Коробки прибыли через пять дней.

Документы свидетельствовали, что курьерская компания доставила их в порт Триполи, где они были перегружены в снабженный рефрижератором контейнер. Небольшой грузовой корабль «Седарс лайн» перевез коробки через Средиземное море, и через несколько дней они попали на таможню Неаполя.

Надо ли пояснять, как все произошло далее? Даже в самые благополучные времена Италия не отличалась скрупулезностью и эффективностью бюрократических процедур. Коробки же были доставлены в Неаполь в разгар кризиса. Постоянные сокращения бюджета привели к значительному увеличению таможенного сбора, ресурсы этих служб вконец истощились из-за потока контейнеров с нелегальными иммигрантами, с риском для жизни совершавших короткое морское путешествие из Северной Африки.

В коробках, прибывших в Италию, тайно перевозилось высокоактивное вещество четвертого уровня биологической защиты. Тем не менее ни одна из них не была открыта для осмотра, не говоря уже про химический анализ. Загруженные работой таможенные чиновники приняли на веру то, что утверждалось в документации грузоперевозчика: мол, это утратившие действие вакцины, возвращаемые в Германию, на завод-производитель.

В Неаполе коробки погрузили в автофургон, который проследовал на север без всякой последующей инспекции и пересек неохраняемую границу с Австрией, откуда направился в Германию.

Коробки прибыли к воротам системы защиты объекта в 23.06, как было зафиксировано компьютером службы охраны. Один из ее сотрудников увидел в документации номер контактного телефона парня, работающего на складе, позвонил ему и сообщил, что партия груза доставлена.

Шлагбаум открылся, водителю дали сигнал проезжать, и через три минуты Сарацин вступил во владение десятью тысячами флаконов с жидким средством массового уничтожения. Путешествие, начавшееся давным-давно (как вы помните, отправным пунктом его стала некогда секретная информация, просочившаяся в Интернет), подходило к концу.

Сарацин немедленно поместил коробки в самый дальний, редко посещаемый угол склада, где хранились выброшенные упаковки, и вывесил объявление на турецком и немецком языках: «Не трогать вплоть до особого распоряжения!»

Первоначально он планировал припрятать партию пузырьков с лекарством, предназначенным для отправки в сорок крупнейших городов Соединенных Штатов, освободить их от содержимого и заменить продуктом собственного творчества. Но эта процедура явно оказалась бы медленной и очень опасной. В том, что она совсем не обязательна, Сарацин убедился уже в первый день своей работы на складе. Стеклянные флаконы, прибывшие из Ливана, были настолько похожи на пузырьки, используемые компанией «Чирон», что даже специалист с большим трудом заметил бы отличие. Поэтому все, что оставалось сделать Сарацину, – это наклеить этикетки.

Он незамедлительно начал экспериментировать с растворителями, при помощи которых мог бы отделить от легальных медикаментов этикетки, не повредив их. То, что он искал, Сарацин нашел в магазине канцтоваров – обычный раствор, нейтрализующий большинство промышленных клеев.

Десять емкостей этого раствора, по полгаллона каждая, хранились в его запирающемся шкафчике. Ему нужно было только снять этикетки с подлинных лекарств и переклеить их на маленькие пузырьки с вирусом оспы. Тогда они будут отправлены в сорок городов Америки надежно замаскированными, а уж далее система здравоохранения США довершит начатое.

Сарацин понимал, что замена этикеток будет долгим и трудоемким процессом, но ему повезло, что он выходил на службу один в ночную смену. Настоящей работы, которая могла бы отвлечь его, было мало. Сарацин столько раз прокрутил все в голове, специально потратив даже одну ночь на хронометраж своих действий, что знал: в намеченные сроки он уложится.

Оставалось девять дней.