14
Лила провела их в столовую, где все расселись на стульях с желто-зеленой клетчатой обивкой. Стол украшала ваза с пластмассовыми фруктами. На стене висел портрет молодого Элвиса Пресли. У него был взгляд святого-покровителя, обитавшего в вечности холста и красок. Лила закурила сигарету. Сизоватый дым окутал ее коротко стриженные волосы.
– Мы были подругами, – сказала Лила. – Добрыми подругами, но не более того. Мы вместе тусовались, посещали бары. Развлечения для одиноких девушек. – Она стряхнула пепел. – Потом я вышла замуж, и мы отдалились. Я знала, что у Мэнди туго с деньгами. Она без конца занимала у меня… пока у меня водились деньги. Понимаете, Мэнди любила веселую жизнь, а чувство ответственности стояло у нее далеко не на первом месте. Ей ничего не стоило оставить маленькую дочку одну в квартире и пойти тусоваться.
– Так это ребенок Мэнди? – спросила Кэт, кивая в сторону гостиной.
– Да. Мисси – ее дочка. Знаете, мне надоело, что Мэнди вечно клянчила деньги. Мы поссорились. По ее вине. Она работала, но распоряжаться средствами совершенно не умела.
– У нее была работа?
– Да. В компании… не то «Пибоди», не то «Пибрейн». Это в районе улиц Рэдиссон и Хобарт. Слышали про телефонный маркетинг? Вот Мэнди и занималась такими звонками. Продавала отдых во Флориде разным неимущим придуркам из Джерси. Работа непыльная. Сидишь себе целый день, болтаешь по телефону и задницу растишь. И деньги ей неплохие платили. Но Мэнди – она же любила изящную жизнь. Рассчитывать, откладывать – это не для нее.
– Мы впервые слышим, что у нее была работа, – сказал Адам.
Карие глаза Лилы с восторгом разглядывали Адама. Замужество вовсе не мешало ей интересоваться другими мужчинами.
– На таких работах свои правила, – заметила Лила, выпуская очередное облако дыма. – Не все по закону, зато никаких тебе налогов. Но полгода назад Мэнди вдруг взбрыкнула и ушла с работы.
– На что же она жила и содержала ребенка?
– Я бы тоже хотела знать, – засмеялась Лила. – Но девчонки вроде Мэнди всегда вывернутся. До хлеба и воды у них не доходит. Если не получается трясти друзей, добывают баксы в иных местах. Может, папика себе нашла.
– Она называла какие-нибудь имена? – спросила Кэт.
– Нет. Но у нее наверняка кто-то появился. А иначе с чего бы она вдруг стала сорить деньгами? Я пыталась выведать у нее. Мэнди отвечала уклончиво. Дескать, ей повезло, напала на золотую жилу и все такое. Мы продолжали видеться. Она забрасывала мне Мисси, а сама ехала развлекаться. Потом возвращалась под таким кайфом – мама не горюй.
– Вы имеете в виду наркотики?
– Ну да. Любила она иногда вмазаться по полной. Не постоянно, конечно. Какое-то чувство ответственности у нее все-таки сохранялось.
– А когда все это началось? – спросила Кэт. – Деньги. Наркотики.
– Около полугода назад.
– То есть одновременно с ее уходом с работы.
– Да. Почти одновременно.
– А что было потом?
Лила пожала плечами:
– У нее появились… странности.
– Какие именно?
– Начала озираться. Домой ко мне приезжала и сразу все шторы закрывала. Я считаю, это все из-за наркотиков. Что бы там ни говорили, а от ширева крыша съезжает. Я пыталась с ней говорить. Она отмахивалась. Отвечала, что мне кажется, что у нее все замечательно. А несколько недель назад завезла мне Мисси и попросила: пусть ребенок немного поживет у меня. Сказала, что собирается оттянуться по полной.
– А конкретнее?
– Кайф словить. Решила попробовать новое зелье, которое купила у какого-то парня в своем районе. – Лила раздавила окурок. – С тех пор я ее не видела.
– А почему вы не заявили в полицию? – спросил Адам. – Как-никак человек исчез. Тут было о чем беспокоиться.
Лила ответила не сразу. Она даже отвернулась.
– Не хотела я влезать в эти заморочки с полицией.
«Нет, тут что-то еще, о чем она молчит», – подумала Кэт.
Недаром Лила смотрела куда угодно, только не на своих нежданных гостей.
– Почему вы боитесь полиции? – спросила Кэт.
