Глава 39
Мы остановились у офисного здания и посмотрели на марину. Никаких признаков жизни: ни души ни в конторе, ни в душевой, ни в прачечной. И возле барж никого. Все тихо и мирно.
Я снова позвонила Джиму, но теперь уже его телефон оказался выключен.
— Что же делать? — спросила я Дилана. — Оставить сообщение?
Он пожал плечами, не отрывая глаз от лодок, и двинулся к понтону.
«Джим, это я. Хотела сказать, мы тут с Диланом. Возвращаемся на мою лодку. Приезжай туда, ладно?»
Кровь на палубе «Джин из Скэрисбрика». Я заметила пятно, когда мы с Диланом шли по понтону к «Мести прилива».
Вытянутая коричнево-красная лужа посреди только что надраенной Джози деревянной палубы. Как будто протащили что-то большое и тяжелое. След вел к каюте, дверь была плотно закрыта и заперта. Еще след — вероятно, отпечаток ладони — на фальшборте, словно кто-то оперся на него окровавленной рукой, сходя на берег.
— Господи! — сказала я. — Смотри, там еще.
Такой же кровавый отпечаток на фальшборте «Мести». Пятна крови на палубе.
Дилан шел первым. Походка его изменилась: упругие шаги, плечи развернуты, он даже ростом казался выше, чем несколько минут назад. Словно приготовился к бою.
Замок на двери был сломан. Я спустилась вслед за Диланом на нижнюю палубу. Все они собрались там — ни дать ни взять филиал «Баркли». Фиц в непривычном для меня прикиде — джинсах и фирменных кроссовках — и Никс развалились на диване как у себя дома. В камбузе, к моему ужасу, торчал, прислонившись к стене, Леон Арнольд, а тот громила, что сторожил дверь, пока Арнольд пытался меня изнасиловать, — Маркус вроде? — сидел за столом в гостином уголке, задрав ноги, довольный собой.
Я огляделась.
На полу, со связанными за спиной руками, неподвижно лежал Малькольм. Короткие седые волосы пропитались кровью, глаза были закрыты.
— Что вы натворили? — пылая яростью, обрушилась я на Никса. — Малькольма за что?
Фиц усмехнулся:
— Он возомнил, будто у него есть мозги. Это у тебя-то мозги, жалкий кусок дерьма?
Он пнул Малькольма в спину, и Малькольм, пытаясь уклониться от удара, застонал, как измученное животное.
— Прекрати! — крикнула я. Опустилась на пол, ощупала голову раненого, пытаясь понять, откуда хлещет кровь.
Малькольм открыл глаза и с ужасом поглядел на меня.
— Прости, — шепнул он.
— Все нормально, — сказала я. И добавила еще более бессмысленное: — Не волнуйся.
— И Дилан тут, — развеселился Фиц. — Рад тебя видеть, дружбан! Никак Испания тебе пришлась не по вкусу?
Прежде чем ответить, Дилан встал между мной и Никсом, спиной к двери:
— Зря ты сюда явился, Фиц. Если тебя кто и заложил, это не она.
Фиц рассмеялся, и Никс вместе с ним, парочка громил из старшего класса.
— Я знаю, кто меня заложил, старина Дилан. Думаешь, я ради нее сюда приехал? За дурака меня держишь, да?
Он поднялся на ноги и шагнул к Дилану, который и на дюйм с места не сдвинулся. Фиц же не осмелится? Дилан на голову его выше и вдвое шире в плечах.
— Я приехал за тобой, — сказал Фиц мягким голосом и ткнул Дилана в ребра указательным пальцем.
— А он что здесь делает? — все таким же небрежным тоном осведомился Дилан, кивнув в сторону камбуза.
— Забочусь о своих интересах, приятель, как ты о своих, — ответил Арнольд.
— О каких еще интересах? — фыркнул Дилан.
— Мы собирались заключить сделку, — напомнил Фиц. — А потом ты взял и все нам испортил.
Где же Джози? Может, они и не знают о ее существовании? Или она отправилась за покупками и сейчас в безопасности? Малькольм снова застонал — громче, протяжнее.
— Сказано тебе: заткнись! — рявкнул Фиц, пиная беднягу в плечо.
