Глава шестая,
в которой Апрель пытается устроить судьбу Насти, а Озорнику приходит в голову неожиданная мысль
Зал мебельного магазина освещался лишь отблеском уличного фонаря. Настя сладко спала, разбросав по подушке длинные русые волосы. Во сне она казалась совсем юной, почти ребенком, и улыбалась так счастливо, что ангел невольно залюбовался ею, не решаясь прервать ее сон. Но вот по лицу девушки пробежала тень, оно стало напряженным, точно Настя делала нечто очень трудное, требовавшее неимоверных усилий. А потом оно вдруг нахмурилось, и из закрытых глаз медленно выкатились две огромных слезы.
Испуганный Апрель быстро потряс свою подопечную за плечо:
– Настя! Настенька, проснись, некогда больше спать!
Девушка перевернулась на другой бок, что-то пробормотала во сне, открыла глаза и с изумлением поглядела сначала на своего хранителя, потом вокруг:
– Ты? Господи, где я? Ах, ну да… Так это был сон! Слава богу! А я думала, что потеряла тебя навсегда… Ой, как же хорошо, что это был только сон! – Она обхватила руками ладонь ангела, прижала к себе и потерлась об нее щекой.
– Я принес тебе деньги, Настя!
– Да ты что? – Девушка села на постели и с удивлением уставилась на пачку купюр. – Господи, какая куча денег, с ума можно сойти! Никогда в жизни не держала столько в руках… Сколько же здесь? И рубли, и баксы… Тысяча, две, три…
– Как ты и просила, пятьдесят три тысячи четыреста тридцать два доллара.
– Убиться можно! Ты что, ограбил банк?
– Нет, что ты, это нереально! – серьезно отвечал Апрель.
– Что нереально – вскрыть банковский сейф? – Настя, сидя по-турецки на кровати, раскладывала банкноты на кучки.
– Это тоже, конечно! Но я про другое… Я же ангел. А ангелы, как я тебе уже говорил, не могут ни красть, ни обманывать, ни совершать каких-либо других подобных поступков. И уж тем более в гостях – а мы ведь здесь, на Земле, в гостях.
– Ой, какая же я счастли-и-и-вая! – Девушка снова сгребла купюры вместе, с размаху упала на подушки и потянулась.
– Значит, мне больше ничего на свете не нужно, – проговорил со вздохом ее хранитель.
Пару минут они молчали, потом Настя подняла глаза и прошептала:
– Знаешь, я поняла, что мне теперь нужно делать. Я должна найти богатого мужчину и выйти за него замуж. А? Как тебе моя идея?
– А что? – улыбнулся ангел. – Отличная идея. Выбрать хорошего человека, обеспеченного, прочно стоящего на ногах, который будет тебя любить и заботиться о тебе… Тогда сразу решатся многие твои проблемы, с жильем, например. Вот только где бы его найти так быстро?
– Ну, это я давно знаю. С состоятельными мужчинами лучше всего знакомиться в хороших ресторанах, – уверенно заявила Настя.
– Тогда пойдем прямо сейчас, чего ждать!
– Ты смеешься? – возмутилась девушка. – Посмотри, во что я одета. Мне просто стыдно идти в приличное место в таком виде! Нет уж, отложим это до завтра. Завтра утром я накуплю себе новых шмоток, косметики, схожу в салон красоты, приведу себя в порядок, а вечером пойду в какой-нибудь модный ресторан или клуб…
– Настя, но мы не можем ждать завтрашнего вечера! – воскликнул ангел. – Нам надо найти этого человека быстро! Мы должны отправляться прямо сейчас.
– Сейчас? М-м-м… А сколько сейчас времени?
– Около двух часов.
– В принципе, для ресторанов и ночных клубов самое оно… – кивнула Настя. – В это время тусовочная жизнь в самом разгаре, даже, можно сказать, только начинается. Но вот где я сейчас одежду себе куплю? Я слыхала, что в Москве есть круглосуточные магазины одежды, вроде бы даже бутики, которые работают по ночам. Но я понятия не имею, где они находятся…
Ангел на миг задумался.
– Давай возьмем тебе несколько вещей в ближайшем магазине напрокат, – предложил он. – Утром вернемся перед открытием и положим все на место. А в десять часов ты снова придешь и выкупишь все, что носила ночью.
– Правда? – обрадовалась девушка. – Это было бы здорово!..
– Тогда решено! Где бы ты хотела выбрать себе вещи?
– А можно в ЦУМе?
– Конечно, можно. Только побыстрее, ладно? Времени очень мало.
– Никаких проблем! – Девушка тут же вскочила с кровати.
– Только сначала наведи здесь порядок, так, чтобы никто не заметил, что ты тут была! – попросил ангел.
Настя послушалась и управилась за несколько минут. Потом так же быстро обулась, накинула куртку и через черный ход магазина, почти бегом, в считаные мгновения добралась до ЦУМа. Ангел спешил за ней.
– Что тебе нужно? – поинтересовался он, когда они оказались в пустом магазине.
– Ну прежде всего нужно костюм какой-нибудь или кофту с юбкой… Или брюки… – начала перечислять девушка. – Шубу, я тут такую потрясающую шубку видела – закачаешься! Сапоги, колготки, белье…
– Очень тебя прошу – выбирай поскорее, ладно? – настаивал Апрель. – У нас с тобой очень мало времени.
И когда Настя только научилась ориентироваться в этом большом торговом доме? Взбежав по стоящему эскалатору на нужный этаж, она тут же оказалась в том бутике, который искала.
– Я возьму вот эту сумочку! – щебетала Настя, перебирая аксессуары. – Знаешь, я всегда была совершенно больная на сумки… Все мечтала, что заработаю денег и первым делом куплю себе хорошую сумочку. Или вот эту. Или лучше эту, посмотри, какая классная! Нет, она очень дорогая, больше штуки баксов…
– Ты теперь можешь себе это позволить, – напомнил Апрель.
