Глава 8. Вызов
Боевая школа Единорога занимала квартал в юго — восточной части города. За высоченным кирпичным забором с декоративными башенками, льющими свет из магических ламп на улицу и в обширный двор, возвышались здания, больше похожие на эльфийско — имперские дворцы, нежели на суровые казармы наёмников. Островерхая крыша преподавательского корпуса с прилепленной к ней тонкой свечкой башни сверкала в свете звёзд, словно усыпанная драгоценными каменьями корона.
Роскошно живут граждане наставники. Да и ученики, судя по добротному каменному общежитию, не в холоде и бедности.
Весело у них тут. Из-за ажурных кованых ворот доносится мужское разноголосье, бряцают доспехи и оружие, звучат резкие приказы командиров. Не спится единорожикам в час ночной, готовятся к маленькому победоносному походу, радуются, ровно дети малые игрушке. Ну ничего, поломаю я вам планы, милитаристы ушастые. Капельку удачи, и не пойдёте вы в гостевой посёлок.
План составлен до мелочей, с учётом специфики длинноухого наёмничества всё выгорит. Иначе здешние эльфы прослывут полными беспредельщиками, и с ними разберутся уже марадровские власти. Что я, зря заручился поддержкой Грызака и школы Феникса?
Орк и человек, идущие по бокам от меня, встали на расстоянии от ворот, давая понять, мол, ты кашу заварил, инициативу проявил, тебе и стучаться. Я не гордый, постучу. Вернее, позвоню — у ворот висит шнурок, тянущийся к прикреплённому над створками колоколу.
Всё-то у ушастиков не как у людей. Фениксы медным гонгом обходятся с колотушкой, а эти эстеты в изгнании колокольчик повесили ради мелодичности звука.
Я подошёл к воротам, олицетворяя собой железобетонную уверенность. Чего мне опасаться? В компании представителей других школ меня тронуть не посмеют. Не совсем эльфы отморозки, хоть и помешаны на чистоте крови.
Заявись я к ним на порог в одиночку, ушастики наверняка пошлют меня далеко и надолго, не выслушав. Узнав, кто возглавляет горцев, убивших любимого наставника, могут и прирезать тихонько. Никто не упрекнёт в негостеприимности и нечестности. Они в своём праве, ибо за преступления отряда отвечает командир. И вообще, кто я такой? Кто меня в Марадро знает? Пройдоха, каких пруд пруди. Состоятельный, и? Подумаешь, ограбил торговый караван. Может, несколько. Может, на территории Абарима. Убьёшь, никто не хватится, благой поступок совершишь.
Поэтому у меня возникла идея подстраховаться. Попросил уважаемого человека, тьфу, орка за небольшую плату сопроводить в школу Единорога и засвидетельствовать наше с эльфами соглашение. Вдобавок мы с Грызаком заглянули к Фениксам, и я нанял одного из наставников вторым свидетелем. Отвалил за услуги сотню золотом, и не жалко ни капли. В вопросе безопасности — моей и отряда — деньги меня интересуют в последнюю очередь. Присутствие коменданта и наставника из боевых школ остудит горячие ушастые головы.
Колокол разразился трелью, и у ворот выросла фигура бойца Единорога в лёгкой кожаной броне и с парными мечами на поясе.
— Отворяй, к главе школы по срочному делу, — пробасил Грызак, надвигаясь на привратника.
Сторож бесстрастно кивнул, отдал кому-то вне пределов видимости короткую команду и открыл створки, впуская нас в освещённый луной и светильниками сад.
— Достопочтенный Линдор отсутствует, — прошелестел эльф. — Я проведу вас к наставнику Симлариону.
— Симларион, так Симларион, — согласился орк и пояснил: — Он выполняет обязанности руководителя школы, когда Садовник в отъезде. Высокомерный уб… — комендант запнулся, зыркнув на оглянувшегося привратника, — кхм, ничего мужик, не хуже и не лучше любого иного эльфа.
Значит, приди я в одиночку, меня бы зарезали с вероятностью в девяносто девять процентов. Насколько я понял из разговоров Грызака и Ларса, второго свидетеля, эльфы из Единорога отличаются непомерной гордыней и считают себя чуть ли не высшими существами, равными полубогам. Эльфийский национализм, блин. В Эладарне такого не наблюдается, в Марадро расцвёл буйным цветом.
По выложенной плиткой узкой дорожке нас привели на площадку перед пристройкой к административному корпусу. Под навесом, поддерживаемым резными деревянными колоннами, разместилась, очевидно, ударная группа для штурма нашего барака. Серьёзные ребята в кольчужных доспехах, вооружённые до зубов, выстроились в три шеренги. К горцам ушастики относятся уважительно, собрали полсотни воинов.
В глубине пристройки осматривал отряд с возвышения, где угадывалось в полутьме монументальное кресло для командира, высоченный эльф — полукровка атлетического телосложения. Почему полукровка? Длинноухих ростом выше двух метров с косой саженью в плечах не бывает.
По бокам от великана застыли при нашем появлении трое нормальных худосочных эльфов. Наставники, командный состав школы и в частности собранного карательного отряда. У ступенек блестел серебром богатый паланкин с изображением крылатого единорога на фоне восходящего солнца. Жрец Карубиала решил навестить родственную школу? Священнослужителя среди воинов не видно.
— Моё почтение, — поприветствовал я лёгким поклоном командование и рядовых. — Моё имя Арвак. Могу ли говорить с уважаемым Симларионом?