– Попадала я к ним несколько раз, – нехотя призналась Лила. – После этого сразу понимаешь: копы в телевизоре и реальные копы – как день и ночь.
– А я думаю, у вас есть более веские причины бояться полицейских.
– И она их тоже боялась, – сказала Лила, подняв глаза на Кэт. – Когда она девчонку мне привезла, знаете, что я от нее услышала? Если вдруг ко мне кто придет из полиции, чтобы я дурочкой прикидывалась. Дескать, ребенок мой, и никакой Мэнди я не знаю. Еще она сказала: если начну болтать, мне это только повредит. Потому на кладбище я вас и испугалась. Подумала, вдруг вы – одна из них?
В соседней комнате Мисси переключала каналы, и оттуда слышались то обрывки диалогов из фильмов, то рев музыки.
– А что теперь будет с Мисси? – спросил Адам.
– Со мной останется, – ответила Лила и вздохнула. – Привыкла я к ребенку. Да и мой старик не возражает. – Она закурила новую сигарету. – И потом, куда девчонке идти? В приют, что ли? – резонно заметила Лила, выпуская дым.
– Оказывается, Мэнди Барнетт была сумасбродной особой, – сказала Кэт.
Они ехали в северном направлении, в сторону Сассекса.
– Вас это почти огорчило.
– Огорчило, и я даже не знаю почему. Я привыкла считать ее жертвой. Мне было ее жалко. Никто не пришел на похороны, никто даже не спросил, куда она исчезла… Заблудшая душа. – Кэт вздохнула. – Наверное, я отождествляла себя с нею.
– Ну, вас-то никак не назовешь заблудшей душой. И никогда вы такой не были.
Повернувшись к Адаму, Кэт поймала его пристальный взгляд.
– Да, я стойкий оловянный солдатик, – усмехнулась она. – Щит не пробит, и доспехи сверкают.
– Я говорил не о вашей неуязвимости.
«Конечно, мне достаточно взглянуть на тебя, и я понимаю, до чего же я уязвима», – подумала Кэт.
К ней вернулось прежнее искушение. А что, если рискнуть и решиться на отношения с Адамом? Ее мотало между смелостью и страхом. Минута уверенности, что все получится. А потом уверенность в другом – в неминуемом крахе их отношений. Этого человека она могла бы любить без оглядки, отдавая всю себя. Но безрассудство – грех, и для таких грешников приготовлено особое место в аду. Или в раю.
Она сосредоточилась на дороге, двигаясь через Сассекс в потоке машин.
– Куда мы едем? – спросил Адам.
– Мы делаем крюк. А вообще, мы едем в Бельмид.
– Зачем?
– У меня возникли интуитивные догадки. Если они верны, в мозаике появятся недостающие фрагменты.
– В этой мозаике полным-полно дыр. О каком фрагменте речь?
– О Никосе Бьяджи.
Кэт свернула на Флешнер-авеню. Через полмили они достигли пересечения с Гроув-авеню. На одном углу перекрестка стоял белый многоквартирный дом с чугунными верандами. У него было звучное название – «Ла Рома». Судя по названию, дом проектировали наподобие итальянской виллы. В действительности он был больше похож на обветшавшую крепость Аламо. Кэт вырулила в проезд и остановилась возле бассейна. Бассейн был пуст. Табличка на заборе сообщала: «ЗАКРЫТО НА РЕМОНТ». На дне ремонтируемого бассейна гнил толстый слой листьев. «Ремонт» продолжался уже года два.
– У Мэнди здесь была квартира? – спросил Адам.
– Да. Все сходится. Угол Флешнер и Гроув.
– А зачем мы сюда приехали?
– Хотелось осмотреть этот район.
Взгляд Кэт путешествовал по Гроув-авеню.
– Вот и он.
– Кто?
– Супермаркет «БигЭ». – Кэт указала на здание, высившееся на соседнем перекрестке. – Совсем рядом.
– «БигЭ», – повторил Адам. – Вспомнил. Никос Бьяджи подрабатывал в этом супермаркете грузчиком. Помните рассказ его родителей?
– Еще как помню. Удобное местечко, правда? Мэнди достаточно было зайти в «БигЭ», купить для вида какую-нибудь мелочь, расплатиться на кассе – и набор для оттягивания по-крупному у нее в кармане. А Никос возвращается домой с гонораром за выполнение заказа и бесплатной дозой для личного потребления.
