ГЛАВА 18

Я вышел из «Вокруг космоса», закурил долгожданную сигарету и, прислонясь к спидеру, глубоко затянулся. Мысли разбегались; сведения, которые я почерпнул за последние дни, просто-напросто не умещались в голове. С таким же успехом можно запихивать сливочные тянучки в хрюшку-копилку.

Я попытался расставить события в хронологическом порядке. Итак, сначала в Розвилле брякнулся корабль пришельцев. Тут же вмешались вояки, припрятали обломки и убедили репортеров, что все это — сплошное недоразумение. Находка была переправлена в подземный комплекс неподалеку от Розвилла, и там над ней много лет безуспешно корпели яйцеголовые. В проекте «Синька» принимал участие и Мэллой, пытался расшифровать инопланетные письмена. В конце концов наша технология маленько подросла, и военным удалось разобраться с некоторыми неземными диковинами, в частности, с сулившим революцию в науке ускорителем частиц. Ребятишки из Пентагона прикинули, как с его помощью смастерить новую бомбу, да вот только бомба получилась не очень удачная. Мы выиграли войну, но потеряли озон. Проект «Синька» был свернут, Мэллоя перевели в Пекин, где он вплоть до ухода на пенсию переводил техническую документацию, а на досуге возился с инопланетными закорючками.

Что ж, пока все довольно складно. Пора напустить маленько туману.

В конце концов Мэллой совершил открытие. Вероятно, он был первым и единственным земным существом, которое могло читать послания наших братьев по разуму. И как же он поступает? Уходит на пенсию, возвращается в Штаты, устраивается в Беркли и помогает сконструировать некое устройство «Пандора», затем исчезает и на поверхность выныривает лишь для того, чтобы дать интервью чокнутому траволюбу. Вскоре после этого он рассылает почтой минимум три, а скорее всего, четыре шкатулки. И никто, похоже, не в силах их открыть. Потом его убивают. Кто? Всего вероятнее, агенты АНБ.

Эта ниточка привела меня из пункта А в пункт Б. Но, к сожалению, не позволила представить картину в целом. Что связывало Мэллоя с Фицпатриком? В какой роли выступает Элайджа Уитт? Что общего между убийством Мэллоя и гибелью Сандры Коллинз?

Были и другие важные вопросы. О чем рассказывают иероглифы пришельцев? Что в шкатулках? Сколько разослано шкатулок и где они?

Голова была захламлена, как телефонная кабина в баре после студенческой вечеринки. Мне срочно требовалась крепкая выпивка и мягкий матрас.

В ресторанчик «С пылу, с жару» я вернулся перед самым закрытием.

— Привет, мой ангел, — сказал я Луи.

— Здорово, Мерф. Вовремя ты, в аккурат к шапочному разбору. Я тут как раз собирался «ночной колпак» натянуть. Как насчет бренди?

Я сбросил пальто на вертящийся табурет, а шляпу — на стойку бара.

— Бренди я пью только за игрой в бридж. То есть никогда.

Луи рассмеялся.

— Ну уж извини. Хотел приобщить тебя к культуре.

Он нагнулся, позвенел стеклом под стойкой и выставил непочатую бутылку бурбона и стакан из резного хрусталя. Я схватил бутылку за горлышко, отвинтил крышку, услышал милое сердцу бульканье и увидел девственное виски, готовое исполнить свое божественное предназначение.

Полный стакан бурбона и вволю «Лаки страйк»! Такое блаженство еще бы усугубить полноценным сном и приличной стрижкой, а там хоть трава не расти.

Луи поднес огонек к моей сигарете.

— Сдается мне, денек у тебя выдался долгий.

Я постарался не задеть длинной струей дыма его широкое мясистое лицо.

— С чего ты взял? Разве я не всегда так выгляжу?

— Почти всегда. У тебя не зенки, а огнестрельные раны.

— Ну вот, даже тебе они не нравятся. А посмотрел бы ты на них с моей стороны.

Должно быть, всему виной благовония. Чертов Эллис! Подумать только, он еще не хотел, чтобы я курил в его молельне!

