Закодированная электронная карточка, которую Сарацин вытащил из бумажника Тласса, мгновенно сработала, и входная дверь института открылась.

Хотя на посту охраны, как и в самом здании, никого не было, металлодетекторы по-прежнему работали. Сарацин миновал их без всяких осложнений: он заранее снял часы и освободил карманы. Пройдя еще шесть шагов, он остановился.

Впереди был единственный путь – узкий коридор, который упирался в стальную дверь с электронным замком. Пол был выложен длинными металлическими панелями. Когда Сарацин, делая вид, что наслаждается прохладой от кондиционера, наблюдал за входом в институт, он разгадал один из многочисленных секретов безопасности здания: под полом были спрятаны весы. Прежде чем ступить на металлические панели, необходимо было приставить закодированную карточку еще к одному считывающему устройству. Затем компьютер сличал имя на карточке с базой данных, которая проверяла вес входящего.

Если бы не эта мера предосторожности, Сарацин мог бы просто схватить Тласса за шиворот и пройти вслед за ним, но если бы два человека одинакового роста одновременно встали на весы, это автоматически заблокировало бы вход в здание.

Сарацин, так и не снявший хирургических перчаток, провел по считывающему устройству карточкой Тласса. Он ступил на весы, не имея ни малейшего понятия, при каком допуске на ошибку срабатывала система, готовый к тому, что с потолка сейчас опустятся жалюзи и он окажется в ловушке.

Но ничего не случилось: догадка, что Тласс весил столько же, сколько и он сам, оказалась верной. Последним препятствием был сканер системы идентификации по сетчатке глаза. Сарацин поставил контейнеры со льдом на выступ и взял в каждую руку по глазу, заранее отметив, какой из них левый, а какой правый. Держа скользкие шарики между большими и указательными пальцами рук, он сильно прижал их к своим векам, костистым глазным впадинам. Ничего не видя и уповая только на милость Аллаха, Сарацин повернулся лицом к сканеру на стене.

Он знал, что перчатки на руках не создадут проблем: система была сконструирована таким образом, что не реагировала на пластик, металлическую оправу очков, контактные линзы, косметику и тому подобное. Ее интересовало только одно: кровеносные сосуды на оболочке задней части глаза, рисунок которых уникален для каждого из шести миллиардов живущих на Земле и разнится даже у однояйцевых близнецов.

Фирма-изготовитель этой системы утверждала, что данное устройство обмануть невозможно. Действительно, сетчатка глаза после смерти очень быстро разлагается. Вопрос заключался в том, будут ли глаза, взятые у живого человека менее трех минут назад, содержать достаточно крови, чтобы убедить компьютерную программу: перед сканером стоит Башар Тласс собственной персоной. Едва ли кто-нибудь прежде пытался это выяснить, и Сарацин мог узнать ответ исключительно опытным путем.

Наблюдая за проходной, саудовец подметил, что большинство людей стояли перед сканером секунды две, поэтому он заставил себя досчитать до трех и только тогда отвернулся. Бросив глаза Тласса в лед, Сарацин направился к металлической двери в дальнем конце коридора. И вновь он стал считать: по его наблюдениям, никто не ждал, пока она откроется, дольше четырех секунд.

Медленно досчитав до шести, наш герой понял: надо бежать. На случай неудачи он разработал следующую стратегию: разбить окно из толстого листового стекла, если система заблокирует карточку-ключ и двери. Вырвавшись наружу, добраться на внедорожнике до мусорной свалки, которую он приметил загодя, уничтожить там труп Тласса, а потом пройти пешком двадцать миль до автовокзала. Сесть на автобус и уехать из страны (Сарацин надеялся, что ему удастся пересечь границу раньше, чем ее закроют).

На счете «восемь» он уже поворачивал назад. Весь его план рушился, и Сарацин испытывал ненависть к самому себе. Страх молотом стучал в висках, заставляя дорожить каждым мгновением, но тут стальная дверь вдруг открылась, и он оказался внутри.