– Ой, и правда, я забыла! Нет, лучше не спешить, а то все деньги так и разлетятся туда-сюда и ничего не останется… Возьму вот эту, она ничуть не хуже, а стоит почти на пять тысяч рублей дешевле. А? Как ты считаешь?
– Как знаешь, Настя…
– Отлично, все деньги в нее поместились… Как думаешь, ничего не случится, если я их все возьму с собой? А завтра положу в какой-нибудь банк. Я так боюсь, что они потеряются или кто-нибудь украдет!..
– Не беспокойся. Пока я рядом, ничего такого не произойдет.
– Теперь белье! Где-то я видела… А, вспомнила! Скорее туда! – В мгновение ока девушка оказалась в нужном бутике. – Как тебе нравится этот черный комплект – лифчик и трусики? Или лучше взять вон тот, с розовой отделкой?
– Знаешь, Настя, я лучше подожду тебя внизу… – несколько смущенно отвечал Апрель. – Только, умоляю, поскорее!
Как ни торопился ангел, на сборы ушло не менее часа. Но когда Настя, разодетая, накрашенная, причесанная и надушенная, спустилась на первый этаж, вышла к падающему из окна свету и показалась перед ним во всей красе, он только ахнул.
– Ты восхитительна!
Настя, довольно улыбаясь, прошлась перед ним, повернулась на высоких каблуках изящных сапожек.
– Тебе нравится?
– Очень. Просто очень!
– А шубка эта мне идет?
– Потрясающе идет.
– А прическа? Я хорошо уложила волосы?
– Великолепно!
– Знаешь, я нашла такой чудный гель для волос, с блестками… Сначала подумала, что это будет излишне броско, но потом решила, что для ночи ничего, сойдет…
– Ты все сделала просто отлично! А теперь идем скорее! – С этими словами ангел взял ее за руку и повел к двери.
– Ну куда ты так торопишься? – Настя еле поспевала за ним. – Ну не беги, я же на каблуках!
– У нас с тобой очень мало времени, Настя…
– Господи, да почему же?..
Никем не замеченные, они выбрались на улицу, где снова начался снегопад. Девушка с удовольствием повела плечами, скрытыми нежным мехом.
– С ума сойти, какая же эта шубка теплая! И такая легкая, я ее совсем не чувствую…
– Настя, тебе сейчас предстоит новый дебют, – сказал ангел, беря ее под руку. – На этот раз настоящий. Ты готова? Сможешь сыграть эту роль?
– А то! – засмеялась она, увлекая его к краю тротуара. – Я ведь четыре года в драмкружке занималась и во ВГИК поступала… Справлюсь как-нибудь. Пошли машину ловить!
– Машину?
– Ну, не на метро же нам с тобой ехать! Ты чего дергаешься?
– Не люблю метро. Это одно из самых неприятных для нас, ангелов, мест.
– Не бойся, оно уже давно закрыто! И потом, с такими деньгами мне теперь не нужно на метро ездить. Надеюсь, что и вовсе никогда больше не придется!
– И куда же мы отправимся? – осторожно ведя Настю под руку, чтобы она не поскользнулась, спросил ангел.
– Как – куда? Конечно, куда-нибудь в клуб! Хочу оторваться по полной!
– В клуб? – с сомнением переспросил Апрель.
– Ну да. Ты что-то имеешь против клубов? – с вызовом поинтересовалась она.
– Я, конечно, не специалист по клубам… Но, насколько я знаю, там чаще собирается молодежь. А ты вроде бы хотела найти солидного человека, за которого могла бы выйти замуж… Вряд ли его стоит искать в клубах.
– Да, это верно…
Девушка покачала головой, явно размышляя о чем-то, и снова обратилась к ангелу:
– Слушай, а ты не мог бы провести меня в «Сохо»?
– Прости, пожалуйста, куда?
– Ну в «Сохо» же! Не знаешь, что такое «Сохо»? Да ты что, с луны, что ли, свалился? Ой, извини. Кажется, я сказала глупость… Видишь ли, «Сохо» – это такой ночной клуб, модное-премодное место, где девушки знакомятся с олигархами…
– Ты хочешь поехать туда?
– Хотела бы, но туда просто так не попадешь, – покачала головой Настя. – Вот если бы ты помог мне туда проникнуть… – Она задумалась, потерла по привычке курносый нос, но потом махнула рукой. – Хотя нет, не надо. Опять скажешь, что я заставляю тебя обманывать… Ладно, едем в другое место.
Девушка встала у обочины, подняла руку – и сразу же один из автомобилей, движение которых в центре столицы не прекращается в любое время суток, сбросил скорость и остановился около них. Это оказались «Жигули»-«восьмерка», за рулем сидел пожилой кавказец.
– Не слишком ли скромная модель для твоего наряда? – поинтересовался ангел. – Может, поймаешь что-нибудь другое?
– Да ничего, сойдет, главное доехать. – Настя уже распахивала дверь.
– Куда везти, красавица? – улыбнулся, сверкнув золотым зубом, водитель.
– На Новый Арбат. В «Весну»!
С элегантностью, достойной если не английской королевы, то по крайней мере ее придворной дамы, Настя уселась на заднее сиденье. Ангел устроился рядом с ней, пробормотав, что не помнит, когда он последний раз ехал в автомобиле.
* * *
До выбранного Настей ресторана было не так уж далеко – по относительно свободным ночным улицам они добрались на Арбат за какие-то четверть часа. Настя небрежно протянула водителю три сторублевки и эффектно вышла из машины, а Апрель, вылезая, пожал руку сопровождающему водителя ангелу, похожему на своего подопечного, словно родной брат, даже с таким же золотым зубом.