— Дилан просто повидать меня приехал, — сказала я.
— Конечно, лапонька, — подхватил Фиц и впервые посмотрел прямо мне в глаза. — В последнее время он что-то рассеянный стал — верно, дружбан? Никак у тебя не получалось сосредоточиться на деле. Даже странно. А потом ты свалила куда-то — где мы бишь? — в Кент, и вот сюрприз: Дилан и тут не оставляет тебя своим вниманием. Трогательно.
— Это любовь, — подхватил Никс, и оба они расхохотались.
— Послушайте, — нетерпеливо заговорила я, — меня от вас уже тошнит. Берите то, за чем пришли, и убирайтесь отсюда. Отставьте нас в покое. Оставьте нас в покое, и все.
— Сперва надо кое в чем разобраться. Верно, Дилан?
Тот обернулся ко мне, и на миг я увидела прежнего Дилана, наблюдавшего, как я танцую, — с непроницаемым лицом и говорящим взглядом!
— Уходи! — негромко велел он мне. — Забирай Малькольма и уходи.
— Даже не пытайся, лапонька! — встрял Фиц.
— Отпусти ее, — сказал Дилан. — Тебе она тут ни к чему. Вы получили то, за чем приехали.
— Еще нет.
Словно капризный ребенок, требующий к себе внимания, Малькольм снова захныкал, задергал ногами.
Не знаю, на что я рассчитывала. Конечно, я не ожидала, что разговор выйдет легким и все быстро прояснится, но к тому, что случилось в следующую минуту, никак не была готова.
— Едрена мать, заткнешься ты наконец, засранец гребаный? — заорал Фиц, выхватил из-за пояса револьвер и прицелился в Малькольма.
Я не успела и моргнуть, как Фиц уже выстрелил. Оглушительный грохот эхом отдался в тесном пространстве, я отскочила, еще не поняв, что произошло, а Малькольм дернулся на полу, и из раны в плече хлынула кровь. Он вскрикнул — всего один раз — и затих.
Обеими руками я непроизвольно зажала себе рот. Стало трудно дышать. Но худшее было впереди: Фиц направил дуло прямо в голову Дилану. Тут я закричала, завизжала:
— Нет, нет, нет!
А Маркус ухватил меня за руку и потащил в каюту.
Дилан шагнул ко мне, и впервые я увидела в его глазах страх.
— Нет! — сказал он.
Леон Арнольд поднялся и заслонил от меня Дилана. Вдвоем они уволокли меня в каюту, захлопнули дверь. Маркус включил свет, а я вывернулась из его рук и бросилась к двери-.
— Ну-ну, — сказал Арнольд, преграждая мне путь, — ты же не хочешь видеть, как с ним это сделают, правда же, Вива?
Я пыталась оттолкнуть его, протиснуться к двери, и он ударил меня по лицу — небрежно, слегка, но этого хватило, чтобы я отлетела к переборке и рухнула на койку. С трудом я приподнялась и села, голова закружилась. Из салона донесся вопль — Дилана? Малькольма? Крик жуткой боли и глухой удар, словно рухнуло что-то тяжелое…
— Дилан! — громко, отчаянно вскрикнула я, и голос мой перешел в рыдание.
Маркус силой поднял меня на ноги и тут же обрушил кулак мне на голову. Падая, я услышала хохот Леона Арнольда, потом в ушах зазвенело, во рту появился вкус крови, и на миг я отключилась.
Меня тащили, поднимали с пола. Я вдохнула, захлебнулась кашлем, бессильными пальцами попыталась отодрать от себя чужие руки. Куда меня волокут? Бросили на что-то мягкое — обратно на койку? Я открыла глаза. Все кружилось, сливаясь; непонятны были даже собственные чувства, а потом… Я в своей каюте, рядом эти двое, дверь закрыта. За дверью шум, крики.
— Дилан! — повторила я.
— Забудь о нем, — посоветовал Маркус. — Он покойник.
Впервые он заговорил при мне. Акцент уроженца Восточной Европы. И сами слова, и его интонация обдали меня ледяным холодом.
— Отпустите, — взмолилась я. — Пожалуйста, отпустите меня!