— Арвак, — выплюнул слово стоящий справа от великана темноволосый мечник в фирменном эльфийском доспехе — лиственнице. Важный дядя, кроме него в эладарнской броне никто из воинов не щеголяет. — Я никогда не слышал твоего странного имени. Кто такой Арвак? Пустота. К нам пожаловала в поздний час пустота? И что нам хочет сказать пустота? Она нема и глуха.
— Выслушай его, Симларион, — произнёс молчавший до сего момента Ларс. — Мы не просто так привели к тебе юношу.
Молодец, Феникс, отрабатываешь деньги.
Эльф презрительно фыркнул.
— Кто бы мог подумать, Ларс Огненный Клинок поручается за пройдоху, сегодня появившегося в городе. — Неплохая у единорожиков разведка. Установили, кто главный над троллями. Не удивлюсь, если они знают и о дриадах, и о том, где я остановился на ночь. Не нравится мне осведомлённость ушастых, ох, не нравится. И настойчиво нарывается сей тип на грубость. Имею право за «пройдоху» на поединок вызвать. Правда, ушастый гад абсолютно уверен в собственной победе, иначе бы придержал язык. Зам руководителя второе лицо в боевой школе, главный наставник. Выбрали его на пост не только из-за колючего языка, у него умение фехтовать отточено столетиями тренировок и реальных боёв. Опасный противник. Правда, искусность не помогла покойному помощнику местного главнюка избежать смерти от тролльей руки. — Ладно Грызак, орки падки на золото, однако ты, в чьих жилах течёт кровь Детей Звёзд! — Эльф скорчил разочарованную физиономию. — Неужели на выпивку не хватает жалованья наставника? Сколько тебе заплатили, дорогой Ларс? С десяток серебрушек хоть будет?
— Хм, и с каких пор ты считаешь деньги в чужих кошельках? Я, конечно, слышал о твоих финансовых затруднениях, но чтобы завидовать из-за десяти серебряных монет, нужно, по — моему, совсем опуститься, — вернул колкость воин Феникса, изобразив сочувствие.
— Ах, Ларс, мой бедный друг, — сокрушённо вздохнул эльф. — Признаться, в словесной дуэли ты как был бесталанен, так и остался. Махать копьём, вот твой удел, дружище. Итак, чего вы трое хотите?
— Сегодня в гостевом посёлке случилась драка между вами и горными троллями, — начал я. — Ваш воин погиб, вы желаете отомстить. Ведь не ради внезапной проверки боеготовности здесь полсотни бойцов, верно? Ни я, ни тролли, ни школы Кровавого Топора и Феникса не желают кровопролития. Я, капитан наёмников Арвак, предлагаю решить ваши с горцами разногласия поединком в Кругу Чести согласно правилам Кодекса.
— Кому ты служил, капитан? — насмешливо искривил тонкие губы Симларион. — Думаешь, сколотил шайку бандитов и стал наёмником? В каких кампаниях участвовал, где победил? Как называется твой отряд?
— Наше первое задание — защита имперской границы от тролльих набегов. Мы «Тени», наши победы ещё впереди. Я, капитан Арвак, вызываю любого бойца из школы Единорога на бой. Если победу одержу я, ваша школа не станет преследовать мой отряд и откажется от мести. Если я потерплю поражение, вы вправе отнять мою жизнь за погибшего наставника. Жизнь за жизнь, месть свершится.
— Что нам с твоей смерти, мальчишка, — проворчал эльф, останавливая жестом двинувшегося здоровяка — полукровку. — Не ты убил Наэлира. Вместе с твоей жизнью в случае победы наш боец заберёт жизнь убийцы и тех, кто помешает справедливой каре. Остальные воины перейдут в наше распоряжение и будут работать на школу Единорога. Согласен?
Я отрицательно мотнул головой. Ушастый хорошо придумал — и за соратника отомстить, и выгоду поиметь. В требование с моей скромной персоны денег не верит, надумал горцев закабалить и дриадам стать новым хозяином. Не выйдет. Не для того рискую шкурой, чтобы в случае неудачи ребята попали в рабство.
Слышал я о подчинённых школам условно вольных отрядах. Ставят магическую печать, дабы не сбежал и оружие против командиров не повернул, и пашешь за горсть медяков и миску похлёбки. Кидают подчинённых наёмников в самое пекло, в битву они идут всегда впереди школьных бойцов. Пушечное мясо. Потом трупы продают магическим гильдиям, ковенам чернокнижников и храмам тёмных богов. Двойная выгода.
Так часто поступают с отрядами, едва прибывшими в Марадро в поисках щедрых нанимателей. Обещают золотые горы, в итоге же наёмников ждёт смерть. Бывают исключения, к ним относятся сделки боевых школ с действительно крутыми подразделениями, прославившимися на весь Абарим. Само собой, горцы, за плечами не имеющие ни одного найма, отправятся на убой.
— Жизнь эльфа, пусть и наставника, не стоит десятков жизней горных троллей.
— Она стоит гораздо дороже, — вспыхнул Симларион. — Ты обязан понимать: тебе оказывается великая милость заплатить за гибель нашего наставника малую цену. Я могу отказать в поединке и прямо сейчас отдать приказ на вырезание горцев. И всё-таки великодушно дарю твоим дикарям шанс на существование. Не желаешь соглашаться, — эльф пожал плечами, — тебе хуже. И троллям.
Не устроить ли геноцид длинноухих в отдельно взятой школе? Шальная мысль промелькнула и умчалась на задворки сознания. Соблазнительно перебить любителей рогатого коняги, особенно зама. К сожалению, идея сколь приятна, столь и неосуществима. Айгаты на всех не хватит.
