Глава 10
В холле собрались все гости, волею судьбы и обстоятельств задержанные в коттедже. Их было уже не так много. На последний день свадьбы остались только самые стойкие или самые близкие. Всего три десятка человек, по сравнению с двумя сотнями, отплясывающими в первый день в ресторане – это был сущий пустяк. И однако, когда среди этих тридцати с небольшим человек надо было найти и изобличить убийцу, отправившего на свет уже двоих и, возможно, готовящегося к новым преступлениям, число гостей начинало казаться поистине громадным.
Василию Петровичу и Ване удалось найти Филиппа, который мужественно принял очередной выпавший на его долю удар. И все же смерть жены, по-видимому, потрясла его в меньшей степени, нежели убийство Романа. Во всяком случае, сейчас Филипп был не более бледен, чем сегодня утром, когда ему довелось своими глазами увидеть мертвое тело зятя. Вот тогда его здорово тряхануло, а сейчас он выглядел лишь немного озадаченным, но и только.
Залесный тоже был уже тут вместе со своими несколькими коллегами, которые пристальными профессиональными взглядами сканировали собравшуюся толпу, словно изначально выбирая из нее наиболее подозрительные лица для дальнейшей углубленной проработки. Вещь не слишком-то приятная. Даже подругам, хотя они и были уверены в своей полнейшей невиновности и непричастности к совершенным преступлениям, стало неуютно под взглядами этих специалистов.
А уж среди остальных гостей, особенно среди людей постарше, и вовсе раздались ахи и вздохи:
– Как смотрят-то!
– Будто виноваты в чем!
– Скажите, чего собрали?
– Словно рентгеном просвечивают! – заметила и Римма Георгиевна, подошедшая к Инге, которую в разговорах явно отличала от всех остальных, во всяком случае, с ней теща министра разговаривала вежливо, без своего обычного оттенка высокомерия и вроде бы даже относилась с чуть заметной симпатией. – И не сделала ничего, а уже страшно.
Старушка Тимофеевна тоже была тут. Она тихонько забилась в угол дивана и сидела с таким невинным видом, словно бы вовсе не она предсказала смерть тех двух людей, из-за которых они все и собрались.
– Прошу вас, – произнес Залесный, – прежде чем мы начнем, проверьте, все ли находятся тут? Никого не забыли?
Все принялись вертеть головами. Внезапно Алена почувствовала, как ее дергают за одежду. Оглянувшись, она увидела за собой несколько смущенное личико тети Маруси.
– А ваша-то горничная? – прошептала она. – С ней-то как же быть?
– Кто?
– Горничная ваша, – повторила тетя Маруся, виновато глядя на Алену. – Может, ничего, что ее тут нету? Но только ведь полицейские сказали, чтобы обязательно все собрались.
И она похлопала глазами, явно надеясь на положительный ответ. Но Алена не понимала, о чем идет речь.
– Какая горничная? О чем вы?
– Марина ваша.
Алена почувствовала, что у нее в голове что-то щелкнуло. Все странности, касающиеся ее горничной, в один миг сложились в четкую картину. И никакой тайной теперь не являлись.
– Так Марина тут?
Тетя Маруся смотрела на Алену теперь вроде как с испугом.
– Ну, да…
– Тут? – продолжала настаивать Алена. – В этом коттедже?
– Конечно.
Когда Инга сказала Алене, будто бы видела в коттедже Марину, то Алена пропустила это мимо ушей. Решила, что подруге показалось. И когда сама столкнулась в коридоре с девицей, подозрительно похожей на ее служанку, тоже решила, что ей это чудится. Среди прибывших для обслуживания свадьбы поваров, официантов и горничных было немало молодых женщин. Так что какая-то из них могла смахивать на Маринку. Но теперь Алена поняла: это был никакой не обман зрения и не иллюзия, это была ее пропавшая из «Дубочков» горничная, которая самовольно последовала за своими хозяевами и даже умудрилась проникнуть в дом, где они остановились.
– И давно эта негодница тут обитает? – спросила Алена у тети Маруси, причем голос ее звучал весьма сердито. – А?
Тетя Маруся сделала шажок назад. Кажется, она уже жалела, что вообще завела этот разговор с явно неадекватной постоялицей.
Но Алена настаивала:
– Давно она тут, я вас спрашиваю?
