ГЛАВА 20
Под вой сирен я несся по темным коридорам, отчаянно и безнадежно искал выход. Я споткнулся, замахал руками, стараясь восстановить равновесие… и вдруг обнаружил, что сижу в постели. Гудел видеофон. Я протянул руку сквозь обморочный туман и стукнул по кнопке приема.
— Ну?
— Слушайте внимательно…
Знакомый модулированный голос. Я его слышал по видеофону в «Сумерках», когда впервые встречался с Лукасом Пернеллом.
Я замотал головой, чтобы вытряхнуть одурь. Нельзя испытывать терпение этого парня, каждое его слово — на вес золота.
— Чтобы действовать дальше, вам понадобится доступ к секретным объектам. Незамедлительно и точно выполните мои указания. Любое промедление способно привести к катастрофе. Вы поняли?
— Кто говорит?
— Я спрашиваю: вы поняли?
— Угу.
— Объяснения получите позже. А пока вам достаточно знать, что вы — песчинка меж двух огромных жерновов. У вас только два надежных союзника: я и Хранитель. Не верьте никому, кроме нас. Если наши противники одержат верх, последствия могут оказаться поистине бедственными. По причинам, которых я сейчас касаться не буду, вы попали в самую гущу событий. Времени в обрез. Вы должны мне довериться и сделать все, что я скажу.
В «Автотехе» я выполнил все указания этого парня и ничего, не помер. Кто бы он ни был, он явно заинтересован в том, чтобы я остался жив, и этим выгодно отличается от некоторых участников нашей игры.
— Ладно. Так что от меня требуется?
— Отправляйтесь туда, где я нашел вас в первый раз. Подойдите к табачному автомату и заплатите за пачку сигарет. Но нажмите на кнопку без обозначения, она крайняя слева. И заберите то, что вам нужно. Все ясно?
— Конечно.
Видеофон умолк. Я лег и уставился в потолок. Сонливость как рукой сняло. Мыслями я уже был в Розвилле.
Я оделся и сел за видеофон. Внутренний голос открытым текстом твердил, что в Нью-Мексико я могу остаться навсегда. Пожалуй, с меня не убудет, если перед отлетом позвоню Реган, объясню, как поступить, если не вернусь.
Я разбудил ее, как недавно Фицпатрика. Но Реган спросонья выглядела гораздо лучше, чем старик. Вдобавок она встала с той ноги.
— А, Тэкс. Ты мне снился. Новостями интересуешься?
Она совершенно напрасно включила видеокамеру, мне вовсе ни к чему было видеть ее лицо. Это настраивало на безответственный лад и начисто сбивало предвкушение поездки в Розвилл.
— Ты — сирена. Тебе об этом говорили?
— Сирена? Насколько я знаю мифы, сирены своим пением губят моряков. Боюсь, ты не прав, у меня не такие опасные намерения.
— В самом деле?
— Ты мне не веришь? Приезжай, докажу.
— Бьюсь об заклад, все сирены так говорят. — С невероятным усилием я оторвал взгляд от ее надутых губок и вернул разговор в деловое русло. — Реган, я бы мог тобой круглые сутки любоваться, но вообще-то я звоню, чтобы предупредить.
Она распахнула глаза во всю ширь.
— Денек-другой меня не будет в городе.
— Я с тобой! Дай только минутку на сборы.
Я отрицательно покачал головой.
— Ты уж извини. Но когда все это закончится, мы с тобой обязательно куда-нибудь слетаем.
— Обещаешь?
— Даю торжественную клятву частного сыщика.
Реган метнула в меня скептический взгляд.
— Черт с тобой. Только уж соизволь позвонить, когда вернешься.
— Обязательно позвоню.
— Ладно, отпускаю. — Она соблазнительно надула губки.
— Да, и вот еще что…
Реган улыбнулась.
— Знаешь, в жизни всякое бывает. Если вдруг со мной что-нибудь случится, тебе позвонит мой знакомый. Его зовут Фицпатрик. Ты можешь ему доверять.
— Куда ты собрался? — с тревогой спросила Реган.
— Да не волнуйся, все будет путем. Предупреждаю на всякий пожарный.
— Если погибнешь, я тебя никогда-никогда не прощу.
— Ох, боюсь!.. Хорошо, не погибну. Ладно, мне пора. Когда вернусь, все расскажу.
