Красивая ухоженная дорога повела по прямой не совсем через парк, там с середины пришлось свернуть и медленно катить по горбатым дорожкам, раньше они были только для прогулок пешеходов, но какие теперь пешеходы? Даже ездить ленятся, теперь бы всем летать по прямой…

Минут через десять я увидел впереди припаркованные вдоль дорожки четыре внедорожника в ряд, мощные и тяжелые. Броня чувствуется везде, даже на колесах, а почему в парке, тоже понятно, хотят издали видеть, не притащим ли за собой хвосты.

– Говорить буду я, – предупредил Лощиц. – Если что спросят, молчи и загадочно улыбайся.

Он включил связь, но ничего не сказал, тут же выключил, так мне показалось. Выждав чуть, сказал напряженным голосом:

– Велят подъехать вплотную.

– Велят? – спросил я взъежаченно. – Кто смеет нам велеть?

– Есть такие люди, – прошептал он. – Тихо…

Едва он подъехал к заднему внедорожнику, там открылась дверца, мужчина в темном костюме выскользнул так быстро, что никакой снайпер не успел бы взять на прицел, и тут же оказался на заднем сиденье, словно просочился сквозь обшивку, хотя да, дверка за ним хлопнула.

Лощиц протянул ему конверт.

– Это не вы обронили?

Мужчина в темном костюме жадно схватил конверт, тут же заглянул вовнутрь, лицо моментально озарилось хищной улыбкой.

– Господи!.. Я уже не верил!

– В Господа можно не верить, – обронил Лощиц многозначительно, – но не верить нам… было бы не совсем правильно.

– Спасибо, – сказал гость, – спасибо. Я даже сейчас с трудом верю в такое чудо. Наш концерн у вас в долгу.

Он опустил пальцы на ручку двери, но Лощиц сказал небрежным голосом:

– Да, кстати…

Господин спросил быстро:

– Слушаю?

– Мне кажется, – сказал Лощиц, – вам причитается бонус как счастливому покупателю. Держите.

Он сунул ему в руки оставшиеся два конверта. Гость повертел их перед глазами, вскинул взгляд на Лощица.

– Что это?

Лощиц сказал солидно, едва сдерживаясь, чтобы не заржать ликующе, как конь на параде под звуки медных труб:

– Это наш презент… в счет будущего сотрудничества. Вы найдете как использовать.

Тот поглядел на него, затем на меня внимательно, снова перевел взгляд на Лощица.

– Мы ценим ваше доверие, – проговорил он очень серьезным голосом. – И этот щедрый жест. Будем с вами отныне сотрудничать на постоянной основе.

– Мы рады, – ответил Лощиц дипломатически, но я видел, что действительно рад. Видимо, мы оказали услугу очень влиятельной корпорации. – А вы можете, как видите, положиться на опыт и умение наших людей.

– Вижу, – ответил господин в темном костюме и снова бросил на меня взгляд, хотя, уверен, не только ведет постоянную съемку всего, что вокруг него, но уже знает обо мне все, начиная с момента, когда самый шустрый сперматозоид обогнал остальных триста миллионов соперников и первым прорвался в яйцеклетку, тут же затворив перед остальными двери на два засова. – Вы очень интересная… команда.

Реплика была непростой, но мы с Лощицем лишь скромно улыбнулись.

Едва он вернулся в свой автомобиль, вся колонна моментально снялась с места и на большой скорости умчалась в сторону главного шоссе.

Выждав несколько минут, Лощиц дал автомобилю команду двигаться к выходу из парка.

– Зачем ему столько телохранителей? – спросил я.

Лощиц сказал довольно:

– Ты же работаешь у нас, а не у них – вот потому.

– Гы, – ответил я. – Нет, в телохранители не гожусь. Что тело… надо души беречь! Говорят, смолоду.

– Тогда тебе в священники, – ответил он глумливо.

– Нет, до этого еще не дошел, – ответил я. – Я так, пока посредине. Выбираю, как буриданов осел пророка Валаама. Все, деньги на счет или у них как?

– Прямо сейчас, – заверил он. – Я уже сообщил, что объект в безопасности. Ты богач, парень!.. Понятия не имею, как у тебя такое получается, но это не наше дело. И не спрашиваем, понял? Чем меньше знаем… Ты же не у нас в команде, а вольнонаемный, так что с нас нет спроса.

Я с облегчением вздохнул.

– Вот и хорошо.

– Всем хорошо, – подтвердил он.

– Главное, – сказал я, – у вас все получилось?.. А то я тут ничего не знаю, но полон как бы сочувствия.

