Лишь много позже я узнал, что электропитание отключилось не только в Бодруме. В Миласе произошло то же самое. Из-за этого вечернее цирковое представление отменили, перенеся его на следующую неделю, а публика отправилась домой на несколько часов раньше запланированного.

Думаю, что мальчик заснул на обратном пути, поэтому Кумали остановила машину рядом с гаражом, впритык к заднему входу в дом. Вытащив ребенка, она захлопнула дверцу «фиата» и пронесла сына через бетонированную площадку.

Повернув ключ в замке, она открыла дверь одной рукой. Порыв штормового ветра, ворвавшийся через отсутствующие черепицы в крыше, сразу же подсказал ей, что дело неладно. Если у женщины и оставались сомнения, их развеял звук моих шагов: я ходил по доскам пола наверху.

С сыном на руках Кумали вернулась в машину и позвонила по сотовому телефону в службу экстренной помощи. Я уверен, что она сообщила оператору тайный код полиции, который означал, что ее офицер попал в беду. Других объяснений скорости и решительности ответных действий я не нахожу.

Как ни странно, но именно эта поспешность дала мне шанс, сколь бы мал он ни был. В подобных случаях пользуешься тем, что есть, выбирать не приходится.

Первый полицейский автомобиль прикатил очень быстро, без сирены и мигалки. Копы рассчитывали захватить незваного гостя врасплох, но слишком резко остановили машину у края тротуара: раздался скрежет гравия. Хотя и сильно приглушенный воем ветра, этот звук стал для меня первой подсказкой: случилось что-то непредвиденное.

Агент, у которого не было столько миль на счетчике, как у меня, наверное, подошел бы к окну, но я застыл на месте, услышав металлический лязг открывшейся дверцы машины. Ее не захлопнули, что красноречиво свидетельствовало: те, кто на ней приехал, явились за мной и не хотели, чтобы я их слышал.

Я был уверен, что это копы, и тем не менее, зная, что другого шанса у меня не будет, не оставил попыток найти в шкафу хоть какой-нибудь документ с фамилией, под которой Кумали появилась на свет. Я подумал, что приехавшие ждут подкрепления и пока не войдут: у них недостаточно сил, чтобы управиться со мной. Надо оставаться в доме до тех пор, пока я не услышу шум второй машины, а потом рвать отсюда когти.

Прислушиваясь к каждому шороху, различимому сквозь вой ветра, я продолжал поиски. Не прошло и минуты, как приехала еще одна машина, а может быть, и две. Несмотря на ранее принятое решение, я не прекратил своих усилий. И вот в нижнем ящике стола, под кучей старых юридических журналов, я обнаружил большую книгу в кожаном переплете – типичный свадебный альбом.

Это было не совсем то, что я хотел найти, но все же лучше, чем ничего. Надеясь, что турецкие фотографы не уступают в профессионализме своим американским коллегам, я вытащил наудачу какой-то снимок и вернул альбом на прежнее место. Вряд ли отсутствие одной фотографии, сделанной много лет назад, будет замечено.

Сунув снимок за пазуху, я разбросал часть документов по полу и перевернул вверх дном пару ящиков, имитируя любительскую кражу со взломом. Прихватил с собой вальтер, взведя курок, – хоть в этом мне повезло. Использовать свое собственное оружие я не мог: если подозрение падет на меня, баллистические тесты пуль дадут бесспорное доказательство моей вины; вальтер же никак со мной не связан. Я направился к двери спальни, готовый выстрелить в любой момент.

В доме загорелся свет: неисправность электроснабжения удалось устранить.

«Возможно, – подумал я, – не такой уж я везунчик, как мне казалось». Повернув направо, я ринулся к лестнице, ведущей наверх: черепицы, вынутые из крыши, были оставлены на полу как раз на случай поспешного бегства.

Я услышал шаги на крыльце и понял: копы будут здесь очень скоро. Когда я взбирался по ступенькам, в замке повернулся ключ.

На чердак я выбрался как раз в тот момент, когда входная дверь распахнулась. Мужской голос выкрикнул что-то по-турецки. Думаю, он призывал злоумышленника бросить оружие и выйти, подняв руки вверх.

Затащив складную лестницу на чердак, я подбежал к тому месту, где лежали черепицы, и выбрался через отверстие на покатую крышу. Стараясь держаться в тени, я полз вперед, осматривая местность. Увидел Кумали, сидящую в машине с сыном на коленях. Группа копов бежала в направлении гаража и заднего двора, окружая дом со всех сторон.

Выход был только один: бежать по черепицам, а потом преодолеть прыжком восемнадцать футов, отделяющих дом Кумали от крыши прилегавшего к нему склада фирмы «Гул».

«Ну, это не страшно: не такое уж огромное расстояние», – внушал я себе.

Хотя, откровенно говоря, ничего подобного мне не приходилось делать со времен обучения, причем даже тогда я был в этом вопросе скорее двоечником, чем золотым медалистом.