– Как вы приехали, так и она. А вы что, не знаете, что горничная ваша с вами приехала?
Алена ничего не ответила на этот вопрос и вместо этого с нехорошей улыбочкой поинтересовалась:
– И куда же вы ее определили жить? В какую комнату?
– Комнат-то свободных в доме не оставалось. Но за кухней у нас подсобка есть, удобств там, ясное дело, никаких, но раскладушку мы с Вовой туда втиснули. Там и обитает ваша Марина. А вы что же… Не знали этого?
Алена молчала. У нее в голове не укладывалось, как, обитая под одной крышей с Мариной, она всего лишь однажды столкнулась с ней? Видимо, горничная оказалась куда хитрей и предприимчивей, чем Алена думала. Или это страсть к Ване придала характеру девушки такую энергичность?
Повернувшись, Алена собралась уже бежать на кухню, разыскивать Марину вместе с ее раскладушкой, но в этот момент та дверь, на которую поглядывала Алена, отворилась, и в нее вошел полицейский, держа за локоть Марину.
– Вот еще одна, – заявил он, обращаясь к Залесному. – На кухне пряталась.
– Я не пряталась, я просто там отдыхала.
Марина избегала смотреть на собравшихся, явно боясь встретиться взглядом со своей хозяйкой или Василием Петровичем. Тот тоже увидел Марину, явно изумился и посмотрел на жену. Как ты это объяснишь, читалось в его взгляде. Алене только и оставалось, что опустить взгляд. Ну, Маринка, поговорю я еще с тобой, подожди!
– Видишь, – прошептала Инга, подобравшись к Алене поближе. – Я же тебе говорила, что видела ее тут! Ты зачем ее привезла с собой?
– Я ее не привозила.
– Привезла да еще и врешь!
– Я говорю правду!
– Что же… Она сама сюда заявилась?
– Хочешь верь, хочешь не верь, а сама!
Инга неопределенно хмыкнула, снова взглянула на подругу, потом на Марину, а затем перевела взгляд на Ваню, стоящего сейчас рядом с Василием Петровичем и тоже пожирающего гневным взглядом ослушницу.
– Потом поговорим, – пробормотала она.
Как раз в этот момент Залесный начал свою речь. Он представился, назвал свой чин и должность, и всякие другие разговоры в холле моментально умолкли. Всем было интересно услышать, какие шаги предприняла полиция для поиска преступника, застрелившего Романа.
– К своему огромному сожалению, я должен сообщить вам неприятное известие. Сегодня утром на охоте произошло убийство Романа Короткова – мужа Евлалии.
По толпе прошелся шепоток.
– Почему убийство, товарищ майор? – спросил кто-то. – Его же застрелили из охотничьего ружья.
– Из ружья, которое перед этим было украдено.
– Но почему убийство? Может, это несчастный случай. На охоте такое случается.
– Только не в этот раз. Стрелок занял безопасное укрытие, в котором его не могли заметить другие охотники. И дождавшись появления Романа, хладнокровно выстрелил в него.
– За зверя, может, принял?
– И это невозможно. Роман был в ярко-красной кепке, так что спутать его с животным было совершенно невозможно. Тот, кто стрелял в него, знал, куда и в кого стреляет.
Услышав эти слова следователя, Василий Петрович невольно заерзал на своем стуле и легонько кашлянул. Никто, кроме Алены, не обратил на эти манипуляции внимания. Но Василий Петрович ерзал не просто так. Он снова вспомнил о том, что на охоте не один лишь погибший Роман был в красной кепке. На Ване тоже была точно такая кепка.
И Василий Петрович с большим подозрением взглянул в сторону Марины, чье появление в коттедже казалось ему весьма подозрительным. Не имеет ли она отношения к прозвучавшему сегодня на охоте выстрелу? Вдруг ревность затмила бабе мозги настолько, что она решилась на убийство неверного Вани. И вдруг она каким-то образом спутала Романа с Ваней?
Впрочем, лицо горничной не выражало ничего кроме покорности своей судьбе, и понять по его выражению, она стреляла или нет, Василий Петрович не мог.
Он вновь переключился на происходящее вокруг него и мог сказать, что по лицам собравшихся было видно; многие из них Залесному вообще не верят.