Несколько минут мы с Луи сидели и потягивали спиртное. Я устал как собака. Когда стаканы опустели, Луи потушил свет и мы пошли придавить ухо. На этот раз «железная дева» досталась мне.

После удивительно благополучного сна и двойного «армагеддона» я засел за видеофон. Созвонился с Фицпатриком, узнал, что он еще ни от одной шкатулки не добился толку. Потом я звякнул Реган и договорился о встрече в баре «Империала». Она заметно очухалась после нашей недавней беседы и держалась с прежней самоуверенностью. Любопытно, радоваться мне по этому поводу или печалиться?

Я вернулся к стойке, расположился на табурете и развернул утренний выпуск «Бей-сити миррор». Было еще довольно рано, и я не особо спешил, а потому взялся разгадать ребус-другой. Глотнул «армагеддона» и нашел полосу с головоломками. Через двадцать минут, три сигареты и еще одну чашку кофе я злобно плюнул на все пять задачек. Не знаю, почему я так люблю головоломки. Никакого от них проку, разве что идиотом себя чувствуешь.

Я пошарил рассеянным взглядом по газетному листу. За ребусами следовала анаграмма. С анаграммами я никогда не связываюсь — слишком много мороки. Внезапно я вспомнил, что говорил Эллис об Элайдже Уитте, как тот свою фамилию переделал в псевдоним. Я достал из кармана покетбуки. Да, верно, автор «Открытого космоса» — У. Дж. Тэйлаит, если переставить буквы, получится «Элайджа Уитт». Во мне тотчас проснулось любопытство. Я достал вторую книжку — «Голово-ломки для развлечения и развития», раскрыл на странице с оглавлением. Найдя раздел, целиком посвященный анаграммам, я увидел, что Мэллой решил все до единой. Я просмотрел остальные разделы. Больше ни к одной задачке Мэллой не притрагивался.

Так-так. Если верить Эллису, Уитт и Мэллой были знакомы друг с другом. И оба увлекались анаграммами. Я перевернул переднюю обложку «Открытого космоса». Титульная страница была вырвана. На первой странице мой чувствительный палец обнаружил следы авторучки. Я одолжил у Луи карандаш, легонько поштриховал первую страницу. Показались буквы — одни складывались в слова, другие — в абракадабру, третьи гуляли сами по себе. Выделив их все до единой, я так и не получил вразумительного ответа, но стало ясно, что Мэллой пытался сделать анаграмму из названия книги.

С безрассудным оптимизмом я тоже решил попытать счастья на этой ниве, однако через несколько минут понял, что рожден совсем для другого.

Я отложил покетбуки и снова взялся за газету. На глаза попалось имя Лукаса Пернелла. Статья посвящалась истории коррупции в городе. И тут меня точно молнией ударило: «Бей-сити миррор» печатает головоломки! На что угодно готов поспорить, их стряпает компьютер. А еще я нутром чую: анаграмма фразы «Открытый космос шлет сигналы человеку», над которой бился Мэллой, — важный ключ! Наверняка! И как раз в редакции «Бей-сити миррор» у меня есть знакомый.

Я достал визитку Лукаса Пернелла и набрал номер. Через несколько минут журналист ответил.

— Только что прочел твою статейку в «Бей-сити». Недурно, недурно.

Если судить по голосу Пернелла, он был в равной мере польщен и обозлен.

— Мерфи, какого черта?

— Мы можем говорить? Я имею в виду — сейчас, по видеофону.

Пернелл подозрительно взглянул на меня.

— Это важно?

— Думаю, да.

Он посмотрел на часы.

— Ладно, давай встретимся. Там же, где в прошлый раз. Через полчаса.

Я добрался до «Сумерек», опередив Пернелла на пять минут. А по дороге придумал для него еще одно занятие. Я не знал, часто ли он общается с Мак-Мальденом, но надо было, по возможности конспиративно, связаться с Маком и выяснить, что ему известно об АНБ. А в частности, как Джексон Кросс намерен обойтись со мной.

Пернелл закинул в кабинку шляпу и пальто и нырнул следом.

— Что, еще одного плохого парня ухайдокал?

