Книга: Начальник Нового года
Назад: Катя
Дальше: Максим

Валентина

Варяг-то каков! Или как там его Катя называет? Викинг? Бог? О, спасибо, объявили: Тор. Это ведь у викингов был такой? Или у варягов? Хорош необычайно! Тина поцокала языком и вздохнула. Потом быстро покосилась на брата – не заметил ли он? Но Митя ничего не замечал, впиваясь взглядом в роскошную канатоходицу Таню.
Тина снова и снова оглядывала варяга: крупные кольца золотых волос, прямой нос, широкие плечи, ровные ноги. Увидела бы такого на картинке – решила бы, что фотошоп, продолжала удивляться она.
Только наивная Катя могла подумать, что он голодранец. От него же за версту разит везеньем и деньгами… Такие идут по жизни смеясь, все им дается, все их любят. Если бы такой варяг встретился Тине, она, ни секунды не сомневаясь, открыла бы охоту. Но Катя-то, Катя! Вот тихоня! Как только у нее получилось?
– Все мы знакомы с нашим замечательным Музеем городской истории, – кричала в свой микрофон ведущая, – а вот владельца компании информационных технологий «ТОР» мы попросим! – И она, игриво качая микрофоном, направилась к варягу.
«И эта туда же! – хмыкнула Тина. – Интересно, о чем же она его попросит?»
– Что? – спросил варяг, придержав за микрофон ведущую, которая летела к нему так быстро, что рисковала не затормозить.
– Рассказать о вашей компании! – ведущая изо всех сил тянулась к своему микрофону, и теперь, когда его придерживал варяг, ей приходилась вставать на цыпочки и даже немножко подпрыгивать. – Почему «ТОР»? – выкрикнула она в прыжке.
– Тор, – варяг чуть-чуть потянул на себя микрофон, и тетка совсем повисла, – имя одного скандинавского бога. Это все знают, конечно. А мы – ТОР, то есть Товарищество открытого разума. Был вариант «Торжество открытого разума», но мы решили, что до торжества еще далеко. Однако мы в него верим, – добавил скандинавский бог, потому что тетка, хоть и висела прям здесь же, на микрофоне, пока что только молчала и обалдело на него смотрела.
– Во дает! – вслух восхитилась Тина.
– Наш чувак! – одобрил брат Митя.
– Ого-го! Эге-гей! – заколыхалась массовка айтишников.
– Валь, а что мне твоя Катька про этого чувака втирала? Почему мне не надо было на него смотреть? – спросил Митя.
– О, Димуль, это такая история! – пропела она.
– Тина! Хорошо, Тина! Ну так что?
– Вчера этот скандинавский бог сидел у Катьки дома в одних трусах и ждал, пока она вернется с работы, – торжествуя, сообщила Тина.
– У нашей Катьки? – поразился Митя, но глаз тем не менее от канатоходицы не оторвал.
– Да-да, у нашей. Зовут этого чувака Макс. Катька с ним познакомилась в луже, целовалась на эскалаторе и была уверена, что он голодранец. Кричала вчера о рае в шалаше. Или о невольничьем рынке.
– Что-то я тебя, сестра, не понимаю, – рассеянно сказал Митя.
Тина решила, что он, как всегда, ее не слушал, а соображал что-то свое, что тут же и подтвердилось.
– Я думал, что Танечка – девушка своего босса. А у них тут вон, оказывается, как всё… небанально. – Митя рассуждал вслух, глядя на освещенный центр зала.
– Какая Танечка? – переспросила Тина.
– Ну какая еще может быть Танечка? Только эта! – Митя указал Тине на красотку в обтягивающем трико. Прямо пальцем показал. А когда заметил, что и она на него смотрит, ничуть не смутился, замахал рукой, потом потряс у себя над головой сцепленными в замок руками. Тина не помнила, как точно этот жест называется. «Мы победим»? Или «Мир, дружба, жачка»? Хорошо, что не «но паевсаран». Тут Митя и «но пасаран» вспомнил. Детский сад!
– Мить, ты в своем уме? Ты что делаешь? – на всякий случай решила возмутиться Тина.
– Иду ва-банк. В атаку! Иду на вы! – гордо провозгласил Митя, выпячивая грудь. – О, сестра, смотри, а ты права. Этот чувак, как его… Тор – он нашей Катьке подыгрывает. Смотри, смотри, а Танечка-то моя не одобряет начальниковы выкрутасы! Правильно, Танечка, подыгрывать неспортивно!
В освещенном кругу между тем уже вовсю шла командная эстафета. На глазах у изумленной публики реставраторы и айтишники прыгали на одной ножке метров двадцать – допрыгивали до столиков с водой, пили и спешили обратно. «А зачем вода?» – хотела поинтересоваться Тина, но потом разглядела рекламу воды, в названии которой было сразу две ошибки, и не стала задавать никому не нужных вопросов.
