Он в самом деле в приятели не набивался, всю дорогу оставался со своим отрядом позади, только небольшие разъезды отправлял рыскать справа и слева, проверяя близко расположенные рощи и овраги, где могла бы затаиться засада.

За время пути яркие камзолы покрылись серой пылью, на полях шляп целые залежи, только мы четверо как были в плащах цвета дорожной пыли, так и остались такими же.

В предпоследний день он догнал нас, поднял руку. Я медленно повернул к нему голову, нужно держаться солидно и с достоинством, эти столичные щеголи понимают только такое поведение, а если позволить сблизиться, тут же садятся на шею.

– Глерд?

– Глерд Юджин, – сказал он быстро, – впереди дорога раздваивается. Выбираем ту, что на Медвежий Клык?

Я покачал головой.

– Нам хлеба не надо, работу давай… Потому сразу в бухту, если уже слышали о ней. Нет? Вот и прекрасно. Езжайте следом, дорогу укажем.

Он пробормотал озадаченно:

– Бухта?.. Зачем бухта?

– Вы человек военный? – спросил я с подозрением. – Или чей-то сынок при дворе?

Он сказал обидчиво:

– Семь поколений моих предков служили только в армии!

– Тогда какие вопросы старшему по званию? – сказал я резко. – Выполняйте, глерд.

Он козырнул, повернул коня и умчался. Похоже, я выбрал правильный тон.

Через несколько часов пути впереди проступил из жаркого марева и начал приобретать четкие очертания высокий и плотный вал из деревьев.

Я вздохнул с облегчением, вдали от этих мест почти забываю, насколько прекрасно деревья закрывают со всех сторон бухту. Хотя королевские дороги проходят на три десятка миль севернее, все равно добавочная защита от любопытных глаз не мешает.

Фицрой пустил коня рядом, покрутил головой.

– Как же здорово наросло здесь все!.. Вокруг почти пустыня с выгоревшей травой, а тут такое.

Рундельштотт подъехал, услышал, покачал головой.

– А то не знаешь, что в заливе пресная вода. Сюда впадают две речушки и с десяток ручьев. Потому и тесно на берегах от деревьев. Ну что, вломимся?

– Понсоменер уже там, – ответил я. – Даже не стал ждать таких задумчивых и рассуждающих черепах.

Конь мой с недоверием направился к стене из толстых стволов. Понсоменер действительно с ходу проскользнул сквозь охранную рощу, у него и конь какой-то не такой, везде пролезет, словно рыба кистеперая, а мой недовольно фыркает, прядает ушами, тесно, мне то и дело приходится поднимать ноги на седло, и все равно конь задевает деревья обоими боками, но, к счастью, хорошо защищен плотной попоной.

Когда мы с моим тяжеловесом протиснулись на ту сторону, Понсоменер уже почти спустился к берегу. Среди свежепостроенных домов, бараков и служебных помещений его начал окружать работающий народ, ухватили коня за повод и даже помогли Понсоменеру покинуть седло.

Но я смотрел не на дома, хотя их прибавилось за наше отсутствие. На середине ровной, как зеркало, бухты – две каравеллы! Одна замерла на якоре, другая медленно совершает осторожные маневры, обучаясь сама и обучая новоиспеченных матросов, половина которых еще наверняка не научились даже плавать.

Я пустил коня вниз к воде, на пути несколько новеньких бараков для жилья и вспомогательные строения, начиная от кухни и заканчивая кузницей, а также несколько добротных столярных мастерских, при отъезде их строить только начинали, так что все хорошо, разрастаемся и вширь.

Дальше у самой кромки воды шесть корабельных скелетов, у трех только становые жилы, у двух уже и ребра, а на последнем заканчивают натягивать плотную кожу обшивки. Мачты гордо смотрят в небо, с двух сторон спешно укрепляют растяжками.

В заливе, защищенном не только от волн с моря, но и от ветра стеной деревьев, изумительно ровная гладь, как зеркало, отражается небо, а каравелла, что на якоре, словно стоит на таком же перевернутом красавце корабле.