У высоких стеклянных дверей девушка на миг замешкалась, вопросительно взглянула на своего спутника, и тот, поняв ее волнение, слегка сжал ее ладонь:
– Не волнуйся! У тебя все получится!
После этих слов Настя решительно тряхнула головой, вошла внутрь, приблизилась к гардеробу и непринужденным движением сбросила с плеч шубку – так, будто делала это не впервые в жизни, а несколько раз за вечер.
Служитель принял у нее невесомый мех, аккуратно расправил его на вешалке и тут заметил свисавшую с внутренней стороны бирку ЦУМа.
– Вам это не мешает? – поинтересовался он, удивленно посмотрев сначала на ценник, а потом на Настю.
– Мне – нисколько, – ответила девушка, спокойно выдержав его взгляд. – А вам?
– Мне тем более, – несколько растерялся служитель.
– Ну, тогда пусть останется на месте, раз никому не мешает, – рассмеялась Настя. Поправила перед зеркалом волосы, слегка одернула жакет и невозмутимо направилась в зал.
– Ох, я даже испугался за тебя! Не хватало еще, чтобы тебя приняли за воровку! – шепнул ей шагавший следом ангел. – Но только я собрался тебе помочь, как ты уже сама справилась. Ты молодец!
– А как, ты думаешь, я обходилась в этой жизни раньше, пока тебя не было? – вполголоса ответила, не поворачивая головы, его спутница. – Приходится самой за себя постоять. К счастью, мы, современные женщины, на многое способны.
У входа в празднично украшенный зал Настю встретила приветливо улыбающаяся девушка-распорядитель – хостес:
– Вас кто-то ожидает?
Настя покачала головой:
– Нет, я сама по себе.
Хостес кивнула, быстро оглядев зал.
– А вы будете одна или к вам кто-то присоединится?
– Я буду одна? – Настя вопросительно взглянула на ангела. Тот приложил указательный палец к губам.
– Простите? – не поняла распорядитель. – Вы что-то сказали?
– Ой, извините, это я просто рассуждаю вслух. Возможно, ко мне присоединится мой приятель. Чуть позже.
– Тогда позвольте предложить вам вот этот столик.
Столик располагался у окна, недалеко от витрины, где были выставлены очень соблазнительного вида пирожные и десерты. Настя уселась лицом к залу и с любопытством огляделась вокруг.
Несмотря на поздний час, в ресторане было многолюдно. Звучала негромкая приятная музыка, не перекрывавшая шум голосов, напоминавший гул пчелиного роя. В воздухе витал головокружительный аромат, состоявший из смеси запахов вкусных блюд, душистого кофе, эксклюзивного парфюма и дыма дорогих сигар. Стильно одетые мужчины и женщины ели и пили, разговаривали и смеялись. По тому, как они общались, как здоровались друг с другом, видно было, что эти люди хорошо знакомы и принадлежат к одному и тому же высшему кругу, именуемому светом или сливками общества.
– Класс! – только и смогла прошептать Настя. – Да здесь же весь бомонд! Ой, обалдеть можно! Видишь мужчину, который подозвал официанта? Это же знаменитый кинорежиссер! А вон девушка в белом свитере идет через зал – это известная модель, я ее фотки в «Космо» видела! А вон там, погляди, телеведущий, забыла его фамилию… Он еще по второму каналу передачу ведет… Ой, а там, вон, вон там, да посмотри же ты! Это Элеонора, модная певица! Какой у нее крутой прикид! Я ее обожаю, а ты?
– Ничего не могу тебе сказать, – отвечал сидевший напротив Насти ангел.
– Ты что – не знаешь Элеонору? Да не может такого быть, ее сейчас все знают. Она вот эту песню поет… – Девушка принялась мурлыкать какую-то мелодию, но прервалась и с недоумением поглядела на своего спутника. – Слушай, у тебя такое лицо, будто тебе здесь не нравится…
– Мне это все почему-то напоминает показ мод, – признался Апрель. – Кажется, это называется «дефиле».
– Я тебя не понимаю. В каком смысле – дефиле?
– В таком, что каждый пришел сюда для того, чтобы себя продемонстрировать. Свою особу, свой, как ты выражаешься, прикид…
– Ну а что в этом такого? – фыркнула Настя. – Если бы я могла так одеваться, как они, я бы тоже каждый день ходила сюда и в другие клевые места, на всякие тусовки… Ты не представляешь, как бы я хотела тоже быть тут своей. Чтобы телеведущие подсаживались к моему столику, режиссер приглашал на премьеру своего фильма, а Элеонора целовала меня при встрече и спрашивала, как у меня дела…
Подошел официант и подал Насте меню. Девушка с интересом принялась его рассматривать.
– Надо же, меню здесь просто бумажное… Красивое, конечно, но какое-то скромненькое… Я думала, оно будет в кожаной папке с золотым тиснением… Ну-ка посмотрим, что нам могут сегодня предложить! Ой, с ума сойти, сколько всего! Аж глаза разбегаются. И знаешь, не так уж и дорого! Я думала, цены в таких местах намного круче… Что бы такое выбрать?..
– Ты голодна? – поинтересовался ее спутник.
– Как ни странно, совсем нет. Весь день умирала, как есть хотелось. А сейчас после этих событий совсем аппетит отшибло. Боюсь, что мне сейчас просто кусок в горло не полезет. Тут все так здорово!..
– Подсказать вам что-нибудь? – снова приблизился к их столу официант.
– Да, пожалуйста…
Она долго консультировалась с ним, обсуждая напитки и поглядывая на витрину с десертами, и в конце концов остановила свой выбор на фруктовом салате и безалкогольном коктейле.