Участники соревнования падали, как кегли. Удивительно, как быстро люди забывают то, что знали в детстве! Хотя ничего удивительного! Нога-то у них привязана! Ну точно! Иезуиты-организаторы решили, что нельзя просто держать рукой лодыжку, они связывали руку и ногу. Веселенькой банданой. Узел, конечно, не затягивали, но и этого хватало, чтобы бедные физкультурники поневоле теряли равновесие. Чтобы не упасть, они хватались рукой за камеру, подъехавшую слишком близко, или быстро-быстро неслись, следуя траектории своего падения, куда-нибудь на судей или зрителей. Один смешной и толстый в джинсах мягко повалился на бок, как только его связали, и теперь лежал на линии старта с младенческой улыбкой, повергая в замешательство всех участников эстафеты. И что теперь будет? А ничего, развяжут и откатят. И правда, откатили и развязали. Ну и слава богу.
Как только на старт вышла Катя, варяг что-то быстро шепнул красавице в черном и поменялся с ней местами. Гимнастку Катю никакая перевязка ноги, конечно, смутить не могла (Тина до сих пор помнила, как она поразилась, когда увидела, что гимнастам на самом деле прикручивают руки к кольцам во время тренировок), но и варяг тоже не промах – вон как прыгает он своей гигантской ногой. Ха-ха! Только Катя-то знает, куда прыгает, а этого куда несет? Тоже мне Тор! Ох, нет, он-то как раз знает, куда его несет! Прямо на Катю его несет. Упал специально прямо на мою хрупкую Катю и лежит, хохочет, придавил ее своими ручищами! И пользуется, пользуется тем, что они там стреноженные, делает вид, что не может встать. Ох, варяг! Ну, варяг! Ну хитер!
– Парень-то не промах! – Митя, как всегда, видел все по-другому. – Скоро пойдем к ним на крестины.
– Фальстарт! – объявили наивные организаторы.
Катю и варяга развязали, отвели на старт и снова запустили прыгать. Катенька выпрямила спину (сердится!) и запрыгала с утроенной силой. Варяг снова поскакал на нее. Свободной рукой машет, как будто плывет на спине, кричит: «Держите меня, люди добрые!» – а сам нарочно на Катю прыгает опять. Сейчас он снова на нее свалится! Но тут Катя неожиданно прыгнула назад, а не вперед, и варяг свалился ей под ноги, а она, ловко перепрыгнув через него, поскакала к финишу.
– Ура! – вскочила на ноги Тина.
– Катя! Катя! Катя! – нестройно, но с большим энтузиазмом скандировали реставраторы.
– Катя – молодец! – Митя за неимением шарфа потряс своим цветастым платком.
Тут от команды айтишников попрыгала вперед красавица в черном, и брат тут же переключился:
– Таня – молодец! Таня – молодец!
Много зрителей Митю поддержали. Мужчин, конечно же. Дамы просто смотрели во все глаза на чудное видение и пытались сообразить, где же такие черные костюмы продаются.
Тут и прыжки закончились. Зрителей из первых рядов попросили поучаствовать в новой игре: подержать край ленточки. Буйный братец мгновенно выхватил из рук Тины ленточки и стал учиться вместе с другими по команде ведущей поднимать и опускать ленты, протянувшиеся через зал. Наконец ведущая осталась ими довольна и дала команду участникам бежать вперед – то проползая под ленточками, то перепрыгивая их.
Брат Митя давно уже не сидел, а пританцовывал на месте, и камера, конечно, все чаще отвлекалась от эстафеты и устремляла свой глаз на него.
– Вверх! – выбрасывала руку вверх организаторша. А Митя с растерянным лицом («сам не знаю, что делаю») тянул ленту вниз, человек на том конце почему-то его слушался и опускал ленту вслед за Митей.
Тут и начиналось самое веселье. Досталось и прекрасной Тане, и Катеньке, и всякой более или менее симпатичной девушке – им пришлось изгибаться, наклоняться, проползать под лентой по полу или неожиданно прыгать, высоко вскидывая ноги, – все маневры мужская часть публики встречала восторженным ревом.
– Это ж надо! Веселые старты! – качала головой Тина. – А я-то думала, что это такая давно забытая пионерская игра!
Толстый Андрюша торжественно прошагал под высоко поднятыми лентами, а Катиному молодому начальнику пришлось всю дорогу ползти. Тине стало жалко его дорогущий костюм из новой коллекции Боско ди Чильеджи. «Там, в Боско, окончательно сошли с ума, – оценила она, прищурившись, – но все равно таким костюмом все же не надо полы вытирать».
Игра в ленточки закончилась, и начался бег в мешках.
На щеках Кати яркими розами расцветал румянец, и, кажется, это был румянец досады. Тина увидела, как варяг радостно лезет в мешок, готовясь к старту вместе с Катей, натыкается на суровый взгляд и чуть было не выпрыгивает обратно.
– Давай-давай! – кричали своему начальнику айтишники. – Давай, Макс, давай!
«Макс! Вот как зовут варяга!» – обрадовалась напоминанию Тина.
Делать нечего. Попрыгал он, бедняга, вместе с Катей. Ох, только бы ему хватило ума больше на нее не падать – Катерину сейчас лучше не сердить.