– Которая их всех и отправила на тот свет.
– Но в наших рассуждениях кое-чего не хватает, – заметила Кэт. – На ситуацию ведь можно смотреть и с точки зрения бизнеса. У вас в руках новый наркотик, способный принести миллионы, если продавать его на улицах. Какой поставщик станет распространять ядовитое зелье, губя свой рынок?
– Поставщик, которому нужно устранить одного мешающего покупателя. В данном случае Мэнди Барнетт, – сказал Адам.
– Но почему Мэнди? – удивилась Кэт, пытаясь следовать логике его рассуждений.
Допустим, Мэнди – завзятая тусовщица. Эксцентричная особа. Долгое время плыла по течению, мучаясь вечной нехваткой денег. И тут полгода назад судьба проявила к ней редкую благосклонность. У нее вдруг появились большие деньги, которыми она, по словам Лилы, сорила. Мэнди бросила работу и погрузилась в водоворот развлечений, шопинга. Словом, стала вести жизнь дочки миллионера. Лила считала, что Мэнди захомутала богатенького папика. А может, у нее появилась новая работа с невероятно высокими доходами и таким же высоким уровнем риска?
– В нашей мозаике недостает очень важного фрагмента, – сказал Адам. – Откуда Мэнди поступал денежный поток? Она получала наличными, постоянно. Не из воздуха же. И мы не знаем, что было после того, как она бросила прежнюю работу…
Кэт включила двигатель.
– Наша следующая остановка – район Рэдиссон и Хобарт.
– Место ее «телефонной» работы?
– Меня восхищают ваши догадливость и безупречная работа мозга.
– Я только не понимаю: зачем нам раскрывать преступление столь старомодным способом? Зачем отбирать хлеб у полиции?
– При других обстоятельствах я бы палец о палец не ударила. Это ваша работа, ребята, вот и занимайтесь ею.
– При других обстоятельствах?
– Если бы у меня в голове не звенел сигнал тревоги. А их там сразу несколько, отчего голова раскалывается. Я помню слова Мэв о том, что городская элита… иначе, городские власти задумали радикальным образом истребить уличных наркоманов. Сегодня мы узнаём, что Мэнди боялась копов. Настолько боялась, что отвезла дочку к Лиле и велела той, в случае чего, прикинуться дурочкой. И наконец, Эстерхаус. Возможно, он выкрал зестрон из лаборатории и передал Мэнди. Но зачем? Кто заставил его это сделать?
– Тот, кто знал о его прежних связях с мафией. И кто, возможно, шантажировал его.
Кэт кивнула.
– Городские власти, – прошептала она.
– Боже милостивый.
Мысль была чудовищная. Адам откинулся на спинку и тряс головой, как будто этим можно было прогнать засевшую мысль.
– Революционный метод борьбы с преступностью.
– Я не буду торопиться с выводами, – произнесла Кэт. – Скажу лишь, что пока не готова передавать это в руки полиции.
Им понадобилось целых двадцать минут, чтобы добраться до Уотертауна. В этой части города Кэт бывала очень редко. Уотертаун находился на юго-восточной окраине Альбиона. За пятьдесят лет он из крупного процветающего порта превратился в зловонный район рыбообрабатывающих заводиков, гниющих причалов и покосившихся складов. Какая-то деловая активность по-прежнему проявлялась здесь. Сменилась ее направленность: в основном портовые бары и магазинчики, торгующие армейским снаряжением. На пересечении Рэдиссон и Хобарт Кэт насчитала три таких магазинчика. В витрине одного красовался щит с надписью: «ОРУЖИЕ И БОЕПРИПАСЫ ДЛЯ ЗАЩИТЫ ТЕХ, КОГО ВЫ ЛЮБИТЕ». До Атлантического океана было рукой подать, однако океанский ветер не мог очистить воздух от вони дизельных моторов и перерабатываемой рыбы.
Лила ошиблась: фирма называлась не «Пибоди», а «Пидмонт». Чтобы узнать ее точное местонахождение, Кэт и Адаму пришлось заглянуть в один из местных баров. Фирма не афишировала себя вывеской. Находилась она на Хобарт-стрит, на третьем этаже бизнес-центра «Манцо». На обшарпанной двери висела обычная табличка с надписью «ПИДМОНТ». Изнутри доносилось повизгивание принтера.
Они постучались.
– Кто там?
– Мы друзья Мэнди Барнетт, – чуть помедлив, ответила Кэт.