– А ты что будешь? – подняла Настя взгляд на Апреля. Тот только головой замотал. – Да не стесняйся, я угощаю. Ой, ну да…
Официант поглядел на девушку, на пустой (для него!) стул, опять на девушку. Но он был хорошо вышколен, и на лице ничего не отразилось.
Настя поняла свой промах и смутилась.
– Мне почему-то показалось, что я тут с парнем, – торопливо объяснила она официанту.
– Бывает! – невозмутимо ответил тот и удалился. А Апрель принялся выговаривать своей подопечной:
– Сделай милость, не разговаривай со мной при посторонних! Еще, не приведи господи, сочтут за сумасшедшую и вызовут санитаров, которые упекут тебя в психиатрическую больницу. Если ты хочешь мне что-то сообщить, тебе достаточно просто подумать об этом, и я все пойму.
– Хорошо, я постараюсь, – пообещала девушка. – Но сейчас-то, пока мы одни, я могу говорить с тобой?
– Сейчас можешь, здесь играет музыка, и тебя никто не услышит. Только не смотри все время на меня. Гляди лучше по сторонам, выбирай себе кавалера, но только тоже незаметно, конечно. Не забывай, с какой целью ты сюда пришла.
– Доктор, кого ты лечишь? – хихикнула его подопечная. – Я уже давно этим занимаюсь. И даже приглядела кое-кого… Слушай, и что? Вот я выберу любого из сидящих здесь мужчин, скажу тебе, и ты сразу сделаешь так, что он влюбится в меня?
– Нет, боюсь, так просто это не получится.
– Понятно. Я еще не волшебник, я только учусь? – Продолжая разговаривать со своим спутником, девушка так и стреляла глазами по сторонам.
– Извини, я тебя не понимаю, – отвечал ангел.
– Ты что, не смотрел «Золушку»? – Внимание Насти на миг переключилось на собеседника, но вскоре вновь вернулось к посетителям ресторана.
– Какую Золушку? Мне сегодня уже не первый раз о ней говорят, но я понятия не имею, о чем речь.
– Ну ничего-то ты не знаешь, всему тебя надо учить! «Золушка» – фильм такой, сказка.
– Прости, я не знаю сказок, – развел руками Апрель.
Она снисходительно улыбнулась.
– Ну конечно, откуда тебе знать! У вас небось ни телевизоров нет, ни даже книжек… Бедные, скучно вам, наверное!
Ее собеседник только плечами пожал.
– Ну, в общем, есть такая сказка, про девушку, у нее умерла мать, она жила со злой мачехой и сестрами, те заставляли ее вкалывать с утра до ночи и делать самую черную работу, даже золу из печки выгребать, оттого ее и прозвали Золушкой. Она ходила в лохмотьях и была все время голодная – и это при том, что дом, где они жили, был на самом деле ее! То есть она, в принципе, не была бедной, но у нее все отобрали, а она не возмущалась, не такая была…
Ангел понимающе кивнул:
– А что было дальше?
– А дальше к ней пришла фея со своим помощником, мальчиком, он все время так и говорил: «Я не волшебник, я только учусь». И они дали Золушке красивое платье и хрустальные башмачки, и она поехала на бал и познакомилась там с принцем.
– Вышла за него замуж, и все закончилось хорошо?
– Ну да, только не сразу. Ей обязательно нужно было вернуться домой до полуночи, иначе платье исчезнет и карета превратится в тыкву…
При упоминании о полуночи Апрель вздрогнул и погрустнел. Так вот на что намекал Озорник! Но Настя не заметила его печали, ее слишком поглотили собственные переживания.
– Знаешь, сегодня, когда представление, ну то, в театре, вдруг так неожиданно закончилось, я как раз почувствовала себя той самой Золушкой… После бала. Только что в дорогом платье и брюликах танцевала, веселилась, болтала с принцем, в которого уже успела влюбиться, – и тут бац! Снова ни дворца, ни бала, ни принца, ни цацок, одни лохмотья и зола у печки… Ладно, давай не будем о грустном, это теперь все позади! Что-то я тебе еще хотела сказать?.. Ах да! Мне больше нравится другой фильм по этой сказке, чешский, он называется «Три орешка для Золушки». Там Золушка переодевается юношей и скачет верхом на белой лошадке, и песня там такая классная, и принц очень красивый… А феи никакой нет, есть только три волшебных орешка, и в них спрятаны разные наряды.
– Значит, твоя сказка больше похожа на эту, – улыбнулся Апрель. – У тебя тоже будут наряды, но не будет феи.
– Как, а ты? – наигранно возмутилась Настя.
– Нет, я не фея, – слишком серьезно для такого шутливого разговора ответил ангел. – Я не могу исполнять твои желания и превращать тыквы в кареты. Я могу только помогать тебе, но делать тебе все придется самой.
– Ну вот, а я уж обрадовалась, – то ли в шутку, то ли всерьез надула губы Настя.
Подошел официант с подносом, поставил перед ней хрустальную креманку с живописной горкой ягод и кусочков фруктов и высокий, красиво украшенный бокал с коктейлем.
– Что-нибудь еще?
– Пока нет, благодарю вас, – с достоинством отвечала Настя.
Едва официант отошел, она сделала большой глоток через соломинку.
– Ой, как вкусно! Пить хочу, умираю! Слушай, а тебе не кажется, что вон тот тип как раз похож на принца из «Трех орешков»? Ах да, ты же фильма не видел…
– Тебе кто-то понравился? – Сидевшему спиной к залу ангелу пришлось обернуться.
– Ну да, вон тот, черноглазый, в сером джемпере. По-моему, он очень симпатичный! – Настя со всех сторон исследовала свой десерт и решила начать с клубники.
– Темноволосый, за столиком у стены?
– Ага! – девушка отправила в рот сочную половинку ягоды и с удовольствием разжевала. – Вкуснятина! Я клубнику последний раз ела у бабушки в деревне, после выпускного…
– Настя, я не советую тебе знакомиться с этим мужчиной! – проговорил ангел.