«Хватит!» — трепетал от предчувствия ужина Тенёк. Всё-то тебе жрать, утроба ненасытная. Излишков энергии, стравливаемых из ауры, ему мало. Да с них заклятья средней степени мощности можно творить.
Эх, и вправду, утянул бы наглую эльфячью морду в теневое измерение и с удовольствием наблюдал за распадом личности морального урода. Либо настучал бы по башке, желательно тяжёлым тупым предметом вроде гномьего боевого молота.
И не поторгуешься с ним. Вот гад, обложил. Откажусь, он припрётся среди ночи и спалит барак с горцами, соглашусь, и смерть ребят лишь отсрочится.
— Ты посмел назвать меня пройдохой и не удосужился до сего момента извиниться за резкие и несправедливые слова. Симларион, наставник школы Единорога, я, Арвак, капитан отряда «Теней», за оскорбление вызываю тебя при свидетелях на поединок в Кругу Чести.
— Оскорбление было произнесено, — промолвил Ларс.
— Подтверждаю, — прогудел орк.
— Хм, — вскинул удивлённо брови эльф. Похоже, вызов явился для него неожиданностью. — Люди вспыльчивы и неразумны. Ты побил рекорд опрометчивости, человек. И ни о чём не попросишь для твоих друзей дикарей?
— В поединке чести единственное требование — смерть врага, — напомнил правило Кодекса Ларс. Спасибо, я в курсе. Изучил свод дуэльных правил наёмников в «офисе» Грызака. — Арвак, советую простить достопочтенного Симлариона. Уверен, он сказал не со злости и не имел намерения оскорбить тебя.
Феникс, ты чего всполошился? Ну, бой, ну, с сильным противником. Мне не привыкать. В Круге разрешена магия, я поднаторел в теневой, и шанс на победу у меня очень приличный. Или я чего-то не знаю об ушастом наставнике?
В любом случае, иного выхода длинноухий мне не оставил. И затею не вижу совсем уж неразумной. Теперь бойцы Единорога не тронут меня и место, где нахожусь. То есть, не нападут на барак горцев, боясь обвинения в нечестной игре. Вознамерились, подлые, убить поединщика? Уж не из страха ли? Ай, нехороший наставник у прославленной и уважаемой боевой школы, змею трусливую на груди пригрел Линдор Садовник. У поклонников рогатого мерина не все ли такие? Ай — яй — яй, до чего некрасиво получится.
— Я сказал то, что счёл нужным. Разве ты не пройдоха с большой дороги, человек? Ещё и скрывающийся под вымышленным именем. — Стоп, откуда у него инфа обо мне? — Впрочем, разумные, посещающие Марадро, в большинстве своём скрытны и лживы. Я с радостью принимаю твой вызов, юный смельчак. Пойдём в Круг немедля?
Нет уж, спасибо, пока воздержусь. Дела надобно уладить в городе.
— Мы сразимся завтра на закате, — ответил я и, развернувшись, зашагал к воротам.
— Мальчик не лишён чувства прекрасного. Я предпочитаю сражаться в лучах восходящего солнца, но, так и быть, позволю ему пожить лишний день, — послышалось позади. — Принимаю.
— Услышано, — подтвердил принятие вызова Ларс.
— Услышано, — повторил за ним Грызак.
За воротами наставник Фениксов остановил меня, положив руку мне на плечо, и, посмотрев сочувственно, отдал набитый монетами кошель. Э, чего он? Сделка вроде состоялась.
— Половина от уплаченной вами суммы. Мои услуги в нынешнем вашем положении не стоят дороже.
Грызак на всякий пожарный сделал шаг в сторону, придерживаясь за поясной мешочек, куда перекочевали около часа назад деньги за свидетельство вызова.
— Простите, вы совершили дьявольски безрассудный поступок, — в ответ на мой удивлённый взгляд неодобрительно качнул головой Ларс. — Я надеялся, школа Единорога согласится провести поединок ради предотвращения кровопролития. Выставят кого-нибудь из наставников постарше, крепкого середнячка — не выйдет же против неизвестного парня мастер, это уронило бы авторитет школы. У вас имелся бы шанс на победу. Теперь, бросив вызов второму мечу школы, вы многократно умножили вероятность своего поражения.
Нечто подобное я предполагал. Заму руководителя по статусу положено быть классным бойцом. Вызов ему бросил, зная, чем рискую. Зато единорожики отвяжутся от горцев и дадут им день форы, после поединка переключатся на меня.
— Симларион великий мастер клинка?
— Опаснее раненого скорпида, — на физиономии орка заиграла недобрая ухмылка, и он по — дружески хлопнул мне по плечу ладонью. Вызов, по — моему, развеселил постоянно угрюмого коменданта. — Не дрейфь, бродяга! Все смертны, длинноухие тоже. Под мечи не попадайся, крутись пошустрее, глядишь, и выживешь. Зелий прикупи днём ускоряющих и усиливающих, они Кодексом разрешены. Небось, Симка упьётся настоями по самое горло перед поединком.
— Больно весел ты, Грызак. Чему радуешься? — Ларс, в противоположность орку, сохранял печальное выражение лица.
— Разве неясно? Завтра заносчивому ублюдку не поздоровится, и я веселюсь от души, желая ему поскорее провалиться в преисподнюю. И парню на бой выходить надо весёлым и злым, а постная рожа и разговоры о неуязвимости его противника не способствуют хорошему настрою. Арвак, пошли выпьем? Угощаю! Заодно расскажу о Симларионе, чтоб ему пусто было, Молниеносном.
