Глава 29
Снова в деле.
За свою жизнь Купер убил тринадцать… нет, считая Гарри-Как-Там-Его-Дальше, выброшенного на скоростной дороге, четырнадцать человек. Убийства эти не вызывали у него ни угрызений совести, ни гордости. Просто были фактами его биографии. Насилие Куперу не нравилось, как не нравилась и охота за людьми. Но он всегда оставался солдатом. И когда от него требовалось действие, он ради спасения жизней действовал.
И тем не менее оказаться снова в деле Куперу пришлось по душе.
Последние полгода он, подбираясь к Джону Смиту, притворялся, изображал из себя другого человека. А его реальная жизнь – жизнь отца, жизнь правительственного агента – ждала своего часа.
И этот час наконец настал. Сегодняшней ночью Купера ждет успех или провал, но больше не будет в его жизни притворства, не будет бегства по полям, будто он заяц.
Купер улыбнулся и заглушил двигатель автомобиля.
Коттедж, куда он направлялся, находился на самой высокой точке горного хребта в национальном лесу «Шошон». Изучив карты и снимки со спутников, предоставленные ему Эпштейном, Купер избрал точку в двух милях от коттеджа на противопожарной просеке. Здесь он и оставил свой грузовичок. Несколькими часами ранее он заглянул в магазин для рыболовов и охотников в Лейбнице и кое-что прикупил. Сейчас Купер разделся догола и надел на себя термическое белье, камуфляжные штаны и куртку, высокие трекинговые ботинки и легкие перчатки. Новейший бинокль «Штайнер предэйтор» обошелся в две тысячи. И стоил каждого уплаченного за него цента: линзы новейшей нанотехнологии не только позволяли видеть в темноте, но и, анализируя изображение, выделяли движущиеся объекты.
– На ночную охоту собираетесь? – поинтересовался парень за прилавком.
– Что-то вроде того. – Купер улыбнулся.
– Тогда вам, наверное, и оружие понадобится?
– Спасибо за предложение, но обойдусь своим.
Он проверил «беретту», глянул на запасную обойму и решил от нее отказаться. Если придется перезаряжать пистолет, значит он уже проиграл.
Заперев грузовичок, Купер сунул ключи под передний бампер и зашагал по просеке.
Воздух был свежим, холодным и бодрящим – таким, каким и должен быть воздух, но каким он почти никогда не бывает. Купер шел без спешки, в равномерном темпе, и пока достиг горного хребта, небо сменило свой окрас с индиго на темно-фиолетовый, а затем на бархатисто-черный. Теперь луна порождала призрачные, размытые тени.
Горный хребет был каменистым, деревья здесь росли старые, согнутые ветром. Редкие вертикальные скалы походили на пальцы гиганта, силившегося вытащить руку из-под земли. Купер присел на корточки и, подняв бинокль, принялся разглядывать окрестности. Через несколько минут он отыскал нужное дерево – огромную желтую сосну в двухстах ярдах от коттеджа.
Десятью минутами позже Купер уже сидел на огромной ветке этой сосны в двадцати футах над землей. Перчатки его стали липкими от смолы, а ноздри щекотал острый запах сосновой хвои. Отсюда был отлично виден коттедж Елены Эпей. А также мужчина с автоматом, вышагивающий по периметру вокруг коттеджа. Походка охранника была легкой, но он был готов к действию в любую секунду. Профессионал.
«Неудивительно. Да разве и могло быть иначе?»
Участок ограничивал забор из отдельных вертикальных реек приблизительно в пятидесяти ярдах от коттеджа. Охранник медленно следовал вдоль забора с внутренней стороны, вглядываясь в тени в лесу и время от времени бросая взгляд на дорогу ниже по склону. Ночь выдалась прохладной, и Купер, радуясь тому, что озаботился надеть термальное белье, неподвижно лежал на толстой ветке. Прибор ночного видения создавал вокруг охранника тонкий красный контур. Иногда охранник замирал на несколько секунд, иногда слегка изменял курс своего следования, но далеко от загородки не отходил. На то, чтобы проделать полный круг, у него уходило восемь минут.
«Замечательно».
Купер обратил все свое внимание на дом.
При переходе от темноты к яркому свету оптика на долю секунды ослепла, затем Купер увидел внутреннюю обстановку дома: старинная, но очень добротная мебель, ряды полок с книгами и фотографиями, кухонная плита. Второй охранник напомнил Куперу сержанта из учебки: та же стрижка ежиком, та же поджарая мускулатура и та же выправка. «Сержант» налил в кружку кофе, повернулся и заговорил с кем-то, кого Купер видеть не мог. Очевидно, там находился телохранитель номер три, поскольку Смит, скорее всего, был сейчас на втором этаже.
