Глава 28
Адвокат, разумеется, вызвался проводить их к выходу. Купер задержался у двери офиса «мистера Эпштейна» и пристально вгляделся в голограмму. Стройный, привлекательный двойник начал было улыбаться, но затем передумал. Секунд тридцать они, замерев, взирали друг на друга. Затем поддельный Эпштейн слегка кивнул и медленно растворился.
Они прошли через наполненный солнечным светом зал с растениями, увивавшими стену.
– Надеюсь, вы понимаете, какую честь вам оказал мистер Эпштейн. Ведь он человек весьма и весьма занятой, – заметил Кобб, когда они оказались в лифте.
– Разумеется, – подтвердил Купер. – Во все время встречи я не сводил с него глаз.
Кобб кивнул. И Купер окончательно убедился, что адвокат даже не подозревает об истинном положении дел. Да и вообще неизвестно, сколько человек, кроме него, знает, как на самом деле выглядит Эпштейн.
Двери лифта раздвинулись. Огромный трехмерный экран в просторном холле теперь показывал съемки из джунглей: по увитым лианами деревьям карабкались обезьяны, сквозь ярко-зеленую листву тонкими нитями пробивалось солнце.
– Забавно. После чудес наверху здешние чудеса уже не впечатляют, – с удивлением произнесла Шеннон.
– Еще бы, – с чувством согласился Купер и повернулся к Коббу. – Спасибо, что уделили нам время.
– Разумеется, мистер… Каппелло. Был рад помочь. Надеюсь, выход вы найдете самостоятельно.
Взглянув на часы, адвокат заспешил к лифту.
Наверняка куда-то опаздывал. Такие, как он, всегда опаздывали с одного важного мероприятия на другое – еще более важное.
– Все прошло нормально?
– Разумеется. А о чем вы говорили с Эпштейном?
– О тебе. Он спросил, уверена ли я, что ты говоришь правду.
– И что же ты ответила?
– Сказала, что собственными глазами видела, как тебя пытались убить полевые агенты ДАР. Сказала также, что у тебя были сотни возможностей арестовать меня, но ты ими не воспользовался. – Шеннон улыбнулась. – Несколько раз Кобб перебивал меня, рекомендуя Эпштейну поспособствовать нашему с тобой аресту. Не думаю, что адвокату пришлась по вкусу эта встреча.
– У меня создалось такое же ощущение. – Они дошли до двери наружу. – Законник, похоже, та еще заноза в заднице.
Шеннон рассмеялась.
– Мистер Каппелло?
Купер и Шеннон развернулись. Не сговариваясь, развернулись таким образом, чтобы прикрыть спины друг друга.
«Оказывается, мы так привыкли друг к другу, что мыслим уже почти параллельно. Забавно».
У окликнувшей Купера женщины губы были ярко накрашены, а волосы стянуты на затылке в тугой пучок.
– Да?
– Мистер Эпштейн просил передать вам это.
Она протянула Куперу брифкейс из телячьей кожи отменной выделки.
– Спасибо.
– Пожалуйста, сэр. – Женщина одарила его лишенной намека на эмоции улыбкой и заспешила прочь.
– Что это? – спросила Шеннон.
– Эпштейн обещал мне помочь. Ну, ты понимаешь, услуга за услугу.
– И какой же подвиг ты для него совершишь?
– Всего лишь отработаю свою долю. – Купер беззаботно улыбнулся и заговорил прежде, чем она задала следующий вопрос: – Послушай, наши договорные отношения с тобой закончены, но…
– Но? – На губах Шеннон появилась улыбка под стать его.
– Может, напоследок отобедаем вместе?
* * *
После увиденных Купером в последнее время чудес Обетованной кафе удивило – оказалось таким, каких на территории США не счесть. Обычные столы, диванчики; на сцене вдалеке юная поп-группа исполняла ничем не примечательную мелодичную песню, призывавшую слушателей залиться слезами или хотя бы потанцевать.
– Да ты шутишь! – Купер отпил кофе. – Да ни за что не поверю, что твой бывший бойфренд мог такое сказать!
– Клянусь всеми святыми! – воскликнула Шеннон. – Он сказал, что мой дар подвергает опасности меня и всех вокруг.
– В тебе много всякого, но твой дар уж точно ни тебя, ни окружающих опасности не подвергает.
