Глава 3. Кровные узы
Спустя неделю, исполинский крейсер, внезапно появившийся на горизонте, стал предметом обсуждения на улицах Виктории. Многие видели в нём надвигающуюся беду, а молодежь, откинув страх, ловко забиралась на крыши, чтобы собственными глазами увидеть это чудо, созданное руками инженеров Нанта. Многие критические технологии, использованные при проектировании крейсера, были «заимствованы» или, попросту говоря, украдены посредством промышленного шпионажа. Корпус внешней разведки всегда плотно сотрудничал с инженерной гильдией Нанта.
Когда по городу прокатилась новость, что этот железный колосс, зависший в воздухе, и есть тот самый «Гиперион Прайм», перешедший на сторону республики, горожане, наконец, облегченно вздохнули. Многие бросились встречать высокопоставленную делегацию республиканцев— революционеров, коих возглавлял Альберт Прайс — «большой друг военных», как ранее о нем отзывалась пресса метрополии. Но сейчас имперские СМИ называли его не иначе как «предводителем террористов и главным врагом встающей с колен империи, благодаря которой человечество пережило падение астероида на родную планету». Где — то там, в толпе встречающих сестра Патрика Мендозы — Кристина Руфо с замиранием сердца смотрела на своего брата, молча следующего за Прайсом. в отличие от угрюмого Мендозы, Альберт широко улыбался и энергично размахивал рукой, приветствуя пеструю публику этого приграничного города.
За торжественной встречей последовало тайное совещание в башне викария, на котором присутствовал сам Альберт Прайс, магистр «Седьмой печати» Аксель Кларк, генерал республиканской народной армии Патрик Мендоза и полковник Орокин. Если с первыми двумя полковник был знаком, то Патрика Мендозу он видел впервые. Коренастый, высокого роста, «демон революции» свысока смотрел на полковника, разминая затекшую шею. По его изуродованному лицу нельзя было понять, о чем думает этот человек.
Когда в комнате переговоров закрылись двери, Альберт, прикурив любимую сигару, поправил черные очки.
— Итак, Уэйн, — произнёс он, выдыхая дым из ноздрей, — перейдём к вопросам, так сказать, по существу…
Оглядев комнату, он поднял вверх указательный палец, после чего описал им несколько кругов в воздухе.
— Помещение подготовлено? — спросил Прайс, повернувшись к Орокину и, получив утвердительный ответ, немедленно продолжил. — Хорошо, теперь обо всём по порядку. Разговор, как ты уже, наверное, догадался, будет касаться атаки на Акрит. И смею тебя уверить, Уэйн, через пару дней мы разворошим этот клоповник…
— Каким образом? — промолвил полковник, приподняв бровь.
— Перед тем, как прибыть сюда, мы запустили дезинформацию, согласно которой «Гиперион Прайм» собрался посетить с дружественным визитом Викторию, чьи горожане добровольно встали на сторону республики. Одна имперская газетенка даже написала, что «все мы — тщеславные скоты, хотим только одного — потешить своё самолюбие, опьяненное властью, полученной преступным путем», — Альберт усмехнулся и, пододвинувшись поближе к столу, внимательно посмотрел на Орокина. — Но это лишь видимость, Уэйн. На борту «Гипериона Прайма», на котором мы сюда пожаловали, тайно находится рота, личный состав которой укомплектован средствами защиты от радиоактивного заражения…
— Что? — Орокин нахмурил брови. — Вы решили использовать ядерные заряды?
— Один… — многозначительно произнес Прайс, подняв указательный палец вверх. — Один маленький заряд класса АБУ–707 способен повлиять на ход дальнейшей истории…
— Да вы спятили, это же «грязная бомба», — Орокин потер и без того седые виски.
— Прости, Уэйн, — съязвил Альберт, вынимая сигару изо рта, — в ближайшем универмаге кроме этой бомбы больше ничего не было… Всё уже решено. Мы просто ставим тебя в курс уже намеченной и одобренной революционным комитетом, операции.
Наступила пауза, во время которой Орокин, осмотрев всех присутствующих, понял, что его мнением пренебрегли.
— Что вы хотите сделать?