— Не против, только в гостевом посёлке. Я в бараке с троллями переночую.
— Добро! — стукнул меня по плечу, едва не вбив в мостовую, орк.
«Не возвращайся!»
Я вскочил с постели, озираясь в поисках крикнувшего предостережение зверомастера. Вокруг тонущая в полутьме предрассветных сумерек комната барака, встревоженные моим внезапным пробуждением дриады окружили меня полукругом, пытливо всматриваясь в глаза.
— Вам приснился кошмар, повелитель? — подала голосок каштановолосая Юния.
— Ф — фу, — с трудом выдохнул я, смахивая слипшиеся от пота волосы со лба. — Да, дурной сон. Всё в порядке, не волнуйтесь, девчата.
Вот почему не люблю спать — снится всякая чушь, спросонья чувствуешь себя сквернее некуда. То кровавые реки с усыпанными костями берегами, то аранья, кишащая змеями и ядовитыми насекомыми. Сегодня приснился Гвард, утопающий в тенях. Странно, он не звал на помощь. Наоборот, отгонял от себя. Последний крик резанул по барабанным перепонкам. До сих пор слышу, и нехорошо становится.
Потом я вроде бы перенёсся в заснеженную имперскую глубинку — поля, дома крохотной деревушки, грунтовая дорога. На снегу валяются деревянные обломки, камни из жилых и хозяйственных построек, где-то мычит ополоумевшая от страха корова. Людей не видать, как и верных спутников крестьян, пастушьих собак. Опустевшая полуразрушенная деревенька в объятиях завывающей зимними демонами вьюги, снег не позволяет определить давность произошедшего несчастья. Снежные пушинки бешено кружатся в воздухе. По насту, окутанные порывами наполненного снегом ветра, идут двое в плащах из звериных шкур. Лица, руки и ноги прячутся под ниспадающими на снег полами плащей. От странников веет холодом и мощью. Тот из них, что повыше, останавливается и поднимает взор, кажется, прямо на меня. Он смотрит из темного провала балахона, и взгляд его необычайно синих глаз полон потустороннего голода и жгучей ненависти. Они не люди, лишь натянули на себя оболочку смертных.
И вновь окрик зверомастера, призывающий не возвращаться. Куда? В аранью? В империю?
Я тряхнул головой, отгоняя врезавшееся в память видение. Кошмар, не более того. Дрной, ничего не значащий сон.
Волнуюсь я за Гварда. Не случилось бы чего плохого с ним. Сегодня же отправлю горцев и дриад в Пограничье, оттуда в Веспаркаст под временное распоряжение Марна Изверга. Вообще дел запланировано великое множество, надеюсь, управлюсь до заката. Спать уже не буду, да и не хочу. Нынешний сон следствие попойки у Грызака. Сморило меня всё-таки забористое вино орка.
— Юния, будь лапочкой, сбегай за ветчиной, хлебом, сыром и вином к старикашке Абнару. День предстоит тяжёлый, подкрепиться надо с утра.
— Слушаюсь, повелитель! — вверх взметнулись роскошные волосы поклонившейся дриады, и девушка упорхнула из комнаты, обдав меня ветерком, несущим аромат полевых цветов.
— С вашего разрешения, я закажу у Абнара еды для троллей, — вызвалась Камилла.
— А я принесу чистой воды и полотенец для вашего омовения, повелитель, — проявила инициативу рыжеволосая Эстер.
— Воды не нужно, сам пойду к колодцу. Полотенце туда принеси. Камилла, договоришься о еде и буди горцев, пусть готовятся покинуть гостевой посёлок.
— Уходим из Марадро, повелитель?
— Улетаете, если удастся нанять дирижабль до полудня. Не выйдет нанять, уходите пешком на запад, к границе с империей. Я задержусь до завтра.
Понятливые девочки, протестовать не стали. А хотят, вон, мордашки обиженные, чуть не плачут. Вчера еле отпустили меня в школу Единорога, и сегодня я подсознательно готовился к буре негодования. Пронесло.
— Вы цель и причина нашего существования, повелитель, — поникла Эстер. — Умоляю, позвольте нам остаться с вами. Ручаюсь, мы не создадим неудобств. Пожелайте того, и вы нас не увидите. Мы будем следовать за вами незаметно, смешавшись с толпой, и пожертвуем собой ради вас.
Поддержка лишней не бывает, однако, в случае поражения неохота отдавать девчат длинноухим. Нет, благодарю, вы со мной не останетесь. В Веспаркасте магини природы нужнее.
— Эстер, скажи, что с вами произойдёт, если я погибну?
— К чему столь печальные речи, повелитель? Вам грозит смерть? — испуганно спросила Камилла, срываясь в плач. Невозмутимые воительницы — рабыни светлых эльфов, блин. Обычные девчонки в душе, способные любить, ненавидеть и плакать.
— Смерть со дня моего появления в Лантаре сидит у меня на плече и ждёт удобного момента, чтобы забрать в Серые Пределы. Вы исполните волю повелителя после его кончины?
— Мы можем отдавать нашу жизненную энергию повелителю, отодвигая старость и смерть. Если повелитель преждевременно погибнет, мы выполним последний приказ и вскоре последуем за ним в Страну Мёртвых.
Читал я о жизненном донорстве. С помощью энергии молодых смертных богатым дворянам маги продлевают молодость. С каждым разом омолаживать тяжелее и срок действия эффекта от процедур меньше, в итоге всё равно разумный отдаёт ангелам душу. Блин, да я мог бы обогатиться за счёт уникальной способности дриад! Заезжаю в империю, продаю старым богатеям пару — тройку лет, и нужда в деньгах и знакомствах с влиятельными особами пропадает.
