46

Президент принял решение незадолго до полуночи.

В этот поздний час, вдали от бдительного надзора прессы, служебный автомобиль доставил его в штаб-квартиру АНБ в Форт-Миде, в нескольких километрах к северу от столицы.

— Добрый вечер, господин президент.

Дежурный с чрезвычайно серьезным выражением лица открыл дверцу лимузина. Четверо горилл из спецслужбы вошли первыми. Его личная секретарша и глава кабинета семенили вслед за ПОТУСом — сокращение от «President Of The United States». Они прибыли сразу, как только им сообщили, что Кастл настроен решительно. Последний доклад, полученный из Мадрида от помощников президента, лежал в их папках и предвещал бурю.

— Директор Оуэн уже ждет вас, господин президент.

— Большая честь видеть вас здесь, господин президент.

— Добро пожаловать в АНБ, господин президент.

С каждым новым поворотом по лабиринту кабинетов, конференц-залов и секретных лабораторий приветствия становились все приторнее. Лишь Майкл Оуэн, афроамериканец с непроницаемым взглядом и изысканными манерами, ожидавший его в привилегированной зоне последнего этажа, был заметно раздосадован его визитом.

Оуэн охранял секреты нации ретиво, как доберман. Он никогда не бывал в добром расположении духа. Подчиненные считали, что причиной этому искусственная нога, на которой директор ковылял по бесконечным коридорам Агентства, но дело было не в этом. По крайней мере сегодня ночью. Ему пришлось бодрствовать по вине одного из агентов, направленных им в Испанию. А тут еще и внеурочный визит президента. «Ради всего святого, — бурчал он, ходя кругами по кабинету, — они все что, сговорились?»

Когда президент Кастл постучал в дверь, директор предложил ему сесть на диван, налил чашку крепкого кофе и приготовился к худшему.

Кастл произнес только два слова. Слова, ставшие для него навязчивой идеей.

— Великая тайна.

Оуэн сглотнул.

— Итак, Майкл, — с места в карьер приступил президент, даже не пригубив кофе, — надеюсь, вы приготовили документы, которые я просил?

— Вы мне дали только час, господин президент.

— Этого более чем достаточно! Я хочу знать, в каком состоянии сейчас пребывает… Как вы ее называете? Операция «Элиас»? — ПОТУС устремил на директора вызывающий взгляд. «Нью-Йорк таймс» разрекламировала этот взгляд, каждый раз публикуя подобные портреты перед очередным кризисом. — Так сложно выполнить прямой приказ? Мне казалось, что после провалов в Чечне я ясно дал понять, чего жду от вашей конторы!

— Сэр, вряд ли в это время удастся…

— Видите ли, Майкл, — прервал его президент с наигранной любезностью, — я уже двадцать пять месяцев сижу в Белом доме и читаю ваши ежедневные доклады по национальной безопасности. Все они исключительно подробные. Их доставляют в мой кабинет в начале рабочего дня. Они дотошные. Даже где-то поучительные. Вы рассказываете мне о финансах, о ядерном вооружении, о биотерроризме и даже о полетах на Луну, но ни в одном из них я не видел даже упоминания об этой операции.

— Да, но…

— Директор Оуэн, — остановил его ПОТУС, — прежде чем вы солжете президенту, хочу сообщить, что Белый дом выполнил свой долг. Вчера я направил в Испанию двух своих советников, чтобы они разобрались с исчезновением одного из ваших бывших агентов. По моей информации, этот человек участвовал в оперативном задании под названием «Элиас». — Кастл наслаждался признаками растерянности, проступившими на лице собеседника. — Этого гражданина похитили в Турции, так что я предположил, что его супруга, живущая в Европе, сможет дать нам какую-нибудь полезную информацию. И смотрите, как странно выходит: ваши люди, как голодные псы, опередили нас. Самое плохое в этом деле, — продолжал он, — это то, что АНБ до сих пор не удосужилось поставить меня в известность о похищении этого американского гражданина. Мне пришлось выяснять это по неофициальным каналам. А менее часа тому назад мне сообщили, что жена этого агента тоже загадочным образом испарилась. Что за чертовщина тут у вас творится, Майкл? Что мне еще следует знать из того, что вы не рассказали?

Лицо директора Оуэна окаменело. Он бросил быстрый взгляд в сторону двоих сопровождающих президента, давая понять, что их присутствие нежелательно.

— Ясно. Хотите говорить без свидетелей, так? — Кастл перехватил его намек.

— Если это возможно, сэр.

— Я не люблю иметь секреты от своей команды, Майкл. Уж вам-то это должно быть известно.

— Хоть вы и не поверите, сэр, но я тоже. Но данное дело требует того. — Директор сделал паузу. — Прошу вас, господин президент.