– Кому же могло прийти в голову стрелять в молодого мужа? – произнесла Римма Георгиевна. – Да еще специально!
– Вот это нам с вами и предстоит выяснить. Но для начала я вынужден сообщить еще об одной трагедии, произошедшей несколькими часами ранее.
– Господи! Что еще-то случилось?
Если про несчастный случай на охоте уже знали все гости, то убийство Насти для многих стало новостью, и новостью очень страшной. Например, Римма Георгиевна, услышав про очередное убийство, всплеснула руками и громко воскликнула:
– Настенька! С ней-то что случилось?
– Ведется следствие.
– Но почему она умерла? Ее тоже убили?
– Следствие предполагает, что смерть вашей племянницы произошла не вследствие естественных причин, а вследствие удушения ее во сне неизвестным.
– Настю задушили?
– По всей видимости, ей на лицо положили подушку и держали до тех пор, пока она не перестала сопротивляться.
Римма Георгиевна как-то притихла, сжалась и даже в размерах уменьшилась. Алена заметила, что первый человек, на которого взглянула теща министра, узнав о смерти своей племянницы Насти, была ее подружка – старушка Тимофеевна. Именно на нее и взглянула Римма Георгиевна, словно в поисках ответа на какой-то терзающий ее изнутри вопрос.
Тимофеевна тоже смотрела на нее. Вид у нее был виноватый. Но не так, словно бы она лично прикончила этих двоих. А так, словно знала, не приняла меры для предотвращения злодеяния. Но вслух старушки ничего не сказали.
Зато кто-то из гостей обратился к Залесному:
– А от нас вы, господа полицейские, чего хотите?
– Я собрал вас в этой комнате, чтобы попросить оставаться тут, пока во всем доме идет обыск.
– Обыск!
– А также я прошу всех задержаться в этом доме до окончания следственных мероприятий.
– Но коттедж взят в аренду, он не является собственностью Филиппа или кого-то из гостей. По договору совсем скоро последний гость должен покинуть территорию коттеджа. Нас всех просто выставят отсюда!
– Я уже имел разговор с владельцем коттеджа. Он вошел в положение и дал разрешение вам всем задержаться тут на столько времени, сколько потребуется для нашего расследования.
– А если за это время вы не успеете закончить ваше следствие?
– И что же нам всем тут все это время и сидеть?
– Безвылазно?
Несмотря на окружающее его недовольство, Залесный держался невозмутимо.
– Кроме двух случившихся преступлений, произошло еще одно, тоже из ряда вон выходящее. Буквально несколько минут назад родственниками погибшей женщины было сделано заявление о пропаже коллекции драгоценностей покойной.
– Что? – ахнула женская половина собравшихся. – Драгоценности Насти… Они пропали?
– Да.
– Из сейфа?
– В жилых комнатах, как вы знаете, сейфов нет. По какой-то причине вечером накануне своей смерти Настя не захотела отнести драгоценности в хранилище. Так что они лежали у нее в ящике трюмо в футлярах.
– И они пропали?
– Сами футляры на месте, а вот драгоценности пропали.
– Ужасно.
– Но не это самое скверное, – произнес Залесный. – К моему огромному сожалению, я вынужден предположить, что украл драгоценности также кто-то из проживающих в коттедже. То есть кто-то из вас, дамы и господа.
Теперь все молчали. Голоса недовольных совершенно смолкли. Тот факт, что среди них мог оказаться убийца, был воспринят этими людьми с возмущением. Но то, что среди них мог затесаться вор, привело их просто в шоковое состояние.
И в звенящей тишине Залесный закончил свою речь такими словами:
– Очень надеюсь, что мы уложимся в отведенное нам время. Но если этого не случится, полагаю, будет достигнута новая договоренность. Пока что у нас есть еще достаточно времени. И от всех вас требуется лишь отвечать на вопросы, которые вам будут задавать, и отвечать правдиво.
– Лжецов среди нас нет, – высокомерно заявила Евлалия.
И нахмурилась, когда кто-то из задних рядов съязвил:
– Лжецов нет, зато убийцы и воры, кажется, имеются!
После речи Залесного полицейские начали по одному вызывать свидетелей в соседние помещения. С каждым они беседовали от десяти минут до получаса. И таким образом, у Алены появилось время, чтобы поговорить со своей горничной с глазу на глаз.