– Да, – ответил он со сдержанной улыбкой. – Еще как получилось!

– Вот и славно, – сказал я. – Хоть я там и не участвовал, мне что-то обломилось, а это вдвойне приятно.

Он кивнул.

– Для руководства главное, чтобы договор перестал существовать. Вернее, сам документ о сделке. Остальное никого не интересует. Проверь свой счет! Я бы уже не утерпел.

– Утерплю, – пообещал я. – А то машину не смогу вести от счастья. Она у меня такая чувствительная, сразу проникается моими эмоциями. Я чувствительный, как только не пошел в поэты… Пить, правда, не люблю.

– Наверное, – согласился он, – поэтому.

Он протянул руку, я пожал с прежней силой, как мне показалось, но Лощиц вроде бы напрягся как-то слишком, будто моя хватка стала крепче.

«Стронгхолд» подлетел как на крыльях через пару минут и приглашающе распахнул дверцу.

– Домой, – велел я, опускаясь на сиденье. – Как же хорошо дома…

Довольный автомобиль понесся, как стремительная птица. Наверняка решил, что гонорар поделим, причем ему достанется половина побольше моей. Хотя, кто знает, если вышли какие-то особо дорогие прибамбасы… а тюнинговать я люблю, если не сам лично…

Раздался тоненький звонок, мой натренированный слух современного человека уловил разницу в мелодии, я спросил, не поворачиваясь к экрану:

– Мама, здравствуй!.. У тебя все в порядке?

Голос прозвучал несколько ехидный:

– У нас да, а вот у тебя…

Я чуть повернул голову, огромный экран на боковой стене показывает внутренности дома родителей, мама на диване перед низким столиком с гламурными журналами, бумажная печать снова в моде среди гиков высшего света, а рядом с мамой… блин, это же старшая дочка того финансиста, семью которого я освобождал из лап шантажистов!

– Что, – проговорил я сдавленным голосом, – что случилось?

Мама ответила с укором:

– Женя, что же ты бедную девочку оставил? На тебя это не похоже.

Я молча рассматривал Леонтию, сейчас это примерная юная леди из высшего света, скромная и приличная, даже глазки опустила, миленькая такая, хотя женщины умеют прикидываться ангелочками еще в пеленках.

– Мама…

– Приезжай сейчас же, – велела она таким голосом, что куда там пискнуть что-то насчет «немогу». – Мы как раз ужин готовим. Леонтия мне помогает.

– Ой, мама…

– Ждем, – произнесла она командным голосом и отрубила связь.

Я помолчал, все еще колеблясь, можно бы и не ехать, но мама обидится, она и так ухитряется обижаться даже на пустом месте, а тут еще эта дочка банкира, или кто он там, какого хрена заявилась прямо к ним, отыскала все-таки и меня, и мою родительскую норку…

– Смена маршрута, – сказал я навигатору. – К моим родителям. Прямой дорогой, никаких красот по пути.

«Стронгхолд» некоторое время мчался с таким видом, что вот-вот взлетит, но наверняка вспомнил, что там ждет густо застроенный район, сесть хоть и можно, но затруднительно, к тому же здесь уже близко… и передумал, только подбавил скорости.

Я с тоской подумал, что зря бурчу насчет Нижних Долин, здесь меня используют тоже как-то без особой фантазии… По крайней мере, пока не нашли другого применения, кроме как заложников спасать, вон уже второй или третий раз, как будто ничего другого делать не умею…

Или в самом деле не умею? Тогда сопи в две дырочки и не жалуйся. Или сам придумай, где ты можешь что-то сам, чтобы не выполнять чужие указания, такие одинаковые.

А то ишь, специалист по вызволению заложников! Того и гляди определят как специализацию. А я вообще-то не очень обожаю специализацию, все-таки свободный художник должен работать только по вдохновению, а оно настоящих гениев посещает очень редко…

Когда промчался уже половину пути, вспыхнул огонек вызова из дома, я кивнул, на экране появилось нежное лицо Ани.

– Милый, – проворковала она ласковым голоском, – тебя разыскивает Борис. Жаждет пригласить на фестиваль пива. Международный! Съедутся с вот такими животами…

– Пошли его в жопу, – велел я. – Но не грубо, а так… чтобы почувствовал удовольствие.

– Тогда в мою? – переспросила она озадаченно.

– Нет, – ответил я твердо, – твоя моя! Я собственник, как все нормальные самцы.

Она улыбнулась с полным удовлетворением на лице.

– Знаешь, морда, – произнесла она с женской улыбочкой, – и кто это сказал, что люди сложные существа?

Я по-мужски молча вырубил связь.