Дверь мгновенно распахнулась. На пороге стоял мужчина. Вид у него был сердитый.
– Где ее носит?
– Об этом мы и хотели поговорить.
Мужчина впустил их и снова захлопнул дверь. Комнатку, куда они попали, можно было назвать офисом только с натяжкой. Голые стены, металлический стол. В углу стоял компьютер. Подключенный к нему принтер выстукивал на листе имена и номера телефонов. Другая дверь вела в смежную комнату, совершенно такую же.
– Это она вас прислала? – спросил мужчина. – Никак решила на работу вернуться? Можете ей передать: поезд давно ушел. Кстати, она мне задолжала.
– За что?
– Аванс за две недели. Плакалась тут: денег нет. Ну я и пожалел ее. Дал зарплату вперед. А она слиняла.
– Прошу прощения, мистер…
– Рик. Просто Рик.
– Должно быть, вы еще не знаете. Мэнди Барнетт мертва.
Рик оторопело взглянул на Кэт, потом на Адама и снова на Кэт.
– Вот это нагрела! Теперь мне уже не вернуть мои триста баксов.
Зазвонил телефон. Перегнувшись через стул, Рик схватил трубку и тут же швырнул на рычаг.
– Вот и входи после этого в чужое затруднительное положение.
– Вас что же, совсем не интересуют обстоятельства ее смерти? – спросил Адам.
Алчность Рика была ему противна, и он этого не скрывал.
– Ладно, выкладывайте, – вздохнул он. – Как умерла эта сука?
– Передозировка наркотиков.
– Какая неожиданность. – Рик плюхнулся на стул, равнодушно оглядывая посетителей. – А вы зачем пришли? Или я упомянут в ее завещании?
– Рик, нам надо поговорить, – сказала Кэт, выдвигая другой стул. – Я работаю в судмедэкспертном бюро. Мне нужно задать вам несколько вопросов.
– А это коп? – спросил он, косясь на Адама.
– Нет. Но у меня есть знакомый в убойном отделе. Сержант Сайкс. Или вас больше устраивает встреча с ребятами из отдела по борьбе с мошенничеством? Они будут рады познакомиться. – Кэт обвела глазами комнатку. – Кстати, что вы тут продаете? Горящие путевки?
Рик сердито смотрел на нее и молчал.
– Вы не в настроении разговаривать? – спросила Кэт.
– Я ничего не знаю.
– Мэнди бросила работу полгода назад. Это так?
Рик что-то пробурчал. Вероятно, утвердительный ответ.
– Почему она ушла?
Опять бурчание, сопровождаемое пожатием плеч. Если бы не компьютер, можно было бы подумать, что они общаются с пещерным человеком.
– Может, она на что-то рассердилась? – спросил Адам. – Она сказала вам, почему уходит?
Вероятно, к вопросам, задаваемым мужчиной, Рик относился с большим вниманием.
– Ничего она мне не сказала. Ушла, и все. Через несколько дней позвонила и сообщила, что не вернется. По ее словам, она нашла себе кое-что получше.
– Другую работу?
– Почем я знаю? Взбалмошности у этой суки хватило бы на десятерых. Утром все было нормально. Пришла на работу, села за телефон, начала клиентов обзванивать. Потом я пошел на обед. Возвращаюсь – к двери записка пришпилена. Мол, ухожу. И все. А я должен платить за аренду двух комнат и искать человека на ее место.
– Насколько понимаю, Мэнди работала в соседнем помещении? – спросил Адам.
– Угадали. Это был, так сказать, ее личный кабинет. Тоже не нравился.
– А можно нам осмотреть комнату? – спросил Адам.
– Осматривайте. Только смотреть там не на что.
Смотреть действительно было не на что. Такая же убогая комнатенка, но без компьютера. Единственное окно выходило в грязный переулок, заставленный мусорными баками. Асфальт был усеян битым стеклом.
Адам выдвинул ящик письменного стола. Ящик был почти пуст.
– Не густо.
– Она все с собой забрала, – пояснил Рик. – Даже карандаши сперла. Мои, между прочим.
– Никаких бумаг. Даже клочков нет. – Адам задвинул ящик. – Пустота.
– Я ж вам говорил, – подхватил Рик. – Ничего особенного тут нет. Стол, стул, телефон. – Он заметил, что Кэт смотрит в окно, и добавил: – И окно. Решил создать ей условия. Чтобы было, на что посмотреть.