Схватив Марину за руку, Алена отвела ее в угол и приступила к выговору:
– Ты что натворила, несчастная? Отвечай! Как ты только додумалась Василия Петровича ослушаться?
– Простите меня, Алена Игоревна! Но я ведь вам говорила, что мне необходимо поехать с вами. А вы меня не взяли.
– Не взяла, значит, так нужно было. Ты ведь ради Вани сюда приехала?
– Да, – опустила голову Марина. – Хотела посмотреть, как он без меня будет.
– И как? Посмотрела?
– Да.
– Видела их с Ингой?
– Видела.
– Поняла теперь, что он сам не хотел, чтобы ты с ним ехала?
– Да уж… чего там… Все я поняла.
– Поэтому я и не хотела, чтобы ты с нами ехала, – уже спокойнее, но все еще строго произнесла Алена. – Уберечь тебя хотела от разочарования. А ты по-своему поступила и теперь страдаешь.
– Ничего я не страдаю, – хлюпнула носом Марина. – Это Ваня пусть страдает, что меня – молодую и красивую на какую-то занудную старуху променял!
– Эй! Ты вообще-то про мою лучшую подругу говоришь!
– И чего? Она от этого помолодеет?
– Смени тон!
– Простите, Алена Игоревна, только это же правда. Я и моложе ее почти на двадцать лет, и красивее, почему же он с ней, а не со мной?
Алена едва удержалась, чтобы не пожать плечами. Что она могла ответить Марине? У нее не было ответа на этот вопрос. Почему одних людей мы любим, к другим равнодушны, а третьих вовсе на дух не переносим? Эту загадку не сумел отгадать еще ни один человек на земле. И Алене нечего было сказать горничной.
Нельзя сказать, что Ваня был совсем уж равнодушен к Марине. В свое время у них была и бурная фаза ухаживания, когда Ваня практически каждый день приглашал горничную на свидания, учил ее кататься верхом, обращаться с животными, стрелять. Но потом его страсть поутихла, он нашел себе другие объекты для развлечения.
А Марина… Марина продолжала надеяться, что прежние времена вернутся, и Ваня снова вспомнит о том, что любит Марину. Увы, этого так и не случилось. И любовь в сердце Марины, сгустившись, постепенно начала превращаться в ненависть, а ненависть стала отравлять ее душу.
Поняв, что ответа она от своей хозяйки так и не получит, Марина опустила голову и прошептала:
– Я его ненавижу! Ненавижу!
– Что ты там говоришь?
– То, что слышали! Хоть бы он сдох! Хоть бы это его убили сегодня на охоте! Предатель! Изменник! Лгун!
Алена вздрогнула. В голосе Марины было столько ненависти, отчаяния и злобы, что Алене стало не по себе.
– Что ты говоришь? Разве можно желать смерти другому человеку?
– Можно!
– Но ты же его любишь.
– Любила когда-то. А теперь выжгло у меня все, одна чернота осталась. Уж оплакала бы его, да снова жить начала.
Алена повнимательней присмотрелась к Марине. А затем в ее памяти встала картинка: вот Марина и Ваня еще у них в «Дубочках» мирно бредут в сторону леса, у Вани за плечом охотничье ружье, он собирается учить Марину метко попадать в цель. Эти занятия, как помнилось Алене, длились у них целый месяц. А за месяц упорных занятий, как известно, можно достигнуть хороших результатов. Тем более что теперь Алена вспоминала, как Ваня нахваливал свою ученицу и уверял всех вокруг, что вскоре можно будет брать ее с собой на охоту, поскольку из десяти целей она четко выбивает девять.
– Настоящий снайпер из девчонки получится!
Снайпер из Марины не получился, у Вани не хватило на нее терпения. Но все же стрелять более чем прилично Марина научилась. Мысль Алены продолжала развиваться в том же направлении, приводя ее саму к шокирующим выводам.
И что, скажите на милость, могло помешать Марине тайком проследовать за ними сегодня утром в лес, занять там подходящее укрытие, а затем выстрелить в того, кого она считала предателем и негодяем? Горничная могла не знать о том, что Ваня одолжил свою красную кепку Роману. За ветками было не разглядеть лица движущегося по тропинке мужчины. Марина лишь увидела, что идет кто-то в хорошо знакомой ей красной кепке, и выстрелила в цель, оказавшуюся совсем не той.
