В субботу вся команда собралась в 8.30. В том числе Ле-Гуэн.

— Ты уже связался с финансовым управлением?

— Через час у тебя будут все данные.

Камиль распределил задачи. Лицо остававшегося на ночь в Сен-Жермене Мальваля свидетельствовало о его триумфе. Арману было поручено отработать связи Коттэ по его записной книжке, проверить профессиональные и личные мейлы, а также убедиться, что накануне вечером приметы беглеца и его объявление в розыск разосланы. Луи занимался банковскими счетами — персональными и профессиональными, приездами-отъездами и вообще графиком перемещений.

— Нашему убийце необходимы три вещи. Время, а Коттэ им располагал, будучи собственным начальником. Деньги, а Коттэ их имел, достаточно глянуть на его компанию и дом… даже если не все программы по недвижимости оказывались успешными. Организационные способности. Опять-таки наш парень должен ими обладать.

— Ты забыл про мотивацию, — заметил Ле-Гуэн.

— Что до мотивации, Жан, мы его об этом спросим, когда найдем. О Ламбере по-прежнему никаких новостей, Луи?

— Никаких. Мы обновили состав групп, которые сидят в засаде в трех местах, где он регулярно появляется. На данный момент пусто.

— Засада больше ничего не даст.

— Я тоже так думаю. Мы действовали, стараясь не привлекать внимания, но слухи все равно поползли…

— Ламбер, Коттэ… Не понимаю, какая между ними может быть связь. Надо поискать и в этом направлении. Луи, займешься.

— Не многовато вы на меня навешиваете, а?

Камиль повернулся к Ле-Гуэну:

— Луи говорит, мы на него многовато навешиваем.

— Если б у меня были лишние люди, вы б уже знали, верно?

— Ладно, Жан. Спасибо за помощь. Я предлагаю устроить облаву в окружении Ламбера. Мальваль, ты подготовил конечный список?

— Я выделил одиннадцать человек из числа самых близких. Потребуются минимум четыре группы, если мы хотим действовать согласованно и чтобы никто не просочился через прореху в сети.

— Жан? — спросил Камиль.

— Только для облавы могу найти команды на сегодняшний вечер.

— Я предлагаю объединенную операцию около двадцати двух часов. В это время можно захватить всех. Мальваль, организуй мне это. Арман, держи связь с ним, чтобы заняться допросами. Ладно, а я пока останусь здесь и постараюсь разобраться с тем, что нам дала ночь, — продолжил он, глядя на свою команду. — Всем быть здесь до полудня. Если появится что-то новое, звоните немедленно сюда или на мобильник. Вперед!

Ближе к полудню, сопоставляя сведения, полученные во время вчерашней беседы с его женой, Камилю удалось воссоздать бóльшую часть жизненного пути Франсуа Коттэ.

В двадцать четыре года, без особых успехов закончив обычную коммерческую школу, он поступил на работу в должности начальника небольшого отдела в SODRAGIM. Этой компанией по недвижимости руководил ее основатель, некто Эдмон Форестье. Новому сотруднику было поручено отвечать за развитие программ индивидуальной застройки. Три года спустя ему в первый раз крупно повезло: он женился на дочери собственного босса.

— Мы попали в… Нам пришлось пожениться, — рассказала его жена, — что, впрочем, оказалось не нужно. Короче, выйти за моего мужа — двойное несчастье.

Затем, два года спустя, Коттэ повезло во второй раз: в Арденнах, на горной дороге, разбился на машине его тесть. Таким образом, ему еще не было тридцати, когда он возглавил компанию, которую позже превратил в SOGEFI, создавая различные субподрядные фирмы в зависимости от колебания рынков и тех программ, которые намеревался запустить. К сорока годам ему удался своего рода подвиг: он умудрился почти угробить компанию, которая до него прекрасно функционировала, что красноречиво свидетельствовало о его предпринимательских талантах. Его жена, оставшаяся наследницей достаточно крупного состояния, неоднократно вносила собственные средства, чтобы покрывать неудачные инициативы мужа. Однако, судя по настойчивости, с которой он вновь и вновь совершал грубые финансовые промахи, и ее состоянию рано или поздно должен был прийти конец.

Стоит упомянуть, что жена его ненавидела.

— Вы же встречались с ним, майор, так что ничего нового я вам не скажу: мой муж — человек на удивление вульгарный. Заметьте, в тех кругах, где он вращается, это должно расцениваться как достоинство.

