Итан
В тот вечер он нашел Кейт сидящей в гостиной дома Бэллинджеров и глядящей в холодный темный камин. Бёрк сел рядом с ней, уперев приклад дробовика в деревянный пол. Аберы побывали в доме во время своего вторжения в город. Переднее окно было выбито, изрядная часть мебели перевернута, и в помещении все еще пахло этими тварями – неприятный, чуждый запах…
– Что ты здесь делаешь? – спросил Итан.
Кейт пожала плечами:
– Кажется, я не могу отделаться от чувства, будто если сидеть здесь достаточно долго, он войдет в ту дверь.
Шериф обнял ее за плечи.
– Но он никогда больше не войдет сюда, верно? – продолжила Кейт. Судя по всему, она удерживалась от слез только силой воли. Ее друг покачал головой.
– Ты нашел его. – Женщина не спрашивала, она утверждала.
Свет, сочившийся сквозь выбитое окно, с каждой минутой становился тусклее. Скоро в долине наступит темнота…
– На его группу напали в тоннелях, – сказал Итан.
Кейт так и не заплакала – только сделала долгий, мучительный вдох, а потом такой же выдох.
– Я хочу увидеть его, – произнесла она.
– Конечно. Мы собирали погибших весь день, делая все возможное, чтобы подготовить их…
– Я не боюсь увидеть его растерзанным, Итан. Я просто хочу его увидеть.
– Хорошо.
– Скольких мы потеряли?
– Мы все еще собираем тела, так что сейчас можем только подсчитать выживших. Из четырехсот шестидесяти одного жителя города осталось сто восемь. Семьдесят пять все еще не найдены.
– Я рада, что именно ты принес эти новости, – отозвалась Бэллинджер.
– На следующие несколько ночей всех выживших приглашают найти убежище в подгорном комплексе.
– Сейчас я останусь здесь.
– Это небезопасно, Кейт. В долине еще остались аберы. Мы перебили не всех. Здесь нет ни электричества, ни отопления, и когда сядет солнце, станет очень темно и холодно. Твари, еще оставшиеся внутри ограждения, вернутся в город.
Женщина посмотрела на своего гостя и безразличным тоном ответила:
– Мне все равно.
– Хочешь, я посижу с тобой немного?
– Я хочу остаться одна.
Итан поднялся на ноги. Каждый дюйм его тела болел и ныл, умоляя об отдыхе.
– Я оставлю тебе дробовик, – сказал шериф. – На всякий случай.
Он не был уверен, что хозяйка дома услышала его. Сейчас она пребывала мыслями совершенно в другом месте.
– Твоя семья жива? – спросила вдруг Кейт.
– Жива.
Бэллинджер молча кивнула.
– Я вернусь утром, – сообщил Бёрк, – и отведу тебя к Гарольду.
Он направился к выходу, но внезапно Кейт окликнула его:
– Эй, послушай!
Итан оглянулся.
– Это не твоя вина, – напомнила она.
* * *
В ту ночь Итан лежал рядом с Терезой в теплой темной комнате глубоко в горе, в верхнем комплексе. Бен спал на раскладной койке, поставленной у изножья их постели, и тихо посапывал. Ночник у противоположной стены светился неярким голубым светом, и шериф смотрел в это сияние. Впервые за целую вечность он мог выспаться в тепле и настоящей безопасности, без шпионящих за ним камер. Казалось бы, самое место и время, чтобы спать, – но сон не шел к нему.
Жена провела рукой по его боку, потом по животу и прошептала:
– Не спишь?
Бёрк перекатился на бок, чтобы взглянуть на нее, и при свете ночника увидел странный блеск глаз и мокрые дорожки на ее щеках.
– Я должна тебе кое-что сказать, – произнесла она.
– Хорошо.
– Ты вернулся в нашу жизнь меньше месяца назад.
– Верно.
– А мы пробыли здесь уже пять лет. Мы не знали, где находимся. Не знали, что это вообще за место.
– Я все это уже знаю.
– Я попытаюсь объяснить… до твоего прихода у меня кое-кто был.
– Кое-кто… – повторил за женой Итан, чувствуя, как в груди у него нарастает тяжесть и как эта тяжесть давит на его легкие, не давая им сделать полный вдох.
– Я думала, что ты мертв. Или что, возможно, мертва я.
– Кто?