— Аксель, продолжай, — Альберт Прайс обратился к человеку, сидящему по правую руку от него.
— Периметр Акрита хорошо укреплён, — задумчиво произнес Аксель, сверкая гелем, густо намазанным на зачесанные назад волосы. — Имперские войска, под прикрытием двух тяжелых крейсеров, окопались в столице и приготовились к решающей обороне. Император не высунется из своего логова, так как опасается внутреннего мятежа. «Гиперион Прайм», оснащенный более современными технологиями, вполне мог бы успешно противостоять двум другим флагманам Акритской метрополии, если бы не автоматизированная система противовоздушной обороны периметра столицы. Взять их ударом в лоб не получится, нужна хитрость.
Как известно, Виктория возникла как приграничный форпост, связанный с Акритом тоннелем тылового обеспечения на случай осады. Грандиозное по протяженности, это инженерное сооружение стоило Второму Императору немалых затрат, но в результате решило проблему набегов кочевых племен на мелкие поселения столичного округа. Так вот, в этом тоннеле есть так называемая «перемычка» — своего рода контрольно— пропускной пункт, который в случае непредвиденных обстоятельств выполняет функции запорного куска армированного бетона.
АБУ–707 откроет этот тоннель, после чего секретная рота, под предводительством Патрика Мендозы, проследует через эпицентр взрыва за периметр города. Недалеко от выхода из тоннеля, расположенного на территории Акрита, есть силовой узел, уничтожив который, ПВО будет отключено часов на пять, пока техники будут переводить систему вручную на резервное питание. Во время отключения республиканская народная армия начнет атаку на Акрит с запада, а «Гиперион» ударит с юга, оттянув на себя тяжелые крейсеры. Республиканская армия, вторгнувшись в пределы столицы со стороны Иерихона, займет инфраструктуру и…
— Стоп! — неожиданно для всех произнес полковник. — Вы это серьёзно? А вас не заботят последствия такого необдуманного решения? Неужели вы думаете, что радиоактивные материалы не попадут в города через тоннель тылового обеспечения посредством ударной волны?
— Всё уже решено, Уэйн, — лицо Альберта Прайса, сказавшего эти слова вслух, приобрело каменный вид. — На любой войне есть свои издержки…
— Надо эвакуировать людей из города, — произнес полковник, — но вы на это явно не пойдете, дабы не нарушить конспирацию. Знаешь, Альберт, ты конченый отморозок, потерявший всякую связь с реальностью…
Прайс артистично поклонился и, шевельнув прокуренными усами, дал полковнику развернутый ответ:
— Те жертвы с обеих сторон, которые неизбежно случились при операции по — твоему освобождению, тебя, Уэйн, и твою подругу как — то не интересовали… — Альберт недобро ухмыльнулся. — Но стоило заговорить о жертвах во имя общих идей, так ты прикинулся гуманистом с довольно неуважительным отношением к моей персоне…
Полковник сдержал пристальный взгляд Прайса.
— Не забывай тех, кто тебе является другом, — Альберт откинулся в кресле. — Кстати, в данной операции нашлось место и для тебя. Вернее, для твоего флагмана — «Черной звезды»…
— О чем идет речь? — Орокин решил больше не поддаваться на эмоции, отвлеченно разглядывая изуродованное лицо молчаливого Мендозы.
— Насколько я знаю, «Черная звезда» укомплектована пятью десятками современных экзоскелетов… — дождавшись, когда полковник кивком головы подтвердит эту информацию, Прайс продолжил. — Так вот, после активации АБУ–707, «Черная звезда», имеющая высший уровень защиты от радиоактивного загрязнения, должна будет доставить экзоскелеты в эпицентр ядерного взрыва.
Прайс, закончив речь, стряхнул пепел на пол.
— Надеюсь, — немного погодя произнес полковник, — после этого мы будем с тобой в расчете, Альберт. Я не люблю быть кому — то обязанным.
— Можешь в этом не сомневаться… — резюмировал Прайс, с довольным видом оглядывая своих сторонников.