– Ах, какой захватывающий вид, – сухо проговорила Кэт.
– Согласен. Это вам не набережная в богатеньком квартале. Но здесь южная сторона. Солнце бывает. И потом, Болтон – тихая улочка. Ни шума машин, ни выхлопных газов.
– Действительно, этот осмотр ничего нам не дал.
– А я что говорил? Теперь довольны?
Кэт по-прежнему смотрела в окно. В переулке появился человек с пластиковым мусорным мешком. Подойдя к ближайшему баку, он откинул крышку, швырнул мешок и ушел. Почему-то это окно будоражило Кэт. Ей казалось, оно каким-то образом связано с причиной, заставившей Мэнди Барнетт внезапно уйти с работы.
– Эта улица называется Болтон-стрит? – спросила она у Рика.
– Улица – слишком громко. Переулок.
– А какие улицы ее пересекают?
– Болтон? – Рик пожал плечами, удивившись вопросу. – Если идти на восток, то Рэдиссон. А если на запад…
– Суортмор, – догадалась Кэт.
Название промелькнуло у нее в голове, как вспышка молнии. Название улицы и то, что с этой улицей связано.
«Болтон и Суортмор. Там шлепнули моего напарника. Был неподалеку тупичок. Наркотой торговали чуть ли не в открытую. Ну он туда и сунулся…»
Она резко повернулась к Адаму:
– Это же здесь! Это было совсем рядом!
– О чем вы? – не понял Адам.
– Здесь убили полицейского! В этом переулке. Когда Мэнди бросила работу? – спросила она у Рика.
– Я же сказал. Полгода назад.
– Мне нужна точная дата!
Рик сходил в другую комнату, полистал конторскую книгу.
– Ну вот. Последняя ее запись в журнале звонков. Второго октября.
– Мне надо позвонить!
Кэт полезла в сумочку за сотовым телефоном.
Адаму было не угнаться за ее мыслью.
– При чем тут убийство полицейского? Как оно связано с решением Мэнди бросить работу?
– Обыкновенный шантаж, – ответила Кэт, нажимая кнопки мобильника. – Вот откуда к Мэнди потекли деньги. Она стала невольной свидетельницей убийства полицейского. И потом трясла убийцу, требуя денег за свое молчание…
– Пока в один прекрасный день ему это не надоело, – договорил Адам.
– И тогда он решил угостить Мэнди отравой, воспользовавшись услугой местного наркоторговца, которого звали Никос… Эд, привет. Мне нужно с тобой поговорить.
Чувствовалось, что у Эда нет желания говорить с бывшей женой.
– Кэт, давай я перезвоню? Я сейчас по горло занят.
– Эд, всего один вопрос. Про того копа – Бена Фуллера. Он арестовывал Эстерхауса. В каком месте его убили?
– Где-то в Уотертауне.
– А какого числа?
– Это уже два вопроса.
– Эд, мне нужна дата!
– Не знаю. Вроде в октябре… Слушай, через двадцать минут начинается парад. Мне надо садиться в лиму…
– Эд, убийство могло произойти второго октября?
– Возможно, – после некоторой паузы ответил Эд.
– Слушай, разузнай еще одну деталь.
– Это какую же?
– Имя напарника Бена Фуллера.
– С ходу не скажу. Надо спросить.
– Так спроси.
– Слушаюсь, мэм! – рявкнул Эд и отключился.
Кэт повернулась к Адаму:
– Бена Фуллера застрелили в этом самом переулке. По версии полиции, в результате неудачного налета на точку торговли наркотиками. А я думаю, Бена убили не наркоторговцы. Его застрелил его же напарник.
Они переглянулись, шокированные своими выводами. И тем, что им теперь предстояло сделать.
– Поехали, – сказал Адам, беря ее за руку. – Мы должны немедленно поставить в известность полицейского комиссара.
– Он будет на параде. Там сейчас все городские власти.
– Тогда мы поедем в мэрию. Чем раньше мы обезвредим эту бомбу, тем скорее отпадет необходимость оглядываться назад.
– Думаете, он знает, что мы вышли на его след?
– Уверена! Эд наверняка уже всем рассказал об очередной сумасшедшей теории его бывшей жены. Такие сведения разлетаются очень быстро.
Они направились к двери.
– Эй! – окликнул их Рик. – Вы тут про копов говорили, но я ничего не понял. Мне это чем-то грозит?
– Успокойтесь, Рик, – сказал Адам. – Вы и ваша фирмочка абсолютно никому не интересны.