– Да, спасибо. Но после того, как он это сказал, я три недели провела дома. Плакала и напропалую смотрела все мыльные оперы подряд. А затем друзья рассказали, что он встречается со стриптизершей, у которой вот такие огромные… – Шеннон выставила локти перед собой. – И тогда я поняла, что он, по всей видимости, не желает быть рядом с девушкой, заметить которую не всегда легко. И безопасность здесь совершенно ни при чем. Его подруга с двумя арбузами на груди была более чем заметна и более чем привлекала его внимание.
От смеха Купер едва не подавился кофе. Подошел официант, принял у них заказ: гамбургер для Шеннон и сэндвич с беконом для него.
Откусив сэндвич, Купер откинулся на спинку дивана. Чувствовал он себя лучше, чем когда-либо за последние полгода. Шеннон, поковыряв ногтем свой гамбургер, сунула в рот кусочек жареной картошки.
– Что у тебя на уме?
Она улыбнулась:
– Ты.
Шеннон тоже откинулась на спинку дивана, не отводя при этом взгляда.
– Я? Как ты догадалась, что моя персона – мой самый любимый объект для обсуждения?
– Так мы с тобой в расчете, не правда ли?
– В расчете? Мы с тобой что, герои гангстерского фильма?
– Ты знаешь, о чем я.
– Да. Мы с тобой в расчете.
– Итак, никто из нас никому отныне ничего не должен.
– О чем ты толкуешь, Шеннон?
Она отвернулась:
– Странные у нас с тобой сложились отношения. Не находишь? На свете не так уж и много одаренных первого уровня, а среди них почти нет обладающих способностями, подобными нашим.
Купер не ответил, ожидая продолжения.
– Даже не знаю. Может, показалось, но мне было здорово рядом с таким, как ты.
– Как я понимаю, речь идет не только о нашем с тобою даре?
– Не говори с набитым ртом.
Купер, улыбнувшись, прожевал:
– Речь идет не только о наших с тобой способностях. Ты говоришь также и о наших жизнях. Мало кто живет такой жизнью.
– Именно.
– Ну, хоть твое предложение и совершенно внезапно, я его принимаю.
– Что?
– Ну, ты же только что предложила мне на тебе жениться.
Шеннон рассмеялась:
– Да, черт возьми, конечно же нет. Но тем не менее Вегас неподалеку.
– Нет, жениться в Вегасе сейчас не модно. – Купер засунул в рот последний кусок сэндвича. – Ладно, отставим шутки в сторону. Я знаю, о чем ты говоришь. Понимаю тебя. И знаешь, Аззи, мне с тобой тоже было чертовски хорошо.
Глаза их встретились. В глазах Шеннон был голод. Они долго вглядывались друг в друга, в конце концов она прекратила игру.
– Так все-таки, чего от тебя хочет Эпштейн?
Купер пожал плечами. Подождав немного, Шеннон продолжила:
– Понятно. Обетованная. Знаю, что тебе надо большего, Ник. Ты многого недоговариваешь, но здесь ты в самом деле начнешь все по новой. Здесь ты станешь абсолютно тем, кем хотел быть. И тебе здесь рады.
Он улыбнулся…
«Она знает?
Нет. Конечно же нет. Подозревает – возможно. Боится – наверняка.
И она назвала тебя Ник».
…и сказал:
– Ну, план, безусловно, хорош.
Шеннон кивнула:
– Отлично. – Она отодвинула тарелку. – Знаешь, я не голодна. – Вытерла пальцы салфеткой. – Скажи мне вот что. После того как ты отдашь Эпштейну фунт своей живой плоти и начнешь новую жизнь, сможем ли мы продолжить наш сегодняшний разговор?
Купер рассмеялся.
– Что?
– Да. Только… – Он пожал плечами. – У меня нет номера твоего телефона.
Шеннон улыбнулась:
– Ну, возможно, я тогда сама появлюсь. Ты ведь знаешь, я мастер появляться из ниоткуда.
– Да, – согласился Купер. – Знаю.
Они встали из-за столика. Некоторое время смотрели друг на друга, потом Купер раскинул руки. Шеннон подошла и обняла его. В этом объятии не было ничего сексуального – лишь взаимная признательность.
– Пока, Купер, – наконец сказала Шеннон. – Удачи тебе.
– И тебе того же.
Она зашагала прочь, а ему что-то сдавило грудь.
«Да все же нормально. Ты уже не женат, тебе позволительно быть с ней. Но только очень и очень скоро она тебя возненавидит».