– Вот как? А почему?
– Потому что я вижу его сопровождающего. Это, как бы тебе сказать… Не ангел.
– В каком смысле? – Девушка оторвалась от десерта и с удивлением посмотрела на Апреля.
– В самом прямом. У людей ведь бывают разные хранители. У кого-то это ангелы, а у кого-то, как мы их называем, наши конкуренты – демоны.
– Правда? А как так получается?
– Мы же с тобой уже говорили на эту тему, – нахмурился ее собеседник. – Это зависит от того, какому миру принадлежит душа человека – миру Света или миру Тьмы.
– А, ну да, припоминаю… Темные силы. Значит, душа этого кекса принадлежит миру Тьмы? – Настя так заинтересовалась, что даже забыла про свой салат. – Ты хочешь сказать, что он продал душу дьяволу? Колдовал, читал заклинания, вызвал всякую нечисть из преисподней и подписал кровью контракт с дьяволом, как в кино?
Ангел поморщился:
– Я не большой знаток кино, но не сомневаюсь, что там все сильно преувеличено. Договоры кровью сейчас тоже подписывают, но редко. Видишь ли, чтобы потерять шанс на Спасение, человеку вовсе не обязательно заниматься черной магией. Есть масса других способов погубить свою душу… Извини, мне не хочется говорить на эту тему.
– А жаль… Хотя я тебя понимаю, – кивнула девушка, снова отпивая коктейль. – Вам, должно быть, очень досадно, что существуют, как вы говорите, конкуренты… У меня тоже такое было недавно… Мы вместе с одной девчонкой проходили испытательный срок, хотели продавцами устроиться, а шеф сказал, что возьмет на работу только одну из нас. Так я ее просто видеть не могла, убить была готова, честное слово! Особенно после того, как ее взяли на работу – а меня, соответственно, нет. Так что тебе, наверное, тоже очень неприятно видеть этих самых демонов?
– Неприятно – это еще мягко сказано, – горько улыбнулся Апрель. – Силы Света и силы Тьмы все время враждуют. Нам постоянно приходится сражаться за ваши души. И чем больше вы поддаетесь их соблазнам, тем больше страдаем мы, ангелы.
– Знаешь, это все так интересно… – против своей воли Настя то и дело кидала любопытные взгляды на темноволосого мужчину за столиком у стены. – Первый раз вижу человека, продавшего душу дьяволу!
– Тебе это только так кажется, – вздохнул ангел. – Таких людей очень и очень много. Здесь, например, подавляющее большинство. Вот, например, за соседним столиком справа от тебя – да не оборачивайся ты так явно, Настя, это же неприлично! – сидят две молодые женщины.
– Ну да, я слышу, они все время смеются.
– Эти женщины добились своего – вышли замуж за богатых мужчин, и теперь у них есть дома на Рублевке, очень дорогие автомобили, драгоценности, меха… Их дети учатся за границей, а сами они проводят все свое время в таких вот ресторанах, в бутиках, в салонах красоты и в зарубежных поездках.
– Счастливые! – вздохнула Настя и отправила в рот еще одну ложечку фруктового салата.
– Я так не думаю, – покачал головой ангел. – Помнишь, я говорил тебе, что человек, чья душа погибла еще при жизни, не способен ничему радоваться? Послушай, насколько делано и неискренне звучит их смех, как скучны, даже им самим, их разговоры, посмотри в их глаза – в них только пустота и пресыщенность. Нет, Настя, они совсем не счастливы.
Девушка с сомнением поглядела на него, потом снова обернулась и некоторое время рассматривала своих соседок.
– Знаешь, пусть я лучше буду несчастна так, как они, на Рублевке, чем счастлива целый день с «бутербродом» на морозной улице… – проговорила она и снова потянулась к торчащей из бокала соломинке. – Как хорошо, что мне не нужно продавать душу – у меня есть ты!
Она улыбнулась, а ангел смущенно отвел глаза.
– А вот за столиком чуть наискосок двое мужчин, молодой и постарше, – быстро заговорил он. – Это деловая встреча, они ведут нелегкий разговор о своем бизнесе, каждый из них не доверяет другому, ждет подвоха и сам норовит обмануть… А сзади них стоят их спутники, тоже, как ты понимаешь, не ангелы, и тоже ссорятся, вот-вот – и вцепятся друг другу в глотки. Это забавная сцена, если бы ты могла ее увидеть полностью, то повеселилась бы от души…
– И правда жаль, что я не могу это увидеть, – огорчилась Настя. – Слушай, а что ты скажешь вон о той импозантной пожилой паре? Видишь, седой мужчина, он сидит к нам спиной, и женщина в лиловом, с брошью в виде ящерицы на плече? Хотела бы я так же хорошо выглядеть в ее возрасте… У них тоже сопровождающие… ну эти… Темные силы?
– Здесь еще хуже, – отвечал Апрель, поглядев в ту сторону, куда указывала девушка. – Это супруги, они женаты уже очень давно. Но его хранит ангел, а ее – демон.
– Да что ты? И такое бывает?
– К сожалению, бывает. И это одно из самых тяжелых испытаний для ангела. Знаешь, мы ведь очень привязаны к своим подопечным, откликаемся на все их чувства, мысли, поступки. Когда вам хорошо – мы радуемся, а когда вы грустите, думаете о плохом или делаете что-то дурное – мы страдаем. И если вы кого-то любите, то этот человек тоже очень значим для нас – и не только он, но и его хранитель. Обычно ангелы матери и ребенка или, например, влюбленных становятся очень близкими, почти родными. Но если того, кем дорожит твой подопечный, сопровождает враг – для ангела это сущее наказание…
– Могу себе представить… И у этой пары именно такая ситуация?