– И на том спасибо, – облегченно вздохнул Рик.
Покинув «Пидмонт», они торопливо спускались вниз. Это было похоже на паническое бегство.
«Мы слишком много знаем, – думала Кэт. – И это может стоить нам жизни».
Пока спускались до первого этажа, ее ладонь взмокла от пота. Они вышли на улицу, в сумрак надвигающейся с Атлантики бури. По небу катились тяжелые черные тучи. Воздух пах морской солью и человеческой жестокостью.
Адам оглядел Болтон-стрит: облупившиеся фасады домов, выщербленные тротуары. Из бара напротив вышел человек, поднял воротник и быстро пошел вперед. Неподалеку стояла машина, в которой на полную громкость орало радио. Пока никаких признаков опасности. И все же Кэт обрадовалась, когда Адам потянулся к ее руке. Тепло его ладони было лучшим успокоительным для ее натянутых нервов.
Они пошли к машине, оставленной за углом, на Рэдиссон. Упали первые крупные капли дождя.
Кэт полезла за ключами. Адам осторожно забрал их у нее.
– Машину поведу я, – сказал он. – Вы сейчас не в том состоянии.
– Спасибо.
Он открыл дверцу пассажирского сиденья, помог Кэт забраться в салон. Затем сел сам, принеся с собой успокаивающие запахи мокрой шерсти и собственной кожи, лосьона после бритья.
– После того как разберемся… со всем этим, я отвезу вас домой, – сказал он, захлопывая дверцу.
– А я с удовольствием поеду, – тихо отозвалась Кэт. – Очень хочется домой.
Они улыбнулись друг другу. Глядя на Кэт, Адам вставил ключ зажигания. Краешком глаза он видел человека, поравнявшегося с машиной, но не обратил на него внимания. Обычный прохожий.
Дверца со стороны пассажирского сиденья стремительно распахнулась. В лицо Кэт ударил холодный ветер. Еще холоднее было дуло пистолета, приставленное к ее виску.
– Винс? Нет!
– Не дергаться! – рявкнул Рэтчет. – Усек, Куонтрелл?
Адам застыл, вцепившись в рулевое колесо. Он безотрывно смотрел на Кэт.
– Не трогайте ее, – произнес он.
Ему было страшно.
– Марш на заднее сиденье, – приказал Рэтчет. – Я тебе говорю, Новак.
Кэт на негнущихся ногах вылезла из машины и пересела на заднее сиденье. Рэтчет сел рядом и захлопнул дверцу. Дуло его пистолета по-прежнему упиралось в висок Кэт.
– Так-то лучше, – усмехнулся Рэтчет. – Едем.
– Оставьте ее, – попросил Адам, поворачиваясь назад. – Незачем расправляться с ней.
– Как бы не так. Она знает. Ты тоже.
– Рэтчет, вы забыли еще об одном человеке. Об окружном прокуроре!
– Он не принимает это всерьез. Считает историю с трупами заурядным делом. А бывшую жену – головной болью. Тут я с ним целиком согласен.
Рэтчет щелкнул предохранителем.
– Нет! – крикнул Адам. – Прошу вас.
– Тогда трогай с места.
– Куда?
– Для начала – по Рэдиссон.
Адам бросил на Кэт отчаянный взгляд. У него не было иного выбора. Он завел двигатель. Машина тронулась и вскоре влилась в поток. Кэт видела побелевшие костяшки его пальцев. Адам был целиком во власти Рэтчета. Одно неверное движение, и коп не задумываясь убьет Кэт.
– Винс, они все равно догадаются, – сказала Кэт. – Эд знает, что ты был напарником Бена Фуллера. Он уже задумался о настоящих причинах гибели Фуллера. Как ты мог убить своего напарника?
– Он был неважным парнем.
– В каком смысле неважным? Не соглашался играть по твоим правилам? Не желал брать взятки?
– Великовозрастный бойскаут. Бог, честь, страна. Возвышенные принципы, которыми не оплатишь счетов. У нас с Беном никогда не было взаимопонимания. И точек соприкосновения тоже.
– То ли дело Мэнди Барнетт, – бросил ему Адам.
– Ну, с Мэнди у нас кое-какое понимание было. Сучка увидела возможность поиметь деньги и вцепилась зубами. Ее сгубила жадность. С каждым разом ее денежные аппетиты росли.