Подумаю об этом завтра. Перспектива открывается чудесная. Очередной плюсик в чашу пользы дриад и причина поберечь девчат.
— Вот и отлично. Отбудете из Марадро вечером и направитесь в имперскую пограничную крепость Веспаркаст. Там ждите меня. В случае разрушения крепости уходите в Гарид. В городе, в Лицее магических искусств, учится моя сестра Лилиана. Если я погибну, служите ей. Поняли?
— Да, повелитель, — хором ответили девушки.
Уф — ф, от сердца отлегло. Подстраховка никогда никому не мешала. При худшем развитии событий Лильку одну не брошу, дриады — телохранительницы ей обеспечат защиту. От средней руки ассасинов и прочих не шибко крутых недоброжелателей девчата оградят.
Сестрёнке с её способностями дриады подходят идеально. Повелительница животных и властительницы растений создают убойную команду, на пути коей не стоит попадаться. Живая природа рулит.
— Камилла, ты почему ещё здесь? — сполз я с лежанки, чувствуя себя разбитым и стараясь казаться бодрячком. Получалось паршиво.
— Простите, повелитель! Бегу!
Подхватившаяся дриада выскользнула из комнаты, я поплёлся в том же направлении.
На улице у колодца, сбросив рубаху, опрокинул на себя ведро ледяной воды. Холодный душ подействовал моментально. Разбитость снесло водяным потоком в небытие, ко мне вернулась привычная внутренняя тяжесть из-за переизбытка айгаты. Тенёк, пожирающий вырабатываемую Лотосом энергию, не успевал поглощать излишки. На казённых харчах отъелся, скотобаза, и в моей тени расслабленно посасывал айгату из ауры, реагируя на малейшие изменения настроения. Поутру, едва я проснулся от кошмара, он посылал мне эманации сочувствия и успокоения, мол, не суетись, хозяин, сон кончился, ты в безопасности, в кругу ближников.
Не минует месяца, и он наберётся сил для сражения на равных со старшим лоа. Теневой дух уже без напряга перемелет младшего. Хороший помощник вырастет. И охрана, и убийца, и диверсант — шпион в одном флаконе. Подфартило мне со второй специализацией.
Докрасна растершись поднесённым Эстер полотенцем, я поприветствовал выходящих из барака горцев. Четверо из них дежурили на крыше во избежание неприятных происшествий вроде ночного рейда бойцов Марадро, трое по собственному желанию бодрствовали внутри, охраняя сон соплеменников. Я дрых после затянувшейся беседы с Грызаком в окружении прелестных лесных воительниц, несколько из которых мониторили окрестности барака.
Обстоятельно мы вчера с комендантом поговорили. И о горькой наёмничьей доле, и о подлости эльфийской, и о Симларионе, за быстроту движений в бою и повседневности прозванном Молниеносным. Орк с присущей ему грубостью упомянул интимную сферу, в коей длинноухий наставник, по агентурным данным от девиц, проживающих в весёлом квартале, также оправдывал своё прозвище. Умяли мы в ходе общения тушку поросёнка и здоровенный окорок невиданного мною зверя. Выпили пару пузатых кувшинов абаримского вина, перед тем опустошив бочонок тёмного гномьего эля. Пил в основном Грызак, я так, чуть — чуть за компанию, ссылаясь на завтрашний трудный день.
По рассказам орка, зам Линдора Садовника превосходный воин. Уродился с талантом ко владению парными мечами, в школе талант развил и завоевал за без малого двести пятьдесят лет жизни звание второго меча школы и девятого воина Марадро. Попутно мой противник нахватался фишек Единорога, касающихся магии Воздуха. Ударные волны, сходящие с клинков, доставляют кучу неудобств.
Присовокупить к потрясающим умениям артефактные доспехи и оружие, коллекцию боевых зелий, и пожалуйста, настоящая машина смерти, ужасно живучая и не менее смертоносная. Эдакий терминатор на магической основе.
Победившему в Круге Чести принадлежит имущество проигравшего. Теоретически я могу претендовать на козырное железо эльфа. Бонус к компенсации морального и физического ущерба.
Победить Симлариона непросто. В скорости его вряд ли превзойду, в фехтовании он на порядок искуснее. Надежда на теневую магию. Ловушку наподобие сооружённой в Спящем лесу, к сожалению, не поставишь, длинноухий просечёт её на раз. Зато Тенёк отработает по астральному телу, блокируя и разрушая энергетические каналы, тем самым замедлив эльфа и лишив возможности творить заклятья. Побегаю по Кругу, покуда дух не заставит ушастого рухнуть обессиленным, и ударю из теневого измерения.
Тёмной лошадкой выступают артефакты наставника. Зам Линдора хранит способности предметов в тайне, в дуэлях не использует на виду. Выживших в бою не оставляет, и узнать о припрятанных в рукаве эльфа тузах не представляется возможным.
И заклятья Воздуха, освоенные ушастыми, для меня загадка. Ударными волнами ведь арсенал наставника, имеющего за плечами огромный опыт и природную склонность к аэромагии, не исчерпывается.
Следовало бы подробнее расспросить о Симларионе мастеров оружия. Они фанаты боевых искусств и внимательно следят за бойцами школ, анализируют стили боя, выявляя преимущества и недостатки оных. Информацией оружейники скорее всего добровольно не поделятся с незнакомым человеком. Сближаться с кем-нибудь из их братии времени не остаётся, день распланирован по минутам.