– Да. И ангел, который хранит мужа, выглядит очень печальным. Нам ведь неприятно даже просто видеть друг друга. Обычно ангелы и демоны стараются не общаться без крайней необходимости. Мы просто игнорируем их, делаем вид, что их не существует. И они так же ведут себя по отношению к нам. Что-то вроде негласного договора.
– Блин, как это все интересно… Слушай, а кто сопровождает вон того одинокого мужчину за столиком у окна? Он все время смотрит в мою сторону.
– Которого?
– Ну, вон того, что сейчас говорит по мобильнику. С седыми висками, как у Меньшикова в роли Эраста Фандорина.
– У кого?
– Потом расскажу, ладно? – Она потерла курносый носик. – Так что с ним?
– Про этого человека я ничего не могу сказать, он один.
– У него нет хранителя?
– Нет. Такое тоже очень часто бывает. Помнишь охранников в магазине, которые чуть тебя не поймали, один все время ворчал на другого, а второй мечтал стать модельером? У них обоих не было хранителей. И даже у тебя самой каких-нибудь пять часов назад…
– Неужели мы с тобой тусуемся всего только пять часов? А мне кажется, что я знаю тебя сто лет, с первого класса или даже раньше. – Кинув быстрый взгляд по сторонам и убедившись, что сейчас на нее никто не смотрит, Настя осторожно погладила лежащую на столе руку ангела и тотчас спросила: – А вот тот блондин в синем костюме? Который пьет кофе? Слушай, а он ничего! Даже очень ничего!
– Вот с ним как раз ангел. Женщина. Но она выглядит какой-то усталой… Хочешь, я пойду поговорю с ней, расспрошу о ее подопечном?
– Не сейчас, ладно? Гляди, тот, с седыми висками, встал и идет прямо сюда. Неужели ко мне? – Пальцы Насти испуганно сжали ладонь Апреля.
Мужчина, о котором она говорила, действительно подошел к их столику. Высокий, широкоплечий, в отличной, несмотря на уже неюный возраст, физической форме, одетый с иголочки, он, пожалуй, не был красив, но, без сомнения, пользовался большим успехом у женщин.
– Добрый вечер! Я вижу, вы сегодня одна. Не скучаете? – поинтересовался он.
– Ничуть! – отвечала Настя, лучезарно улыбаясь.
– Вот как? А я, честно признаться, что-то затосковал в одиночестве. И решил подойти к самой красивой девушке в этом заведении. Разрешите угостить вас кофе? Здесь варят великолепный кофе, такого вы больше нигде не найдете. Вы ведь, похоже, здесь впервые? Я никогда не видел вас раньше. Кстати, с наступающим вас праздником!
– Спасибо, и вас также…
Настя выразительно посмотрела на своего хранителя, и он сразу понял, что она хотела ему сказать: «Пожалуйста, оставь нас с ним вдвоем! Я буду здесь, у тебя на глазах, со мной ничего не случится, можешь не беспокоиться. Но я хочу пообщаться с ним сама, наедине. Не обижайся, ладно?»
И ангел лишь пожал плечами в ответ, поднялся и отошел в противоположную часть зала, а Настя осталась за столиком в обществе импозантного мужчины.
«Они хорошо смотрятся вдвоем, – думал Апрель, наблюдая за этой парой. – Настя выглядит великолепно, ей очень идет этот костюм. И она прекрасно держится. Сейчас никто бы не узнал в ней ту несчастную девчушку, что еще днем мерзла с рекламными досками на улице… Он наклонился, что-то говорит ей, и она смеется. Может быть, у них и правда все получится? Как мне хотелось бы уже сегодня устроить ее судьбу! Времени до новогодней полуночи осталось так мало, а потом… Что будет потом? Для меня – ничего. Я просто исчезну. Перестану видеть, слышать, мыслить, чувствовать… Не могу представить себе, как это. Лучше вообще не думать об этом. Слава Создателю, у меня есть другая забота – Настя. А что это с ней? Она хмурится, говорит своему кавалеру что-то резкое… Он поднимается… Похоже, они поссорились!»
Так и было. Мужчина встал из-за столика и, слегка пожав плечами, удалился на свое место, даже не допив кофе. Девушка фыркнула ему вслед и с громким стуком поставила чашечку на блюдце. Она выглядела рассерженной.
– Увы. Прибалтийский народный праздник – обломайтес, – сообщила она ангелу, едва тот вновь опустился на свой стул.
– Прости, я тебя не понимаю. Что случилось?
– Что-что! Облом. – Она взяла губами соломинку и одним глотком допила то, что еще оставалось в бокале.
– Все равно не понимаю.
– Господи, ну ты что, русского языка не понимаешь? Впрочем, ну да, конечно… Я говорю, что ничего не получилось! Он оказался женат. Сам об этом сказал, представляешь? Он, оказывается, всегда об этом говорит с самого начала. Во избежание ненужных иллюзий, как он выразился. По-моему, это просто свинство – так себя вести. И совсем он не такой интересный, как мне показалось сначала… Фу, таким быть! Как ты думаешь, мне заказать еще коктейль?
– Конечно, и коктейль, и что-нибудь еще. Мы же с тобой собираемся пробыть здесь довольно долго. И не расстраивайся. Как у вас говорят – первый блин комом…
– А я и не думала расстраиваться. Было бы из-за чего!
Настя подняла палец, собираясь позвать официанта, но тот уже сам приближался к ней. В руках у него было серебряное ведерко со льдом, из которого виднелось обернутое фольгой горлышко бутылки.
– Открыть сейчас или попозже? – спросил он, ставя перед Настей высокий сверкающий бокал на длинной ножке.
– Но я не заказывала шампанского! – удивилась девушка.
– Это подарок.