Отлично. Три охранника-профессионала. Теоретически мог быть еще и четвертый, но это вряд ли. Смит являлся мастером по части тактики, и, будь охранников четверо, сейчас снаружи прогуливались бы двое.
В целом дом оказался таким, как и предполагалось. Стальные двери и рамы окон на первом этаже запирались на тяжелые засовы. Задний вход просматривался камерой. В общем, вполне себе нормальная защита, дававшая гражданскому чувство безопасности. Однако далекая от непреодолимой.
«Вопрос лишь в том, как ее преодолеешь ты».
На втором этаже находился широкий балкон. Отъезжавшая в сторону стеклянная дверь на балконе вела в спальню. Свет там сейчас был выключен, двуспальная кровать заправлена. Сама спальня пуста.
Купер не сомневался, что способен пробраться на балкон. Но какой смысл? Дверь наверняка заперта, а стекла – пуленепробиваемые.
Шеннон, несомненно, прошла бы в дом незамеченной, но он не Шеннон. Купер мог бы, используя грубую силу, вломиться в дом. Еще можно было бы вывести из строя шагавшего вдоль периметра охранника. Почти наверняка это удалось бы сделать бесшумно. Если бы очень повезло, то у охранника нашлись бы и ключи от дома.
«А что, если ключей не окажется? Или дверь открывается кодом – набором цифр на панели рядом с ней? Кроме того, возможно, что все охранники носят на теле биометрические датчики, так что отключение любого из них вызовет тревогу…»
Нет, такой вариант слишком рискован. Купер не сомневался, что, используя фактор неожиданности, он справится с тремя охранниками. Но что произойдет потом? Что, если Смит улизнет через заднюю дверь?
Тем не менее вариантов почти не было, и в случае…
В спальне загорелся свет, с ужасающе громким скрипом в ночной тишине отъехала стеклянная дверь. На балкон вышел человек. Свет сзади делал различимыми лишь контуры его фигуры.
«Еще один охранник?»
Купер направил на неизвестного бинокль ночного видения.
И чуть его не выронил.
Это был не телохранитель и не неизвестный человек.
На балкон вышел Джон Смит собственной персоной.
В джинсах и черном свитере. Ноги босы. Смит вытащил из кармана пачку сигарет, и Купер понял, насколько он постарел за последнее время. В темных волосах – седина, плечи опущены, будто на них давит невидимый груз. Смит щелкнул зажигалкой, и в отблеске огня сверкнули яркие и острые, точно осколки стекла, глаза.
Самый опасный человек Америки пребывал в полном спокойствии. Задумчиво курил. Ночь была весьма прохладной, но Смита, который стоял и рассеянно взирал в темноту, похоже, это не беспокоило.
Невероятно. На фоне освещенной спальни он был виден совершенно отчетливо. Ветер почти не дул. Будь сейчас у Купера винтовка, он положил бы конец войне одним лишь нажатием указательного пальца на курок.
«Но винтовки у тебя нет, а стрелять из пистолета с такого расстояния – все равно что палить из пушки по луне.
У тебя один лишь шанс. Один-единственный. А на кону – чудовищная ставка».
Стремясь успокоиться, Купер глубоко вздохнул.
Смит олицетворял все, с чем Купер сражался всю свою жизнь. Смит был не просто убийцей или террористом – он был ураганом в человеческом обличье. Цунами, землетрясением, снайпером на школьном дворе или грязной радиоактивной бомбой, активированной в системе водоснабжения огромного города. Он был человеком, который не верит ни во что, что выходит за его понятие о справедливости. Человеком, убивавшим не ради того, чтобы сделать мир лучше, а ради того, чтобы мир больше соответствовал его представлениям. И сейчас он стоял босяком на балконе и курил.
Докурив, Смит щелчком отбросил светящийся окурок, затем повернулся и вошел в дом. Несколькими секундами позже свет в спальне потух. Джон Смит…
«Сейчас только девять вечера. Слишком рано, чтобы ложиться спать.
Курильщик никогда не останавливается на одной сигарете.
Запер ли он за собой дверь? Вряд ли, поскольку знал, что вскорости сюда вернется».
…скрылся из виду.
Купер повесил бинокль на ветку. Он больше не пригодится. Не торопясь слез с сосны. Опустившись на корточки, притаился за стволом и начал мысленный отсчет.