Я нажал кнопку, и озабоченное лицо Реган исчезло с экрана.
Я быстро составил список необходимого в дорогу. Наверное, кое-какие инструменты найдутся дома. Кусачки, отвертки, лазерный нож, болторезы, фонарик, набор отмычек, еще, пожалуй, респиратор. Не помешало бы что-нибудь огнестрельное. С тех пор как я потерял свой пистолет, мне остро недостает успокоительной близости оружия. Будем надеяться, у Ловчилы в ломбарде что-нибудь найдется.
Я отправился в кухню — глянуть, нет ли там съестного. По плану я лечу дня на два, но это — идеальный вариант, я вполне могу задержаться. Я пошарил по кухонным шкафчикам и обнаружил банку тунца, почти пустую склянку орехового масла и полкоробки солоноватых крекеров. Крекеры я бросил в рюкзачок, остальное не тронул.
Все инструменты, попавшие в мой список, хранились в кладовке. Мне даже повезло — нашлась упаковка свежих батареек для фонарика и лазерного ножа. Я их тоже сунул в рюкзачок и вышел из «Ритца».
В ломбарде я попросил Ловчилу одолжить мне игрушку тридцать восьмого калибра. Он прозрачно намекал на залог, но я его уломал. Если бы он заподозрил, что у меня маловато шансов на возвращение, ни за что бы не расстался со своим имуществом.
Решив, что лучше подготовиться уже невозможно, я забрался в спидер и полетел в «Сумерки». Через десять минут оставил машину на стоянке и с беспечным видом вошел в кабак. Народом он в этот час не изобиловал. Я приблизился к автомату, торгующему сигаретами, сунул в прорезь десятидолларовую бумажку. С четвертой попытки удалось скормить автомату купюру, и он высветил на табло: «ВЫБИРАЙТЕ». Я нажал на крайнюю справа пустую кнопку и услышал легкий удар — что-то упало в лоток выдачи. Я нагнулся и поднял тугую пачку «Дардо де Пульмоне».
Стараясь ни с кем не встречаться взглядом, я покинул «Сумерки», юркнул к спидеру и уселся за штурвал. Пачка с виду была неотличима от настоящей. Я сорвал оболочку, вскрыл верх и достал три карточки — синюю, зеленую и красную — с военной символикой и штриховым кодом. Не надо быть семи пядей во лбу, чтобы узнать ключи к электронным замкам. Еще там оказалась черно-белая карта пропуск с моей фотографией и штрих-кодом. Пропуск именовал меня «полковником Т. Мерфи, специальным агентом АНБ». О черт!
Напоследок я достал из пачки сложенный лист бумаги. Развернул. На верхней половине листа был напечатан краткий меморандум:
«Штрих-коды на ключах и пропуске идентичны. Вставляйте ключи в панели соответствующего цвета. При срабатывания автоматической сигнализации отключайте ее зеленой карточкой. Если остановят, предъявляйте удостоверение сотрудника АНБ. Постарайтесь не задерживаться на объекте сверх необходимого».
Ниже следовали координаты. Я ввел их в автопилот спидера и взлетел.
Полет занял четыре с половиной часа. Не будь у меня спидера и координат, я бы, как Моисей, мог скитаться сорок лет. Комплекс примыкал к скальному кряжу и был надежно замаскирован — на много миль окрест не видать ничего, кроме красно-желтой бесплодной земли с редкими чахоточными растениями. Оставалось лишь догадываться, по какой такой причине они цепляются за жизнь. Глядя на них, я не мог не вспомнить Ловчилу.
Розвилл был построен задолго до появления спидеров, а потому его не увенчали защитным куполом. Я посадил машину в центре базы, между двумя солидными зданиями, похожими на ангары. Комплекс занимал приблизительно сто квадратных ярдов и был обнесен пятнадцатифутовой стальной оградой. По верху ограды шел причудливый орнамент из колючей проволоки, а вдоль нее по земле тянулись толстенные электрические кабели. Знакомая картинка. Дотронешься до этого забора, и ты уже не человек, а мощнейший аккумулятор. В Сан-Франциско любой экспресс сможет бегать на твоем запасе энергии целую неделю.
На краю базы стояло здание поменьше — вероятно, караулка. Рядом с ним стальную ограду пересекала занесенная песком дорога. За двумя «ангарами» в нише, вытесанной в боку каменного уступа, виднелась изрядной величины дверь.