Купер снова сел за столик. Чувства его были в смятении. Доел сэндвич. Подошел официант, Купер заказал еще кофе.
– Нет-нет, с гамбургером все в порядке, просто моя подруга оказалась не голодна, и ей надо было спешить. И принесите, пожалуйста, чек.
После того как парень принес кофе и чек, Купер положил на стол брифкейс. Украдкой огляделся, потом щелкнул замочками и слегка приподнял крышку кейса.
Там был конверт и ключи от машины. В конверте – лист бумаги с маршрутом до определенного места, куда некто прибывал послезавтра. Куперу не составило труда догадаться, кто именно.
К связке ключей от машины был прикреплен ярлычок с адресом. На дне чемоданчика – бумага такого же светло-коричневого цвета, что и конверт. Со схемой здания.
Под бумагой – «беретта» 45-го калибра. Именно то оружие, которое и предпочитал Купер.
Предпочитал, когда служил в ДАР.
* * *
Адрес на бирке с ключами от автомобиля привел на платную стоянку на окраине Теслы. Путешествие туда на такси обошлось в десять долларов. Там Купер несколько раз включил и выключил брелок дистанционного противоугонного устройства и по миганию габаритных огней вычислил «свой» автомобиль. Не электромобиль, а, к счастью, старый добрый полноприводной бензиновый «форд-бронко». Купер залез в кабину, подстроил под себя зеркала, открыл брифкейс и углубился в чтение.
Информация в чемоданчике оказалась четкой и ясной. Здесь было все, что требовалось Куперу, и одновременно ничто не выводило на след того, кто эту информацию предоставил.
Имелась здесь и карта, на которой уже был проложен маршрут от платной стоянки на окраине Теслы до адреса в Лейбнице – городе на западе Обетованной. Некоторые объекты – очевидно, с повышенным уровнем безопасности, – судя по карте, следовало объезжать. Документ в чемоданчике указывал на то, что кто-то сегодня ночью, следуя через Лейбниц, остановится в доме на территории национального леса «Шошон». Прилагалась также фотография коттеджа, расположенного на гребне горы. Двухэтажного, с огромными окнами, из которых открывался великолепный вид на сосновый лес, плавно переходивший к основанию горы в смешанный, состоящий в основном из тополей. Из окон были видны четыре скалы, каждая в виде пальца не менее мили в высоту. Никаких соседей поблизости. В описании значилось, что коттедж снабжен камерами видеонаблюдения, пуленепробиваемыми стеклами, дверьми со стальными рамами… В общем, ничего особенного.
Коттедж принадлежал некой Елене Эпей.
Купер задумался: вроде бы он слышал это имя прежде.
«Пусть эта информация отлежится: когда нужно, связи сами появятся».
Документы говорили, что Эпей являлась любовницей. Любовницей неназванного объекта, который посещал ее и прежде: прибывал обычно ночью и уезжал утром. Из документов следовало, что неизвестного обычно сопровождала охрана, но в доме допускалась лишь в отдельные помещения.
«Другими словами: Смит не подпускает охрану к своей личной жизни».
Купер взялся за пистолет. Выщелкнул обойму, она оказалась полной. Такие пули не пробьют бронежилет высокой степени защиты, но, попадая в тело, разлетаются крошечными и острыми как бритва, осколками. К «беретте» прилагались еще две обоймы.
Купер служил в армии и не доверял оружию, которое сам лично не разобрал. Этим он и занялся в первую очередь. Все части «беретты» оказались абсолютно чистыми и ухоженными. Купер собрал пистолет и поставил его на предохранитель. Затем снял с предохранителя, снова поставил…
К тому времени, как он закончил, было уже более двух часов пополудни, и солнце начало клониться к горизонту. Купер завел автомобиль, для забавы разочек-другой нажал на газ, затем отпустил тормоз и покатил на запад.
* * *
Миссия представлялась вполне выполнимой.
Путешествие заняло чуть больше предполагаемых трех часов, хотя дорога и была великолепной – ровной и почти прямой. По мере того как Купер двигался на запад, мир вокруг менялся к лучшему: сухой колючий кустарник уступал место зеленой траве; воздух свежел; небо светлело и становилось ярче, а над вершинами гор далеко на западе даже появлялись облака.
Купер старался поменьше думать о своей миссии, но получалось плохо. Он почти вплотную приблизился к своей цели, но образ мыслей своей жертвы пока так еще и не постиг.