Мадам Коттэ полтора года назад инициировала бракоразводный процесс. Но запутанная финансовая ситуация и натиск адвокатов привели к тому, что решение о разводе до сих пор не было принято. Интересный факт: у Коттэ были нелады с полицией в 2001 году. Его задержали 4 октября, в половине третьего ночи, в Булонском лесу, где он, после того как ударил в живот и в лицо проститутку, с которой отошел от дороги, был отловлен несколькими головорезами ее сутенера и своим спасением был обязан только ниспосланному Провидением вмешательству районного полицейского патруля. После двух дней в больнице он был осужден на два месяца тюрьмы условно за насилие и развратные действия и с того момента более никогда и ни за что не привлекался. Камиль сверил даты. Первое известное преступление было совершено 10 июля 2001 года. Возможно, после ареста Коттэ нашел свой истинный путь? Плюс бесконечные упоминания его женой о «шлюхах». Они могли основываться по большей части на той ненависти, которую она к нему питала, и на ее очевидном удовольствии от того, что он влип в грязную историю.

Камиль достал первые заключения доктора Кресса, которые на настоящий момент могли быть подтверждены вырисовывающимся наброском психологического профиля.

Первое совещание по результатам состоялось в 12.45.

— Лаборатория закончила сбор данных рано утром, — объявил Камиль.

Конечно, потребуется два-три дня, чтобы получить результаты исследований образцов, собранных в доме (предметы одежды Коттэ, обувь, волокна тканей, волосы и т. д.). В любом случае, пока они не найдут Коттэ, результаты, даже положительные, невозможно использовать.

— Уж не знаю, что у нашего Коттэ в голове, — начал Арман, когда Камиль дал ему слово, — но его жена права, этот тип любит девочек. В его компьютере полно фотографий, и еще бонусы в куче эскорт-агентств, поставляющих девиц… Это должно было занимать у него немало времени, потому что там их столько… И стоить прорву денег, — не удержавшись, добавил он в заключение.

Все улыбнулись.

— В списке его контактов я проституток не обнаружил. Наверное, он находил их в Интернете. В остальном — беспорядочная куча профессиональных контактов, потребуется время, чтобы отобрать представляющие интерес для нас. И ни одного адреса, который указывал бы на улики, которыми мы располагаем.

— То же с его счетами, — подхватил Луи. — Никакого намека на оплату предмета, имеющего прямое или отдаленное отношение к нашим уликам, ни покупки пистолета для забивания гвоздей, ни чемодана от Ральфа Лорена, ни японского канапе. Зато, что более интересно, он снимал много наличных. На протяжении более трех лет. Нерегулярно. Сопоставления показывают, что такие случаи имели место и в периоды, предшествующие преступлениям, и в другое время тоже. Нужно будет расспросить его, чтобы все выяснить. В момент преступления в Глазго Коттэ был в Испании.

— Остается узнать, был ли он там в действительности, — заметил Камиль.

— Мы послали запросы, но знать будем только в начале той недели. В ноябре этого года он был в Париже. Трамбле в ближнем предместье, что не доказывает ни что он там был, ни что его там не было; то же самое относительно Курбевуа. Опять-таки, пока мы его не возьмем…

Приметы Коттэ были отправлены во все отделения жандармерии и полиции еще вчера вечером, так что участники совещания приняли решение разойтись до утра понедельника; Луи оставался на телефоне. Добровольно. Подразумевалось — уточнять лишний раз не потребовалось, — что, если появится что-то новое, он свяжется с Камилем в любой час во время уик-энда.

После полудня, вернувшись домой, Камиль внес пакеты в маленькую комнату, которую жена, оставив работу, обустраивала для маленького. В первое время Камиль помогал ей, потом служба его поглотила. Эта комната раньше была чем-то вроде кладовки, куда они складывали все, чем не пользовались в течение года. Ирэн сделала там уборку, обклеила неяркими, но веселыми обоями, и маленькое помещение, дверь которого выходила в их спальню, теперь напоминало кукольный домик. «Как раз мне по мерке», — подумал Камиль. За последний месяц Ирэн купила мебель для младенца. Все до сих пор стояло в упаковках, и Камиль ощутил нечто вроде холодного пота. Ирэн вышла на финишную прямую перед родами, и давно уже пора было этим заняться.

Он подскочил, услышав звонок мобильника. Луи.

— Нет, ничего нового. Я звоню, потому что вчера вы оставили дело Трамбле на столе. Вы не берете его с собой в Глазго?

— Я его забыл…

— А я его забрал. Хотите, завезу?