Из-за угла как раз появился телохранитель.
Досчитав до ста, Купер пошел к дому. Хотелось бежать, но он опасался наступить на сухую ветку и выдать себя звуком или, зацепившись ступней за кочку или корень, упасть и повредить ногу.
У охранника на полный круг по периметру уходило восемь минут. Четыреста восемьдесят секунд.
Купер смотрел только себе под ноги, опасаясь, что яркий свет из окон коттеджа, увиденный им даже на секунду, станет помехой для уже настроенных на полутьму глаз. Луна выдалась этой ночью яркой, что было одновременно и хорошо и плохо. Хорошо – поскольку позволяла видеть в ночи; плохо – поскольку могли заметить его самого. Купер ровным шагом шел к коттеджу, и казалось, во всем мире были только он, подсеребренная светом луны поверхность земли, звук его дыхания и тяжесть «беретты» в кобуре на поясе.
При счете сто сорок семь Купер достиг ограды. Охранник был уже за углом дома. Купер перелез через ограду и оказался на территории частной собственности Елены Эпей.
Это имя создавало какие-то отзвуки в мозгу, но вспоминать, какие именно, сейчас не было времени.
Купер лег на землю и быстро, как его учили в армии, пополз.
Точнехонько на счете двести из-за дальней стены здания появился охранник, на стволе его автомата сверкнул лунный свет. Купер по-прежнему полз. Частенько камни с острыми краями впивались в колени, и то ли корень, то ли камень основательно разодрал левую перчатку.
Купер мог бы ползти и быстрее, но опасался создать шум и быть, таким образом, обнаруженным.
Отсчет двести сорок. Охранник находился теперь на расстоянии половины футбольного поля, а Купер, преодолев около пятидесяти футов ползком, оказался почти посередине между оградой и коттеджем. Он распластался на земле. Холод, который и без того проникал через камуфляжную одежду, взялся сейчас за него в полную силу. Сделав над собой усилие, Купер закрыл глаза, поскольку их блеск в отраженном свете мог бы его выдать.
Охранник высматривает движение в лесу, снаружи от ограды, и вряд ли обратит внимание на подозрительное пятно между собой и коттеджем.
Отсчет двести пятьдесят. Явственно слышится шарканье шагов охранника. Между ним и Купером не более двадцати футов.
Шаги замерли. Инстинкты Купера взывали его перевернуться на спину и, выхватив пистолет, открыть стрельбу.
«Для выполнения миссии тебе необходимо больше, чем просто обладание даром, солдат».
Купер остался недвижим.
Отсчет двести шестьдесят пять.
Отсчет двести семьдесят.
Шаги возобновились, и Купер вновь обрел способность дышать.
При счете триста сорок он открыл глаза и привстал. Охранника в поле зрения не было. После полной темноты коттедж, казалось, пылал светом: свет лился из окон, проникал сквозь щели из-под дверей. Свет резко очерчивал балкон. Купер поднялся и зашагал к дому, более не беспокоясь о том, что его увидят, поскольку если охранник из дома даже и взглянет в окно, то оно предстанет перед ним в виде зеркала и никак не выявит Купера.
Он стянул перчатки и отшвырнул их прочь. Побежал вдоль стены коттеджа, потом подпрыгнул и толчком правой ноги о стену придал себе дополнительный импульс. Вытянутыми руками крепко ухватился за край балкона. Купер немного выждал. Ноги по инерции качнулись далеко вперед, затем пошли назад. Подтянувшись, Купер оказался на том самом месте, где совсем недавно стоял, попыхивая сигаретой, Смит.
Дышалось легко. Все чувства были обострены. Он был жив, свободен и силен.
Купер вытащил из кобуры «беретту» и подошел к стеклянной двери. Спальня по-прежнему была погружена во тьму.
«Пока все идет великолепно».
Оттолкнувшись ногой от стены, Купер произвел вполне ощутимый, но не слишком громкий звук. Вряд ли на него обратили внимание, поскольку люди, живущие в коттедже посреди леса, привыкли к неожиданным звукам: поблизости охотятся животные, ветки деревьев скребут по крыше, время от времени неподалеку падают давно умершие деревья.
Разумеется, все сейчас зависело от того, заперта ли стеклянная дверь. Дар Купера подсказывал, что нет, но дар был во многом сравним с интуицией и не давал стопроцентной уверенности.
«Так всего-то и надо – попробовать».
Купер потянул за ручку – дверь с легкостью поддалась.
И с пистолетом в руке вошел в спальню.