Роджер Кастл согласился.

Через минуту они остались вдвоем, и Кастла удивило, что глава самой крупной в мире разведывательной службы подошел к письменному столу и взял в руки лежавшую на нем толстую Библию в красном переплете.

— Я должен попросить вас еще об одном, сэр. — Оуэн положил том перед ПОТУСом и торжественным тоном попросил его сделать совершенно неожиданную вещь: — Сэр, прошу вас как президента принести клятву в том, что вы не передадите третьим лицам ничего из той информации, которую я вам предоставлю.

Роджер Кастл ошеломленно взглянул на него:

— Это еще зачем, Майкл? Я уже принес клятву, когда занял свой пост.

— Сожалею, господин президент. Может, вы это сочтете неуместным, но тем не менее в отношении операции «Элиас» мы вынуждены подчиняться особым законам. Несколько устаревшим, спорить не стану, но все же законам.

— Устаревшим?

— Операция, которой вы интересуетесь, сэр, началась во времена правления Честера Артура. Это первая операция подобного рода, запущенная нашей страной, и доступ к ней открывается только после принесения специальной присяги.

— Честер Артур! Помилуй бог, это же больше века назад!

Майкл Оуэн кивнул:

— Мало кто из ваших предшественников на президентском посту, сэр, требовал доступа к «Элиасу». Вам может показаться странным, но именно этот проект открыл серию операций наших спецслужб в глобальном масштабе, поэтому и пользуется совершенно особым статусом. До сих пор на него не распространяется действие Закона о свободе информации, и мало кто вообще подозревает о его существовании. Только Эйзенхауэр и Джордж Буш-старший в тысяча девятьсот девяносто первом году запрашивали доступ к этой операции. И оба его получили.

Оуэн подождал, пока Роджер Кастл не примет решение, и при этом не сводил требовательного взгляда с Библии:

— Это необходимо, сэр.

— Майкл, вы же не собираетесь втянуть меня во что-либо противозаконное?

Всемогущий директор АНБ переступил с ноги на ногу и отрицательно покачал головой:

— Само собой, нет, сэр.

С видимой неохотой президент положил руку на Библию и поклялся держать в секрете все, что он узнает. Вслед за этим Оуэн подсунул ему документ, предупреждавший об ответственности за нарушение клятвы, и Роджер подписал его.

— Надеюсь, дело стоит того, — пробормотал он, убирая ручку.

— Об этом вам судить, сэр. Кстати, что вам известно о президенте Артуре Честере?

Вопрос директора прозвучал несколько надуманно, будто Оуэн стремился разрядить возникшее напряжение. Кастл воспользовался передышкой и постарался вспомнить все, что он слышал о Честере.

— Думаю, что об Артуре я знаю ровно столько же, сколько и все остальные, — улыбнулся он. — Нельзя сказать, что он был одним из самых популярных президентов. В Вашингтоне его окрестили элегантным шефом. Насколько мне известно, именно ему Белый дом обязан своим пышным убранством. К примеру, по его заказу моя спальня отделана по дизайну Тиффани. А чего стоил бюджет на проведение официальных празднеств!

— Позвольте мне заметить, сэр, что за этим фасадом скрывался человек значительно менее легкомысленный и суетный, чем вы полагаете. Честер Артур родился пятым ребенком в семье ирландского баптиста-проповедника, от которого унаследовал глубокий интерес к изучению Библии. Как можно предположить, это явилось его сугубо личным пристрастием, о чем он предпочитал не распространяться публично. Даже его супруга не подозревала об этом. Вы, наверное, не в курсе, что в Национальном архиве сохранились только три микрофильма с его заметками, но и в них ни слова не говорится об этом увлечении…

— Только три пленки?

Оуэн кивнул:

— Остальные бумаги он собственноручно сжег перед тем, как оставить президентское кресло.

— Да, совсем другие времена, — вздохнул Кастл. — Представляю, что бы случилось, если бы я сделал нечто подобное! Продолжайте, прошу вас.

— За время исполнения Артуром своих президентских полномочий, имел место один штрих, почти анекдотический, но тем не менее выявляющий его истинный характер: он создал Морское разведывательное агентство, первую секретную службу нашей страны. С некоторыми из своих доверенных адмиралов Артур обсуждал необходимость поиска доказательств по некоему вопросу, живо его интересовавшему. Вы представляете, о чем идет речь?

Президент покачал головой.

— Всемирный потоп, сэр.

— Продолжайте.