Понсоменер уже передал кому-то коня, отвечает на вопросы, а ко мне ринулись как мои знакомые, так и отвечающие за бухту, верфь и за строительство кораблей: Ваддингтон, Дорриган, Негрон, Джонадер…

Ваддингтон поприветствовал воинским взмахом руки, выглядит счастливым, хотя чему радоваться, без меня был верховной властью, Роннер Дорриган поклонился степенно, сказал довольным рокочущим баском:

– Глерд Юджин… вроде и недолго вы отсутствовали, но мы заждались.

– Спасибо, – ответил я коротко. – Проблемы?

– Больших нет, – ответил он, сразу посерьезнев. – А малые решаем на месте. Главное, дело новое, все только по вашим чертежам… Многие не верят, что такое возможно.

Я кивнул в сторону середины залива.

– А такое не убеждает?

Он широко заулыбался.

– Все равно находятся всякие, хоть бей по головам… Говорят, это здесь, а в море сразу же опрокинутся. В общем, для всех это… что-то необычное. Потому да, понимаю, такое нужно охранять как зеницу ока. Два корабля готовы, даже команды обучена… почти. А третью готовим заранее. Чтоб, как только корабль спустим, сразу знали, как паруса ставить, как шкоты крепить.

– Все верно, – одобрил я. – Через час все главы гильдий ко мне на совет.

– Будет сделано, глерд Юджин!

– Можете называть меня адмиралом, – разрешил я. – Это такой титул… ну, не титул, а звание, но вы же и к званиям не приучены? Ничего, вся жизнь впереди, надейся и жди, только хвост позади. Сейчас свободны, а пока подумайте, как будете оправдываться и валить вину друг на друга.

Фицрой ухмыльнулся и показал им жестами, что у меня такой странный юмор, на самом деле вряд ли кого-то сразу вот так повешу, разве что отрублю головы, это не так унизительно.

Марфли, передав коня своим гвардейцам, поспешил к Ваддингтону. Мне показалось, Ваддингтон не слишком счастлив видеть своего бывшего сослуживца, но особо не выказал неудовольствия, гостеприимным жестом указал в сторону воинской казармы и повел туда всех прибывших.

После обеда я вышел в соседнюю комнату, куда уже стянулись не только главы гильдий, но и бригадиры плотников, корабельщиков, оглядел всех строго, тут же разговоры затихли.

– Начинайте, – велел я, – по морскому обычаю, с самого младшего, чтобы на него не давили авторитеты. Что сделано, что не сделано, почему, кто виноват, кого повесить на шелковой веревке, а кого на простой…

Они молчали, здорово ошеломленные, переглядывались, наконец поднялся Дорриган, могучий и массивный, сказал властно:

– Моложе всех у нас Беттанер… так что давай, рассказывай хозяину, почему доски не доставил вовремя.

Я сел и внимательно слушал, Дорриган взял на себя и здесь роль управляющего, поднимает работников одного за другим и заставляет отчитываться. По его виду заметно, что собой доволен, работы идут даже с опережением, что значит все заинтересованы в результате. Как вольнонаемные, так и пленные с вражеских кораблей.

После совещания, когда все расходились, я кивнул Грегору, бывшему корабельному плотнику, бывшему пленному, а потом первому капитану когга, на котором совершили блистательный рейд к берегам Гарна.

Он послушно остановился, отвесил почтительнейший поклон.

– Глерд Юджин?.. Простите, командир?

– Останься, – велел я. – Фицрой, ты тоже, но посиди вон там. В кувшине вроде бы что-то осталось.

Фицрой недовольно проворчал что-то по моему адресу, но послушно отошел в дальний угол и опустился за стол, а Грегор поглядывал то на меня, то на выходящих из помещения, а когда за последним закрылась дверь, посмотрел на меня с тревогой в глазах.

– Что-то случилось, глерд Юджин?

– Случилось, – подтвердил я. – Ты плавал на когге и командовал им достойно. И вообще… я собрал о тебе характеристики с мест… ну, это так говорится, эти места у нас тут на месте, что так удобно.

– Да, командир? – проговорил он все еще встревоженно. – У нас тут все на виду.