– И тогда вы заставили Эстерхауса украсть опасное лекарство. По сути, яд. Вы думали, что установить состав зестрона – нерешаемая задача.
– Что, Герб проболтался? – с некоторым удивлением спросил Рэтчет.
– Нет. Но его признания и не требовалось, – ответила Кэт. – Мы узнали о его аресте за марихуану. В то время твоим напарником был Фуллер. Скорее всего, от него ты и услышал о прошлом Эстерхауса и страхе Герберта перед мафией.
– Да, – засмеялся Рэтчет. – Ребят из Майами он до смерти боялся.
– И тогда вы с ним заключили сделку. Он снабдил тебя наркотиком, а ты не сообщил во Флориду о его нынешнем местонахождении.
– Неплохая, кстати, получилась сделка.
– Неплохая, если бы не побочные эффекты. Зестрон-Л убил нескольких человек. Один труп прозекторская служба еще могла бы проморгать. Но четыре? Тут уже прослеживалась закономерность.
Они остановились на красный свет.
– Сворачивай вправо, – приказал Рэтчет, взглянув на дорожный знак.
– Куда мы едем? – спросил Адам.
– К докам.
Адам мельком взглянул на Кэт.
«Держитесь, – говорил его взгляд. – Я что-нибудь придумаю».
Он свернул вправо.
До порта было недалеко – всего три квартала. Залитые дождем причалы пустовали. У них очень давно не швартовались корабли. Только возле одного покачивался на серых волнах рыболовный траулер.
– Складское помещение впереди.
– Пирс может не выдержать вес машины, – предостерег Рэтчета Адам.
– Выдержит. Поезжай!
Адам медленно въехал на пирс. Деревянный настил скрипел и прогибался под колесами. У дверей склада он остановился.
– Приехали, – объявил Рэтчет. – Вылезайте.
Кэт вылезла. Ветер зашелестел у нее в волосах, принеся мельчайшие брызги морской воды. Теперь дуло пистолета упиралось ей в затылок. Она стояла, слушая громкие удары своего сердца.
– Куонтрелл! Не стой столбом. Открывай дверь, – распорядился Рэтчет.
– Еще два убийства повесите на себя. Винс, что это вам даст?
– Свободу. Я сказал, дверь открой.
Адам неохотно уперся плечом в задвижную дверь.
– Вы убили Фуллера, – говорил он, толкая заклинившую дверь. – Эстерхауса. Мэнди Барнетт.
Дверь дрогнула. Ее ролики покатились по пазам. Внутри склада было темным-темно.
– Сколько еще будет трупов?
– Только два ваших. – Рэтчет взмахнул пистолетом. – Внутрь!
С пулей не поспоришь. Адам и Кэт перешли с продуваемого причала в сумрак склада. Темнота пахла плесенью и гнилью.
– Сайкс все равно догадается, – сказал Адам. – Он нас найдет.
– Найдет, но не сразу. Этот склад принадлежит Вито Скализи, которого недавно посадили на восемь лет. За это время крысы сделают свою работу. Надеюсь, я объясняю доходчиво.
«Он убьет нас и оставит тела на съедение крысам».
От этой мысли Кэт едва не стошнило. Глаза привыкли к сумраку, и она увидела старые ящики и поддоны. Под крышей тянулся узкий мостик, с которого свешивались веревки. В одном месте кровля сгнила, и оттуда капала дождевая вода. Склад имел единственную дверь.
Адам пытался выиграть время.
– Вы не учитываете другие факторы, Винс. Вас видели на похоронах.
– Я был там по долгу службы.
– Но там и нас видели! Будет несложно догадаться, что к чему.
– У меня железное алиби. Вернулся домой, лег в постель. Я же вдрызг простужен. – Он поднял пистолет. – Идите к стене. Или вы думаете, я на себе вас потащу? Не с моей больной спиной.
Адам подошел к Кэт, обнял ее за плечи. Она почувствовала его теплое дыхание. Его губы коснулись ее макушки.
– Приготовьтесь, – прошептал он. – Когда я двинусь – бегите.
Она ошеломленно посмотрела на него и прочла в его глазах приказ, обязательный к исполнению.
«Не спорьте, – говорили его глаза. – Делайте так, как я сказал».
– У меня нет времени на ваши нежные прощания! – прикрикнул на них Рэтчет. – К стене!
Адам подтолкнул Кэт, подавая ей знак, затем отпихнул и встал между нею и Рэтчетом. Он спокойно смотрел на дуло пистолета.