Собственный голос показался мне странным, слишком уж звенело и гудело в ушах. Я ощупала челюсть, щеку дергало болью. Леон Арнольд тем временем рылся в моих вещах. Открывал ящики, перебирал нижнее белье. Я попыталась встать с кровати, но Маркус одной рукой удержал меня.
— Что вы делаете? — тонким испуганным голосом спросила я. — Не трогайте, это мое.
В глубине ящика Арнольд нашел что-то интересное:
— Как тебе, Маркус? Что скажешь на это?
Он крутил на пальце стринги с блестками. Я совсем забыла об откровенных одеяниях из клуба, завалявшихся в комоде. При виде стрингов мне стало еще хуже.
— Положите на место, — потребовала я, стараясь говорить твердо, как будто я контролирую ситуацию.
Арнольд соизволил обратить на меня внимание, подошел к кровати:
— Тебя придется уламывать, Вива?
— Убирайся отсюда, мерзкий коротышка! — крикнула я.
Он усмехнулся:
— Я так понимаю, ответ утвердительный.
Он толкнул меня на кровать и, прежде чем я успела пошевелиться, оказать сопротивление, надавил локтем мне на горло, склонился так низко, что ощущалось его дыхание. Я царапала его руку своими обрезанными ногтями (эх, мне бы прежний маникюр!), брыкалась, но кто-то ухватил меня за ноги. И хотя я все еще вырывалась, билась, я почувствовала, как кто-то, наверное Маркус, расстегивает на мне джинсы. «Только бы Джим подоспел, — думала я в отчаянии, — он спасет нас. Он примчится и прогонит этих негодяев». Я так исступленно желала этого, что мне послышались сирены — сперва далеко, потом ближе, потом они затихли.
Я пыталась сказать «нет», но даже дышать не могла, не то что говорить. Когда Арнольд убрал наконец руку с горла, я только жадно глотала воздух, захлебываясь и кашляя.
Арнольд как ни в чем не бывало уселся рядом со мной на койке, а Маркус продолжал стаскивать с меня джинсы. Я приподнялась и пнула его изо всех сил, целясь, как я рассчитывала, в лицо. Зря нарывалась: Арнольд снова опрокинул меня и на этот раз сдавил мне горло не локтем, а пальцами, придушил.
— Вива, — сказал он, — если не прекратишь сопротивляться, будет больно. Поняла?
Во мне поднималась паника. Вытаращив от удушья глаза, я кивнула. Он отпустил горло, и, пока я жадно хватала воздух, снаружи послышался звук, который ни с чем не спутаешь: заработал двигатель. Арнольд резко поднялся и вышел из каюты.
Я приподнялась, вслушиваясь и не веря своим ушам: вся лодка гремела и сотрясалась, за кормой кипела вода, волна плескала в борт. Ключи от зажигания все еще лежали у меня в кармане джинсов. Они подключили провода напрямую. Зачем, что они задумали?
Маркус сидел на краю моей койки, подавшись вперед, к двери.
В этот момент я могла бы что-то сделать — попытаться его задушить, ударить чем-нибудь, вот только под рукой ничего не было. Руки тряслись, сил для борьбы не оставалось. Какая уж там борьба! Все затмил страх.
Я отползла в дальний угол койки, подтянула колени к груди. Съежиться, исчезнуть.
Из салона донесся крик, слов я не разобрала. Маркус открыл дверь и выглянул в коридор — он с кем-то заговорил? Потом он захлопнул дверь и повернулся лицом ко мне, спиной к двери. Сторожит меня.
Я осторожно переместилась на край койки. Джинсы лежали на полу. Я потянулась за ними, опасаясь, что Маркус прикрикнет на меня, а то и ударит. Одной рукой подняла джинсы с пола, медленно подтянула к себе, как будто Маркус замечал лишь быстрые движения, как будто я боялась потревожить хищное животное. Но он даже не глянул на меня. Я перестала для него существовать, он просто охранял каюту и все, что в ней.
Слезы вновь подступили, едва я оделась. Я сжалась в углу, спиной к двери, сотрясаясь от рыданий. Так меня и застал вернувшийся Арнольд.
— Поднимайся! — велел он.
