Глава 34

Лёкен зажег стеариновые свечи, а Харри тем временем разглядывал его оружие, «Глок-31». Он вытащил магазин и сунул его в карман. Никогда раньше он не держал в руках такого тяжеленного пистолета.

— Он у меня со времен службы в Корее, — сказал Лёкен.

— Вот как, Корея. А что вы там делали?

Лёкен убрал спички в ящик и сел за стол напротив Харри.

— Норвегия развернула там полевой госпиталь под эгидой ООН, а я тогда был совсем молодым младшим лейтенантом и любил риск. После заключения мира в 1953 году я остался на службе в ООН, в только что созданном комиссариате по делам беженцев. Они толпами валили через границу из Северной Кореи, обстановка была критическая. Мне приходилось спать с этой штуковиной под подушкой. — И он указал на пистолет.

— Ладно. А чем вы занимались потом?

— Был в Бангладеш и Вьетнаме. Голод, война, беженцы. После всего увиденного жизнь в Норвегии любому покажется невыносимо банальной. Я выдержал дома не больше двух лет и снова захотел уехать. Сами знаете.

Но Харри не знал. И не знал, как ему относиться к этому худощавому мужчине, который сидел перед ним. Тот был похож на старого хёвдинга, вожака викингов, — с орлиным носом, глубоко посаженными, выразительными глазами. Седые волосы, загорелое в морщинах лицо. Вылитый Эрик Бю, подумал Харри. К тому же держался он в этой ситуации совершенно спокойно, что настораживало Харри еще больше.

— Почему вы вернулись? И как вам удалось пройти незамеченным мимо моего коллеги?

Седой норвежец хищно ухмыльнулся, и в неровном свете свечи блеснул золотой зуб.

— Машина, на которой вы приехали, резко выделяется на фоне остальных, более привычных в этом районе: здесь ведь попадаются лишь туктуки, такси да старые развалюхи. Я разглядел в машине двух человек, бросилась в глаза их выправка. Тогда я зашел за угол и сел в кафе, откуда мне было видно вас обоих. Потом в салоне зажегся свет, и вы оба вышли. Я вычислил, что один из вас явно останется караулить в машине, пока другой не вернется. Тогда я вышел из кафе, взял такси и въехал прямо в гараж, а оттуда поднялся на лифте в свою квартиру. Ловко вам удался фокус с коротким замыканием…

— Только вот обычные люди не обращают внимания на припаркованные на улице машины. Если, конечно, они этому не обучены или не ждут засады.

— Хорошо. Тонье Виг вряд ли удастся получить «Оскар».

— Так чем же вы здесь действительно занимаетесь?

Лёкен показал на фотографии и фотоаппаратуру, разбросанную по полу.

— Вы зарабатываете себе на жизнь… вот этим? — спросил Харри.

— Именно.

Харри почувствовал, как учащенно забилось сердце.

— А вам известно, сколько лет вам придется отсидеть в этой стране за подобные вещи? Думаю, я смогу устроить вам тюрьму лет на десять.

Лёкен ответил коротким, сухим смешком.

— Вы что, считаете меня дураком, инспектор? Вам не надо было бы вламываться в мой дом, будь у вас на руках ордер на обыск. А если бы меня можно было арестовать за то, что найдено у меня в квартире, то вы с вашим коллегой все равно не сумели бы этого сделать. Ни один судья не признал бы доказательств, полученных таким способом: это не просто не по правилам, это откровенное беззаконие. И возможно, вам самому придется здесь задержаться, Холе.

Харри двинул ему пистолетом. Как будто кран открылся: из носа Лёкена хлынула кровь.

Но Лёкен не шелохнулся, только смотрел, как кровь окрашивает цветную рубашку и белые брюки.

— Натуральный тайский шелк, — произнес наконец он. — И стоит недешево.

От удара он несколько поостыл, зато Харри чувствовал, как в душе закипает злость.

— Ничего, найдешь деньги, чертов педераст. Тебе ведь хорошо платят за это дерьмо. — И Харри поддал ногой валявшиеся на полу фотографии.

— Не знаю, — ответил Лёкен, прижав белый платок к разбитому носу. — Я получаю от норвежского государства зарплату согласно тарифной сетке. Плюс надбавку за работу за рубежом.

— О чем это ты?

В ответ снова сверкнул золотой зуб. Харри вдруг заметил, что сжимает пистолет с такой силой, что ломит руку. Хорошо, еще он вынул из него магазин.

— Вы не знаете кое-каких вещей, Холе. Наверное, вам следовало бы узнать о них раньше, но ваш начальник посчитал, что это не обязательно, коль скоро они не имеют отношения к расследованию убийства. Но раз уж я разоблачен, то вас можно проинформировать и об остальном. Начальник полиции и Дагфинн Торхус сообщили мне о фотографиях, найденных вами в кейсе Мольнеса, и вы, конечно, уже поняли, что это были мои снимки. То, что вы видите в моей квартире, — это звено в цепи расследования дела о педофилии, которое по многим причинам пока засекречено. Я полгода следил за этим человеком. Фотографии служат доказательством его преступления.