Правда, для того чтобы добраться до леса, Марине нужна была машина, а у нее своего транспорта не было. Но ведь многие машины, остающиеся на стоянке, стояли там с открытыми дверями и свободным доступом в салон. Дядя Вова в свободное от других занятий время имел неплохой приработок, намывая снаружи и изнутри машины гостей. Если Марина близко сошлась с прислуживающей в коттедже парой, она могла стащить ключи и взять на время одну из машин.
А оружие? Одной машины для убийства мало. Чтобы застрелить Романа, нужно было где-то раздобыть огнестрельное оружие. Пистолет, ружье, обрез. Ружья или чего-то в этом роде у самой Марины не было. Ваня даже охотничий билет лишь успел пообещать своей любовнице. Но когда Марина попала в опалу, то Ваня о своем обещании благополучно забыл, и ни охотничьего билета, ни разрешения на ношение оружия, ни самого оружия у Марины так и не появилось.
– Где же она могла взять оружие? Купила? Украла?
И тут Алена вспомнила, как сегодня утром Ваня жаловался, что из хранилища пропал его любимый карабин. А ведь именно из этого ружья он и обучал стрелять Марину! Логично, что именно его горничная и предпочла бы взять, если бы надумала застрелить Ваню.
– Боже мой, – пробормотала Алена, покосившись на плачущую Марину. – Неужели моя горничная – убийца? Неужели это она, желая расправиться с Ваней, по чудовищной ошибке сегодня в лесу застрелила Романа?
Алена даже похолодела от ужаса. Но чтобы окончательно удостовериться или опровергнуть свою догадку, Алене было необходимо побеседовать с одним человеком. Поискав в толпе глазами, Алена нашла взглядом дядю Вову. Вот кто ей ответит на вопрос, куда девался карабин Вани из сейфового хранилища! Но прежде чем она успела сделать к нему хотя бы несколько шагов, дядю Вову вызвали для допроса.
Алена не могла скрыть своей досады. С кем же ей поговорить? Залесного видно не было. Ваня с Ингой обсуждали что-то свое, стоя в сторонке. А Василий Петрович о чем-то разговаривал с Филиппом, вот к ним и решила подойти Алена со своими сомнениями.
Но муж, выслушав ее подозрения, поднял Алену на смех:
– Маринка – убийца? Да у нее духу на такое не хватит. Она и по банкам-то когда палила, всякий раз от страха визжала.
– Но тут у Марины был личный интерес, а не какие-то там банки. Ты бы слышал, что она говорит! Да она ненавидит Ваню. Ненавидит и ревнует.
– Тогда логичней ей было бы Ингу прикончить.
– Может, у нее и на Ингу есть планы!
Но тут в разговор вмешался Филипп:
– Алена, я как раз говорил твоему мужу о том, что Роману поступали угрозы.
– От кого?
– Вот это мы и хотим поручить проверить нашей полиции. У Романа был свой бизнес, успешный и, если можно так выразиться, процветающий. Возможно, кто-то захотел прибрать его к рукам.
Василий Петрович насмешливо взглянул на жену:
– Видишь, тут серьезная тема, а ты бабскую ревность приплести пытаешься. Глупость это все! Сопли и слюни!
Насмешки мужа, с одной стороны, огорчили Алену, а с другой – заставили ее еще сильней уцепиться за свою версию. Не то чтобы Алене хотелось обвинить свою горничную, но ей не давала покоя пропажа Ваниного карабина. И, дождавшись, когда Залесный на минутку освободится, Алена шмыгнула к нему.
Она была готова, что Залесный попросит ее удалиться, но он вместо этого радостно ей кивнул:
– Привет. Как дела?
Алена не стала тратить время на светские любезности и сразу же выпалила:
– У меня есть версия, кто мог стрелять в Романа!
– Ого! Даже так? И кто?
Алена изложила своему приятелю соображения, но она видела, что Залесный слушает ее невнимательно, мысли его витают где-то в другом месте.
И когда она закончила свой доклад, он спросил совсем без всякой связи с тем, о чем она говорила:
– Как там Инга поживает? Я вижу, она не сильно по мне убивается?
– Переживает, конечно. Не каждый день ее родной муж бросает.