Я не откликнулась, и он схватил меня за руку, впился пальцами, поволок назад к койке. Я взвизгнула от боли и страха, вцепилась обеими руками в пояс джинсов: неужели опять разденут? Но на этот раз я понадобилась ему для другого.
— Иди на палубу. Фиц хочет, чтобы ты встала за руль.
«Встала за руль?»
Я проковыляла через салон. Судно раскачивалось и подскакивало так, как никогда прежде. Прилив поднимался, но недостаточно быстро: то и дело я чувствовала удары, слышала скрежет — корпус терся о дно.
На полу лежали двое: Малькольм и Дилан. Над ними Фиц, револьвер направлен в голову Дилана.
В ужасе я прижала руки ко рту, заглушая крик. Слов у меня уже не осталось.
Все это происходило как будто не со мной. Моя баржа, моя прекрасная баржа превратилась в странное и чуждое место, где распоряжаются эти люди, где творится насилие.
Внезапно я сообразила: раз Фиц все еще держит Дилана под прицелом, значит Дилан пока жив. И тут я услышала его вздох. Голова Дилана вся в крови, словно его избили ногами. Лежал он в неловкой позе, на боку, завалившись назад, широко разбросав ноги. И они, я заметила, пошевелились. Значит, жив! А еще я увидела руку Малькольма — она поднялась изящным волнообразным движением и снова упала на грудь.
— Ступай туда! — позвал Фиц, кивком указывая на рубку. — Ступай в рубку, и я, может быть, не прикончу твоего гребаного дружка. Пока что.
Вползая наверх по трапу, я заслышала вдалеке вой сирен. В рубке меня поджидал Никс. Он пытался удержать штурвал, но штурвал вырывался из рук — то прилив тащил баржу, то ее удерживала грязь, рулевое колесо цепляло дно. Двигатель ревел, выл — я собственных мыслей не слышала.
— Эй! — заорал Никс. — Становись за штурвал. Выводи на глубину. Поняла?
— Вам нужен Малькольм, — крикнула я в ответ. — Я не умею.
— Кто нужен?
— Малькольм. Которого Фиц подстрелил. Там, внизу. Он хорошо знает реку.
«Месть прилива» дрейфовала примерно в пятнадцати метрах от понтона. С холма к берегу неслись синие проблесковые огни. В самой марине было темно.
Лодка сильно дернулась, Никс чуть не упал.
— Говорю же, вам нужен Малькольм! — громче прежнего завопила я.
Он высунул голову за дверь и крикнул что-то в салон Фицу. Вскоре в рубку втолкнули Малькольма. Он был в сознании — весь в кровище, но живой. Он моргал и щурился, словно толком не соображал, что происходит.
— Ты цел? — спросила я, пытаясь привлечь его внимание.
— Да-да, — забормотал он.
— Ты будешь управлять, — сказала я, кладя его руки на штурвал.
Взгляд его оставался бессмысленным. Никс спустился в проход к салону, заговорил с Фицем. Я подошла вплотную к Малькольму, учуяла запах пота, крови и страха.
— Нужно выйти на стремнину. Хорошо?
Наконец до него дошло. Он взялся за руль, осторожно повернул, и «Месть» двинулась прочь от понтона. Проблесковые огни уже сверкали перед воротами. Один автомобиль въехал на парковку, за ним другой.
«Месть прилива» поднялась из ила и закачалась на воде. Малькольм развернул лодку кормой к Струду. Никс отступил, давая дорогу Фицу, тот поднялся в рубку. Я отшатнулась: Фиц был весь в крови — кровь на руках, на джинсах, — револьвер он держал наготове в руке. Баржа меж тем с ревом шла на стремнину, подальше от берега, от полицейских, сгрудившихся на берегу. Свет их мощных фонарей ударил в рубку.
— Куда плыть? — крикнул Малькольм бандитам.
Фиц хлопал Никса по плечу, словно они придумали нечто хитроумное, обошли копов, ускользнули прямо у них из-под носа.
— Не знаю, парень. Пока что вперед, ясно?