Позавтракаю — умница Юния притащила из лавки съестное и вино — и похожу по гостевому посёлку. На сегодня приоритетная задача найти Берка, нанять десятков пять вольных бойцов и зафрахтовать воздушную флотилию для переброски отрядов в окрестности Веспаркаста.
Похвалив Юнию, отправил её в город за зачарованной одеждой для дриад, дождался носильщиков с едой для горцев и принялся за трапезу в компании троллей. В бараке сдвинули столы, лавки, наелись и разбрелись кто куда. Тролли сменили дежурных на крыше и, тихонько переговариваясь, заняли места у входа и узеньких окошек. Днём решили не расслабляться и удвоили бдительность.
Дриады от них не отставали. Девчата рассредоточились возле здания, следя за прохожими и держа наготове заклятья Природы. «Растений в посёлке маловато», — заявила Камилла в начале утреннего дежурства. Спустя минут пятнадцать пространство между зданиями в отдельных местах заросло густым колючим кустарником, блокирующим большинство подходов к бараку. В дополнение к нему стены постройки опутал ядовитый шипастый плющ. Ты туда не ходи, сюда ходи — яд в кровь попадёт, совсем мёртвый будешь. С Грызаком о малых архитектурных формах я договорился, подкрепив просьбу звонкой монетой.
Горцев оставил в твёрдой уверенности — барак с ходу агрессоры не возьмут. Место проживания троллей и дриад превратилось в укреплённую базу, штурмовать её неподготовленному отряду из полусотни рыл без мощной магической поддержки себе дороже. Камилла уверяла: размножившийся за считанные минуты плющ и возгоранию от зажигательных стрел воспрепятствует, выделяя сок, делающий древесину, из которой построен барак, огнеупорной.
Глядя на шедевр оборонительно — природного искусства, страшно представить, что дриады сотворят в аранье с синьками. Может, и наёмников нанимать не нужно? Чем диверсионная группа меньше, тем выше вероятность успеха. И экономия. Не надо судно второе фрахтовать, наёмникам платить. Девчата убьют всех забесплатно, с преданностью и любовью в прекрасных очах. С дриадами против учеников шаманов и немногочисленных сторожей — троллей в деревнях выступать самое то.
Надевшая простой плащ Камилла, к моему удивлению, руководить защитой барака отказалась и напросилась ко мне в спутницы. Вдвоём отбиваться от напавших на беспечно идущего по посёлку меня супостатов сподручнее.
За десятилетия гостевой лагерь за городскими стенами разросся в подобие большущей деревни с харчевнями, постоялыми дворами низкого пошиба и лавками отчаянных торговцев. Торговля ведётся бойкая, марадровские купцы не гнушаются открывать точки, охраняемые минимум полудюжиной бойцов, ибо, во — первых, за арендуемую землю платить меньше, чем в городе, и налог торговый комендант не взимает, ограничиваясь податью на охрану. Во — вторых, велик риск ограбления. Бандитов, разумеется, отыщут и накажут, посадив в клетку и воздев на столб у тракта, да денег потерянных не воротишь. Бывает, раскошеливаются купцы на реально крутую охрану из магов и воинов.
Недалёк тот час, когда посёлок огородят стеной и назовут Нижним Городом. Грызак об этом вчера рассказывал. Совет Восьми всерьёз обсуждает присоединение пригорода, камень преткновения в обеспечении безопасности. Платить школам из казны дорого, взвалить обязанности стражи на торговое ополчение малоэффективно и вредит престижу боевых школ, дескать, не в состоянии навести порядок дома. По размышлению коменданта, организуют отряд стражи из учеников, им платить вовсе необязательно, под командованием наставников. Лидер Кровавого Топора сей проект продвигает.
Оно и ясно, прибыли от налогов возрастут, обороноспособность города увеличится, школы обогатятся за счёт открытия гостиниц и харчевен. По площади гостевой посёлок раза в два уступает Марадро. С заключением в городскую черту и соответствующими изменениями потянутся сюда торговцы, осядет часть крупных вольных отрядов, купив землю под постоянные представительства. Появится и новый пригород для асоциальных элементов и бедняков, коих в Марадро совсем немного. Не приживаются в наёмничьей столице нищие. С милостыней у наёмников туго.
Тогда найти разумного здесь станет сложнее.
Мы искали Берка недолго. К счастью, по сведениям Грызака, мой старый знакомый за время нашего с ним расставания не успел натворить дел и не висел, подобно коллегам по заработку, на придорожном столбе. Он недавно возвратился в гостевой посёлок и обретался в «диких» кварталах, местечке грязном и дешёвом. Торгуют там исключительно скупщики краденого, содержащие бордели и барачного типа гостиницы. Хостелы для беднейших, по сравнению с ними наш барак покажется роскошным особняком.
Ходить по «диким» кварталам заезжим гостям не рекомендуется даже при свете солнца. Охрана посёлка туда заглядывает в экстренных случаях. Наткнуться в улочках, затопленных сбрасываемыми с верхних этажей бараков нечистотами, можно на крайне неприятных личностей.
Будь я Симларионом, нанял бы толпу убийц и напал на врага именно в тех местах. Труп скормят собакам, а народу скажут, дескать, пропал без вести Арвак, испугавшись поединка. Хорошо, длинноухие не в курсе моих планов и не знают о том, куда собираюсь отправиться.
В первой попавшейся таверне хозяин на вопрос о Берке, поймав серебряную монетку, молча указал кружкой на невзрачного мужика, одиноко сидящего за столиком в углу зала. Сразу я не узнал старого знакомца, больно он опустился — из-под капюшона торчала неопрятная лохматая борода, одежда запачкана, порвана и более походит на лохмотья.
