Воскресенье, 16 ноября 2003 года.

Я почему-то не сомневалась, что найду его в кафе, и точно: он сидел за столиком и читал «Таймс» — в белоснежной, с распахнутым воротом рубашке, такой свеженький после душа.

Я немного стушевалась — не могла решить, подойти поздороваться первой или сделать вид, что я его не заметила, — но тут он поднял глаза от своей газеты. Он не улыбнулся, просто пару секунд смотрел мне прямо в глаза… странно так, мне показалось, что это начало. Или, скорее, момент выбора. Я еще могла повернуться и уйти. Но я осталась. Забрезжила надежда.

Тут он улыбнулся, и меня словно подхватило ветром и понесло в его сторону.

— Привет! — сказала я, кляня себя за отсутствие воображения. — А я видела вас в бассейне.

— Я знаю, — сказал он спокойно. — Я тоже вас видел. — Он аккуратно сложил газету и положил ее на столик рядом с собой. — Что вам заказать?

М-да, теперь уже действительно не уйдешь.

— Если можно, чай, — сказала я.

Он встал, а я уселась в уютное кресло напротив него. Сердце стучало. А я ведь чуть ли не полчаса просидела в раздевалке после душа, чтобы набраться мужества перед возможной встречей. Зря старалась.

Он вернулся через пару минут с подносом, на котором стояли чайник, чашка и молочник, и поставил его на стол.

— Меня зовут Ли, — сказал он, протягивая руку.

Я пожала ее и заглянула в невозможно синие глаза:

— Кэтрин.

Его рука была теплой, пожатие крепким; вечером, засыпая, я все еще ощущала прикосновение его ладони и еле слышный запах его кожи.

Я вдруг растеряла все слова. Даже смешно — обычно меня невозможно заткнуть! Хотела спросить, хорошо ли он сегодня поплавал, но это было бы как-то тупо. Вот бы узнать, есть ли у него кто-нибудь, но это было бы чересчур. Еще очень хотелось знать, специально он ждал меня в кафе или это вышло случайно? Впрочем, я и так знала, что трижды услышала бы «да» в ответ.

— Я как раз гадал, как вас зовут, — сказал он наконец. — Пытался примерить к вам несколько имен, но ничего похожего.

— Значит, по-вашему, я не выгляжу как Кэтрин? А тогда как кто?

Пару мгновений он смотрел мне в глаза.

— Не помню. Теперь я знаю, что вы — Кэтрин, и это лучшее для вас имя.

Под его взглядом я поперхнулась, залилась краской и решила сосредоточиться на чае. Так оно безопаснее. Помешивала, понемножку, по капельке, добавляя молоко, пока чай не обрел нужный оттенок.

— Почему же я больше ни разу не видел вас в «Ривер-баре», Кэтрин? — спросил Ли. — Вы туда больше не ходили или это просто мне так не везло?

— Не ходила. Много было дел.

— Понимаю. Семейных дел?

Ага, ему тоже интересно, есть ли у меня семья.

— Нет, дел с друзьями. У меня нет семьи. Родители умерли, когда я училась в университете, братьев и сестер у меня тоже нет.

Он сочувственно кивнул:

— Да, одной нелегко. А мои предки живут в Корнуолле.

— А, так вы из Корнуолла?

— Из небольшой деревни под Пензансом. Я сбежал оттуда при первой же возможности. Жить в деревне не всегда приятно — очень уж там любят совать нос в чужие дела.

Мы помолчали.

— Так, значит, вы работаете в «Ривер-баре»?

Ухмыльнувшись, Ли допил свой кофе.

— Ну да, именно там, три раза в неделю. В основном подменяю друга, когда ему надо. А вы поужинаете со мной сегодня вечером?

Я не ослышалась? Сегодня? Вот это напор… Я удивленно вскинула на него глаза. Во взгляде Ли мелькнула напряженность, хотя голос звучал ровно.

Я улыбнулась и отхлебнула из чашки.

— Конечно, с удовольствием!

Допив чай, я поднялась, пряча в карман визитку с телефоном. Проходя по фойе к выходу, я спиной чувствовала его взгляд. У дверей оглянулась, чтобы ему помахать. Все еще смотрел. Я махнула ему рукой, но он словно бы через силу улыбнулся, думая о чем-то своем.