Камиль раздумывал долю секунды, посмотрел на коробки, которые предстояло распаковать, и услышал, как Ирэн напевает под душем.

— Нет, ты очень любезен, я могу подъехать в уик-энд?

— Без проблем. Я на связи, так что буду здесь.

Несколько минут спустя Камиль и Ирэн уже принялись распаковывать коробки, и Камиль решил сразу приступить к серьезной операции по сборке кровати и комода (взять болты А и поместить их в отверстия 1с, затем поместить выступ F на перекладины 2с, мать их за ногу, где еще эти перекладины, имеется восемь болтов А и четыре В, не завинчивать до конца, прежде чем не установите фиксаторы В в точки, обозначенные буквой Е, Ирэн, иди посмотри. Бедный мой, думаю, ты собрал ее наоборот, и т. д.).

Хороший день.

Вечером они поужинали в ресторане, и Ирэн, подсчитывая дни в календаре, решила, что не хочет оставаться одна во время пребывания Камиля в Шотландии, лучше ей съездить на несколько дней к родителям, которые после выхода на пенсию поселились в Бургундии.

— Я попрошу Луи отвезти тебя на вокзал, — предложил Камиль. — Или Мальваля.

— Я возьму такси. Луи есть чем заняться. И потом, если уж кого-то просить, я бы предпочла, чтобы это был Арман.

Камиль улыбнулся. Ирэн питала к Арману очень теплые чувства. По-матерински теплые, в некотором роде. Она находила его восхитительно неловким, а его невроз — трогательным.

— Как он?

— Измерение уровня скупости по шкале Рихтера дало сбой, любовь моя. Арман зашкаливает.

— Не может же быть хуже, чем раньше.

— Отнюдь, с Арманом — может. Иногда просто дух захватывает.

Мальваль позвонил около 22.30.

— К вопросу о Ламбере: забрали всех. Не хватает только одного.

— Это дерьмово.

— Нет. Речь идет о малыше Мураде. Его убили вчера вечером ударами ножа, тело нашли в подвале в Клиши около полудня. С этими типами никогда нельзя быть уверенным, что список точен.

— Я вам нужен?

Подумав об Ирэн, Камиль вознес Небу краткую молитву, чтобы никто не выдернул его из дому до отъезда в Глазго.

— Нет, не думаю, мы их изолировали друг от друга. Луи решил остаться с нами. Вместе с Арманом нас трое… Позвоним, как только появится что-то новое.

«Новое» появилось сразу после полуночи. Оно оказалось старым.

— Никто ничего не знает, — заверил Мальваль Камиля, который уже собирался ложиться. — Сопоставление показаний дало единственный результат: Ламбер сказал всем одно и то же и в одно и то же время.

— Что именно?

— Ничего. Все или почти все думают, что он уехал с Даниэлем Руае. Сказал, что некоторое время его не будет. Некоторым говорил о небольшой отлучке, одной из дочерей сказал «дня два», не больше. О том, куда поехал, — ничего. О возвращении — ничего.

— Ладно, отпустите всех. Писаниной займетесь в понедельник. Идите спать.

Пока Ирэн готовилась к выходу в ресторан на ужин, Камиль решил быстренько заскочить к Луи. Дом напомнил майору о роскоши особняка четы Коттэ. Тщательно натертая воском лестница, двойные двери в квартиры. Приблизившись к двери Луи, он услышал голоса и замедлил шаг.

Посмотрел на часы и уже собрался нажать на звонок, как голоса раздались вновь. Мужские. Громкие. Он без труда узнал голос Луи, хотя слов разобрать не мог. Спор был жаркий, и Камиль понял, что пришел явно не вовремя. Лучше всего, подумал он, позвонить по телефону и предупредить о приходе. Он решил было спуститься, но четыре этажа… Потом предпочел подняться на площадку выше и уже вытащил мобильник, когда дверь квартиры распахнулась.

— И кончай меня доставать своими нравоучениями! — прокричал мужской голос.

«Мальваль», — подумал Камиль.

Он рискнул выглянуть за перила. На человеке, сбегавшем по лестнице, перепрыгивая через ступеньки, была куртка, которую он сразу узнал.

Камиль решил, что лучше выждать, и ждал довольно долго. Погрузившись в свои мысли, он досчитал до восьми раз, заново включая таймер. Он не знал в точности, какие именно отношения связывают его коллег. Возможно, они ближе, чем он думал? У него возникло неприятное ощущение, что он полез в дела, которые его не касаются. Наконец он решил, что времени прошло достаточно, спустился и позвонил в дверь Луи.