На столешнице стоял пузатый кувшин с кисло воняющим пойлом. Иногда Берк прикладывался к горлышку и отпивал глоток, взирая из полутьмы капюшона на немногочисленный люд.
Меня неприятно удивила аура наёмника. Тусклая донельзя, словно из неё выпили энергию, еле ощущаемая. Иной маг и не заметил бы её обладателя. Нет в ней ничего выдающегося и запоминающегося, в отличие от ауры Берка в Спящем лесу, похожей на коктейль из жизненной энергии и капельки айгаты. Нынче она напоминает ауру разумного на смертном одре.
У сидящего за столом человека ни воли к жизни, ни страсти, ни страха и ненависти, ничего, кроме безразличия. Такие разумные мне не попадались. Все чего-то хотели, испытывали эмоции. Этот точно бесчувственная кукла, лишённая души оболочка, утоляющая естественные позывы организма.
Самое плохое, от ауры Берка слегка тянет душком Спящего леса. Нет, демоническими тварями, призванными культистами и пытавшимися нас сожрать в том лесу. Впрочем, айгата жабоидов может быть меткой, которой помечают жертвенное мясо демоны. Типа надписи «Моё, не трожь!» для демонических сущностей. По ней чудом спасшихся жертв выслеживают.
— Эй, приятель, купить тебе чего попристойнее? — уперев ладони в липкую столешницу, я нагнулся над забудлыгой.
Тот не отреагировал. Дриада зашла ему справа, со стороны возможной атакующей руки. Он правша, кувшин брал правой.
Вроде пьяница, несёт от него перегаром на километр, а предложение выпить на халяву проигнорил. Неправильный алкоголик. В Спящем лесу он себя показывал иначе. Нормальный мужик, дрался получше товарищей по банде. Что с ним приключилось, демоны его подери? Верной смерти избежал, до Марадро добрался, радоваться должен.
— Эгей, Берк, слышишь меня?
Наёмник медленно поднял голову, уставившись на меня блеклыми глазами. Взгляд его постепенно прояснился, хотя в ауре не произошло изменений.
— Арвак, ты?!
— Я, — киваю. — Или ты других Арваков знаешь?
— Ты — ы! — Берк оживился, привстал со стула. — Живой, бродяга! А — а, ничего с тобой, колдуном, станется. Дильдрен тоже живёхонек. Небось, снюхался с культистами и продал душу в обмен на жизнь, отрыжка демонская.
С виду наёмник обрадовался, чего не скажешь по ауре. Она по — прежнему неизменна. Чары сокрытия наложили, амулет маскирующий носит? Дорого слишком для разбойника с большой дороги и простого наёмного бойца. Впрочем, сокрытие некачественное, по метке вычислить несложно.
— Затаился ты, гляжу, знатно. — Я пододвинул свободный табурет и сел напротив знакомца. — Ауру «замазал», сидишь в распоследней таверне Абарима и выглядишь, мягко говоря, не очень. Эй, хозяин! Принеси чего выпить, да не кислятины. Что стряслось, Берк? Рассказывай.
Наёмник вдруг осунулся, глаза предательски заблестели.
— Тебя не проведёшь, колдуна-то, — опрокинув в себя содержимое кувшина, подрагивающим голосом сказал он. — Ох, пресветлые боги и святые ангелы, почему вы меня на нож не насадили раньше, до встречи с проклятыми культистами? С тех пор, как наша шайка убралась из Спящего леса, нас преследуют несчастья. На первой же ночёвке в поле напали демонопоклонники, науськавшие отвратных тварей, и перебили треть отряда. Мы разбежались, я пристал к торговому каравану. Только безопасности это не дало. Торговцев на стоянке вырезали подчистую, чудом спасся — отошёл в деревне курицу украсть на пропитание, торгаши меня не кормили, сволочи. Возвращаюсь, они в крови лежат, точь — в-точь свиньи, на бойне разделанные. И знаки повсюду ведьмовские, написанные кровью. Я оттуда зайцем бежал, следы путал, в странноприимных домах при монастырях и храмах ночевал, к бродячим монахам ангелианам прибился и так по свету мыкался.
Берк шумно глотнул из принесённой тавернщиком кружки крепкого эля, промочив горло, и продолжил.
— До Абарима добрался кое-как, до Марадро дошкандыбал, молясьм богам и ангелам и ставя свечки в каждом храме за здравие. По пути до меня дошли слухи, страшные слухи, Арвак! Наших убивали везде, и в империи, и в Марадро. Находили распотрошённые тела в лужах крови. Остались, почитай, я и Дильдрен. Культисты за нами охотятся, и чую, они близко. Пару раз от них убегал, прибил нескольких тварей, ищеек.
— Не позавидуешь тебе, старина, — пригубил я эля. Хм, вполне пристойный напиток, видимо, из закромов тавернщик достал. — До смерти прятаться думаешь?
Берку несладко пришлось и неизвестно, чем закончится история. Если за ним гоняются, то по мою душу обязаны послать целую армию демонских отродий. Счёт у них ко мне побольше, нежели к убившему двоих — троих жабоподобных бесов наёмнику. Я не подумал об этом, срывая наложенные Смуглянкой печати. Походу, проблем у меня прибавилось.
— А что делать? — Берк рванул за полу ветхого плаща, обнажив увешанную оберегами и талисманами грудь. Ангелианские кресты в кольцах соседствовали с шаманскими костяными идолами и магическими рунами, напитанными айгатой. — Видал? Кучу денег выложил, ауру скрывал. Чую, найдут, сволочи, и освежуют. Арвак, не боишься разве за себя?
