Глава 29

Сидя в столовой нише, я снова чертила план вожделенной ванной комнаты, как вдруг на понтоне раздались шаги, перешли на палубу и раздался женский голос:

— Дженевьева Шипли, вы здесь? Выйдите к нам, пожалуйста!

Я поднялась в рубку.

На палубе дожидались двое, мужчина и женщина, оба в гражданской одежде. Женщина предъявила удостоверение:

— Я детектив-сержант Беверли Дэвис, это мой коллега детектив-констебль Джейми Ньюмен. У вас найдется минутка побеседовать с нами? — Говорила она быстро, словно очень спешила и не могла тратить время на объяснения или споры.

Я струхнула, как будто меня поймали на чем-то недозволенном:

— В чем дело?

— Будет лучше, если вы пройдете с нами, Дженевьева. Нам нужно поговорить.

— Прямо сейчас?

— Да, прямо сейчас.

— А из какого вы отдела?

— Из отдела убийств столичного департамента полиции.

— А Джим Карлинг?

— Детектив-констебль Карлинг знает, что мы поехали сюда. Он объяснил нам, как вас найти. Он считает, что вы не откажетесь ответить на несколько вопросов, Дженевьева. Много времени это у вас не отнимет.

Похоже, она очень старалась добиться взаимопонимания, а я думала только о том, как бы убедить ее свалить подобру-поздорову и оставить меня в покое.

Но такую не убедишь. Разве что пойти им навстречу, ответить на их дурацкие вопросы, и тогда они уйдут и больше не вернутся.

— Минутку, только обуюсь, — сказала я.

— Разрешите вас проводить? — навязался Джейми Ньюмен. — Любопытно взглянуть на ваше судно.

— Прошу, — ответила я и спустилась по трапу в каюту, оставив дверь открытой, чтобы детектив мог последовать за мной.

Он стоял в дверях и следил, как я надеваю и шнурую ботинки. Судно его вовсе не интересовало, он мельком оглядел каюту и теперь неотрывно таращился на меня.

Им известно про сверток, сообразила я. Ну, может, не конкретно про сверток, но они знают: я что-то здесь прячу. Карлинг сообщил им. Вот Ньюмен и смотрит, чтобы я не перепрятала и не уничтожила это.

Я выдавила из себя улыбку, взяла со стола ключи и оба телефона, и мы вернулись в рубку.

— Два телефона? — поинтересовался Ньюмен, пока я запирала дверь.

— Один на барже не работает, другой работает только на ней, — ответила я, понадеявшись, что такое объяснение сойдет.

— Куда мы направляемся? — спросила я, очутившись на заднем сиденье «вольво». Мне еще не доводилось ездить в полицейском автомобиле, хоть со знаками, хоть без.

— В полицейский участок Медуэя, — сказал Ньюмен. — Нам любезно разрешили воспользоваться одной из камер для допроса. Не придется везти вас в город и обратно.

— Ой! — сказала я. — А на судне разве нельзя поговорить?

Никто не ответил. Небось послали команду обыскать «Месть прилива» в мое отсутствие.

Я любовалась в окно улочками Рочестера и думала о своем судне, о свертке Дилана и о том, что может в нем находиться. Что-то, с чем попадаться не стоит, предупреждал он. То есть наркотики. Два-три килограмма наркотиков лежат на моей лодке и ждут, пока их не отыщут.

В те выходные я в последний раз танцевала у шеста. Точнее, только в субботу. Все неожиданно и драматично оборвалось.

С понедельника я готовилась к тому, как приду в клуб, уговаривала себя, что Арнольд не появится, а насчет приватных танцев я буду теперь осторожнее: стану всякий раз проверять, следит ли кто-нибудь за камерой, когда я отправляюсь в Голубую гостиную, уточню, кто именно заказал танец, и так далее. На самом деле я готовилась уволиться. И для этого тоже требовалось настроиться.

Клуб, как это обычно бывало в середине месяца, слегка притих. Я заметила кое-кого из своих постоянных клиентов, из тех, кому не приходилось ждать дня зарплаты, и сообразила, что приватных танцев не избежать. Смогу ли я или меня накроет паника? Дилан обещал присматривать за мной, однако я его нигде не видела. Что, если он так и не придет? Кто позаботится обо мне?

Улучив минутку между двумя выходами, я пошла в бар поговорить с Хеленой. Персонала не хватало, Хелена заодно выполняла обязанности официантки. Если так можно это назвать — она и общалась, и болтала, и вертелась всячески.