Я придвинул к нему по столу пачку «Лаки страйк». Журналист вытащил сигарету и нагнулся к моей спичке, когда я раскурил потухший окурок. Затем привалился лопатками к спинке скамьи и выпустил дым через ноздри.

— Ну, в чем проблема?

Я бросил погасшую спичку в пепельницу.

— Бурбон?

На физиономии Пернелла мелькнуло нечто наподобие циничной улыбки.

— Неплохо бы.

Я жестом заказал официантке два бурбона. Было еще довольно рано, но я решил, что час коктейля — понятие растяжимое.

— Ну так… выкладывай.

Я курил сигарету и ждал, когда принесут напитки.

— Тебя еще интересует Киллер Черная Стрела?

Прижимая стакан к губам, Пернелл кивнул.

— А в чем дело? Что-нибудь раскопал?

— Раскопал. Даже, может, на целую статейку хватит.

Журналист достал из кармана поношенного спортивного пиджака блокнот и авторучку. Открыл блокнот, лизнул шарик авторучки и выжидающе посмотрел на меня.

— Приступим?

Я раздавил окурок в пепельнице.

— Погоди. Мне нужны две услуги. Это сделка.

Пернелл подозрительно заглянул мне в зрачки.

— А почем я знаю, что твоя информашка — не лабуда?

Я улыбнулся.

— Помнишь самый лучший секс в твоей жизни? Так вот, это еще круче.

Журналист осклабился и осушил стакан.

— Что ты от меня хочешь?

Я достал из кармана книгу «Открытый космос шлет сигнал человеку».

— Читал когда-нибудь?

— Еще бы. Для уфоманов это вроде Библии.

Похоже, эту книжицу читали все, кроме меня.

— У меня есть основания полагать, что некий умник сделал из названия анаграмму. Мне нужен компьютер, способный перебрать все возможные варианты анаграмм.

Журналист пожал плечами.

— Ну, это как раз несложно. Есть у меня приятель, он на ребусах, кроссвордах и анаграммах собаку съел. И конечно, не откажется пособить. Договорюсь с ним, а потом звякну тебе. Что еще?

— Мне надо связаться с Мак-Мальденом.

Пернелл оторопело посмотрел на меня.

— Ну так действуй, разве я мешаю?

Я наклонился вперед и сказал, понизив голос:

— Пернелл, у меня не сложились отношения с одной влиятельной спецслужбой. Мой офис под колпаком, точно знаю, а Мак подозревает, что его разговоры прослушиваются. Я уже два дня не ночевал у себя в номере. Надо связаться с Маком — не слышал ли он чего нового.

Пернелл долго размышлял над моими словами.

— По правде сказать, вторая просьба мне не шибко нравится. Давай так: ты выкладываешь часть того, что откопал, а я решаю, стоит ли овчинка выделки.

Выглядело это вполне логично, да и выбирать не приходилось. Я рассказал Пернеллу о том, как выследил Киллера Черная Стрела, как поднялся за ним на крышу. Но об Эмили и шкатулке даже словом не обмолвился.

Когда я умолк, он взглянул на меня как на десятитысячедолларовую проститутку, только что сказавшую: «Время вышло, красавчик».

— Ну, и что было дальше? Ты выяснил, кто этот тип?

Я закурил сигарету.

— Так что, звоним Мальдену?

Видимо, Пернелл счел дальнейшее сопротивление бесполезным. Он полез в карман пиджака и достал целлулоидный видеофон. Нажал кнопку быстрого набора.

Через несколько секунд я услышал знакомый скрежет Мака:

— Чего надо?

Пернелл прикрыл микрофон пальцем.

— О чем спросить?

— Поинтересуйся, нет ли каких новостей о его старом друге, который на последнюю встречу приходил с женщиной и сигаретами.

Пернелл изложил мою просьбу.

До Мака дошло не сразу — он, видимо, забыл о том разговоре. Добрую минуту бедолага насиловал мозги, а потом проворчал:

— А, ты про того никчемного полудурка… Я его уже давно не видел, но если наткнешься, передай, что сборщики налогов на него плюнули. Они тут сперва дерьмом исходили, а потом кто-то, похоже, оплатил его счет. Почему — не спрашивай. Знаю только, что сейчас вроде все спокойно.

