и с религией йоруба после путешествия через Атлантику. В Западной Африке святилища обычно ассоциировались с одним конкретным ориша, который, в свою очередь, ассоциировался с одним регионом или династией. Но в Новом Свете, где ресурсы были более скудными, а сторонников религии йоруба разделяли большие расстояния, бразильские terreiros и кубинские casas начали посвящать всем ориша, или, по крайней мере, всем тем, на память о которых хватило аше.

Эти и другие старания сохранить религию йоруба, изменив ее, можно и должно рассматривать как метаморфозы. Но даже в них присутствует последовательность. Культуре йоруба было изначально присуще умение приспосабливаться. Если христиане с давних времен заботились о чистоте веры, оберегая свои учения от «примесей», традиция йоруба охотно, на протяжении тысячелетий сочеталась с влияниями «извне». В итоге так называемый синкретизм Нового Света был, по сути дела, более ярким проявлением того же феномена.

Процветание

Захватывающие споры ведутся о том, какую нишу занимает религия в человеческой психологии и обществе. Может быть, первоочередной задачей религии является избавление от леденящего страха перед смертью? Многие отвечают на этот вопрос утвердительно: религии возвышаются и приходят в упадок главным образом в зависимости от того, как они рассматривают проблему смертности. Но возможно, смерть и жизнь после нее – преимущественно мужские заботы. В конце концов, большинство убийств в истории человечества совершено мужчинами. Тогда, может быть, первоочередная задача религии – осмысление не смерти, а рождения, не разрушения, а созидания? Ведь и христианская, и иудейская Библии начинаются не смертью Авраама или Иисуса, а сотворением мира. Возможно, истинная сфера конкуренции религий – вопрос о том, как достичь процветания⁵⁹.

Возможно, истинная сфера конкуренции религий – вопрос о том, как достичь процветания

В этом споре религия йоруба решительно выступает на стороне процветания человека. Разумеется, в дискуссии затрагиваются вопросы реинкарнации, «хороших» и «плохих» небес. Но целью является не новое рождение и не попадание в некий неземной рай, а процветание здесь и сейчас. Сегодня религия йоруба в Африке и обеих Америках пытается «починить» нашу жизнь и наш мир, восстанавливая связь между землей и небом, между людьми и ориша, между каждым из нас и нашей судьбой и естественным окружением. Этот мир никогда не станет раем, так как конфликт – эндемическое состояние для человека. Боги и «антибоги» непрестанно враждуют, а мы, люди, по-видимому, вечно забываем о своей судьбе. Но к счастью, мы можем обратиться к ориша с помощью гадания, призвать их на свою сторону жертвоприношением, танцевать вместе с ними, позволяя им завладевать нашими телами. Конечно, это лишь временное разрешение наших конфликтов, требующее повторений. Но по мнению йоруба, при надлежащем поклонении ориша мы, наши дети и внуки сможем жить долго и процветать, оставаясь здоровыми и мудрыми.

Отправить