– А знаете, Винс, вы упустили еще несколько важных деталей, – сказал он. – Например, машину.
– Избавиться от тачки – пара пустяков.
– Я говорю о своей машине.
Адам шагнул вперед. Это был не шаг, а шажок, и Рэтчет ничего не заметил.
– «Вольво», брошенный на кладбище… – Еще один шаг к Рэтчету, навстречу пистолету. – Это вызовет множество вопросов.
– Спасибо, что напомнили, – усмехнулся Рэтчет. – Ваша игрушка тоже исчезнет.
– Она-то, может, и исчезнет. Но останется дружок Мэнди Барнетт.
– Что?
– Мэнди была не только алчной, но и болтливой. Думаете, она молчала про свою золотоносную жилу? Думаете, ее парень не спрашивал, откуда появляются наркотики и деньги?
Рэтчет уже собирался пристрелить их и покончить с этим кровавым делом, но слова Адама зародили в нем сомнение. Рука с пистолетом дрогнула, и дуло чуть-чуть опустилось.
Адам находился в десяти футах от Рэтчета. Далековато для броска. Но второго шанса могло не представиться.
Кэт, стоящая позади Адама, почти физически ощутила, как напружинились его мышцы.
«Боже, он все-таки решил атаковать Рэтчета».
Адаму достанется первая пуля. Возможно, и вторая. Но к этому времени Кэт тоже набросится на Рэтчета. Шансы выиграть были ничтожны. Скорее всего, они проиграют. Но что еще оставалось? С овечьей покорностью ждать смерти?
Она подалась вперед, чуть приподнявшись на цыпочки, как спринтер перед стартом. Но она никуда не побежит. Она вслед за Адамом бросится на это чудовище…
И в эту секунду у Рэтчета зазвонил мобильный телефон. Он висел на поясе, и сила привычки заставила Рэтчета наклонить голову. Он отвлекся на доли секунды, но Адаму этого хватило для прыжка.
Он преодолел половину расстояния, когда раздался первый выстрел. Пуля вошла в тело Адама, но не остановила его. Прежде чем Рэтчет снова успел выстрелить, Адам навалился на него, и они оба рухнули на пол.
Кэт бросилась вперед, чтобы помочь Адаму… вот только как? Мужчины катались по полу, сражаясь за пистолет. Прозвучал второй выстрел. Рэтчет стрелял наугад. Пуля просвистела рядом со щекой Кэт. Адам схватил Рэтчета за запястье.
– Бегите! – успел прохрипеть он и тут же был подмят Рэтчетом.
Кэт не собиралась бежать. Она кинулась на Рэтчета, намереваясь завладеть пистолетом, но рука Винса крепко сжимала оружие. Рассвирепев от ее дерзости, Рэтчет ударил Кэт в челюсть. Удар опрокинул ее на груду мокрого брезента. Сквозь обжигающую боль Кэт заметила, что Рэтчет повернулся и теперь смотрит на неподвижно лежащего Адама.
«Адам мертв, – подумала она. – Адам мертв!»
Ее злость была сильнее горя. Кэт поднялась на ноги и устремилась туда, где серел прямоугольник дневного света.
Она почти достигла выхода, когда Рэтчет выстрелил ей вдогонку.
Пуля ударилась в дверной косяк. Отлетевшие щепки оцарапали Кэт щеку. Она выскочила наружу. В серое пространство, наполненное дождем и ветром.
У нее в запасе были считаные секунды. Голова по-прежнему раскалывалась от удара, и Кэт двигалась, как пьяная. Машина стояла всего в нескольких футах. Дальше – мокрые скрипучие доски пирса, на котором негде спрятаться. Бежать бесполезно. Один выстрел в затылок, и все кончится.
Куда теперь? Куда? Перед глазами мелькали разноцветные пятна.
Рэтчет выбежал из склада. Кэт спряталась за машиной. Он выстрелил. Пуля ударилась в задний бампер и отскочила. Кэт проползла вдоль машины и открыла пассажирскую дверцу. Ключа зажигания в прорези не было. Попытаться заблокировать двери? Не успеет и окажется в ловушке.
Рэтчет приближался. Кэт подумалось, что сейчас он разрядит в нее всю обойму.
Она слышала скрип досок под его ногами. Рэтчет огибал машину с другой стороны. Отступать некуда. Темнота склада ее не спасет.
Набрав побольше воздуха, Кэт прыгнула с пирса в воду.
