ГЛАВА 1
Челси Бэндо уставилась в стакан.
Ну, не знаю. Может быть, в Финикс…
Я чиркнул спичечной головкой по большому пальцу и скривился от боли крупица фосфора угодила под ноготь и сразу вспыхнула.
Стало быть, решила уйти в пустыню. — Я зажег сигарету и сделал глубокую затяжку. — А ты уверена, что готова лицом к лицу встретиться с опасностями и волнующими приключениями центральной Аризоны?
Голубые, точно льдинки, глаза Челси поднялись и посмотрели на меня. И, как всегда в таких случаях, по бедрам моим прошла дрожь.
Челси неторопливо глотнула «столичной» и пожала плечами.
— В Финиксе живет моя старая подруга по колледжу. Мы иногда созваниваемся. По ее словам, там довольно мило.
— Могу себе представить! Народные танцы по вечерам, шляпы объемом в десять галлонов, охотничьи броненосцы…
— И чурбаны неотесанные с дурацкими именами вроде Тэкс, — перебила Челси.
Я откинулся на спинку стула и ухмыльнулся. Челси ответила вызывающей улыбкой. Чего-чего, а своенравия ей было не занимать. Мы подняли стаканы в безмолвном тосте.
— Нет, ну а все-таки, зачем бросать Сан-Франциско? Такой славный город! Всякий раз, когда я произношу это название, у меня аж дух захватывает.
Челси так провела пальчиком по ободку стакана, что я мигом взревновал.
— Дело не в нем, не в городе. Просто… такое чувство, будто я увязла. Ни туда, ни сюда. Конечно, не считая той мелочи, что я мало-помалу сползаю в другую возрастную группу.
— Челси, послушай, что я тебе скажу. Годы — ерунда. Все зависит от того, как ты к ним относишься. Взгляни, к примеру, на меня. Ты слышала, чтобы я в свои двадцать восемь хоть раз пожаловался на возраст?
Не сумев сдержать улыбку, она повернулась к окну.
— Тэкс, я тебя умоляю! Если тебе двадцать восемь, то я — монахиня.
Я наклонился к ней и скрестил руки на столе.
— Повторяю, возраст — понятие абсолютно субъективное. По-моему, ты для своих лет выглядишь отлично. Я бы тебе дал от силы тридцать, ни днем больше…
Челси повернулась и одарила меня тем еще взглядом.
— Завтра у меня день рождения. Тридцать исполняется.
У меня вдруг здорово нагрелся воротник.
— Я что, сказал «тридцать»? Я имел в виду двадцать шесть. Вечно путаю эти числа.
Челси опять смотрела в окно. Я не мог понять, в самом ли деле она обиделась или хочет, чтобы я себя почувствовал круглым дураком. Как бы то ни было, у меня возникло желание перейти на скороговорку:
— Послушай, Челси, в чем проблема-то? Если ты не монахиня, давай я тебя отнесу в мое любовное гнездышко и…
— Тэкс! Избавь от подробностей. — Взгляд Челси переместился с окна прямо на часы. — Поздно уже. Мне пора домой.
Она вышла из кабинки и надела пальто. А я из кожи вон лез, чтобы привлечь ее взор. В этот день она вела себя еще загадочнее, чем обычно. Что же касается меня… Если б я обладал хвостом, он бы, наверное, вилял.
Что, круглая дата — важные гости?
Челси повесила сумочку на плечо и обожгла меня едким взглядом.
— Угу. Кэри Грант… и пинта «хааген-даза». Ну, не забывай. — Она залпом допила водку с тоником и грохнула стаканом о стол. — Покеда!
Я проводил ее взглядом до двери, надеясь, что Челси остановится, повернется и подмигнет мне. Но она не сделала ни того, ни другого, ни третьего. Я вновь уселся за стол и похоронил огнедышащий кончик сигареты в переполненной пепельнице.
— Что за хрень!
Я оглянулся. Ловчила Гарнер крутанулся на своем любимом вращающемся табурете и опер локти на стойку — этакий противный самодовольный морщинистый карлик в огромных клоунских туфлях. Как же я маху дал — не уловил психосоматический запашок перегара?
Я невольно окрысился:
— Ты это к чему?
Ловчила ехидно покачал головой и повернулся к пивной кружке.
— Ты у нас частный сыщик. Вот и отгадай.
За стойкой бара Луи изобразил широченную и жуткую ухмылку и произнес, неторопливо протирая стакан:
— Ну и как у тебя с Челси, а, Мерф? Все на мази?
— А тебе какое дело? Или решил, что теперь твой ход?
— Не-а. Просто интересуюсь, как она держится. Тридцатник все-таки.
— Мне бы твои годы, протявкал Ловчила, косясь на меня. — Я бы уже давно надел колечко на палец этой красули. И ты бы так поступил, если б не проблема с мозгами.
Луи хихикнул и убрал стакан под стойку.
— Ловчила считает, ты не умеешь ухаживать за дамами.