Я открыл дверцу спидера и ступил на земную твердь. Когда-то ее покрыли асфальтом, но за десятилетия на нем нарос слой песка, и территория комплекса слилась с пустыней.
Я осмотрелся. Насколько охватывает глаз, ни души. Похоже, до меня здесь много дней, а то и месяцев, а то и лет не было гостей. Я не заметил вокруг следов человеческих ног.
Зато услышал их топот. Я повернулся и увидел двоих мужчин. Тот, что постарше, в смутном подобии мундира, вразвалочку выходил из караулки. Тот, что помоложе, в новехонькой форме военного полицейского, бежал ко мне и хватался за кобуру.
Я спокойно постоял секунд десять, пока он не приблизился.
— Ни с места!
Я и так стоял неподвижно.
— Руки держать на виду!
На вид ему года двадцать четыре, не больше. Щеки раскраснелись, пистолет в руках подпрыгивает. Мне не понравилось, как парень сжимает рукоять своей игрушки — до белизны в суставах. Я полез в карман за сигаретами.
— Не шевелись! Руки вверх!
Я достал и спокойно показал пачку «Лаки страйк».
— Шериф, не надо так бояться. А то штаны намочишь.
Юнец явно был на взводе, но не совсем хорошо представлял себе, что надо делать в таких ситуациях. Видать, еще ни разу не держал человека на мушке. Правда, я был готов побиться об заклад, что он провел бесчисленные часы в грезах об этом занятии. Но даже в дичайших фантазиях юнец, конечно, не мог допустить, что парень, которому он подарит свою невинность, окажется таким апатичным.
Я вынул из пачки сигарету.
— Огоньку не найдется?
— Брось сигарету и подними руки!
— Она не заряжена.
— Я приказываю!
Сзади ко мне вразвалочку подошел второй.
— Ну все, Тод. Закрой поддувало.
Он был намного старше напарника под шестьдесят. Форменная рубашка расстегнута, под ней виднелась грязная футболка. Еще он носил мешковатые брюки цвета хаки и сандалии. Пройдя мимо бдительного Тода, старший достал из нагрудного кармана зажигалку.
— Табачком не богат?
Я протянул пачку, старый охранник вытащил сигарету. Поднес к моей огонек зажигалки, потом прикурил сам.
— А у меня три дня назад курево вышло. Хоть сдохни. Можешь себе представить жизнь в этой дыре без курева?
Я сочувственно улыбнулся. Мне тоже случалось сидеть без табаку; не скажу, что воспоминания остались самые светлые.
Служака Тод опустил пистолет. Он напоминал мальчишку, который закинул на соседскую крышу бейсбольный мячик. Не с тем связался, малыш. Только зря запылил надраенные до блеска армейские ботинки. Мне даже чуточку жаль его стало. Видать, комплекс Розвилл скуповат на развлечения.
Вблизи мой собрат-курилка выглядел не таким ветхим, как показалось сначала. Но по землистому морщинистому лицу я безошибочно узнал в нем преданного раба зеленого змия. Он со смаком затянулся и посмотрел на меня.
— Прости, браток, что встретили прохладно. Тод у нас новенький. Ты, кажись, напугал его.
— Да, незнакомые дети при виде меня всегда плачут от страха. Это, наверное, из-за шляпы.
Пожилой охранник кивнул. Приблизился Тод.
— На нашей территории гражданским находиться запрещено. Его необходимо задержать.
Я перевел взгляд с Тода на Курилку. Тот посмотрел на меня и пожал плечами.
— Что-что, а инструкции Тод получше вызубрил, чем «Отче наш». Но в любом деле бывают смягчающие обстоятельства. К примеру, лишняя пачка «Лаки».
— Чего нет, того нет.
— Ну, коли так… Боюсь, Тод прав. Похоже, и в самом деле придется тебя задержать.
Тод заметно воспрянул духом.
— Я за наручниками схожу.
— Не трудись. Вот мое удостоверение.
Я сунул руку в карман пальто и вручил пожилому охраннику удостоверение агента АНБ. Он и так и сяк вертел его перед глазами, а Тод нетерпеливо заглядывал ему через плечо. Через несколько минут, исполненных драматизма, Курилка сдался:
— Значит, АНБ… Давненько вы, ребята, сюда не заглядывали.
— Похоже, и ты тут давненько.
