Глава 52

Снег кончился. Куриный бульон закипел. Отмерив две чашки итальянского риса «Арборио», Скарпетта открыла бутылку сухого белого вина.

– Ты не можешь спуститься вниз? – позвана она Бентона, подойдя к лестнице.

– Может быть, ты поднимешься? – отозвался он из своего кабинета на втором этаже.

Растопив в медной сковородке масло. Скарпетта начала обжаривать цыпленка. Потом засыпала в куриный бульон рис. И тут зазвонил сотовый. Это был Бентон.

– Ты что, смеешься? Я же готовлю, – сказала она, посмотрев в сторону лестницы. – Разве ты не можешь спуститься? Во Флориде происходит черт знает что. Мне нужно с тобой поговорить.

Она стала поливать цыпленка бульоном.

– А мне нужно, чтобы ты кое-что посмотрела здесь.

– Но я же занята.

– Хочу у тебя кое-что спросить. Почему у нее занозы между лопатками? Откуда они там?

Голос Бентона раздавался сверху и одновременно звучал в телефонной трубке, словно два человека говорили хором.

– Древесные занозы?

– Большая ссадина с занозами. Как раз между лопатками. Меня интересует, когда она появилась – до или после смерти?

– Такая ссадина могла появиться, если ее тащили по деревянному полу или ударили каким-нибудь деревянным предметом. Причин может быть несколько, – ответила Скарпетта, переворачивая куски цыпленка.

– Если ее тащили по полу, ссадины должны быть и в других местах. При условии, что ее тащили голой по старому занозистому полу.

– Не обязательно.

– Мне бы все-таки хотелось, чтобы ты поднялась сюда.

– Может быть, повреждения были получены при попытке самозащиты?

– Почему ты не хочешь подняться?

– Потому что я должна следить за обедом. Сексуальное насилие?

– Нет никаких признаков, но сексуальная мотивация, несомненно, присутствует. Я пока не хочу есть.

Скарпетта помешала рис и положила ложку на свернутое бумажное полотенце.

– А есть еще какие-нибудь источники ДНК? – спросила она.

– Какие именно?

– Ну, я не знаю. Может быть, она укусила его за нос, или за палец, или за что-нибудь еще и эти следы обнаружили у нее в желудке.

– Ты серьезно?

– Это может быть его слюна, волосы или кровь. Надеюсь, они взяли пробы отовсюду и проверили по всем статьям.

– Почему бы нам не обсудить это наверху?

Скарпетта сняла фартук и стала подниматься по лестнице. Глупо разговаривать по телефону, находясь в одном доме.

– Конец связи, – сказала она, поднявшись на верхнюю площадку.

Бентон сидел в большом кожаном кресле. Их глаза встретились.

– Хорошо, что ты не вошла минутой раньше, – сказал он. – Я разговаривал по телефону с потрясающе красивой женщиной.

– Слава Богу, что ты не спустился на кухню. Я тоже кое с кем разговаривала.

Пододвинув к нему стул, она посмотрела на экран компьютера. Там была фотография женщины, ничком лежавшей на секционном столе. На ее теле были видны красные отпечатки рук.

– Похоже, что они были сделаны аэрозольной краской по шаблону, – заметила Скарпетта.

Бентон увеличил участок кожи между лопатками, и она стала изучать ссадину.

– В принципе мы можем определить, до или после смерти появилась ссадина с занозами. Но для этого надо знать реакцию тканей. Гистологический анализ, видимо, не проводился.

– Если и есть такие стекла, мне о них ничего не известно.

– А у Траша есть сканирующий электронный микроскоп с энергорассеивающей рентгеновской системой?

– В полицейских лабораториях криминалистики сейчас есть все.

– Я бы предложила, чтобы он взял образцы заноз, увеличил их раз в пятьсот и посмотрел, как они выглядят. И было бы неплохо проверить их на присутствие меди.

– Зачем? – пожал плечами Бентон.

– Мы обнаруживаем ее везде. Даже в подсобке бывшего рождественского магазина. Возможно, это фунгицид на основе меди.

– Семья Куинси занималась ландшафтным дизайном. Такие фунгициды применяют во многих питомниках. Возможно, кто-то из них занес его в подсобку «Рождественской лавки».

– И краску для тела тоже. Мы обнаружили ее в подсобке вместе с кровью.

Бентон над чем-то размышлял.

– Этот фактор прослеживается во всех убийствах Бэзила. На всех его жертвах, по крайней мере на тех, которые были найдены, имеется медь. Медь и пыльца цитрусовых деревьев, что само по себе ничего не значит. Во Флориде она повсюду. Никто не подумал о фунгицидах. Возможно, он завозил их туда, где много цитрусовых и используются фунгициды.

Бентон посмотрел на серое небо. За окном шумели снегоуборочные машины.

– Когда тебе нужно ехать? – спросила Скарпетта, разглядывая ссадину на спине убитой женщины.

– Не раньше четырех. Бэзила привезут в пять.

– Отлично. Посмотри, как воспалился этот участок, – показала она на фотографию. – Там, где содран эпидермис в результате трения о шероховатую поверхность. При увеличении видно, что на поверхности ссадины находится серозно-геморрагическая жидкость. Видишь?

– Да. Похоже на струп. Но не на всей поверхности ссадины.

– Такая жидкость течет при глубоком повреждении кожи. Ты прав, струп только частичный, что наводит меня на мысль, что повреждения были неоднократными, то есть соприкосновение с шероховатой поверхностью происходило много раз.

– Довольно странно. Я стараюсь представить себе эту ситуацию.

– Жаль, что у меня нет результатов гистологического исследования. Полиморфно-ядерные лейкоциты указывают на то, что повреждение произошло от четырех до шести часов назад. А красновато-коричневые корки появляются не раньше чем через восемь часов. Так что после получения этого повреждения она еще какое-то время была жива.

Скарпетта просмотрела все фотографии, делая пометки в желтом блокноте.

– На фотографиях размером тринадцать на восемнадцать видны красные воспаленные участки на ягодицах и задней стороне ног. Похоже на укусы насекомых. А если вернуться к фотографии ссадины, то там тоже имеется припухлость и чуть заметное точечное кровоизлияние, что может быть связано с укусами паука.

– Если я права, то под микроскопом будет видна закупорка сосудов и инфильтрация белых кровяных телец, главным образом эозинофилов. Если у нее была анафилактическая реакция, мог также измениться уровень триптазы, хотя это бывает не всегда. Но я несколько удивлена. Она, конечно, умерла не от анафилактического шока в результате укуса насекомого. Жаль, что у меня нет этой чертовой гистологии. Там могли обнаружиться не только занозы. Брюшные волоски. Пауки, в особенности тарантулы, могут их метать в целях самозащиты. Церковь, куда ходили Эв и Кристина, находится рядом с зоомагазином, где продают тарантулов.

– А они вызывают зуд?

– Если в нее действительно попали эти волоски, зуд был просто нестерпимым, – объяснила Скарпетта. – Она, вероятно, терлась спиной обо что-то твердое и содрала себе кожу.