— Мне повезло, не нападали на меня культисты после Спящего леса. Там, где я был, демонопоклонники долго не живут. В горы тебе надо или в леса, к троллям, туда они не суются обычно. Пойдёшь со мной в Пограничье с синекожими воевать? Помнишь, я наёмников искал? Набираю отряд, с полсотни хороших бойцов не хватает. Поможешь найти, в долгу не останусь. И вместе на дирижабле к Веспаркасту полетите, есть такая крепость на границе с тролльими лесами.
— Подробнее расскажи, — подался вперёд заинтересовавшийся наёмник.
— Хочу пощипать приграничные деревни синекожих, набег в глубь земель устроить. Добыча распределяется по справедливости между участниками похода, кто что взял, то его. Общая поровну, ну, к примеру, запасы под хижиной вождя либо травяной сбор шамана. За рвение в бою дополнительная награда в полновесный империал. Всем бойцам по десятке золотом за участие и дисциплинированность.
— Ты сказал «полетите». Сам почему не с отрядом? Командир не ты?
— В Веспаркасте поступите в подчинение к капитану Гарену и Марну Извергу, его помощнику, до моего прибытия. Не появлюсь за две седмицы — свободны. По пять золотых плачу наперёд.
— Щедрые условия. — Ещё бы. На трофеях наёмники заработают куда больше условленной обязательной суммы. — Я твой, и бойцов приведу лучших из обретающихся в «диких» кварталах, клянусь чешуёй Йига. К вечеру буду. Где ты остановился? В гостевом посёлке?
— Не совсем. В городской гостинице. Вечером поздно, Берк.
— Тогда завтра до рассвета буду у ворот.
— Ты не понял. Бойцы нужны сегодня до заката. Позже не уверен, застанете ли меня в Марадро.
— Уходишь? Когда? До заката?
— Немного позже, с восходом Воителя, думаю.
Красная луна сегодня взойдёт приблизительно в полночь. До того времени мы с эльфийским наставником закончим бой. Вечереет зимой рано, часов шести для поединка более чем достаточно. Не будем же мы бороться, аки былинные богатыри, сутками и седмицами напролёт.
— Не сочти за любопытство, однако, к чему спешка? Дел ты не уладил, зачем бежишь?
— Да случилось у меня со школой Единорога недопонимание, — признался я. — На закате мы с Симларионом Молниеносным в Кругу Чести отношения выяснять будем. Поэтому хотелось бы посадить вас на дирижабль днём.
— Эльфы хорошие противники, живучие и опасные, — задумчиво качнул головой Берк. — Удачного боя, друг. Уверен, до полуночи твой враг не доживёт. Я подойду с бойцами к воротам до восхода Воителя. Не волнуйся ни о чём.
— Я спокоен, словно удав. От волнений все болезни, слыхал? И поражения. Я намерен победить.
— И правильно. Спасибо, Арвак, — наёмник залпом выпил остатки эля и утёр рот грязным рукавом. — Без тебя я бы здесь сидел ещё очень долго.
— Поблагодаришь в аранье.
Ну вот, пункт сегодняшнего плана выполнен. Теперь побыстрее к причалу воздушных судов, прочь из клоаки, называемой по ошибке «дикими» кварталами. Надоело дышать вонью здешних узких улочек.
Ребят посажу на любые суда, идущие в империю. Там пересядут, деньги выделю Камилле, назначив её старшей в отряде и проинструктировав. Девушка она ответственная, не подведёт.
С бойцами Берка возникает проблема. После поединка мне доведётся срочно бежать из Марадро независимо от исхода нашего с эльфами конфликта. Одному проще — погружусь в теневое измерение и уйду из города, оставив с носом желающих отомстить за наставника. Таковые найдутся, зуб даю. Длинноухим гордость не позволит отпустить меня с миром. Разумеется, в городе не атакуют. В гостевом посёлке наймут банду и организуют несчастный случай.
Вероятнее всего, возглавят отряд мстителей наставники, дабы лично пресечь жизнь наглеца, посмевшего бросить вызов их любимому коллеге и учителю. Огребут и отстанут, признав меня реально крутым бойцом, от коего схлопотать не зазорно. И раструбят обо мне на весь Абарим, мол, какой великий герой Арвак.
И к горцам претензий не станет. По законам Марадро, наказывают убийцу друзья потерпевшего. Не хотят самолично — обращаются к правителю, тот решает вопрос и виру требует с убийцы. Тролли под моим чутким командованием. Со мной сцепиться снова ушастые не захотят, хлопотно сие чересчур и чревато потерями личного состава наставников школы. Не уберу из города моих орлов и девчат, им не миновать карательного рейда эльфов, последующего за поединком.
С полусотней бойцов за плечами я становлюсь более опасным противником, и эльфы примут соответствующие меры. Попробуют подкупить Берка. Не выйдет, пошлют ораву убийц.
Тролли, чьи знания о тактике я перенял от вождя Водяных Крыс, мастера ловушек и внезапного нападения. Захотят длинноухие моей кровушки — отведают собственной, уж я позабочусь, чтобы её пролилось изрядно. У границы с империей приметил замечательный лесочек, густой, труднопроходимый. Засады в нём организовывать сплошное удовольствие.
— На границе с империей, за Стеной Абарима, находится городок Иракул. — Я встал из-за стола. — Ждите меня там седмицу. Не появлюсь — расходитесь. Бывай, Берк.