Джон Смит… Человек, который с ледяным спокойствием наблюдал, как убивают семьдесят три человека в «Монокле»; человек, под чьим руководством произошло множество мелких и крупных террористических актов по всей стране; человек, в соответствии с планами которого были взорваны бомбы в новом здании Нью-Йоркской фондовой биржи, что привело к гибели тысячи ста шестидесяти трех человек и после чего радикальным образом изменилась и жизнь самого Купера.
Даже после того, как Купер прочитал все, что можно, о Джоне Смите, просмотрел видеоролики всех его публичных выступлений, встретился с людьми, знакомыми с ним, личность террориста так и осталась для Купера загадкой. Были еще и факты касательно Джона Смита: его невероятный дар в области стратегии, его успех в качестве политического организатора, его способность вдохновлять людей. Были также мифы и слухи, но их интерпретация радикальным образом разнилась в зависимости от того, на чьей стороне находился слушатель. А кроме всего прочего, Шеннон говорила, что Джон Смит – прекрасный парень, и говорила она это от души.
Кем же на самом деле был этот человек? Монстром или героем?
И сегодня эта загадка наконец разрешится.
Перестроившись в крайнюю правую полосу, Купер слегка притормозил, разглядывая уединенный домик на вершине горы, где Смит сегодня встретится со своей любовницей.
До городка Лейбница оставалось миль десять пути, и по сторонам дороги все чаще стали попадаться уединенные коттеджики, что было неудивительно, поскольку многие прибывшие в Обетованную жаждали полного уединения от общества. Чем ближе Купер подъезжал к городу, тем роскошней становились коттеджи; не исключено, что некоторые служили скрытыми любовными гнездышками.
Осмотр местности подтвердил, что информация в переданном Эпштейном кейсе соответствует действительности. Незаметно подобраться к цели через лес Куперу, скорее всего, не составит труда. А дальше… Дальше, хоть Смит и был гением в области стратегии и, возможно, к тому же вполне приличным бойцом, в схватке с Купером ему победителем не выйти.
Сегодня ночью с Джоном Смитом будет покончено.
А вот выбраться затем, вполне вероятно, может оказаться серьезной проблемой. Наверняка на теле Смита установлен биометрический датчик тревоги, и, как только его сердце начнет биться чаще, чем это обычно случается во время секса, или сердечная деятельность остановится вовсе, в игру немедленно вступят телохранители. И незаметно проскользнуть мимо них вряд ли удастся.
«Будь что будет – игра стоит свеч!
Но… если я преуспею в своей миссии, а уйти затем все же не удастся, то вряд ли организация объявит о том, что ее лидер Джон Смит убит. И в ДАР так и не узнают, что я все-таки преуспел».
Следующее действие Купера напрашивалось само собой.
* * *
Требовалась линия связи. Все звонки в Обетованной и из нее прослушивались в ДАР программой, называемой «Эшелон-2»; да и у Смита, несомненно, было что-то подобное, а иначе ему не удавалось бы оставаться столь долго в бегах. Следовательно, разговор по мобильному представлялся слишком рискованным.
Вполне подошел бы платный телефон-автомат. Такие еще находились кое-где, если знать, где искать: в крошечных частных магазинчиках, в холлах больших торговых центров, на бензозаправочных станциях. Платные телефоны-автоматы представляли собой, конечно же, анахронизм, но владельцы многих заведений просто не удосуживались их демонтировать. Так было везде, но не в Новой Земле Обетованной – с иголочки новом мире, где даже бензозаправку найти проблематично.
Купер прокрутил в голове и отмел с полдюжины планов: снять номер в отеле, предложить домовладельцу деньги за использование его телефона, вломиться в чью-либо квартиру… Все подобные действия рискованны, поскольку почти наверняка привлекут к нему повышенное внимание.
Пытаясь привести в порядок мысли, Купер принялся кружить по Лейбницу и его ближайшим пригородам. На западе от города располагались ветряные электростанции, на востоке – огромные механизмы, собирающие из воздуха влагу. Город был отлично спроектирован – явно в соответствии с единым, хорошо продуманным планом. Проезжая по прямым улицам Лейбница, Купер видел предостаточно посадочных площадок для глайдеров и столбиков для зарядки электромобилей. Многочисленные пешеходные зоны и площади заполняли ярко одетые молодые люди. Разумным образом чередовались промышленные зоны и жилые кварталы – ни тебе перенаселенности, ни загрязнения окружающей среды. Замечательный городок.
