Часть десятая
И воскреснут

Бьярне Меллер нашел Харри в приемной онкологического отделения.

Начальник сел рядом с Харри и подмигнул маленькой девочке, которая тут же нахмурилась и отвернулась.

— Мне сказали, что все уже кончено, — произнес Меллер.

Харри кивнул:

— Еще ночью. В четыре часа. Ракель все это время была здесь. А Олег и сейчас здесь. А вы зачем пришли?

— Так, хотел с тобой кое о чем поговорить.

— Курить хочется, — сказал Харри. — Пойдемте на улицу.

Они нашли скамейку под деревом. По небу бежали легкие облака. День обещал быть жарким.

— Так, значит, Ракель ничего об этом не знает? — спросил Меллер.

— Ничего.

— Получается, что все известно только мне, Мейрику, начальнику полиции, министру юстиции и главе правительства. Ну и, конечно, тебе.

— Шеф, вы лучше меня знаете, что кому известно.

— Да. Конечно. Просто мысли вслух.

— Так что вы хотели мне сказать?

— Знаешь, Харри, порой мне хочется работать где-нибудь в другом месте. Подальше от политики и организованной преступности. Например, в Бергене. Но иногда — в такие дни, как этот, — когда смотришь в окно в спальне и видишь фьорд, острова и заливы, и слышишь, как поют птицы, и… понимаешь? И тогда вдруг понимаешь, что не можешь променять это ни на что. — Меллер посмотрел на божью коровку, ползущую по штанине его брюк. — Я хочу сказать, Харри, что лучше пусть все будет, как оно есть.

— Что значит «все»?

— Ты знаешь, за последние двадцать лет на каждого американского президента было совершено не менее десяти покушений. И ни одна поимка преступника не получила освещения в прессе. Харри, если все узнают, что на главу государства готовилось покушение, от этого не выиграет никто. Особенно с учетом того, что это покушение в теории могло удаться.

— В теории, шеф?

— Это не мои слова. Суть в том, что все это надо запереть в сейф. На замок. Чтобы не нарушать секретности. И не демонстрировать бреши в нашей системе безопасности. Это тоже не я придумал. Покушения почти так же заразны, как…

— Я понимаю. — Харри выпустил дым через ноздри. — Но главное, секретности хотят те, что за все это непосредственно отвечают. Те, что должны были вовремя бить тревогу. Верно?

— Н-да, — сказал Меллер. — А иногда мне кажется, что Берген — это очень хороший вариант.

Некоторое время оба сидели молча. Мимо них с важным видом прошествовала какая-то птица, помахала хвостом, поискала что-то в траве и настороженно посмотрела вокруг.

— Трясогузка, — сказал Харри. — Motacilla alba. Очень осторожная птаха.

— Что?

— «Справочник юного орнитолога». А что нам делать с теми убийствами, которые совершил Гюдбранн Юхансен?

— Ну, ведь мы же уже раскрыли эти убийства?

— Что вы имеете в виду?

Меллер начал ерзать:

— Если мы сейчас станем во всем этом рыться и бередить старые раны, то в конце концов кто-нибудь любопытный докопается до всего остального. Ведь мы же уже закрыли эти дела.

— Закрыли. Дело Эвена Юля. И Сверре Ульсена. А как быть с Халлгримом Дале?

— Об этом можешь не беспокоиться. Ведь Дале был…

— Всего лишь старым алкоголиком, на которого всем было наплевать?

— Харри, умоляю, не надо раздувать проблем на пустом месте. Ты же знаешь, я этого не люблю.

Харри загасил сигарету о подлокотник скамейки и положил окурок обратно в пачку.

— Шеф, мне пора. Я должен быть там.

— Значит, можно считать, что мы с тобой договорились?

Харри только улыбнулся:

— Кстати, мне тут говорили, кому перейдет моя должность в СБП. Это правда?

— Да, разумеется, — ответил Меллер. — Том Волер уже подал заявление. Мейрик хочет создать целую группу по борьбе с неонацизмом. Так что твоя должность может превратиться в настоящий карьерный трамплин. Но я все равно порекомендую Волера. Ты, думаю, будешь только рад, если он уберется из отдела убийств? У нас появится новая инспекторская вакансия.

— В награду за мое молчание?

— Харри! Ну почему ты так все выворачиваешь? Нет, просто ты нужнее всего в отделе убийств. И ты еще раз это доказал. Думаю, мы можем рассчитывать на тебя?

— Знаете, каким делом мне хотелось бы заняться?

Меллер пожал плечами:

— Харри, убийство Эллен раскрыто.

— Не совсем. Кое-что нам по-прежнему неизвестно. В частности: куда подевались двести тысяч крон, полученных при покупке оружия? Может, посредников было несколько?

Меллер кивнул.

— Хорошо. Даю вам с Халворсеном на все два месяца. Если за это время вы ничего не найдете, дело закрывается.

— Весьма справедливо.

Меллер уже собирался уходить, когда вдруг спросил:

— Да, и еще. Харри, как ты угадал, что пароль: «Олег»?

— Ну… Эллен всегда говорила, что первая мысль, которая приходит ей в голову, всегда самая правильная.

— Неплохо, — кивнул Меллер. — И первое, что пришло тебе в голову, было имя его внука?

— Нет.

— Нет?

— Я же не Эллен. Мне нужно было подумать получше.

Меллер пристально посмотрел на него:

— Смеешься?

Харри улыбнулся. Потом кивнул на трясогузку:

— Я читал в энциклопедии, что до сих пор неизвестно, почему трясогузка трясет хвостом даже стоя на месте. Это тайна. Единственное, что можно сказать наверняка, это то, что она не может им не трясти…