— Все это следует понимать в контексте той эпохи, господин президент. На второй год пребывания Артура у власти некто Игнатиус Доннелли, губернатор Миннесоты и член его собственной партии, опубликовал вызвавшую бурю нападок книгу «Атлантида: мир до потопа». Доннелли провел долгие месяцы в Библиотеке Конгресса, пытаясь найти доказательства того, что Атлантида, упоминаемая Платоном в его «Диалогах», существовала в действительности и, по его мнению, была уничтожена во время потопа. Фактически Доннелли и по сей день считается одним из самых образованных людей, когда-либо занимавших кресло в палате представителей. Неудивительно, что его книга буквально потрясла другого эрудита, президента Честера Артура. И это впечатление многократно усилилось, когда в Белый дом поступили известия об извержении вулкана Кракатау. Представьте только: вулкан стер с лица земли весь архипелаг и его взрыв в десять тысяч раз превышал мощность бомбы в Хиросиме. При этом возникла волна цунами высотой сорок метров, слизнувшая в море десятки городов и селений.

— И все это случилось в его президентский срок?

— Да. Поэтому вполне понятно, что Артур поручил Военно-морскому флоту собрать всю информацию о потопе и определить, возможно ли в будущем его повторение.

Кастл устремил на директора недоверчивый взгляд:

— Надеюсь, все это правда…

— Именно так, сэр.

— В таком случае, — произнес он серьезно, — если президентский приказ состоял в необходимости изучить потоп, почему же Честер Артур окрестил операцию «Элиас» — в честь Илии, а не в честь Ноя?

Оуэн улыбнулся: этот человек в полной мере сохранял то чутье, которое и привело его в Овальный кабинет.

— Я еще не объяснил вам одну крайне важную вещь, сэр, — ответил он. — Честера Артура волновало не то, можно ли доказать реальность случившегося потопа. У него это и так не вызывало сомнений. Его беспокоило, не может ли нечто подобное разразиться во время его президентского мандата.

— И у него были основания этого опасаться?

— В Библии, господин президент, говорится о неизбежности нового потопа через много веков после времен Ноя. Прочитайте последние слова пророка Малахии в Ветхом Завете.

Оуэн снова протянул ему красную Библию, открыв ее на этот раз в конце четвертой главы Книги пророка Малахии:

— Видите? «День великий и ужасный» связан с возвращением Илии. Некое поверье, легенда, до сих пор бытующая у евреев, которые ждут его появления каждую Пасху и даже оставляют для него место за столом. Подумайте только! Честер Артур страстно увлекался этой идеей. Таким образом, для операции было выбрано имя пророка Илии, в некотором смысле вестника грядущего апокалипсиса. Уверяю вас, что для администрации Артура приоритетной задачей явилось определение этой даты. Для достижения своей цели он привлек не только флот, но и ученых, специализирующихся в самых разных науках, объединив их всех в рамках проекта, который до сих пор никто из преемников не решается закрыть.

— И… они добились результатов? — Кастлу до этого не приходило в голову, что слова, произнесенные его умирающим отцом, могут быть цитатой из Библии. — Выяснили, когда наступит этот день?

— Скажем, что в конце концов все эти великие умы пришли к весьма своеобразному выводу.

— Удивите меня.

— Изучив библейские тексты, они установили, что и Ной, и Илия получили информацию о грозящей катастрофе вовсе не за счет своих способностей наблюдать природные явления. Фактически ни тот ни другой не были способны самостоятельно определить дату конца света. Эти сведения они получили непосредственно от некой Высшей Инстанции. — Оуэн нервно моргнул. — От Высшего Разума. Великого Архитектора. Бога. Понятно?

— Ну да, от Бога, конечно, — повторил недоверчиво Кастл. — И что из этого следует?

— Полагаю, вы не уловили смысл, сэр. Цель операции — открыть способ общения с Ним, чтобы Он предупреждал нас в сходных ситуациях. Мы хотим получить гарантию жизни, такую же, как Ной. Вот и все.

— Что?!

— Операция «Элиас» пытается открыть канал для беседы с Богом. Поэтому АНБ и занимается ею. Разве в наши обязанности не входит наблюдение за правительственной связью?

— Это что, шутка? Мне что-то трудновато представить себе группу сотрудников, денно и нощно возносящих молитвы в самом сердце военной разведки этой страны.

— Это не группа, возносящая молитвы, господин президент, — поправил его Оуэн. — Это связное подразделение.

Роджер Кастл выпучил глаза от изумления:

— Вы хотите сказать, что уже более ста лет, начиная с Морского разведывательного агентства и заканчивая АНБ, существует тайная, бесперебойно действующая программа, нацеленная на то, чтобы беседовать с Богом физически?