* * *
Кристина Руфо, облаченная в весьма роскошный вечерний наряд, украшенный бирюзовыми камнями, стояла неподалеку от пьедестала, установленного на небольшой площади, битком набитой горожанами. Несмотря на наступившую полночь, световая иллюминация задавала жизнь, очаровывая и изумляя толпу. Альберт Прайс, находясь на пьедестале, обращался к народу в привычном ему стиле старого комика, философично рассуждая на темы общества, свободы и, конечно же, равенства. И толпа отвечала ему тем же — улюлюканьем и аплодисментами.
Но Кристину, стоявшую возле своей новой подруги — Рамины Джоши, смысл речи Прайса, а тем более реакция горожан интересовали мало. Что её интересовало, так это то, почему на церемонии салюта отсутствует полковник Орокин, о чем Кристина не преминула поинтересоваться у подруги.
— Не знаю, — пожала плечами Рамина, одетая в женский военный комбинезон. — После торжественного ужина он стал чем — то озабочен. Только лишь сказал, что после салюта мы должны куда-то отправиться по его делам… Ещё сказал, что сходит в казарму отдать кое-какие поручения. Больше я его не видела…
Не успела она договорить, как раздались оглушительные залпы, после чего темное небо, осветившись мириадами огненных брызг, выдало грандиозный план устроителей данного торжества: пока внимание горожан отвлекали высокие эпитеты Альберта Прайса, крейсер «Гиперион Прайм» с выключенными огнями бесшумно подплыл к Виктории, закрыв собою ночное небо. Красочные и яркие фейерверки, рассекая тьму под брюхом тяжелого крейсера, подсвечивали этого стального исполина на фоне громкого марша. Если эту картину вырвать из контекста повествования, то подобное можно было бы сравнить с презентацией «Гипериона Прайма» широким массам, что, впрочем, было недалеко от истины, так как при лицезрении этого феерического зрелища народу очень хотелось быть на стороне республики, даже тем из них, кто ещё вчера роптал на новый общественный порядок.
Пока Рамина Джоши заворожено смотрела на происходившую фантасмагорию на ночном небе, лазутчики Кристины успели сообщить ей, что с подошедшего крейсера за оборонительным периметром, высадилась группа людей — человек 100–150. Груженые большими тюками, они растворились в стане дикарей, предварительно распотрошив пару контейнеров, спущенных на землю с «Гипериона Прайма». Эти новости вкупе с тем, что сказала Рамина ранее, породили в голове Кристины ожидание чего — то неприятного, чего — то, что, наконец, заставило её действовать.
Сказав Рамине, что ей нужно идти, она тепло улыбнулась, после чего двинулась вдоль импровизированной сцены, которую окружала цепь крепких людей в военной форме. Оказавшись за пьедесталом, Кристина увидела своего брата, отдававшего распоряжения каким — то людям. Выделявшийся ростом на фоне всех остальных, Патрик щедро жестикулировал руками, пытаясь донести смысл задуманного до своих собеседников. Сейчас сердце Кристины уже не билось так, как во время его неожиданного приезда. Когда она впервые услышала о том, что брат будет в составе высокой делегации, прибывшей на «Гиперионе Прайме», она изрядно занервничала, но…
— Мэм, — чей — то голос отвлек её от размышлений.
— Что, простите? — любезно отозвалась Кристина, повернув голову к подошедшему человеку, одетому в военную форму.
— Мэм, вы не должны находиться на данной территории…
— Простите, — улыбнулась Кристина, — но мне нужно срочно поговорить с Патриком Мендозой…
— Говорите, что у вас? — охранник нахмурил брови.
— Это личное, мне нужно кое-что ему передать на словах…
— Генерал занят, — коротко ответил человек, выправив грудь. — Покиньте…
— Прошу вас, — внезапно перебила его Кристина, — даю вам слово, что эта информация очень важна… Генерал должен меня выслушать…
Солдат хотел ответить, но увидев в глазах женщины искреннее волнение, доложил об этом своему боссу. Тот, остановив монолог, поглядел в сторону женщины и, прервавшись, подошел к Кристине.
— Это ты искала со мной встречи? — обратился к ней Патрик.
