LI

— Я не смог ничего купить, сегодня все магазины закрыты, — пожаловался Вейренк, выкладывая провизию на кухонный стол. — Пришлось разграбить запасы Фруасси, надо будет ей их возместить, и как можно скорее.

Ретанкур стояла, прислонясь спиной к холодному камину, и ее белокурая голова заметно возвышалась над каминной полкой. Адамберг размышлял, куда ее устроить на ночлег в этом доме, где все кровати были старинными, то есть слишком короткими для ее роста. Она наблюдала, как Вейренк и Адамберг увлеченно делают сэндвичи, намазывая на хлеб паштет из кролика с вешенками. Никто не знал, почему Ретанкур в какие-то дни бывала угрюмой, а в другие — приветливой, поскольку никто никогда не спрашивал ее об этом. Но даже когда могучая женщина улыбалась, в ее облике было что-то суровое, даже слегка пугающее, так что у вас сразу пропадала охота изливать ей душу или задавать нескромные вопросы. Ведь никому не придет в голову дружелюбно — и, в сущности, бесцеремонно — хлопнуть по стволу тысячелетнюю секвойю. Хмурая или радостная, Ретанкур неизменно вызывала у окружающих почтение, а порой и благоговение.

После скромного ужина — впрочем, паштет Фруасси, бесспорно, был великолепен — Адамберг начертил план местности и объяснил подчиненным порядок их передвижений. От гостиницы Лео по дороге в юго-восточном направлении, потом наискосок через поля, потом по грунтовой дороге к старому колодцу.

— Небольшая прогулка длиной шесть километров. Это лучшее место, какое я сумел подобрать. Так называемый Уазонский колодец. Я заметил его, когда шел вдоль Тука.

— Что такое Тук? — спросила Ретанкур, во всем любившая ясность.

— Тук — это здешняя река. Колодец находится на территории соседней коммуны, он уже лет сорок как заброшен, глубина около двенадцати метров. Если хочешь от кого-то избавиться — самое милое дело сбросить его туда.

— Да, но только если он перегнется через закраину, — заметил Вейренк.

— На это я и рассчитываю. Ведь убийца уже однажды применил этот способ, когда выбросил Дени из окна. Он знает, что ему легко будет справиться.

— Значит, Дени не покончил с собой, — констатировал Вейренк.

— Его убили. Он — четвертая жертва.

— Но не последняя.

— Точно.

Адамберг отложил карандаш и продолжил свои рассуждения, если это можно было так назвать. Ретанкур несколько раз морщила нос: как обычно, она не одобряла методов, которые комиссар применял для достижения цели. Однако в данном случае цель была достигнута, и Ретанкур не могла этого не признать.

— И это, конечно же, объясняет, почему он не оставил следов, — сказал Вейренк, которому захотелось проанализировать ситуацию в свете новых фактов.

А Ретанкур интересовали конкретные детали предстоящей операции.

— Закраина широкая?

— Нет, приблизительно тридцать сантиметров. Но что еще более важно, она низкая.

— Может сработать, — одобрительно заметила Ретанкур. — А диаметр колодца?

— Достаточно большой.

— Как будем действовать?

— В двадцати пяти метрах от колодца есть амбар, оставшийся от заброшенной фермы, с большими обветшавшими дверьми. Мы будем там, ближе подойти никак нельзя. Но будьте осторожны, Иппо — крепкий парень. Мы здорово рискуем.

— Опасный план, — заметил Вейренк. — На карте человеческая жизнь.

— Да, но выбирать не приходится, ведь у нас нет никаких доказательств, кроме случайно подобранных оберток из-под сахара.

— Ты их сохранил?

— Да, в погребе, в пустом бочонке.

— На них могли сохраниться отпечатки. Ведь дождя не было несколько недель.

— Все равно это ничего не докажет. Сидеть в лесу на поваленном дереве и жрать сахар — не преступление.

— А слова, которые сказала Лео?

— Слова старой женщины, находившейся в состоянии шока. И слышал их только я.

— При этом еще был Данглар.

— Данглар не прислушивался.

— Да, это нельзя признать доказательством, — согласилась Ретанкур. — Значит, у нас нет другой возможности, кроме как поймать его на месте преступления.

— Опасный план, — повторил Вейренк.

— Вот поэтому я вызвал Ретанкур, Луи. Она сумеет его нейтрализовать быстрее и надежнее, чем это сделали бы мы с тобой. И поймать его, если он вздумает смыться. И веревку, если понадобится, будет держать именно она.

Вейренк беззлобно покачал головой и закурил. То, что Ретанкур превосходит его по физической силе, было неоспоримым общепризнанным фактом. Наверно, она даже смогла бы втащить Данглара на платформу.

— Если наш план провалится, — сказал он, — этот человек погибнет, да и нам несдобровать.

— План беспроигрышный, — спокойно возразила Ретанкур. — Если, конечно, встреча состоится.

— Состоится непременно, — заверил ее Адамберг. — У парня просто нет другого выхода. И ему очень хочется убить этого человека.

— Допустим, что так, — сказала Ретанкур, протягивая пустой стакан.

— Виолетта, — мягко сказал Адамберг, наливая ей вина, — это уже третий стакан. А нам понадобятся все ваши силы.

Ретанкур пожала плечами, словно комиссар ляпнул глупость, которую даже не стоит комментировать.