— Да, черт подери. Сколько уже? Тридцать три года шесть месяцев… и две недели. — Он глянул на часы. — Ну и еще примерно часиков пять с половиной. Люблю я эту работенку. Эх, найти бы того добряка, который меня сюда засунул…
Он повернулся и взглянул на Тода.
— Малышу тоже невдомек, какого лешего он тут делает. Но ничего не попишешь, он мой преемник. Я его помаленьку натаскиваю и скоро уступлю свою ответственную должность. Завтра он научится стряпать в микроволновке приличную закусь. — Курилка снова взглянул на меня. — Открой тайну, полковник, какого хрена понадобилось аэнбешнику в нашей поганой дыре?
— Мне нужно побывать в подземной части комплекса. Кстати, я, кажется, не расслышал твою фамилию.
Глаза у Тода стали большими, как чайные блюдца. Старший охранник поднял бровь.
— Уиллис. Стало быть, вниз надо? Давненько там никто не бывал, почитай, с самой войны. По крайней мере, на моей памяти никто туда не спускался. Я, конечно, не надеюсь, что ты скажешь, за каким чертом тебе надо туда лезть.
Я кивнул.
— Совершенно секретное задание. Интересы национальной безопасности. Да ты и сам знаешь, мы ничем другим не занимаемся.
Тоду удалось наконец глотнуть воздуха — ровно столько, чтобы пискнуть Уиллису:
— Откуда мы знаем, что он — тот, за кого себя выдает? В подземную секцию никого пускать не положено! Мне об этом все как один твердили…
— Тод, заткнись! — Уиллис состроил такую гримасу, словно в десятый раз услышал, что у него сзади лопнули брюки по шву. — Мне тоже твердили. К АНБ это не относится, для федов закон не писан. Они, если захотят, влезут к тебе в ванну, когда ты в ней моешься. Никто им не указ, даже наше командование. Будешь надоедать полковнику Мерфи, он рассердится и запросто разнесет тебе башку. И ничего ему за это не будет.
Я поправил галстук.
— Я рад, что мы достигли взаимопонимания. А тебе, Тод, не мешало бы получше изучить инструкции. Для любого правила есть исключение, и это исключение — АНБ. Теперь к делу. Если вы не слишком заняты, я надеюсь, не сочтете за труд показать дорогу.
Уиллис, спасенный от никотинового голодания, был готов к сотрудничеству, а Тод — слишком запуган, чтобы соваться с новыми возражениями. Мы вошли в караулку, и они отключили полдюжины систем охранной сигнализации. Я понял, что за все тридцать три года службы Уиллис еще ни разу этого не делал. Пустив ток в подземную секцию, он бросил на меня красноречивый взгляд — приятель, а ведаешь ли ты, что творишь?
Через сорок пять минут после посадки спидера Уиллис подвел меня к утесу, к большой стальной двери. Рядом с дверью я увидел замурованную в скалу панель с замочной скважиной; Уиллис вставил в нее ключ. Панель откинулась, явив нашим взорам ряды клавиш, и пожилой охранник набрал код. Дверь со стоном отворилась, обдав нас пылью.
Я переступил порог и оглянулся. Коридор был узок, пуст и заканчивался открытой кабиной лифта. Тусклые ртутные лампы на каменных стенах и потолках встретили меня холодными, неуютными лучами. Охранники топтались снаружи, как гувернеры под окнами школы в первый день занятий.
— Прежде чем я спущусь, ответьте на один вопрос. Мне говорили, комплекс законсервирован. Слухи ходят самые разные, поди разбери, где правда, а где вымысел. А вы что можете сказать на этот счет?
Тод в ужасе посмотрел на Уиллиса. Старик кашлянул.
— Начальство про эти дела распространяться не любит, но кое-что и я слыхал. И не скажу, что очень веселое.
— Например?
— Когда я сюда приехал, мне строго-настрого запретили включать свет в подземных помещениях. А почему, я не спрашивал. Я человек маленький, нельзя, так нельзя. Кое-кто считает, там пришельцы живут. У них фото… что-то. Мудреное словечко, не возьмусь припомнить. Им для размножения нужно тепло или свет. Потому-то начальство и закрыло комплекс, и карантин установило. Говорят, почти всех, кто был под землей, пришельцы угробили, а потом едва не сбежали. Да вы, может, и сами увидите.