И раз уж Залесный сам заговорил на эту тему, Алена не удержалась и спросила:
– Игорь, а почему ты решил уйти от Инги?
– Она сама этого хотела.
– Сама? Прости, но в это я никогда не поверю.
– Зря.
Залесный насупился и склонился над своими бумагами.
– В жизни у каждой супружеской пары бывают трудные времена, – сказала Алена. – Но если ты любишь Ингу, поговори с ней.
– Посмотрим.
– Игорь, пообещай мне, что не сделаешь того, о чем потом пожалеешь.
Но Залесный уже расхотел говорить о своей личной жизни.
– Что касается украденного карабина, – сухо произнес он, не поднимая глаз на Алену, – то передай Васе, что мы его нашли.
– Да? И где?
– В лесу. Метрах в трехстах от того места, где стоял стрелок, карауливший Романа.
– Это карабин Вани?
– Один в один он. Оружие мы отдали экспертам. Они проверят, из него ли стреляли, и нет ли на оружии свежих отпечатков пальцев и все такое прочее. Хотя лично я думаю, убийца не так глуп, чтобы не протереть оружие после совершенного им выстрела.
– Игорь, но кто мог украсть карабин из хранилища?
– Много кто. Практически все, кто живет в доме. Я поговорил со здешним сторожем, но этот болван ничего не знает. А между тем именно этому человеку хозяева дома поручили ключи от всех помещений, включая и хранилище. Но он оставлял эти ключи вместе с другими в своей комнате в сторожке, в специально оборудованном для этой цели железном шкафчике, но замок на котором, внимание: отсутствует напрочь! Да и саму сторожку они с женой запирают лишь на ночь, а днем домик стоит с дверьми нараспашку.
– Так что любой мог зайти в сторожку этого дяди Вовы?
– Вот именно! Любой человек мог зайти на свой страх и риск к дяде Вове в комнату, взять любой ключ на свой выбор, сделать свое дело, а потом так же незаметно вернуть ключ на место.
– Но этого же человека могли запалить!
– Да вот, никто не запалил. Мы расспросили всех обитателей дома, но никто не заметил, чтобы возле сторожки кто-то специально крутился. Но в то же время каждый, кто выходит с территории коттеджа, чтобы пойти к ближайшей станции, проходит именно мимо этой сторожки и может туда заглянуть.
Верно, когда гости шли к озеру, чтобы искупаться, порыбачить или просто погулять, они даже не приближались к сторожке, расположенной возле подъездных ворот. Но если им приходила охота прогуляться в другом направлении, сходить или съездить, например, к станции, они обязаны были миновать жилище сторожа. И таких желающих за день случалось совсем немало.
– И что? И от сейфов ключи тоже хранились вместе с остальными?
Алена просто не могла поверить в подобную безалаберность дяди Вовы.
Но Залесный подтвердил:
– Говорю же тебе: у дяди Вовы были ключи от всех помещений в доме. От самого сейфового хранилища и от сейфов, которые находились там.
– И любой мог взять их?
– Любой из живущих в доме людей или даже просто заглянувших на территорию, прилегающую к коттеджу.
– Какая неосторожность!
– Преступная неосторожность, – подтвердил Залесный.
– И что, никак нельзя выяснить, кто это был?
– Как?
– Ну, там, камеры наблюдения…
– Камер в доме нет. Возможная порча интерьеров коттеджа уже заложена в саму стоимость аренды. Всякую мелочь тут не отслеживают.
– А если гости сломают телевизор или другую дорогую вещь?
– И тут хозяевам тоже неинтересно, кто именно из гостей сломал телевизор или разбил дорогой сервиз. Они просто удержат его стоимость из полученного ими от Филиппа денежного залога. Так куда проще, чем возиться с камерами. Так что мы не можем знать, кто именно побывал в сторожке у дяди Вовы и взял ключ от оружейного сейфа в хранилище. А между тем это многое бы объяснило нам.
Алена вышла от Залесного, чувствуя, что у нее даже голова кружится от вопросов и ответов на них. Все они крутились там как в карусели, сменяя один другой, словно картинки в калейдоскопе, и заставляя саму Алену покачиваться от обилия впечатлений. Поди же ты пойми в такой круговерти и свистопляске, какой ответ и на какой вопрос будет самым правильным.