Увиденное будто призывало: приезжайте в Новую Землю Обетованную и помогайте строить прекрасный новый мир, здесь по достоинству будут оценены ваши амбиции и энергия!
Припарковавшись у закусочной быстрого питания на окраине города, Купер заказал бургер и кока-колу. Стоила она на удивление дорого. Сел за столик снаружи и принялся за еду. Через улицу напротив находился автосалон – маленький по американским меркам, но на площадке перед ним находилось огромное количество крошечных электромобилей, припаркованных зеркало к зеркалу, такие Купер видел в Обетованной повсюду. Это его «бронко» был на здешних улицах редкостью, но любопытных взглядов все же не привлекал, хотя…
«Есть!»
Купер доел бургер, вытер руки салфеткой и перегнал машину к центральному офису автосалона. Продавец автомобилей оказался таким, какими бывают продавцы автомобилей повсюду: услужливым, улыбчивым, легко переводящим разговор на личные темы.
– Вот, решил сменить кобылку. – Купер указал большим пальцем на «бронко». – Проблемы с газом уже совсем меня доконали.
– И никогда потом не пожалеете, – заверил продавец. – Давайте пройдемся, посмотрим, что вам придется по сердцу.
Купер последовал за парнем по проходу между автомобилями, и на него немедленно обрушилась гора информации, касающейся длины пробега между подзарядками, максимальной скорости и дополнительных опций и возможностей каждой из представленных на парковочной площадке моделей. Купер посидел в салоне двухместного спортивного купе, провел ладонью по капоту седана средних размеров, наконец остановился перед миниатюрным пикапом.
– Знаю, – предвосхищая его возражения, проговорил продавец, – в этой кобылке лошадей гораздо меньше, чем под капотом у вашего зверя, но она вполне бодро бегает даже по бездорожью и весьма легка в управлении. Отличный грузовичок, а если вам понадобится перевезти что-то тяжелое и к тому же массивное, вы всегда сможете взять в аренду на день или два машинку покрупнее.
Переговоры заняли минут десять, и Купер позволил себя уговорить. Затем спросил:
– Не возражаете, если я воспользуюсь вашим телефоном? Мне необходимо связаться с моим финансовым партнером, а батарейка в моей трубе, как назло, села.
– Конечно! – Продавец даже не скрывал своих восторгов по поводу удачно заключенной сделки. – Пойдемте в офис.
Офис оказался просто столом в ряду таких же в огромном помещении, где были выставлены еще и новенькие машины. «Офис» был не столь уединенным, как надеялся Купер, но остальные торговцы машинами за своими столами сейчас не сидели, так что этот вариант вполне подходил. Указав на свое кресло и заверив, что будет поблизости, продавец тактично удалился.
Купер набрал номер, который запомнил полгода назад и которым ни разу не воспользовался. В трубке прозвучало два длинных гудка, затем голос:
– Салон «Матрасы Джимми».
– Это звонок относительно выписанного вами счета номер три-два-ноль-девять-один-семь, – скороговоркой произнес Купер.
– Слушаю вас, сэр.
– Мне нужен Альфа. Немедленно.
– Принято, сэр. Альфа. Оставайтесь, пожалуйста, на линии.
Купер откинулся на спинку кресла и услышал скрип пружин. За стеклом во всю стену проезжали машины, неторопливо плыли, меняя форму, облака.
Из трубки донесся щелчок, а затем голос:
– Ник?
Голос, несомненно, принадлежал директору Службы справедливости Дрю Питерсу. Купер представил его, сидящего за столом, в левом ухе – беспроводная гарнитура; на противоположной стене офиса – фотографии разыскиваемых.
«Интересно, удостоился ли и я фотографии на этой стене?»
– Да, это я.
– Как у тебя дела?
– Отлично. Приступил к финальной стадии своей миссии.
– А что ты учудил на прошлой неделе?
– Что?
– Не играй со мной, сынок. Речь идет о событиях в чикагской надземке. Пострадали совершенно непричастные граждане. Тебе об этом известно?
– Отлично известно. – Купер усилием воли сдержал рвущийся из груди гнев. – О раненых гражданских лучше спросите у своих чертовых снайперов. – Купер намеренно опустил в своей речи слово «сэр».