– Когда я только оказалась в городе, я никого не знала. Я очнулась здесь так же, как ты, и Бена со мною не было, и…
– Кто?
– Ты же видел – Адам Хасслер здесь.
– Хасслер?
– Он спас мою жизнь, Итан. Он помог мне найти Бена.
– Ты не шутишь?
Теперь Тереза плакала, не скрывая этого:
– Я жила с ним в том самом доме на Шестой улице больше года, до того самого дня, как его отослали прочь.
– Ты была с Хасслером?
Женщина подавила всхлип:
– Я думала, что ты мертв. Ты же знаешь, какие шутки играет с тобой этот город.
– Ты делила с ним постель?
– Итан…
– Это так?
Миссис Бёрк молча кивнула.
Шериф снова повернулся на спину и уставился в потолок. Он понятия не имел, как и подступиться к осмыслению услышанного. У него были только вопросы и нарисованные воображением картины того, как Хасслер и его жена… Горькая, жгучая смесь непонимания, гнева и страха зародилась в глубине его души, быстро разрастаясь, подобно взрыву сверхновой.
– Поговори со мной, – промолвила Тереза. – Не замыкайся.
– Ты любила его? – выдавил из себя ее муж.
– Да.
– И теперь любишь?
– Я не могу понять.
– Это не означает «нет».
– Ты хочешь, чтобы я защищала твои чувства, Итан, или чтобы я была с тобой честна?
– Почему ты мне не сказала?
– Потому что была не готова к такому разговору. Ты пробыл здесь всего месяц. Мы только начали заново привыкать друг к другу.
– Ты и не собиралась рассказывать. Твой любовник явился из ниоткуда, и только это заставило тебя…
– Это неправда, Итан. Клянусь, я сказала бы тебе! Я была уверена, что Адам никогда не вернется. И кстати, подумай вот о чем: я была с Хасслером, когда думала, что ты мертв. А ты трахал Кейт Хьюсон, когда я была вполне жива. Когда я была твоей женой. Так что давай рассмотрим это с разных точек зрения, ладно?
– Ты хочешь быть с ним?
– Если б он не нашел меня, я продолжала бы попытки к бегству, пока меня не убили бы. У меня нет в этом сомнений. Он поддержал меня, он позаботился обо мне, когда вокруг не было никого, кто сделал бы это. Когда тебя не было рядом.
Бёрк опять лег на бок, лицом к жене. Их носы соприкасались, и он ощущал дыхание Терезы на своем лице. Внутри у него, словно снежный ком, нарастала масса эмоций, и он не был полностью уверен, что сможет удержать их на привязи.
– Ты хочешь быть с ним? – повторил он свой вопрос.
– Я не знаю.
– Ты не знаешь? Это означает «может быть»?
– Меня никто не любил так, как любит этот человек.
Итан задержал дыхание. Тереза же продолжала:
– Если тебе больно это слышать, прости меня, но я была для него всем миром, Итан, и это… – Она оборвала фразу, оставив слова висеть в воздухе.
– И что?
– Мне не следует говорить…
– Нет, закончи свою мысль!
– Это не было похоже ни на что, пережитое мною прежде. С тех пор как мы с тобой впервые встретились, я любила тебя всей душой. Можно сказать тебе совершенно честно? Я всегда любила тебя больше, чем ты любил меня.
– Это неправда.
– Ты знаешь, что правда. Моя верность, моя преданность тебе была безграничной. Если представить наш брак, как веревку – ты с одной стороны, а я с другой, – я всегда тянула сильнее. И иногда – намного сильнее.
– Это наказание, да? За Кейт?
– Не всегда дело только в тебе. Дело во мне и в том мужчине, которого я полюбила в твое отсутствие. А теперь он вернулся, и я понятия не имею, как справиться с этой поганой ситуацией. Ты можешь поставить себя на мое место на две секунды?
Итан сел на постели и отбросил одеяло.
– Не уходи, – попросила его жена.
– Мне нужно подышать свежим воздухом, – ответил он.
– Мне не следовало тебе этого говорить.
– Нет, тебе следовало сказать мне это в первый же день.
