18
Лохэнд в полночь.
Даррил Кристи выскользнул из дома. Он провел там меньше часа. Его мать ничего не видела и не слышала, приняв прописанное ей снотворное. Два младших брата Даррила, Джозеф и Кэл, делили спальню рядом с комнатой Аннет. Комната Даррила располагалась внизу в бывшей теплице. Переселившись в нее, он повесил на окна глухие жалюзи. Фрэнк Хаммель несколько раз предлагал найти для них дом побольше и получше, но мать Даррила, как и ее родители до нее, выросла в Лохэнде. Все ее друзья жили в пяти минутах ходьбы. А кроме того, Аннет и Даррил вскоре так или иначе должны были покинуть гнездо. Они выросли — им предстояла своя жизнь.
Даррил дюйм за дюймом осмотрел комнату сестры, но не нашел ничего, что могло бы объяснить ее исчезновение. Он даже связался с ее ближайшими друзьями, но никто ничего не мог объяснить. Именно Даррил сообщил об исчезновении сестры отцу, напомнив Гейл, что кто-то должен это сделать.
— Ты в доме мужчина, Даррил, — сказала она, беря бутылку водки.
В доме побывала уйма народа. Люди, которых Даррил едва знал, хотели выразить сочувствие, посидеть с Гейл, разделить с ней горе. Ближайшие ее друзья превратились в своего рода телохранителей, они ограждали ее от любопытствующих соседей и всевозможных бездельников. Телефон звонил не переставая, и мобильник Гейл приходилось постоянно заряжать.
Даррил изо всех сил старался оставаться в стороне, прятался в своей комнате. До него доносились голоса из гостиной и кухни, нередко ему предлагали чай, или пиво, или сэндвич, стучали в дверь, окликали его. А когда все уходили, дом становился холодным и пустым, Джозеф и Кэл передвигались на цыпочках, чтобы не беспокоить мать, делали школьные задания без напоминаний, сами готовили себе обед. Когда Даррилу нужно было уйти, он говорил им: «Вы остаетесь за старших. Если что — сразу звоните мне».
Фрэнк Хаммель спросил, не хочет ли он отдохнуть, но Даррил покачал головой.
— От фараонов толку мало, Даррил, — сказал ему Хаммель. — Но я закинул удочки. Мы так или иначе выясним правду…
Выйдя из дома, Даррил остановился и посмотрел на неб о. Звезды всегда были плохо видны — слишком много огней. Ночной мороз уже схватывал лужи льдом, туманил ветровые стекла автомобилей. Многие еще бодрствовали — за окнами гостиных угадывалось мерцание телевизоров, вдалеке звучала музыка на какой-то вечеринке, лаяла собака, отчаянно просившаяся домой. Даррил дошел до угла и пожал руку стоявшему там человеку.
— Я подумал, нам не помешает прогуляться, — сказал Кафферти. — Только недалеко, чтобы задницы не отморозить.
— Конечно. — Даррил сунул руки в карманы.
— Мы раньше вроде бы не встречались?
— Нет.
— Просто я иногда забываю лица, и когда потом не узнаю человека, это может показаться невежливым. — Он посмотрел на юношу. — Не хочу, чтобы это произошло между нами, Даррил.
— Хорошо, мистер Кафферти.
— Сколько ты работаешь у Фрэнка?
— Некоторое время.
— Ты же знаешь, что прежде он работал на меня.
— Вас упоминали.
— Видимо, без большого энтузиазма.
Мимо пронеслось такси, окно шоферской двери было опущено — водитель высматривал номера домов. Кафферти и Даррил проводили машину взглядом.
— Осторожность никогда не помешает, — заметил Кафферти с натянутой улыбкой. Потом добавил: — Я должен был с этого начать — прими мои соболезнования по поводу сестры. Если я могу чем-то помочь, ты только попроси. — Спасибо.
— Фрэнку это не обязательно знать, пусть наш разговор останется между нами. Если ты не возражаешь. — Кафферти изучал юношу. — Давным-давно я несколько раз встречался с твоим отцом.
— Правда?
— Просто виделись в пабе. Он дружил с Фрэнком.
— Да, дружил.
— Но с другой стороны, говорят, что любовь легко перешагнет через дружбу. — Кафферти завернул за угол, и Даррил понял, что они описывают небольшой круг, который приведет их назад к его дому. — Мне нравится, что ты оставил отцовскую фамилию, — продолжал Кафферти. — Вы общаетесь?
Даррил кивнул.
— Передай от меня привет.
— Хорошо. Послушайте, вы же не будете возражать, если я спрошу, зачем мы с вами прогуливаемся глубокой ночью?
Кафферти прыснул и полез в карман за платком.
— Ты знаешь фараона по фамилии Ребус? — спросил он, вытирая нос.
— Я с ним говорил.
— Он называл мне твое имя. У меня много друзей в этом городе, и они стараются, чтобы я узнавал обо всем, что меня касается. Ты, может, думаешь, что у Фрэнка тоже немало друзей, но они не из тех, кому всегда доверяют. Как, по-твоему, поступит Фрэнк, если узнает, что кто-то из них похитил твою сестру? Что, если они используют ее как орудие для какого-то шантажа?
— В полиции считают иначе.
— И они никогда не ошибаются. Брось, Даррил, нам ли не знать. Я слышал, что ты умный парень, поэтому мы с тобой и беседуем. Для врагов Фрэнка Хаммеля ты тоже враг. А это значит, что тебе не помешает дружба с таким человеком, как я. О большем я и не прошу. — Кафферти простер руки, подчеркивая сказанное. — Все, что ты сочтешь нужным мне сообщить, я выслушаю. А со временем ты, может быть, выйдешь из тени Фрэнка…
— И тогда вы мне поможете?
— Тебе и твоей семье, Даррил. В любое время, если ты почувствуешь, что я тебе нужен.
— Фрэнк говорит, что вы отошли от дел.
— Может быть, и отошел.
— И в чем же ваш интерес?
— Скажем так: это старая история.
— Хотите свести счеты?
— Может быть…
Перед домом они снова обменялись рукопожатием.
— Все еще живешь дома? — спросил Кафферти.
— Пока — да.
— У меня есть несколько квартир. Если хочешь — взгляни.
Но Даррил покачал головой.
— Ты себе на уме, и это мне тоже нравится.
Кафферти потрепал юношу по руке, повернулся и пошел прочь. Даррил смотрел, как тот медленно исчезает в темноте, а потом вновь запрокинул голову к небу. Там были звезды — много звезд. Достаточно поверить…