— Ладно, Мальден, — сказал Пернелл. — Если его увижу, слово в слово передам.

Любопытно, почему это вдруг АНБ решило от меня отвязаться? Может, феды просто хотят подержать Тэкса Мерфи на длинном поводке? А после на том же поводке его и повесить? Жить под колпаком у АНБ — все равно что возить в багажнике бомбу со взведенным часовым механизмом. Вроде бы все распрекрасно, и вдруг бабах — и нет тебя. Зато теперь я хоть дух могу перевести.

Пернелл спрятал видеофон в карман.

— Ты это хотел услышать?

Я затянулся.

— И да и нет. Но за помощь спасибо.

— Спасибо? — Он хмыкнул и сгорбился над блокнотом. — Ради скандального сюжета я родную бабушку сплавлю по речке.

Я выложил все подробности. Рассказал о схватке на крыше, об «аватаре», упомянул имя Дэга Хортона. Даже настолько расщедрился, что описал увеселительную поездку в офис АНБ и встречу с милейшим Джексоном Кроссом.

— Я знал! — Пернелл возбудился, как залетная шлюшка на рождественской вечеринке в офисе. — Я нисколько не сомневался, что ко всем этим делишкам АНБ приложило свою грязную лапу! Ну, все! Теперь история появится на первой странице еженедельника! С моими комментариями, конечно.

В других обстоятельствах такой посул заставил бы меня встревожиться. Для АНБ определить «анонимный источник» этой информации не намного сложнее, чем решить задачку, «сколько будет дважды два». Но (уж не знаю, к добру или к худу) я и так уже огорчил эту спецслужбу. И если еще разок метафорически наступлю ей на мозоль, намного хуже не будет.

Я уже собрался вставать, как вдруг вспомнил об одном пустяке. Раз уж Пернелл взялся мне помогать…

— У тебя найдется еще несколько минут?

— Если задержусь — пить захочется.

Я знаком велел барменше соорудить два бурбона.

— Ты помнишь Сандру Коллинз?

Пернелл недовольно кивнул:

— Ага. Беркли.

— А коли так, слушай… Не буду докучать тебе подробностями, скажу только, что она фигурирует во всей этой каше. Тебе известно, чем она занималась в университете перед смертью?

На лице Пернелла отразился интерес. Он задумчиво крутил пустой стакан.

— Она там недолго проработала… Ее взяли ассистенткой в какой-то научный проект.

Журналист умолк и посмотрел на официантку, которая появилась возле нашего столика с двумя бурбонами. Он глотнул, я расплатился. Официантка отошла, а Пернелл, не донеся стакан до рта, тихо проговорил:

— Она работала с парнем по фамилии… начинается с «эм»… Манн, Мэтерс, Мэтлин… — Он опять смолк и хлебнул бурбона.

— Мэллой?

Пернелл, не успевший проглотить, отрицательно покачал головой.

Фицпатрик говорил, в Беркли у Мэллоя был псевдоним.

— Неужели не помнишь?

На лице Пернелла появилось виноватое выражение.

— Я ведь этим давно занимался.

Я вспомнил:

— Мэтьюс? Тайсон Мэтьюс?

Пернелл щелкнул пальцами и наставил на меня указательный.

— Точно, Мэтьюс. Вообще-то, Сандра Коллинз здорово рубила в оптике. Считалась специалистом высшего класса. Голографические проекторы, симуляторы виртуальной реальности и все такое. Потому-то ее и взяли в Беркли, наверное. В проекте участвовали только она и Мэтьюс.

— А ты с этим Мэтьюсом когда-нибудь встречался?

— Нет. Вскоре после убийства Сандры он исчез из университета. Честно говоря, я его даже не искал.

— Власти не пытались выяснить, замешан ли он в убийстве? И связана ли гибель Сандры с ее работой?

— Нет. Я наводил справки. Это был негласный проект, его санкционировали на верхней ступеньке «пищевой пирамиды». — Зубы Пернелла сверкнули в змеиной улыбке. — Есть еще что-нибудь интересное?

Я встал.

— Хорошего понемножку. Может, как-нибудь еще тут посидим. Когда я побольше раскопаю и посильнее захочу пить.