Бёрк слез с кровати и вышел из комнаты в одних носках, пижамных штанах и майке. Было два или три часа ночи, и на Уровне 4 было темно, хотя над головой у Итана тихо гудели слабые флюоресцентные лампы. Шериф двинулся вперед по коридору. За каждой дверью, мимо которой он проходил, крепко спали в безопасности обитатели Заплутавших Сосен. Осознание того, что хоть кого-то удалось спасти, успокаивало…
Столовая была закрыта, и в ней совсем не было света. Остановившись у дверей, ведущих в спортивный зал, Бёрк бросил взгляд сквозь вставленные в них стекла. В слабом свете он с трудом различил баскетбольные кольца и площадку, покрытую рядами матрасов. Люди из верхнего комплекса, все, как один, вызвались уступить свои комнаты на Уровне 4 беженцам, и Итан надеялся, что это добрый знак в преддверии близящихся тяжелых времен.
Спустившись на Уровень 2, он провел через считыватель электронным пропуском и вошел в центр наблюдения. Там, за пультом, сидел, глядя на экраны, Алан Спир. Когда Итан вошел, глава службы безопасности оглянулся, услышав его шаги:
– Поздно уже, а ты не спишь…
Шериф присел рядом с ним.
– Видно что-нибудь?
– Я отключил датчики движения, которые приводили в действие камеры, и теперь изображение передается непрерывно. Наверняка батареи долго не протянут. Я заметил несколько десятков аберов, вернувшихся в город. Утром первым делом отправлю вниз команду, чтобы прикончить их.
– А ограждение?
– Подача энергии полная. Все показатели в норме. Тебе действительно следовало бы поспать.
– Похоже, в будущем мне это почти не светит.
Алан рассмеялся:
– И это ты мне рассказываешь?
– Кстати, спасибо тебе, – произнес Итан. – Если бы ты не поддержал меня вчера…
– Ты почтил память моей подруги.
– Люди из города…
– Не говори никому, но мы между собой зовем их городняками.
– Они идут за мной, – продолжил Бёрк. – И почему-то мне кажется, что люди из горы идут за тобой.
– Похоже на то. В будущем нам не раз придется делать трудный выбор, и есть два способа справиться с этим: правильный и неправильный.
– Что ты имеешь в виду?
– Пилчер вел дела определенным способом.
– Да. Своим.
– Я не защищаю этого человека, но иногда возникает ситуация выбора между жизнью или смертью, и тогда нужны один или два сильных человека, чтобы принять решение.
– Думаешь, у Пилчера в горе есть сторонники?
– Кого ты имеешь в виду? Искренних последователей? Тех, кто в него действительно верил?
– Именно.
– Все, кто жил в горе, – его искренние последователи. Разве ты не знаешь, что мы отдали, чтобы оказаться здесь?
– Нет.
– Всё. Мы поверили этому человеку, когда он сказал, что старый мир умирает и что у нас есть шанс стать частью будущего нового мира. Я продал свой дом, свои машины, обналичил все свои банковские счета, покинул свою семью… Я отдал ему всё, что у меня было.
– Можно спросить тебя кое о чем?
– Конечно.
– Может быть, в общем запале ты это и упустил, но сегодня в город вернулся Кочевник.
– Да, Адам Хасслер.
– Так ты его знаешь?
– Не очень хорошо. Я изумлен, что он сумел выжить и вернуться.
– Я хотел бы узнать о нем побольше. Он был городняком до того, как отправился на это задание?
– Не могу сказать точно. Тебе нужно поговорить с Фрэнсисом Левеном.
– Кто это?
– Управляющий комплексом.
– Что это значит?
– Он следит за припасами, за надежностью систем, за состоянием людей в анабиозе и за их пробуждением. Он – ходячая сокровищница памяти обо всем комплексе. Глава каждой группы отчитывается перед ним, а он отчитывается – то есть раньше отчитывался – перед Пилчером.
– Никогда с ним не встречался.
– Он замкнутый человек. Предпочитает быть в одиночестве.
– Где мне его найти?
– Его кабинет расположен в самой глубине ковчега.
Итан встал. Действие болеутоляющих проходило. Усталость и раны последних сорока восьми часов все сильнее давали о себе знать.
Когда шериф направился к двери, Алан вдруг снова подал голос:
– И еще одно…
– Да?
– Мы нашли наконец Теда. Он был в своей комнате. Его зарезали, а труп спрятали в шкаф. Пилчер вырезал и уничтожил его микрочип.