Малькольм медленно поворачивал штурвал, каждый раз возвращая ладони в прежнее положение. Фиц и Никс перешли на корму и оттуда следили за понтоном. Я пыталась угадать, что затеял Малькольм. Пока что «Месть» прямиком шла к другому берегу.
Фиц хохотал, прикладывал ладонь к уху, пытаясь разобрать, что кричат ему с понтона. Толком расслышать этого никто из нас не мог. Никс веселился вместе с ним, перевешиваясь от восторга через борт.
— Что ты натворил, Малькольм? — спросила я, пытаясь поймать его взгляд.
Он только головой потряс.
— Мальк, ты позвонил Фицу?
— Я помочь хотел, поняла? Избавить тебя от свертка.
— Продав его Фицу?
— Знаю-знаю, — сказал он. — Не лучшая мысль, согласен.
Через плечо Малькольма я видела Фица. Ему вроде бы надоело дразнить полицейских, вид у него был довольный, словно он только что заключил удачнейшую сделку.
— Про что сплетничаете? — крикнул он нам. — Рули давай!
Я снова обернулась к Малькольму. Тот сжал зубы, решившись на что-то, в глазах появился невиданный прежде блеск.
— Приготовься! — сказал он, но я еще не сообразила, к че-му готовиться, как вдруг грохнуло с такой силой, будто мы наткнулись на мину.
Лодка резко остановилась, и меня бросило вбок до самого трапа, я скатилась по ступенькам и приземлилась на спину в салоне. Меня протащило головой вперед по деревянной палубе, пока я не врезалась в кухонный шкафчик.
Оглушительный скрежет двигателя, вибрация сотрясает палубу, дребезжат тарелки и чашки. Со шкафчика мне в голову полетели книги, бумаги, миска. Кто-то истошно заорал на верхней палубе.
Я кое-как приподнялась, ухватилась за что-то для равновесия. «Месть прилива» кренилась влево, стены и пол салона сместились под странным углом. Дилан откатился в сторону и лежал у подножия дивана, в месиве сломанной мебели, сам весь изуродованный. Я подползла к нему:
— Дилан, ты меня слышишь?
Господи, что они сделали с его лицом! Даже в темноте я видела, что оно густо залито кровью. Я коснулась его щеки, заплакала.
— Прости меня! — всхлипывала я. — Почему я тебя не послушала? Я должна была верить тебе!
Он ответил мне каким-то звуком. Это был не совсем стон, скорее кашель, я расслышала его поверх рева двигателя. А слов не разобрала.
— Что? — Я приложила ухо к его рту. — Что ты сказал? Повтори!
— Ладно, говорю.
Я поцеловала его в щеку и ощутила на губах вкус крови. Он снова закашлялся, поднял руку и оттолкнул меня. Велел уходить, оставить его тут.
Оружие, мне нужно было оружие. Я пробралась обратно в камбуз. Все ножи вывалились из подставки, остался один маленький, для овощей. Против револьвера — ничто, но другого у меня не было. Я поползла вверх по ступенькам. Малькольм привалился к деревянной стене рубки, обеими руками сжимая голову. Из пореза над глазом сочилась кровь. Фиц безжизненной массой лежал на полу.
— Что случилось? — крикнула я. — Где Никс?
Он махнул рукой, указывая на палубу, и я пошла глянуть.
Никс свалился за борт. Но мы наскочили на мель, и в тусклом свете я видела, как он то вплавь, то ногами пытается добраться до баржи. Вода прибывала на глазах, прилив хватал его за ноги, тянул обратно. Чем яростнее он бился в грязи, тем с большей силой его оттаскивало. Он упал лицом вниз в воду, уперся руками в грязь, ноги уже по колено в иле — нет, он до нас не доберется.
Я спрятала нож в карман и пошла в кладовую на палубе, отыскала спасательный жилет, достала его. Это оборудование продавалось вместе с лодкой. Я понятия не имела, пользовались ли им когда-либо.
— Эй! — крикнула я.
Никс дергался в воде, стараясь удержаться на ногах. Попытался обернуться, но потерял равновесие и снова упал.