– Извини, не понял.
– Я не сделал ни единого выстрела. А что касается событий… Что ж, давайте поговорим о событиях. Как насчет того, что случилось в Чайна-тауне?
– Ты говоришь о задержании Ли Чена и его семьи?
– Силы тактического реагирования похитили там семью, в том числе и девочку восьми лет, что явилось причиной мятежа. От рук ваших людей пострадала масса народа! Или эти события вы событиями не считаете?
Возникла пауза. Затем четко поставленным голосом Питерс задал вопрос:
– Ты закончил?
– Пока да. – Купер, осознав вдруг, что слишком крепко сжимает в руке телефонную трубку, усилием воли уменьшил хватку.
– Хорошо. Прежде всего, используя выражение «ваши люди», ты, очевидно, имел в виду агентов Департамента анализа и реагирования? В таком случае напомню тебе, что ты – один из них.
– Но я…
– Во-вторых, вина за произошедшее в Чайна-тауне целиком и полностью лежит на тебе.
– Что?
– Тебя засекли. А как ты думал? Полагал, что, став днем причиной стрельбы на станции надземки, сможешь как ни в чем не бывало той же самой ночью разгуливать по улицам?
– О чем это вы? – В голове Купера стремительно пронеслась та злополучная ночь: холодный воздух, горящий яркими неоновыми огнями Чайна-таун. Он все время был начеку, но даже намека на преследование не выявил. – Меня не видела ни одна живая душа.
– Правильно, ни одна живая душа не видела. Но Диксон приказал прогнать через «Эшелон-2» максимальное количество выбранных наугад видео с камер по всему городу. А камер таких в городе больше десяти тысяч. И камера на банкомате засекла тебя и мисс Аззи, разгуливающих вместе по Чайна-тауну. Как только вас засекли, команда Диксона просмотрела изображения со всех камер в радиусе полумили от камеры того банкомата. На это ушло порядком времени, и только поэтому тебя тогда не схватили.
Купер открыл было рот, затем закрыл его.
– Ты сам же себе установил правила, Ник. И сам же прокололся. – Голоса Питерс не возвысил, и, может быть, оттого его слова прозвучали гораздо жестче. – Ты сам сказал мне: чтобы твой план сработал, ты должен действовать сам по себе.
– Но я же не имел в виду…
– Не важно, что ты там имел в виду. Все идет согласно твоему плану.
Куперу хотелось заорать, но он понимал, что криками делу не поможешь.
– Роджер Диксон? – Купер переложил телефонную трубку из правой руки в левую и, вытирая пот, провел ею по штанине.
– Ты был прав. – Питерс издал коротенький смешок. – Он метил на твое место.
– Мне следовало опасаться камер, – признался Купер. – Черт, черт, черт!
– Ты ведешь игру против тысячи профессионалов. Но ты сам сказал, что сдюжишь.
– Что случилось с Ли Чен и его семьей? Не отвечайте. Ответ очевиден. Можете ли вы помочь им?
– Помочь им?
– Они ничего противозаконного не сделали. Я говорю чистую правду. Ли Чен – всего лишь школьный друг Шеннон.
– Они приютили в своем доме двух самых разыскиваемых в Америке террористов. Поэтому были схвачены и, конечно же, понесут заслуженное наказание.
– Дрю, послушай. Девочка, Алиса. Ей всего лишь восемь лет.
Последовала пауза. Затем Питерс тяжко вздохнул:
– Хорошо, я постараюсь что-нибудь для нее сделать.
– Спасибо.
– Ну а теперь скажи, в какой ситуации ты пребываешь?
– Я… Он сегодня умрет.
– У тебя есть план отхода?
– План более или менее есть, но я в нем не полностью уверен. Поэтому и звоню. Хочу, чтобы вы знали: я до последнего соблюдаю наш договор. – Купер на секунду замолчал. – И хочу услышать то же самое от вас.
– Конечно, сынок. – Голос Питерса почти не изменил тональности, но Купер услышал в его голосе боль. – Не важно, что произойдет, я сделаю то, что обещал. Ты герой.
– Кейт…
– Твоя дочь никогда не будет подвергнута тесту. Она в безопасности. Я тебе уже дал свое слово, Ник. Что бы ни случилось, я позабочусь о твоей семье.
«Моя семья.
Отлично.
Ты делаешь то, что делаешь, не ради ДАР.
Ты делаешь это ради них».