Теперь, когда лицо брата показалось из тени сценического навеса, сердце Кристины оглушительно застучало в груди. Находясь в возбужденном состоянии, она сделала шаг навстречу Патрику, но тот её внезапно остановил, пренебрежительно ткнув телескопической дубинкой в грудь.
— Стой, где стоишь… — произнес Мендоза, вглядываясь в незнакомое лицо. — Кто ты и чего тебе надо?
Кристине казалось, что она сейчас разрыдается. Но она сдержалась. Не место и не время привлекать слишком много внимания — рассудила она, после чего, учтиво склонив взгляд, Кристина произнесла:
— Генерал, перед тем как я вам кое-что скажу, пообещайте, что сохраните в тайне последующие эмоции…
— Это ещё почему? — крупные шрамы разрезали верхнюю губу Патрика, подобно застывшим в коже белёсым молниям.
— Потому что я ваша сестра — Кристина Мендоза…
Патрик замер. Прожив изрядную долю жизни там, где скепсис крайне необходим, он не торопился приветствовать кровную родственницу. Но как только та протянула ему руку, кисть которой украшал массивный браслет из разноцветных раковин и белого жемчуга, у Патрик ёкнуло в груди.
— Откуда это у тебя? — чуть помедлив, произнес Мендоза.
— Это твой подарок, братик. Его ты сделал собственными руками, когда был в плаванье на том баркасе, куда устроил тебя отец, помнишь? Вернувшись из похода, ты подарил мне это украшение на мой день рождения, когда мне исполнилось 9 лет. Это можно определить вот по этим девяти крупным жемчужинам…
— Кристина??? — Патрик, казалось, был сам не свой от внезапно нахлынувшего волненья, поэтому Кристина чуть отстранилась назад, чтобы любящий брат не смог внезапно обнять её, что вовсе не входило в планы этой неглупой женщины. — Я знал, что найду тебя, Кристи…
Последнее предложение он буквально прокричал, и если бы не громко играющий марш, половина площади наверняка бы узнала эту новость.
— Т-с-с-с… — прошептала Кристина. — Прошу тебя, брат, говори тише, наше родство должно остаться пока в тени… Этого требуют обстоятельства, о которых я поведаю тебе при следующей встрече. После салюта приходи к большим вратам города. Там тебя встретит человек, который покажет один неприметный дом, где буду находиться я… И ещё, Патрик… Элай? Он жив?
Мендоза, прищурившись, находил всё больше и больше сходства между этой молодой женщиной и обрывками памяти о собственной сестре, когда та была ещё ребенком. Но, услышав об Элае, он опустил глаза.
— Он мертв, — угрюмо произнёс Патрик.
Кристина не отреагировала на эту новость. Ни мимикой, ни движениями тела. Никак. С тем же непроницаемым лицом она, развернувшись, последовала прочь, оставляя позади озадаченного брата…
* * *
— Чаю, полковник? — Данбар учтиво усадил гостя на мягкие потертые подушки, обшитые желтоватой бахромой.
— Нет, спасибо, — Орокин разглядывал пространство шатра, заполненное всякими побрякушками, которые, впрочем, в данной системе координат, населенной неразвитыми индивидами, олицетворяли собой религиозную силу и таинственность. — Лучше присядь, Данбар, нам нужно кое-что обсудить.
Данбар послушно сел напротив, скрестив под собой ноги.
— Здесь затевается заваруха, — полковник, перебирая четки, посмотрел Данбару в глаза, — которая идет вразрез с нашими планами и нашей легендой…
— Я уже понял, — закивал головой Данбар. — Только что, с «Гипериона Прайма» высадилась рота солдат. Они, растворившись в орде, переодевались под местных, после чего небольшими группками стали проникать в город, пока все были отвлечены салютом…
— Под эту роту уже освободили казарму в городе, — констатировал полковник, — я самолично давал распоряжение. Теперь, слушай: я послал Карлоса Гарсия за доктором Раминой Джоши. Мы в сопровождении наёмников на время покинем город. В пустыне нас подберет «Черная звезда», после чего я выйду на внутреннюю связь для дальнейших указаний…
— У меня вопрос, полковник, — произнес Данбар, немного задумавшись. — Один из наших агентов указал, что на рюкзаках прибывших людей стояла маркировка EX–40. Это ведь экипировка «ликвидационников» или «сталкеров»…
— Да, Данбар, ты всё правильно понял. В городе, скорее всего, появится радиоактивный очаг, так что будьте готовы поддержать в головах наших подопечных новую реальность… — Орокин изобразил загипнотизированного человека. — Сообщите что-нибудь о проклятом дыхании Вельзевула или придумайте схожую небылицу…
Внезапно на пороге шатра появился Карлос Гарсия.