Я бросила ему спасательный жилет. Жилет упал в воду в нескольких метрах от него, но для Никса это расстояние было все равно что миля. Он потянулся за ним, напрягся изо всех сил и, чудом вырвав одну ногу из ила, опрокинулся на спину. В этот момент прилив приподнял корму и, поскольку никто не держал руль, судно начало разворачиваться. Стремительный, мощный поворот, и, прежде чем я осознала, что происходит, я увидела в свете фонарей, горевших в понтоне, лицо Никса, ужас в его глазах — корпус неотвратимо надвигался на него.
Столкновение, удар — и «Месть прилива» прошла над ним. Я кинулась к левому борту, надеясь увидеть, как Никс выплывет, но там не было никого. Никого.
Потом другой звук за спиной: крик, грохот. Фиц сцепился с Малькольмом, они покатились по накренившейся палубе, и оба врезались в левый борт. Фиц бил Малькольма кулаками в лицо, снова и снова, разбрызгивая во все стороны кровь.
— Прекрати, прекрати! — завопила я, но шум двигателя заглушил мой голос, ветер унес слова.
Я попыталась оттащить Фица, но не смогла ухватить — спина его стала скользкой от грязи. Тогда я нащупала нож. Маленький, для хозяйственных нужд, но я, не задумываясь, воткнула его Фицу чуть пониже плеча. Не очень глубоко, не очень сильно — только бы остановить его.
Кровь засочилась из раны, расцвела алой розой на рубашке, и Фиц обернулся, с трудом поднялся на ноги. Малькольм остался лежать спиной ко мне, лицом к кладовой по левому борту.
— Какого хрена ты?.. — заорал Фиц, ощупывая рукой свою рану. — Взбесилась, мать твою?!
Нож оставался у меня в руке. Фиц схватился за него, хотел отнять. Я крепко держала нож, и в тот момент, когда Фиц всем телом подался ко мне, раздался выстрел, очень громкий, он эхом разнесся в пустом помещении, перекрывая рев двигателя. Боли я не почувствовала. В ужасе глянула вниз, ожидая увидеть на себе кровь, рану. И тут Фиц вскрикнул и рухнул. Малькольм лежал неподвижно. Фиц перевернулся на бок, в позу эмбриона, пронзительно и жалобно застонал.
Сквозь мучительный скрежет двигателя я различала усилившийся вой сирен. Да, их больше, они приближаются, их нестройный рев бьет по барабанным перепонкам, по нервам. И еще один звук, пока еще далеко, — вертолет… Слишком далеко?
«Дилан. Найти Дилана».
Я сбежала по ступенькам. Внизу было темно, салон разгромлен, пол мокрый и скользкий от крови. Возле дивана, там, где Дилан лежал прежде, его не было.
Двигатель наконец захлебнулся и смолк. Теперь я уже отчетливо слышала шум вертолета, который не спутаешь ни с чем, свет бортовых огней залил палубу, проник сквозь распахнутую дверь рубки, и я увидела кровь — на стенах, на полу, кровавый отпечаток руки на переборке у двери каюты. И еще один звук — какое-то движение, трещит и ломается дерево.
Дверь в каюту открыта. Внутри хаос, сплошь узлы и углы, постель на полу, на стенах темнеет кровь. Возле кровати неподвижно лежит Леон Арнольд.
Снова тот звук. Я глянула влево, в открытый проем второй каюты. Там все еще сражались двое, катались переплетенные тела, сжатые в кулаки руки, я не сразу сообразила: это Дилан и Маркус, но где кто и как помочь Дилану?
В углу каюты я заметила накренившийся ящик с инструментами. Я схватила первое, что попалось под руку, — рубанок, тяжелый, острый. В иллюминатор как раз проник свет, я сумела разглядеть: Дилан на полу, Маркус уперся коленом ему в грудь, занес над ним доску, оторванную от изголовья койки. Целит Дилану прямо в голову.
Наверное, я ударила его рубанком. Только что рубанок был у меня в руке, и вдруг Маркус упал, прокатился немного по гладкому полу и остановился, наткнувшись на руины моей койки. Я выронила рубанок, рухнула на колени рядом с Диланом, не зная, можно ли до него дотронуться, как помочь. Из рубки неслись крики, громкие шаги, в коридоре появился свет. Это Фиц идет, решила я. И распростерлась на Дилане, закрыв его своим телом.