Гарнер довольно фыркнул.
В растресканном виниловом кресле штопором изогнулась густо напудренная шлюха. Выглядела она так, словно готова была душу продать за глоток спиртного — если, конечно, найдет покупателя. Она затянулась дымом тонкой коричневой сигареты, втиснутой в дешевый пластмассовый мундштук.
— Любовь или деньги. Надо иметь либо одно, либо другое. Это ни к кому конкретно не относится, но он — не Адонис. — Шлюха взяла тайм-аут для здоровенного глотка четверного солодового. — Да и староват для нее, пожалуй.
— Староват? — Меня аж паралич разбил от такой наглой лжи.
Ловчила взвился на дыбы:
Я был на тридцать два года старше второй жены! А она, если хочешь знать, была настоящая красавица!
Возраст роли не играет… если только тебе не надо сточить друг о дружку два десятипенсовика. Просто мне кажется, этот парень не то что девушку, сам себя обеспечить не сумеет.
Шлюха поставила стакан и, виляя бедрами, двинулась к выходу.
Я вытянул из мятой пачки сигарету. Меня не очень-то беспокоили подколки шлюхи, да и Ловчилы, если уж на то пошло. Но, может быть, я и впрямь дурак, раз бегаю за такой молодухой, как Челси? Точно поезд, сошедший с рельсов, я стремительно летел навстречу сорок девятым именинам. Впрочем, это мой маленький секрет… благодаря мазку белил кой в свидетельстве о рождении.
Я залпом допил бурбон, и тут мне вдруг показалось, будто мочевой пузырь превратился в надувной мяч. Я выскользнул из кабинки и, оглядываясь на Луи и Ловчилу, дотронулся до шляпы.
— Джентльмены, не сочтите за бестактность, но мне надо срочно напудрить нос. Сами знаете, старость — не радость.
Через пять минут я вышел из мужского туалета и заметил незнакомого посетителя, неподвижно сидевшего в дальнем углу ресторанчика. В полумраке я не мог разглядеть его лица, но почувствовал, что он смотрит на меня. Я сел на прежнее место и на всякий случай чуть-чуть повернул голову, чтобы присматривать за ним краем глаза.
Рука незнакомца поднималась через каждые пять секунд, и вместе с нею вскидывался крошечный огонек, а за ним тянулась струйка дыма. Нас разделял целый зал, но я безошибочно узнал запах. Кубинская сигара. Дорогое удовольствие, а в нашей части света еще и дефицит. Роскошное, полноценное курево, лучше, как говорится, для мужчины нет. У меня даже слюнки потекли.
И хотя курильщик сигары заслуживал похвалы за хороший вкус, я никогда не любил ловить на себе пристальные взгляды. Я повернулся к окну и стал разглядывать улицу, а мысли мои тем временем шарили в прошлом, перетряхивали события пяти месяцев, минувших после инцидента с Лунным ребенком. Мое последнее дело это, как правило, законченное дело. Или я принимаю желаемое за действительное?.. Найду себе когда-нибудь Ватсона, пускай каталогизирует все мои волнующие приключения! Будет, правда, трудновато вдоволь обеспечить его пристойным материалом, уже не говоря о жалованье. Кое-какие деньжата иногда перепадают, но как раз нынче у меня мертвый сезон. Все заработанное потрачено, я снова на мели.
Дьявол, до чего же вкусно пахнет кубинская сигара! Мне даже почудилось, будто нос мой расползается по лицу, точно цветок, разбуженный лучами солнца.
— Джентльмен в углу зала желает узнать, что ты пьешь. — Надо мной застыла Гленда с блокнотом и карандашом в руках. Она ожесточенно жевала резинку, и треск при этом стоял такой, будто ее зубы перемалывали кусок пузырчатой упаковочной пленки.
— Он что, хочет меня угостить?
Она пожала плечами.
Мне вдруг стало не по себе.
— А он, часом… ну… не из этих?
— Не-а. Но от него пахнет деньгами.
— Гм-м. В таком случае, я пью бурбон.
— «Джим», «Джек», лед, вода, сода или чистый?
— Нет, да, нет, нет, нет, да.
Гленда кивнула, оглушительно хлопнула жвачкой и отошла. В углу незнакомец даже не шелохнулся. Я достал и закурил сигарету. Она и в подметки не годилась кубинскому табаку.
Вернулась официантка и поставила передо мной стакан. Я его взял, легонько взболтнул бурбон и салютовал им темному углу. Незнакомец еле заметно двинул кистью, из сумрака вытекла новая струйка дыма. Я сделал глоток. Что ж, все недурно — и вкус, и жжение в горле, и тепло в желудке. Я глубоко затянулся дымом и повернулся к окну.
На улице смеркалось. Мимо ресторанчика шли по своим неотложным делам прохожие, никто не оглядывался на освещенное окно. Прошагала длинноногая девица — сплошь надутые губы и подпрыгивающие рыжие букли. Меня даже передернуло, я брезгливо оттопырил нижнюю губу и едва не пролил драгоценный бурбон. Куда катится этот мир?