— Фиц сегодня в клубе? — спросила я.

Она пожала плечами:

— Не видела. Сходи наверх и уточни у Никса: он, я думаю, в офисе.

Не успела я подняться до середины лестницы, как наверху появился Никс. «По крайней мере эта камера без наблюдателя не остается», — мысленно сыронизировала я, покосившись на камеру над лестницей.

— В чем дело? — спросил Никс, скрестив руки на груди.

— Нужно поговорить с Фицем, — сказала я.

— Он тебя видеть не хочет.

С такой готовностью прозвучал этот ответ, что я растерялась. Фиц не хочет меня видеть? Какого черта? Арнольд ему нажаловался? Или кто-то заметил нас с Диланом на «Виктории-стейшн»?

Сердце отчаянно забилось:

— Почему он не хочет меня видеть?

Вместо ответа, Никс пожал плечами.

— Пожалуйста, сходи и спроси его. Мне только на минуточку.

Гора мышц не тронулась с места. Я поглядела через его спину. Все выходившие в коридор двери были закрыты. Если попытаюсь прорваться, Никс не даст мне этого сделать. Никакой надежды попасть туда, во всяком случае сейчас.

Взглядом Никс подначивал меня: попробуй, давай! Интересно, он бы меня с лестницы сбросил, если бы я решилась на такую глупость? Я развернулась, но пошла не в гримерную, а в основную часть клуба, проверила все ВИП-кабинеты, не сидит ли там Фиц. Нигде не видать. Наконец, к величайшей моей радости, снизу, из общего бара, поднялся Дилан. Вновь нарядно одетый, свежевыбритый, безупречный. Он заметил меня и остановился в нерешительности, как бы прикидывая, стоит ли заговаривать со мной. Я улыбнулась, стараясь его поощрить, и он улыбнулся в ответ, но взглядом быстро указал на камеру у нас над головой.

Все ясно. За нами следят.

Я подошла к Дилану и сладким голоском сказала:

— Я хотела поговорить с Фицем, а Никс меня не пускает. Может, спросишь его насчет меня, когда будет свободная минутка?

— Запросто, — ответил он и, растворившись в толпе мужчин, двинулся к бару.

Если за нами следили, этот краткий обмен репликами едва ли мог вызвать подозрение. Так я, во всяком случае, понадеялась.

Меня охватил страх. Я сидела одна с краю бара, делая вид, будто высматриваю клиентов, а на самом деле стараясь укрыться от всех. На другом конце клуба я разглядела в отдельном кабинете Стивена Пенроуза. Директор компании, владелец целой сети агентств недвижимости — я знала об этом, потому что несколько месяцев назад видела его интервью с фотографией в «Файненшл таймс». Здесь я называла его, разумеется, Стивом и ни в коем случае не дала бы понять, что знаю, кто он. Стив смотрел на меня и улыбался.

Мне предстояло выступать у шеста, но почему-то меня все не звали, а может, я не слышала. Не предложенные Диланом деньги, не это неожиданно свалившееся на меня богатство так усложнило мне жизнь — я перестала получать удовольствие после того, как на меня набросился Арнольд. Даже те гости, кого я хорошо знала, кто мне нравился, с кем я прежде охотно болтала и смеялась, сегодня казались другими — сильными, опасными и злыми. Я больше не могу этим заниматься, думала я, не хочу больше находиться здесь.

Стивен Пенроуз, человек, не обидевший и мухи, человек, плативший мне за приватный танец по двойной таксе и при этом сидевший смирно, прижимая к ширинке руку, словно ребенок, которому не терпится в туалет, смотрел на меня, и поощрительная улыбка на его лице постепенно увядала. Обычно ему не приходилось ждать, я спешила к нему, едва заметив его появление в клубе. Наверное, Стив решил, что я жду другого, более выгодного посетителя.

Ведь он-то не представлял собой угрозы. Почему я не подсела к нему поболтать, помочь ему избавиться от панциря, в котором он жил всю неделю? Ведь я могла сделать так, чтобы он почувствовал себя привлекательным, сексуальным, счастливым.