Причина этой задержки так и осталась для него тайной: возможно, едва заметные изменения в глазах сбили систему с толку и вынудили ее использовать более сложный алгоритм или она пробуждалась из режима ожидания – это его уже не волновало. Через открывшуюся стальную дверь в конце коридора саудовец вошел в большой зал, испытывая от достигнутого успеха настоящую эйфорию. Но вскоре восторг его поутих.

Высокие стены, колючая проволока, камеры наблюдения – в силу этого все его представления об институте ограничивались фасадом здания. Располагая столь скудной информацией, Сарацин прикинул приблизительные размеры учреждения, но, как оказалось, серьезно, а может быть, даже фатально ошибся. Очутившись сейчас в зале, он понял, насколько велико его пространство.

Один Аллах знает, как много времени придется потратить, чтобы найти в таком огромном помещении то, что ему нужно. А там, во внешнем мире, скоро обнаружат исчезновение Тласса. Когда члены его семьи или друзья не смогут дозвониться ни в офис, ни на мобильный телефон, кто-нибудь, несомненно, станет искать его на автостоянке.

Сарацин не знал, сколько времени в его распоряжении, – может быть, поиски Тласса уже начались. Он понимал, что ему надо торопиться, а задача, стоящая перед ним, чрезвычайно трудноразрешима. Говоря словами турецкой пословицы, ему предстояло выкопать колодец при помощи иголки.

Невооруженный, рискуя оказаться во власти любого, кто мог случайно войти в эту минуту, Сарацин бежал по первому из пяти широких коридоров, пока, свернув направо, не достиг их пересечения. Он остановился, не успев сделать очередной шаг: дорогу ему преградило армированное стекло – пост безопасности.

Двое охранников, которые угостили бродягу чаем в первые выходные после его приезда, упоминали о специальных средствах защиты внутри здания. Из их описания Сарацин понял, что эта система включала рентгеновский сканер на основе обратного рассеивания. Внести сюда что-то тайком невозможно: каждого входящего просвечивали насквозь. С помощью рентгеновского излучения можно было также установить большой диапазон параметров человеческого тела, например длину правого бедра, расстояние между носом и мочкой уха. В отличие от сканера сетчатки глаза, здесь невозможно было выдать себя за кого-то другого.

Ни одно самое передовое медицинское учреждение в мире не могло похвастаться армированным стеклом и рентгеновским сканером на основе обратного рассеивания. Сарацин знал, что под их защитой скрываются ужасные исследования, тайно проводившиеся в Институте передовых методов медицины. Он не очень-то надеялся проникнуть внутрь этого бастиона. Впрочем, если его догадки верны, это не главное.

Сарацин повернул назад и вскоре вновь оказался на пересечении коридоров – иностранец в чужой стране, отчаянно пытающийся обнаружить некую уникальную и, как ни странно, совершенно безвредную вещь – коробку с маленькими флаконами, содержимое которых было призвано защитить работающих здесь людей.

Сарацин нырнул в следующий лабиринт коридоров и офисов. Он проходил полностью затемненные участки, места, где неясно вырисовывались какие-то очертания, – опасность могла поджидать его на каждом шагу. И тут он увидел, как в коридорах на уровне плинтусов внезапно зажегся свет. Он обернулся и застыл на месте.

Кто-то проник в здание и включил свет! Сарацин прислушивался каждой клеточкой своего существа, пытаясь определить местонахождение вошедшего. Где-то далеко раздался телефонный звонок, сочилась вода из крана, снаружи дребезжало на ветру железо. Этот стук почти совпадал с ритмом биения его сердца. Он пытался уловить шум шагов, шелест одежды, звяканье вытаскиваемого из кобуры оружия. Ничего.

И тогда он понял: свет шел от электронных часов, а за стенами здания наступила ночь. Страх уполз назад в свою пещеру.