Бёрк думал, что после такого дня еще одна поганая новость просто разобьется о его сознание, как волна о пирс, однако это известие ранило его, и ранило глубоко. Он покинул Спира и вышел обратно в коридор. Начал было подниматься по лестнице на жилой Уровень 4, но потом остановился. Повернувшись обратно, спустился по последнему лестничному пролету на Уровень 1.
Маргарет – абер, чью разумность Пилчер проверял в течение последних нескольких месяцев, – не спала и расхаживала по своей клетке в свете флюоресцентных ламп. Шериф приник к маленькому окошку и стал смотреть внутрь. От его дыхания на стекле оседал туман. Когда Бёрк видел эту самку в прошлый раз, она спокойно сидела в своем углу – покорная, человекоподобная… Теперь же она выглядела встревоженной. Не злой, не кровожадной, а просто нервной.
«Это потому, что так много твоих братьев и сестер явилось в долину? – подумал Итан. – Или потому, что так много их было убито, даже в этом комплексе?» Пилчер говорил ему, что аберы общаются между собой посредством феромонов. «Используют их, как мы используем слова» – так он тогда сказал.
Маргарет увидела шерифа. Она подобралась на четвереньках к двери и встала на задние конечности. Расстояние лишь в несколько дюймов – и еще стекло – разделяли глаза Бёрка и ее глаза. Вблизи глаза чудовища казались почти красивыми.
Итан двинулся дальше по коридору. Миновав шесть дверей, он заглянул в оконце еще одной клетки. Там не было ни кровати, ни стула – только пол, стены и Дэвид Пилчер, сидящий в углу, свесив голову, как будто заснул сидя. Свет ламп падал в окно и озарял левую половину лица узника. Пилчеру не были дозволены какие бы то ни было личные вещи, включая бритву, и на его подбородке уже пробивалась белесая щетина.
«Ты сделал это, – думал шериф. – Ты разрушил так много жизней… Мою жизнь. Мой брак». Если б у Итана был электронный ключ от этой клетки, он ворвался бы внутрь и забил бы этого человека насмерть.
* * *
Все – и городняки, и люди из горы – пришли на похороны. Кладбище было слишком мало, чтобы вместить все тела, и их решено было упокоить на поле у южного края кладбища. Итан помогал Кейт хоронить Гарольда.
Небо было серым, и крошечные снежинки падали, кружась, на головы людей. Все молчали – слышались только размеренные удары лопат, вгрызающихся в твердую смерзшуюся землю.
Когда могилы были вырыты, люди присели на заснеженную траву рядом с теми, кого любили, – или с тем, что от них осталось. Мертвые были плотно завернуты в некогда белые простыни. Рытье могил на время дало живым хоть какое-то занятие, но теперь, когда они сидели, неподвижные и замерзшие, рядом с погибшими отцами и матерями, братьями и сестрами, женами, мужьями, друзьями и детьми, из толпы стали доноситься приглушенные рыдания.
Итан вышел на середину поля. Оттуда, где он стоял, открывалось печальное зрелище: маленькие холмики земли, мертвые тела, ждущие, чтобы их опустили в место последнего упокоения, горе тех, кто лишился всего, люди из-под горы, с торжественным и скорбным видом стоящие рядом с горожанами, и столб дыма, поднимающийся в небо на северной окраине города. На костре, испускавшем эти черные клубы, от которых исходил мертвенно-сладкий запах, горели, превращаясь в ничто, тела шести сотен аберов.
Если не считать Дэвида Пилчера, ответственного за всю эту боль, на поле собрались все оставшиеся на Земле люди. Даже Адам Хасслер, стоящий поодаль вместе с Терезой и Беном.
Итана внезапно пронзила одна-единственная ужасная мысль: «Я теряю свою жену». Он медленно повернулся, вглядываясь в лица собравшихся. Скорбь была всепоглощающей – она словно обрела собственную жизнь.
– Я не знаю, что сказать, – произнес шериф. – Слова не утешат и не исправят ничего. Мы потеряли три четверти наших людей, и оставшимся еще долго, очень долго будет больно. Давайте сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь друг другу, потому что в этом мире есть только мы.
Когда все начали осторожно укладывать тела в вырытые ямы, Бёрк направился по полю, сквозь редкий снегопад обратно к Кейт. Он помог ей опустить Гарольда в могилу, а потом они взяли лопаты и, как и все остальные, стали забрасывать яму землей.