– Подарок? Круто! Интересно, от кого бы это? – Она взглянула на ангела, и тот ясно прочитал в мыслях: «Хорошо бы от того симпатичного блондина!»
– От господина вон за тем столиком. – Официант указал именно в том направлении, и Настя радостно просияла.
Увидев, что она смотрит на него, блондин слегка склонил голову. Девушка растерянно перевела взгляд на своего хранителя.
«А что я должна сейчас сделать? Как принято поступать в таких ситуациях?» – мысленно спрашивала она.
– Понятия не имею! – отвечал Апрель. – Просто улыбнись. Я думаю, этого будет достаточно.
Настя последовала его совету и тут же, смутившись, отвернулась.
– Открыть сейчас или попозже? – невозмутимо повторил официант.
– Сейчас, пожалуйста.
Девушка съежилась и замерла в предвкушении хлопка, но волновалась она напрасно: вино было охлажденным, а потому пробка вылетела почти бесшумно. Придерживая бутылку белоснежным полотенцем, официант налил в ее бокал пузырящийся золотистый напиток.
– Спасибо. И передайте ему, что я… Не знаю, как выразиться… Ну в общем, тоже спасибо.
Официант отошел, неторопливо приблизился к столику блондина и что-то сказал ему. Тот кивнул и вернулся к своему кофе.
– Ну и что теперь? – нетерпеливо спросила Настя у своего ангела.
– Откуда я знаю? – пожал плечами тот. – Давай подождем.
Она глотнула шампанского и сморщилась:
– Фу-у, какая кислятина!
– Это сухое шампанское – брют, – принялся развлекать ее разговором Апрель, чтобы хоть как-то скрасить ей ожидание. – Французы, его производители, утверждают, что настоящее шампанское должно быть только сухим. Все остальные сорта, даже полусухое, они считают подделкой. А подавать к шампанскому обычно принято икру. В крайнем случае фрукты. Но ни в коем случае не сладкое. Когда я был во Франции, я однажды…
– Как ты думаешь, может, мне самой подойти к нему? – перебила его Настя. Она, похоже, вообще не слушала собеседника, заинтригованная блондином в синем костюме.
– Что ты, ни в коем случае! – даже испугался ее хранитель. – Действовать должен только он, сам.
– Ну да, знаю, это во всех женских журналах пишут. – Девушка недовольно поморщилась. – Позвольте мужчине себя завоевать, пусть в нем проснется дух охотника и прочая фигня…
– Женские журналы тут совсем ни при чем! – отвечал ее спутник. – Тут дело в вашей людской психологии. Поверь уж, мы, ангелы, ее знаем. Почему-то вы дорожите только тем, что вам тяжело досталось. А еще больше – тем, что вы потеряли. А то, что приходит к вам само, или то, что у вас уже есть, к сожалению, не имеет для вас ровным счетом никакой ценности.
Настя едва слушала его. От нетерпения она только что не ерзала на стуле.
– Вот ты тут сидишь и философствуешь, а он сейчас допьет свой кофе и уйдет. Что мне тогда делать? Или, того хуже, пока я тут зеваю, его уже уведет какая-нибудь другая девчонка. Нет, не отговаривай меня, я пойду!
– Не торопись! Я же знаю, что он сейчас сам подойдет к тебе.
И действительно. Блондин неторопливо допил последний глоток, отодвинул чашку, поднялся и направился в их сторону.
– Ну вот, видишь! Я же тебе говорил…
– Вы позволите? – Мужчина взялся рукой за спинку свободного, с его точки зрения, стула. Он же не знал, что там сидит Апрель!
Настя, от волнения лишившаяся дара речи, только кивнула. Ангел торопливо встал, и блондин тотчас занял его место.
– Мне уйти или можно остаться? – поинтересовался Апрель.
«Оставь нас, а? – мысленно отвечала Настя. – Мне при тебе как-то неловко разговаривать с мужчинами. А будет надо, я тебя позову».
Он внял ее просьбе и направился туда, где раньше сидел блондин. За еще не убранным столиком в одиночестве сидела его хранительница – симпатичная женщина-ангел, на вид лет пятидесяти, с короткой стрижкой, в простом и удобном, но не лишенном изящества клетчатом домашнем платье с большими карманами. Лицо ее было усталым и печальным.
– Привет! – улыбнулся ей Апрель.
– Привет! – кивнула та. – Скучаешь?
– Да так, – неопределенно отвечал ангел. – Решил пройтись по залу, с кем-нибудь поболтать.
– Ну отдохни, пока мой твою клеит… – грустно улыбнулась она. – У нас с ним такое часто бывает. Что ни вечер, то новая телка, как он это называет.
– Похоже, с ним не все в порядке, да? – с сочувствием спросил молодой ангел, наблюдая, как блондин, перекинувшись несколькими словами с Настей, подзывает официанта.
– И не говори! – махнула рукой его собеседница. – Вся исстрадалась из-за него… Ну сам посуди – разве это жизнь? Спит каждый день до двух, а то и то трех часов дня. У него своя фирма, склады по всей Москве, но делом своим он совсем не занимается, посадил везде директоров да управляющих, они вкалывают, а он только бабло стрижет. А ночи напролет мы с ним по кабакам да по саунам мотаемся. И все с девками, все с девками… Сейчас, если и с твоей получится, будет жене звонить, опять врать… Изоврался так, что уже скоро имя свое забудет! Жена у него красавица, бывшая модель, детишек двое – так они уже не помнят, когда последний раз его видели… Гляди, вон нашим закуски принесли, шампанское пьют… Похоже, договорятся!..
– Выходит, это совсем не тот человек, который нужен моей подопечной, – со вздохом заключил ангел.