Харри и без раздумий было ясно: Лёкен говорит правду. Все встало на свои места, словно в глубине души он знал об этом с самого начала. Ореол таинственности вокруг работы Лёкена, фотоаппаратура, ночной бинокль, странные поездки во Вьетнам и Лаос, — все именно так и есть. А окровавленный человек напротив него больше уже не казался врагом, он был коллегой, союзником, которому он чуть не сломал нос.

Харри медленно нагнулся и положил пистолет на стол.

— Ладно, я верю вам. Но зачем такая секретность?

— Вам известно о договорах Швеции и Дании с Таиландом, по которым возбуждаются дела против педофилов?

Харри кивнул.

— Отлично. Норвегия ведет переговоры с таиландскими властями, но договор пока еще не заключен. Поэтому я работаю здесь неофициально. Мы можем задержать этого педофила уже сейчас, но приходится ждать. Если мы арестуем его немедленно, будет ясно, что мы проводили незаконное расследование на таиландской территории, а это политически неприемлемо.

— На кого же вы работаете?

— На посольство. — И Лёкен развел руками.

— Знаю, но от кого вы получаете приказы? Кто стоит за всем этим? И информируют ли об этом стортинг?

— Вы уверены, что действительно хотите все это знать, Холе? — Он встретился взглядом с Харри.

Тот собрался было что-то сказать в ответ, но передумал и лишь покачал головой.

— Расскажите мне лучше, кто этот мужчина на снимках.

— Не могу. Простите, Холе.

— Это Атле Мольнес?

Лёкен взглянул на стол и усмехнулся.

— Нет, это не посол. Мольнес как раз был инициатором расследования…

— Значит, это…

— Повторяю, что я не могу рассказать вам обо всем сейчас. Если окажется, что наши дела связаны друг с другом, тогда другой разговор, но все равно решать будут наши начальники.

И он поднялся со стула.

— Я устал.

— Ну как? — спросил Сунхорн, когда Харри сел в машину.

Харри попросил у него сигарету, зажег ее и жадно затянулся.

— Ничего не нашел. Пустая трата времени. Мужик чист.

Харри сидел у себя в квартире. Он почти полчаса проговорил по телефону с Сестрёнышем. Точнее, это она говорила с ним. Невероятно, сколько же всего может произойти в жизни человека за какую-то неделю. Еще она рассказала, что звонила папе и что в воскресенье они вместе пообедают. Будут есть котлеты. Сестрёныш все приготовит, она надеется, что папа хоть немного разговорится. Харри тоже на это надеялся.

Затем он полистал свой блокнот и набрал другой номер.

— Алло, — ответили на другом конце провода.

Он затаил дыхание.

— Алло, — повторил голос.

Харри положил трубку. Голос Руны звучал почти умоляюще. Он и сам не знал, зачем позвонил ей. Через несколько секунд раздался телефонный звонок. Подняв трубку, он ожидал услышать ее голос. Но это был Йенс Брекке.

— Я вспомнил, — заявил он. Голос его звучал возбужденно. — Когда я поднимался с парковки обратно в офис, на первом этаже в лифт вошла девушка: она ехала вместе со мной, а потом вышла на пятом этаже. Думаю, она меня запомнила.

— Почему?

В ответ раздался нервный смешок.

— Потому что я ее пригласил.

— Пригласил?

— Да. Эта девица работает в «Мак-Эллисе», я встречал ее раньше. В лифте были только мы с ней, и она так мило улыбалась, что у меня просто вырвались эти слова.

Возникла пауза.

— Ты вспомнил об этом только сейчас?

— Нет, просто сейчас я вспомнил, когда именно это было: после того, как я проводил посла к машине. Мне казалось, это произошло днем раньше. Но потом я понял, что ошибался: ведь она тогда вошла в лифт на первом этаже, а это значит, что я поднимался с паркинга. С тех пор я на парковке не был.

— Так что же она ответила?

— Она согласилась, а я тут же пожалел о своих словах. Обычный флирт, ничего больше. Потом я попросил у нее визитку и сказал, что позвоню ей, чтобы мы выбрали время. Разумеется, продолжения не последовало, но думаю, она меня вспомнит.

— У тебя есть ее визитная карточка? — разочарованно протянул Харри.

— Да, разве это не здорово?

Харри поразмыслил немного.

— Послушай, Йенс, это прекрасно, но все не так просто. Алиби у тебя по-прежнему нет. Теоретически ты мог после этой встречи снова спуститься на лифте вниз. К примеру, забыть что-то в офисе, вернуться, забрать и снова спуститься, не так ли?

— О! — голос его зазвучал растерянно. — Но…

Йенс умолк, и Харри услышал его вздох.

— Вот дьявол. Ты прав, Харри.