— Все это значительно более рационально, чем представляется, сэр. Эпоха президента Артура — это годы увлечения спиритизмом. Большая часть населения не сомневалась в том, что можно общаться с потусторонним миром. Поскольку прогресс в освоении электричества и телефонии шел семимильными шагами, никто и не сомневался, что в один прекрасный день мы сможем наладить связь с «тем миром». И даже с небесами, если возникнет необходимость.

Тень озабоченности омрачила лицо президента.

— Скажите, Оуэн, во сколько нам это обошлось?

— Эта операция не имеет установленного бюджета, сэр. Если появляется нужда в какой-либо информации или ресурсах, просто запрашивается соответствующее ведомство.

— А почему, Майкл, до сих пор никто не прикрыл это безумие? Из-за того, чем именно занимается этот проект?

Оуэн сурово посмотрел на него, встал с кресла и, подволакивая искусственную ногу, подошел к окну.

— Позволю себе напомнить, сэр, что проект «Аполлон» тоже считался безумием. Однако нам удалось высадить двенадцать американцев на Луну. Если «Элиас» до сих пор не закрыли, то это потому, что в наши дни появились интересные результаты.

— Вы опять шутите.

За короткое время их беседы президент уже в третий раз не верил своим ушам.

— Со времен Честера Артура, сэр, операция «Элиас» значительно продвинулась вперед. Сейчас существуют способы космической разведки, основанные на принципах, сходных с философией данного проекта.

— Само собой, — уступил президент, — в тысяча восемьсот восемьдесят втором году у нас не было радиотелескопов…

— Именно поэтому была создана группа, призванная находить и изучать те средства радиосвязи, которые в давние времена служили для установления контакта с Богом, и по возможности заставить их снова заработать. Над этим бьется группа серьезных ученых, состав которой, естественно, не раз обновлялся за прошедшие годы. Они занимаются этим с сугубо научных позиций. Но эта чистая наука основана на столь древних посылах и дает столь современные результаты, что, если их опубликовать, это покажется волшебством.

— Позвольте, одну секунду. Вы сказали, радиосвязь? — Удивлению Роджера Кастла не было пределов.

— Вы помните старые детекторные радиоприемники?

— У моей бабушки был такой…

— Это было примитивное радио, работающее на основе серных минералов с вкраплениями свинца. Сам по себе этот минерал способен обнаруживать изменения окружающего электромагнитного поля. Им не требовались батарейки, эти устройства подпитывались энергией собственных радиоволн, а схема их функционирования была более чем проста. При помощи механизма фиксации и соответствующей антенны один лишь такой камень мог легко обнаруживать излучение радиоволн среднего диапазона.

— И это уже было известно во времена Ноя?

— Полагаю, да, сэр. Фактически нам доподлинно известно, что наши предки использовали камни для своих бесед с Богом. Это были минералы с измененными электромагнитными свойствами, способные улавливать специфические частоты данного контакта. Сведения об их существовании не могли удержаться в тайне сколь-нибудь долго. Упоминания о них встречаются во всех священных книгах: скрижалях Завета, Каабе, камне Иакова, шотландском Камне Судьбы, Омфале Дельфийского оракула, ирландском Лиа Файле… Даже у австралийских аборигенов были свои «камни души», чуринги.

«Камни!»

В мозгу президента замкнулась какая-то нейронная цепочка, и искрой вспыхнуло воспоминание об обещании, данном Эллен Уотсон.

— Очень хорошо, Майкл. А теперь слушайте внимательно. Я хочу знать все детали этого проекта. Какова его программа. Кто в него входит. Какие шаги принимаются для достижения цели. А также то, — добавил он, бесстрастно глядя в сторону окна, — почему исчезли два человека, связанные с этими камнями.

— С этим проблем не будет, сэр. Однако считаю своим долгом предупредить, что ваши вопросы пришлись на весьма деликатные времена для проекта «Элиас».

— Что вы имеете в виду?

— Впервые за сто лет мы столкнулись с серьезным противником.

— Что?

— Кто-то использует свои знания технологий древнего мира, чтобы открыть этот способ коммуникации раньше нас. И это именно тот, кто похитил двоих ваших людей. Но мы уже вышли на их след, сэр.

— И кто же, черт побери, всем этим руководит?

Оуэн отошел от окна, сквозь которое виднелся освещенный мемориал Вашингтона, напоминавший огненную стрелу во мраке ночи, и бесстрашно посмотрел в глаза президенту:

— Чтобы ответить на этот вопрос, мы должны покинуть это здание, сэр. Полагаю, ваш лимузин ждет вас внизу?

— Естественно.

— Если вы дадите приказ обеспечить «зеленую улицу», мы доедем до УНР за сорок минут.

— УНР? Национальное управление военно-космической разведки США? В это время?

Оуэн кивнул:

— Вам необходимо кое-что увидеть собственными глазами.