– Сейчас ты снова бригадир плотников, – напомнил я, – но ты, как мне сказали, научился управлять и каравеллой не хуже, чем в прошлый раз коггом.

Он сказал с жаром:

– Это такое счастье, глерд Юджин!.. Простите, адмирал. Я полжизни провел на море, я его люблю и, когда только увидел ваш когг, вообще ошалел! А сейчас строим вообще немыслимые гиганты. Я сам не верил, что не утонут, но по бухте плаваем с легкостью!.. Я все сам проверил, а когда Дорриган велел мне учиться управлять… Говорит, это ваше указание?

– Мое, – подтвердил я. – Думаю, догадываешься, у меня кадровый голод. И капитаны нужны в первую очередь.

Он прямо посмотрел мне в глаза.

– Адмирал!

– Флагманом буду командовать лично, – сообщил я. – Для второго корабля рассматриваю кандидатуры.

Он выпалил с жаром:

– Если доверите второй корабль мне, у вас не будет более преданного человека!.. Я и так предан, но когда под моим управлением такая громада разворачивается с легкостью, как молодая коза какая-то, я просто шалею от счастья.

Я кивнул.

– Да, назначаю тебя капитаном второй каравеллы. На этот раз за твоей спиной я не буду стоять, так что твоя ответственность выше.

– Но вы же возглавите?

– Мне придется, – объяснил я, – вести первый корабль, флагман.

– Да, адмирал…

– Скажу честно, – добавил я без охоты, – были бы у меня профессионалы, поручил бы им, но что делать… я тоже, кстати, не командовал эскадрой! Будем учиться на ходу. Все мои приказы – закон, понятно?

Он ответил серьезно:

– Это было понятно еще в тот первый рейд на когге. И если кто действовал иначе, тот погибал. Потому у вас не только я, но вся команда будет слушаться беспрекословно.

– Тогда, – сказал я, – осталось главное…

Я сделал паузу, он невольно переспросил:

– Что осталось?

– Подобрать капитана, – пояснил я, – на третий корабль. Редкая ситуация, верно? Когда команду собрать и подготовить проще, чем найти капитана…

Он промолчал, но посмотрел очень внимательно. Дескать, вам знать лучше, наверняка и родились на корабле, по морям и океанам всю жизнь, не зря же знаете так много.

– И сделать надо быстро, – закончил я.

– Насколько, адмирал? – спросил он деловым голосом.

– Два корабля готовы к выходу в море, – напомнил я, – а едва спустим и опробуем третий, тут же отправимся в рейд! Ждать никого не станем. У нас слишком мало времени. Когг пока оставим здесь, в бухте.

Фицрой слушал, не поднимаясь из-за стола в своем углу, а когда я отпустил Грегора, поинтересовался оттуда:

– А почему не предложишь третий корабль мне? Я еще за прошлый раз во всем разобрался.

– Не знаю, – признался я.

– Не доверяешь?

– Другое, – сказал я с сомнением. – Хотя ты и темная лошадка, но я бы не сказал, что подозреваю в чем-то нехорошем. Скорее не хочу твоей ранней специализации. Понимаешь?

Он помотал головой.

– Не понимаю.

– Капитан корабля, – объяснил я, – это капитан корабля. Когда отыщем подходящий остров, то обязательно пройдем вглубь…

Глаза его вспыхнули, прервал быстро:

– Все понял!.. Конечно же, капитаны останутся на кораблях, ремонт, сбор провизии, то да се, а самое интересное будет ждать тех, кто ступит на неведомые земли!

– Соображаешь, – сказал я. – Причем быстро. Ценю. Потому не спеши в капитаны. Пока вот тебе работа попроще, присмотри за нашим мудрым мастером Рундельштоттом. Даже не знаю, как его на корабль… Все-таки возраст. В общем, определи сам.

Он поморщился.

– Я что, лекарь?.. Ладно, пообщаюсь. Но ничего не обещаю.

Роннер Дорриган перехватил меня, когда я отпустил Фицроя, а сам направился к третьему кораблю.

– Глерд Юджин, глерд Юджин!.. Простите, адмирал!