Когда Стив поднялся и сам направился ко мне, прокладывая себе путь в толпе, я сорвалась с барного стула и кинулась к двери так быстро, что с шага едва не переключилась на бег. Если он и окликнул меня, то я не слышала. Я прямиком устремилась к лестнице, и на этот раз Никс не преградил мне путь. Может быть, я захватила стражу врасплох, может, они считали, что мне отваги не хватит на вторую попытку, или же все разбрелись и меня ждет запертая дверь?

Я почти убедила себя, что никого не застану, и сильно удивилась, когда дверь в кабинет офиса распахнулась — я даже не успела постучать, а только слегка толкнула ее для пробы, — и я сама собой очутилась внутри.

Там собрались все: Фиц, Дилан, Никс, Грэй, даже Норланд, тощий и жалкий на фоне этой компании крепышей. Только через мгновение до меня дошел смысл происходящего: Норланд, Никс и Грэй сидят на диванах, на столе пачки денег, сумка на полу, на краю стола пристроился Фиц, Дилан стоит, как будто собирается уходить. Никс резко поднялся и шагнул ко мне.

— Ой! — вырвалось у меня.

— Вива, — сказал Фиц, жестом удерживая Никса на месте, — в следующий раз будь так добра, не забудь постучаться.

— Извини, — сказала я, не глядя на других, особенно тщательно избегая встречаться глазами с Диланом. — Мне нужно с тобой поговорить. Это важно.

Фиц пристально поглядел на меня. Я выдержала его взгляд, напустив на себя уверенность, которой на самом деле вовсе не чувствовала. Сердце билось в тревоге, хотелось как можно скорее покончить со всем этим и уйти.

— Ладно, — сказал Фиц. — В чем дело?

— Наедине, — добавила я.

Он коротко рассмеялся, как бы дивясь моей наглости, но все же глянул на парней и сказал:

— Джентльмены, вы не оставите нас?

Все вышли. Последним Дилан. Он помедлил в дверях, и на миг я до смерти испугалась, как бы он не сказал чего-нибудь, не сделал чего-нибудь. Фиц кивком отпустил его, и Дилан тоже переступил порог.

Я глубоко вздохнула:

— Ты знаешь, что в прошлое воскресенье в клуб приходил Леон Арнольд?

Фиц пожал плечами:

— Не знал. И что?

— Он напал на меня. Заказал приватный танец, велел своим охранникам, Маркусу и еще одному, дожидаться за дверью, а сам набросился на меня.

Наконец-то Фиц поглядел мне в глаза. И засмеялся:

— В самом деле? Старый пройдоха!

Значит, это правда: я и в самом деле чем-то обозлила Фица. Конечно, моя ссора с Кэдди тут ни при чем. Я ломала себе голову, пытаясь угадать причину. За Диланом проследили до «Виктория-стейшн»? Нет, Дилан слишком осторожен.

— За камерами никто не следил, Фиц! Он мог меня убить.

— Не убил же? Ты все еще с нами. Бодрее, принцесса!

Я ждала чего-то еще. Фиц смотрел на меня в упор, и я не различала в его глазах ничего, кроме холода и презрения, пока он не отвел взгляда, но я успела уловить в нем то, чего никак, ну никак не ожидала увидеть: обиду.

Тогда я поняла, отчего он сделался моим врагом.

Я его отвергла.

— Фиц…

— Тебе пора в зал, — сказал он. Ставни снова захлопнулись.

Как это сочетается в одном человеке — такая жестокость, такая ранимость?

— Минуточку, — сказала я, решившись идти до конца. — Я должна предупредить: я увольняюсь.

Он уже уткнулся в бумаги и голову не поднял:

— Насчет этого поговори с Дейвом или с Хеленой.

Даже не удивился. Я поднялась, вышла из кабинета и тихонько затворила за собой дверь.

Хелену я отыскала в баре. Она тоже не удивилась. Я продержалась дольше многих. Девицы порой увольнялись через неделю-другую, особенно если им не удавалось обзавестись постоянными клиентами, да и в любом случае меня было кем заменить. В тот вечер я даже не отработала своего взноса, так что пришлось достать деньги из сумки и расплатиться, прежде чем навсегда покинуть клуб. И вот я свободна.

Выходя из «Баркли», я внезапно ощутила облегчение. Оказывается, я не вполне осознавала, какой страх я испытывала с тех пор, как на меня набросился Арнольд. Я думала, Фиц заботится о своих работниках, думала даже, что я ему небезразлична. Я ошиблась. Настало время уходить. Впереди меня ждало кое-что получше: Кент, река Медуэй, «Месть прилива».