Вскоре после 11 сентября 2001 года, когда ВВС США начали бомбардировку объектов в Афганистане, намереваясь уничтожить руководство «Аль-Каиды», женщина, жившая в отдаленной деревушке, стала легендой в мечетях, где исповедовался фундаментальный исламизм.

Самолет сбросил несколько бомб с лазерным наведением на неприметный дом, но, к сожалению, американское разведывательное сообщество вновь допустило ошибку. Мужчина по имени Айман аз-Завахири в этот момент отсутствовал, в доме были лишь его жена и дети.

Бомбы, упавшие словно бы из ниоткуда посреди морозной ночи, сровняли жилище с землей, больше половины детей погибли. Их тяжело раненная мать выжила. Почти незамедлительно к руинам примчались мужчины из окрестных домов. Проклиная американцев и грозя им отомстить, афганцы стали голыми руками разбирать рухнувшую каменную кладку, чтобы вытащить из-под завала женщину.

Она была в сознании, но не могла двигаться. В голове несчастной засела мысль, что в хаосе бомбежки она не успела надеть паранджу. Женщина слышала, что спасатели копают где-то близко, и, когда они оказались в пределах слышимости, она, впав в неистовство, велела им остановиться. Будучи женой исламского фундаменталиста и правоверной мусульманкой, она не могла позволить, чтобы мужчина, не являющийся близким родственником, видел ее лицо. Она сказала, что скорее умрет, чем допустит такой грех, и это не было пустой угрозой. Несмотря на все уговоры спасателей и мольбы их жен, убедить ее не удалось, и несколько часов спустя, так и оставшись без паранджи, несчастная скончалась от ран.

Я прочел об этой трагедии вскоре после того, как она произошла, и сейчас вновь вспомнил о ней. Прочесывая улицы Бодрума в поисках телефонной будки, я не раз думал о религиозном фанатизме, граничащем с безумием, – называйте это как хотите. Я представлял себе женщину именно такого сорта, когда разыскивал мусульманку, которая передавала самому опасному в мире террористу шифрованное послание. А вместо этого обнаружил Кумали, современную во всех отношениях, работающую женщину, самостоятельно управляющую своим черным «фиатом». У меня все это просто в голове не укладывалось.

Конечно же, тот парень в горах Гиндукуша был первым из нового поколения исламских фанатиков – умный, хорошо образованный, пользующийся передовыми достижениями науки. Угонщики самолетов образца одиннадцатого сентября выглядели рядом с ним примитивными головорезами. И вот наконец Запад столкнулся с противником, который в полной мере оправдывал наши страхи. Лично у меня создалось стойкое убеждение, что этот тип, кем бы он ни был, олицетворяет наше ближайшее будущее, когда мы с ностальгией вспомним старые добрые времена: самоубийц, начиненных взрывчаткой, и воздушных пиратов. Мои мысли вновь вернулись к женщине-копу. Сарацин, вне всяких сомнений, являлся фантиком и несгибаемым последователем ислама. При этом его единственная, по нашим сведениям, сообщница никоим образом не походила на сторонницу фундаментализма. Да, Лейла Кумали скромно одевалась, в соответствии с требованиями своей религии, но даже при самой богатой фантазии ее невозможно было представить на месте жены Аймана аз-Завахири.

Я остановился у прибрежного бара, популярного среди туристов, наводняющих в это время года Бодрум. Три немецкие девицы с рюкзачками охрипшими голосами пригласили меня составить им компанию, но я благоразумно отклонил их предложение. Я огляделся и увидел дальше в тени у дороги то, что искал, – пустую скамейку. Усевшись на нее, я позвонил Брэдли.

Он как раз ел сэндвич за своим рабочим столом. Я вкратце изложил ему последние сведения из истории Французского дома и сообщил телефонный номер агентства недвижимости, через которое был сдан в аренду этот особняк. А потом раскрыл истинную причину своего звонка, сказав, что единственная важная новость состоит в том, что женщина, ответственная за расследование убийства Доджа, оказалась весьма компетентной особой.

– Ее зовут Лейла Кумали. Запомните это имя, Бен: нам еще не раз придется иметь с ней дело. Возраст около тридцати пяти, разведена, но, кроме того, что она прожила здесь несколько лет, я ничего о ней не знаю.

Все это звучало вполне естественно, и я надеялся, что выбрал правильный тон, чтобы сообщить Брэдли: ему необходимо позвонить нашему другу и пусть тот прикажет своим людям разузнать об этой женщине как можно больше. И Брэдли меня не разочаровал:

– Вы сказали, Кумали? Можете повторить эту фамилию по буквам?

Я выполнил его просьбу, но не сделал ни малейшей попытки информировать Шептуна, что именно она и была той женщиной в телефонной будке. Да, я раскрыл тайну ее личности, но пока что знал о Лейле Кумали слишком мало, она не вписывалась ни в одну созданную мною схему. К тому же я опасался, вдруг кто-нибудь в правительстве, возможно даже сам президент, распорядится тайно арестовать Кумали, после чего ее выдадут какой-нибудь стране третьего мира и подвергнут там пыткам, чтобы выяснить местонахождение и личность Сарацина. Лично я не сомневался, что это стало бы полной катастрофой.

С самого начала я полагал, что вовлеченная в заговор женщина знает надежный способ выйти на связь с Сарацином. Я не изменил своего мнения о том, что, скорее всего, это некое безобидное сообщение на каком-нибудь форуме в Интернете, например на сайте знакомств. Или же оно погребено под грудой личных объявлений в мириадах бесчисленных электронных публикаций. Такое сообщение, ничего не говорящее постороннему, будет иметь крайнюю важность для Сарацина.

Эта остроумная система имела еще одно большое преимущество: она позволяла ставить мины-ловушки. Одно крошечное изменение, допустим написания слова, подскажет Сарацину, что его сообщница действует в условиях несвободы и ему надо исчезнуть. Если он будет предупрежден, что мы сидим у него на хвосте, то его вообще вряд ли когда-нибудь удастся поймать.

По этой причине я решил предупредить Шептуна напрямую, что выдача Кумали иностранному государству совершенно недопустима. Мне хотелось также лично сообщить ему подробности связи между действующим турецким копом и фанатичным арабским террористом.

С наступлением темноты я понял, что у меня есть прекрасная возможность изучить жизнь Лейлы Кумали гораздо подробнее.