– Слушаю, дорогой Роннер, – произнес я важно и благожелательно, как подобает адмиралу, что тоже отец народа, хоть и той особой его части, что выходит в море под его властной дланью.

– Я слышал, – сказал он торопливо, – недостает капитана на третий корабль?

– Да, – ответил я, – а что, ты подобрал?

Он сказал с затаенной обидой:

– Глерд Юджин, а я?.. Любой из кораблей знаю лучше всех! Я не только строил, я плавал с вами на том когге!

Он смотрел умоляюще, что непривычно для его массивного и всегда нахмуренного лица.

Я сказал с неловкостью:

– Дорогой Роннер… Сожалею, но вы настолько ценный кадр, что я не рискну больше вас потерять.

– Но…

Я прервал неумолимо:

– В прошлый раз вам нужно было убедиться, что такой большой корабль, как когг, не потонет в море! Не потонул. И даже пару штормов выдержал. Ходовые качества, помню, вас привели в восторг… Что еще?

Он пробормотал:

– Да хорошо бы посмотреть, как ходят в эскадре эти каравеллы… Не столкнутся? Большие корабли сразу не остановить, даже не развернуть. В воде копытами не упрешься!

– Это дело флотоводцев, – напомнил я. – И вообще… Есть шанс войти в историю как человек, создававший флот королевства Дронтария! А то и не только Дронтарии… Разве это не лучший выбор?.. В эскадре будете одним из капитанов, а на берегу – первым и самым главным на верфи и в бухте!.. Не-е-ет, ваша голова теперь слишком дорого стоит. Любым капитаном рискну, но только не вами, мастер Роннер!

Он польщенно улыбался, наконец развел руками.

– Вы правы, командир. Рассуждаете по-взрослому, а я, как мальчишка… Я счастлив служить вам!.. Хотя, конечно, очень бы хотелось…

– Все впереди, – заверил я, – сперва нужно создать флот. А потом уже можно и прокатиться на самом большом из кораблей.

Его глаза чуть расширились, моментально уловил насчет «самого большого из кораблей». Эти корабли, что вот-вот выйдут в море, все три одинаковые, даже те, что сейчас на стапелях, так что я говорю наверняка о таком, что будет еще крупнее.

– Глерд Юджин…

– Угадали, – сказал я шепотом. – Мы построили средние по классу корабли. Есть классом выше и еще выше. Но пока молчок! А то нас забросают камнями.

Он ответил тем же шепотом:

– Если даже я почти не верю, хотя сам строю… то другие точно скажут такое, что лучше не надо.

– Такое скажут, – согласился я. – Такое, что да, лучше не слышать. Идите, Роннер, а то вон наш начальник охраны уже землю копытом роет…

Дорриган ухмыльнулся и ушел, а Ваддингтон приблизился, весь таинственный и торжественный, сказал тихонько:

– Кстати, глерд Юджин…

Он умолк, посмотрел по сторонам. Я кивнул на дверь склада, он вошел за мной следом – никого, плотно закрыл дверь и сказал шепотом:

– На днях приезжала герцогиня.

– Что-что?

– Сиятельная герцогиня, – напомнил он, – Эльжбетта Руммель.

– Блин, – сказал я с досадой. – Половина бухты принадлежит их семье!.. И что хотела?

Он помялся, ответил тише:

– Я так и не понял. Мои люди вежливо не пустили к берегу, вы же сказали, бухта ваша вся.

– Герцог Руммель, – сообщил я, – отдал ее мне. Но это так, слово глерда, документами не подкреплено. Придется съездить к ним, узнать, чем нам грозит такое повышенное внимание… Что-то еще сказала?

Он покачал головой.

– Нет. Сразу потеряла интерес к бухте, как только узнала, что вы отбыли в столицу к его величеству королю Астрингеру. Поговорила о погоде и велела поворачивать повозку обратно.

– Все равно навестить надо, – сказал я. – Пока корабли не выйдут в море, мы все здесь на птичьих правах.

Он не понял, перепросил:

– Это… что за права?

– Глерд, – ответил я, – какие у птиц права? Любой шуганет… Я возьму одного из ваших коней, надо съездить к герцогу и узнать, вдруг неприятности?