Тина сама не заметила, как стала варягу сочувствовать. То есть Максу. Обычно Тина не запоминала имена, и даже самых известных актеров годами называла «тот, с бровями» или «та, что ходит без трусов». Но варяг, то есть скандинавский бог и герой, был такой славный и веселый, что заслужил право называться по имени. Тем более что Тина точно знала, как нелегко приходится тем, кто сердит Катю.
К счастью, этот Макс не только веселый и славный, он еще и умный. Вон как замедлил ход. Прыгает еле-еле и поглядывает на Катю. А та тоже стала притормаживать. Не хочет, чтобы ей дарили победу. И это тоже Тина знала: Кате просто невозможно было что-либо подарить.
– Ну и фрукт наша Катька! – хмыкнул Митя.
Теперь Катя совсем остановилась. И варяг тоже. То есть Макс.
– Да, попал парень, – посочувствовал ему Митя, – куда ни кинь, всюду клин.
– Макс, давай! – кричала громче всех красивая Таня. – Макс, ну давай же, ну!
– Катя! Катя! – скандировали реставраторы.
А Макс и Катя стояли посреди огромного зала, как в пустыне, смотрели друг на друга и не двигались.
– Ого-го-го! – надрывались айтишники.
– Почему? – требовательно спросила Тина у брата.
– Если он победит, Катя обидится, и если он даст ей выиграть – она обидится. С женщинами лучше не соревноваться, – объяснил Митя.
– Если тебе от них что-то надо, – на всякий случай поправился он. – А если ничего не надо, в смысле ничего такого, то тогда пожалуйста – соревнуйся, сколько влезет.
Макс и Катя все еще стояли посреди зала, и ни один из них не двигался.
– Да что они в гляделки играют, что ли? – с досадой хлопнул себя по колену пиджак от Армани рядом с Тиной.
«Дурак ты, хоть я и люблю Армани!» – мысленно ответила ему Тина, но тут же забыла пиджачного господина, потому что Макс неожиданно отпустил свой мешок, и тот упал к ногам. Зал охнул и замер в ожидании. Макс, даже не посмотрев на упавший мешок, медленно переступил через него и, не отрывая взгляда от Кати, в полной тишине размеренно и твердо пошел прямо к ней. А Катя все таращилась на него, не двигалась с места и продолжала подтягивать к подмышкам свой мешок. «Сейчас они поцелуются и потом будут это детям рассказывать!» – молнией пронеслось в голове у Тины. Но в самый последний момент, когда Макс уже протянул вперед руки, чтобы обнять Катю, она быстро метнулась вперед и в сторону и ускакала к столику с водой.
Макс застыл.
– Аа-а-а! – донесся вопль разочарования со стороны его команды.
Макс повернулся и, не глядя ни на кого, пошел прочь.
Его команда кричала:
– Ну, Макс, блин!
– Ну, блин, а?
– Танька, давай!
– Макс, давай уже, а?
– Давайте уже кто-нибудь!
– Таня, Таня!
К мешку Макса уже бежала со всех ног красавица Таня. Макс уходил, не оглядываясь. Катя, замерев у злосчастного столика с водой, смотрела, как Макс уходит, и ни на что не реагировала.
– В команде «ТОР» замена! – кричала в микрофон ведущая. – Вместо Максима Головина будет выступать Татьяна Донина. Внимание! Но и команда «ГОРМУЗ» еще не закончила выступление! Участница не отдала эстафетную палочку своей команде! Ну что же вы, Катерина!
Ловкая Таня уже прошла всю дистанцию, вызвав еще одну волну буйной радости не только своей команды, но и всех зрителей мужского пола, а Катя стояла все так же, по-прежнему не двигаясь, глядя на дверь, закрывшуюся за ушедшим Максом.
– Н-да! – проговорил Митя. – Вот не надо мужиков дураками выставлять! Ну не любят они этого! Так и знай, сестра!
– Да я-то знаю, – невесело сказала Тина.
– Н-да… – снова повторил Митя, глядя на застывшую столбом Катю. – Ну, сестра, я пошел… Там победители сейчас будут праздновать, я вот думаю, и мне на радостях что-нибудь достанется. А?
Пока Тина соображала, кто победил и при чем тут Митя, брат уже исчез.
Тогда Тина закрыла глаза и увидела совсем другое кино: вот красивый, как бог, Макс переступает через мешок, подходит к нежной Кате, она смотрит ему в глаза и кладет руки на плечи. Он крепко целует ее, и весь зал, набитый чиновниками и политиками, несколько минут смотрит на этих двух людей в полной тишине и думает: «Бог есть любовь!»
Но дальше чудесное кино закончилось, и Тина снова увидела Катю, стоявшую посреди транспарантов, пластиковых стаканчиков, теток с микрофонами и девиц на каблуках. Все вокруг шумело и бурлило, а Катя стояла с закрытыми глазами и не двигалась.
«Она смотрит то же кино!» – догадалась Тина. И даже застонала от досады – ведь все это могло быть на самом деле. Вот хоть бы раз наяву увидеть сказку для взрослых!
Но разве такое бывает?
Тина вздохнула, поднялась и пошла за Катей.
Назад: Катя
Дальше: Максим