– Да не то слово! – горячо поддержала его собеседница. – Твоя девочка может сейчас, как он у меня выражается, встрять по полной программе. Сюда же с минуту на минуту его постоянная пассия нагрянет. Он ей назначил встречу, да и забыл. А у нее характерец – ого-го, душа-то уже давно не наша, чуть не с детства, по-моему… С нее станется, может и в волосы вцепиться, и лицо расцарапать, и одежду порвать. Всякое бывало, даже похуже. Недавно одну студентку в больницу увезли с сотрясением мозга. Она ее так толкнула…
– Какой ужас! Слушай, спасибо, что предупредила! – Ангел благодарно сжал ей руку и сделал знак Насте. Та поймала его взгляд и кивнула. Сказала что-то своему кавалеру, встала из-за стола и неторопливо направилась в сторону туалетной комнаты.
– Она что – видит тебя? – ахнула заметившая это женщина-ангел.
– Да.
– Не может быть! Дожила до таких лет – и ни одного греха?
– Нет, тут другое… Мы только что встретились. Сегодня, точнее уже вчера, вечером. А до этого я искал ее почти двадцать лет.
– Да ты что! Просто чудеса! Слышала о таком, но ни разу не видела… Ну что же, удачи и тебе, и ей!
– Спасибо! – Ангел еще раз пожал ее руку на прощание и поспешил следом за Настей. Она ожидала его, поправляя макияж у большого зеркала. Кроме них, в комнате никого не было.
– Ну и как? Как он тебе? – волнуясь, спросил ангел.
Настя пожала плечами:
– А я сама не знаю. Как-то не очень… Так вроде ничего… Но такое чувство, что он врет все время, глаза бегают… А что его ангел? Ты поговорил с ним?
– С ней. Это женщина. Говорил. И ровным счетом ничего хорошего о ее протеже не услышал.
– Вот как? Ну и фиг с ним, и не очень-то хотелось. – Девушка закрыла пудреницу и кинула ее в сумочку. – Пошли обратно?
Первое, что они увидели, вернувшись в зал, – ярко накрашенную брюнетку, лобызавшую несостоявшегося Настиного кавалера.
– Ах, котик, – щебетала она, – как это мило было с твоей стороны назначить мне свидание здесь. Я так соскучилась и такая голодная… Ты угостишь свою зайку шампанским?
Настя только скривилась, проходя мимо них. Она вернулась за свой столик и тотчас подозвала официанта.
– Принесите счет, пожалуйста. Мне здесь надоело, – объяснила она своему спутнику.
– Ты огорчена? – участливо поинтересовался Апрель.
– Ничуть. Вот честное слово – ни капельки!
* * *
Расставшись со своим приятелем, Апрель, конечно, понятия не имел, куда тот направится. Наверное, Озорник так и останется сидеть в кабинете Стирателя, отвлекая чиновника от работы и раздражая его своей веселой болтовней, или отправится летать по ночной Москве, чтобы устроить где-нибудь очередную проделку. Впрочем, Апрелю сейчас было вовсе не до него, у него достаточно было своих забот.
А между тем Озорник, который вскоре после своего друга тоже покинул кабинет Стирателя, совсем не веселился. Вылетев из башни Исторического музея, он отправился прямиком на Сухаревскую площадь, в Институт имени Склифосовского, где вот уже много недель лежала без сознания его подопечная. Склонившись над койкой Алины, ангел вглядывался в ее безжизненное лицо, и по его щекам текли слезы. Он знал, что девушка не страдает, не чувствует боли – она вообще ничего не чувствует, – но легче ему от этого не становилось. В который уж раз ангел во всех подробностях прокручивал в памяти ту страшную осеннюю ночь и запоздало корил себя за то, что отвлекся и не сумел вовремя прийти на помощь Алине. Конечно, потом, когда ее земной путь закончится, может выясниться, что именно такой исход был предначертан для нее в Книге Судеб… Это, конечно, послужило бы оправданием для ее хранителя. Ну а если нет? Если окажется, что авария была чистой случайностью? Тогда он, Озорник, будет кругом виноват.
Впрочем, удручало молодого ангела не только чувство вины. И уж никак не боязнь ответственности за свою оплошность. Больше всего Озорник горевал из-за того, что судьба его подопечной приняла столь трагический оборот. Он очень любил свою Альку и никак не мог смириться с тем, что в столь юном возрасте жизнь девушки уже практически закончилась. Надежды на ее выздоровление практически не было. «Спасти ее может только чудо», – повторяли врачи. Родители Алины, чье горе было безмерным, не жалели денег на лечение своей дочки. Они верили и надеялись, и их хранители всячески поддерживали их в этом. И тем не менее ангелам было еще тяжелее, чем отцу и матери девушки, – они ведь могли читать мысли врачей и знали то, что не произносилось вслух. Они знали – даже если девушка когда-нибудь и придет в себя, прежней она уже не станет. Несчастной Алине уже больше не гонять на мотоцикле, не плавать, не веселиться с друзьями – ей придется провести весь остаток своих дней на больничной койке, почти без движения. И каждый раз, когда Озорник думал об этом, его горло сдавливали рыдания.
Вот и теперь, оставшись наедине с Алиной в полутемной больничной палате, ангел, как это не раз уже случалось, тихо и горько плакал. Но в этот раз он оплакивал судьбу не только своей подопечной, но и своего друга. От мысли, что меньше чем через сутки, в тот час, когда на Земле все люди будут весело встречать свой самый любимый праздник, его друг исчезнет раз и навсегда, его сердце отчаянно сжималось. И, глядя в стену палаты, Озорник продолжал бесконечный мысленный разговор со своим другом, то упрекая его за то, что он так дешево оценил собственную жизнь, то всячески пытаясь отговорить его от необдуманного поступка, то восхищаясь его смелостью и мужеством. Сам бы он ни за что не решился на такой отчаянный шаг, не то что ради каких-то денег, но даже ради спасения столь дорогой ему Алины. Хотя…