— Босс, — произнёс Карлос, разглядывая внутреннее убранство, — я привел доктора Джоши. Мои ребята подготовили скутера, так что мы готовы отправиться в путь.
— Хорошо, Карлос, — ответил Орокин, — дай мне пять минут.
Когда Гарсия, пригнувшись, покинул шатер, полковник положил руку на плечо Данбара.
— Не упускай Желтого Червя из виду, Данбар, а я посмотрю на задуманное Альбертом Прайсом немного поближе…
* * *
Когда Патрик Мендоза встретился со своей сестрой в условленном месте, Кристина, наконец, дала волю своим чувствам. Теперь, когда их никто не видел, она, подбежав к брату, уткнулась ему в грудь головой, после чего разрыдалась как маленькая девочка.
— Кристи… — прошептал Патрик, нежно прижимая к себе сестру.
Подняв заплаканные глаза на брата, Кристина провела рукой по его щеке, тактильно ощущая грубый искусственный рельеф в виде пересекающихся между собой шрамов.
— Кто это сделал? — по щекам Кристины бежали ручейки.
— Неважно, сестренка… — Патрик взял её за руку. — Скажи мне лучше следующее, для чего нужна такая конспирация?
Кристина, отстранившись, достала платок и, немного успокоившись, привела себя в порядок. Поправив кокошник, она ответила встречным предложением:
— Сначала расскажи, для чего сюда на самом деле прибыл «Гиперион Прайм»?
— Это военный манёвр, — произнес Патрик, приподняв подбородок. — Я возглавлю отряд, который следующим вечером должен будет проникнуть в тоннель тылового обеспечения и уничтожить преграду, мешающую попасть за периметр столицы. Целью этой вылазки являются силовые узлы центра управления противовоздушной обороной, которые находятся в двух шагах от выхода на поверхность…
— Но… Но как вы это сделаете? — Кристина взволнованно взяла брата за руку.
— Старый генерал Альберт Прайс купил у эмиссаров Московии ядерную боеголовку из каких — то древних запасников Зауралья. С помощью неё он собирается ликвидировать тоннельную перемычку, что послужит началом операции. «Черная звезда» полковника Орокина, используя помехи от радиоактивного фона, спустит в эпицентре взрыва пятьдесят экзоскелетов, которые станут основной ударной силой моей диверсионной группы…
— Патрик, — перебив брата, Кристина схватила его за кожаную куртку, чья тыльная сторона была отделана коротким мехом шестипалого енота, — разве ты не видишь? Они посылают тебя на верную смерть. Я не хочу потерять тебя снова…
— Всё уже решено, сестренка, — сурово произнес Патрик.
— Нет! — Кристина замотала головой. — Сейчас мы вместе, Патрик, и теперь мы будем принимать решения, а не следовать решению кого — то другого в качестве марионеток. Если мы объединим наши усилия, мир начнет играть по нашим правилам…
Патрик Мендоза сам был недоволен планом предстоящей операции, тем более что командование основными силами РНА в Иерихоне на это время переходило к Акселю Кларку, которого Мендоза крайне недолюбливал. И если бы не личная просьба Альберта Прайса, то Патрик ни за что бы не согласился лезть в ядерное пекло.
— Что ты предлагаешь? — спросил Патрик, отмечая решительность во взгляде своей сестры.
Кристина, взяв брата за руки, отрицательно покачала головой.
— Я ничего не предлагаю Патрик, — ответила она, — но у нас есть целая ночь, чтобы вместе поразмыслить над следующим ходом… Нашим ходом, мой любимый брат…