Почти в тот же миг мужской голос отвлек меня от тягостных раздумий:
— Ну и как бурбон?
Я поднял глаза. Лицо было незнакомо, но сигара в руке напоминала старых друзей. Возраст я бы назвал неопределимым. Возможно, этот человек был чуть старше, чем выглядел.
— Спасибо. Я твердо верю, что бурбон придуман самим Господом Богом. Не составите ли компанию?
Незнакомец кивнул, аккуратно повесил на стену кабинки пальто и шляпу и сел напротив меня.
— Надеюсь, вас не побеспокоит моя сигара? Дурная привычка, знаете ли.
— Всегда мечтал обзавестись дурной привычкой к кубинским сигарам. Увы, такого порока я себе позволить не могу.
— А… Вы из тех, кто знает толк в табаке. Меня зовут Гордон Фицпатрик. Очень рад с вами познакомиться, сэр. — Фицпатрик протянул над столом руку и пожал мою. У него оказалась мягкая, «непуганая» ладонь, вряд ли ей доводилось поднимать что-нибудь тяжелее чашки чая.
— А я Мерфи. Если угодно, зовите меня Тэксом.
Я опустил взгляд в стакан. Почти пусто.
_И часто вы угощаете бурбоном совершенно незнакомых людей?
— Только при случае. К сожалению, сам я не пью, вот и любуюсь иногда, как это делают другие. К тому же спиртное вам, по всей видимости, не вредит.
— Знали б вы, сколько лет мне об этом твердят. — Я осушил стакан.
Фицпатрик с неподдельным интересом смотрел, как последние капли бурбона падают мне на язык. По его знаку Гленда принесла новый стакан. Я посмотрел на бурбон, затем на собеседника.
— Будь я женщиной, подумал бы, что вы пытаетесь меня соблазнить. Мистер Фицпатрик, чего вы хотите?
Улыбаясь краями рта, Фицпатрик раздавил в пепельнице окурок сигары.
— Мистер Мерфи, я тоже не люблю ходить вокруг да около. Давайте поговорим напрямик. Я ищу старого знакомого, доктора Томаса Мэллоя. До недавних пор он жил в отеле «Ритц», это недалеко отсюда. Вы его там не встречали?
В «Ритце» всегда полно народу: одни селятся, другие съезжают. И я никогда не ставил себе задачу перезнакомиться со всеми гостями. В отелях, такого сорта живут те, кто не хочет, чтобы их разыскали. Фамилия доктора не прозвенела набатом в моей голове, однако я никогда не был особо памятлив на имена.
— Извините. Мне не доводилось слышать об этом парне.
— Что ж… весьма досадно. Мне крайне необходимо его найти.
Фицпатрик медленно встал и потянулся за пальто и шляпой. Либо это был отточенный блеф, либо он умел проигрывать с честью. Так или иначе, Фицпатрик курил кубинские сигары. И, судя по его словам, нуждался в помощи. А я, просидев с ним рядом пять минут, отчаянно нуждался в одной из его сигар. Поэтому я решил предложить свои услуги.
— Послушайте, мистер Фицпатрик, я частный детектив, имею лицензию. Вдобавок живу в отеле «Ритц». Если вам нужна помощь, то, быть может, я попробую найти доктора Мэллоя?
Держа в руках пальто и шляпу, Фицпатрик опустился на скамью. И засиял как стоваттная лампочка.
— Частный детектив?! Потрясающе! А я и не подозревал, что в двадцать первом веке можно работать частным сыщиком и не протянуть ноги от голода.
— А разве я сказал, что это — мой хлеб? Просто у меня есть лицензия.
— Ага, ищейка на полставки. А чем еще вы занимаетесь?
— Гм-м… Пью. Это отнимает довольно много времени. Прячусь от кредиторов и сборщиков налогов — они тоже скучать не дают.
Казалось, мои слова привели Фицпатрика в восторг.
— Что ж, мистер Мерфи, похоже, мы с вами нашли друг друга. Мне нужна помощь, а вам, очевидно, заработок. Пожалуй, можно ударить по рукам… Или вы предпочтете сначала обговорить условия?
Это выглядело слишком хорошо, чтобы походить на правду, потому я счел это правдой. А Фицпатрика, видимо, переполняло желание избавить меня хотя бы от части финансовых проблем. Я сунул руку во внутренний карман пальто и достал визитную карточку с кофейными кляксами и разлохмаченными краями. Состроил виноватую мину и вручил визитку моему будущему клиенту.
— Делами я предпочитаю заниматься в офисе. Почему бы не встретиться там завтра утром? Возьмите все, что, на ваш взгляд, может пригодиться для розыска. Еще придется обсудить оплату, но, думаю, мой тариф вам не покажется завышенным. Если захватите с собой несколько кубинских сигар, я гарантирую «особую скидку для друзей Тэкса».
