Глава 29

В Эйльру мы въехали в начале второго ночи.

– Кто? – глухо донеслось с укрытой промозглой дымкой вышки.

– Вайнор Сэйр, четвертый патруль, – подставил лицо свету и измороси наш сопровождающий. – С добычей и попутчиками.

Загрохотала поднимающаяся решетка. А мост, почему-то, на ночь не убрали. Видать, давно к ним нечисть с гор и Леса не спускалась.

Алан закатил глаза:

– Лаура, до Леса два дня пути, до гор неделя!

– А мантикору я встретила в получасе езды от замка!

– Что за попутчики, Сэйр? – спросил стражник, приготовив писало и бумагу.

– Встретил двух парней неподалеку от замка Йарры, – начал было капитан, но я оттеснила его коня в сторону. Подтянула рукав на запястье, усилием воли вызывая горящее серебром изображение тигра на коже.

– Леди Орейо, – представилась я.

– Госпожа, – поклонился стражник, делая страшные глаза не менее ошеломленному капитану. – Добро пожаловать в Эйльру. Предоставить вам сопровождение?

– Нет, благодарю, – отказалась я. – Хотя… Дайте мне человека, который знает, где находится таверна «Голубка».

Стражник хватанул ртом воздуха, закашлялся.

– «Го… Голубка»? Это не самое лучшее место для леди, госпожа.

– Почему? – подняла я бровь.

– Это… эм-м… Ну… «Голубка», она… Ну это… В Квартале Вздохов.

Ну, Ривейра! Гад! Сволочь! Урод!

И я хороша – могла ведь догадаться, что на приличную гостиницу ему не хватит. Надо было самой выбрать место! А теперь, не позже чем утром, Тим узнает, что я интересовалась борделем!

– Какой кошмар! – охнула я, зажимая рот ладонью. – Неужели меня обманули? Мне сказали, что так называется ваша лучшая гостиница!

– Не «Голубка», госпожа, – снова поклонился стражник, – «Гусыня».

Потрясающие у них названия.

– Да, очень просто перепутать, – встрял капитан. – Все, кто приезжает в наш город впервые, путают.

– Должно быть, я тоже запуталась, – слабым голосом сказала я, снимая капюшон и отпуская немного флера. Совсем чуть-чуть, чтобы вызвать лишь симпатию и покровительственное участие. Потом притворно всхлипнула:

– О боги, так опозориться!

– Ну что вы, госпожа! Не расстраивайтесь так! – забормотал стражник, капитан патруля с поклоном протянул платок. – Ведь ничего страшного не случилось!

– Я просто… Просто представила… – Я крепко держала окружающих флером и изо всех сил пыталась выжать хоть слезинку. – Я представила, что бы было, приди я в «Голубку»… О боги, моя репутация!..

В инструкциях явно не было указано, что делать с рыдающими юными леди. Стража переминалась с ноги на ногу, капитан растерянно, совершенно по-бабьи, всплескивал руками и предлагал то воды, то чиару, то провожатого. Тим бы меня сразу раскусил, подумала я. И потребовал бы перестать ломать комедию.

Промокнув платком несуществующие слезы, я всхлипнула в последний раз и выпрямилась в седле.

– Проводите, пожалуйста, нас к «Гусыне», – заозиралась я по сторонам. – Меня там ждут.

– Как ты это делаешь? – восхищенно прошептал Алан, когда мы трусили по гулким мостовым вслед за слугой, указывающим дорогу. – Они же вокруг тебя чуть ли не на лапках прыгали!

– Секрет, – улыбнулась я уголком рта.

Алан не знал о флере. О том, что я приемная Орейо, тоже.

В «Гусыне» было чисто, чинно и, как сказал бы Тим, морща нос, неоправданно пафосно. Резные ореховые панели облицовывали конторку из дешевого дикого камня, подвязанные портьеры были бархатными и, готова поспорить, битыми молью – слишком уж хаотично расположены складки. Стулья укрыты шелковыми чехлами, никак не компонующимися с обстановкой (привет учебнику эстетики!), а свечи стояли в подсвечниках из чеканной нержавейки, имитирующей серебро. Это могло бы произвести впечатление на небогатого купца, наемника или моряка, вернувшегося из удачного плавания. Мне же были смешны и старичок-регистратор, украшающий имена постояльцев таким количеством вензелей, что их становилось невозможно прочесть, и служанка в плохо сшитом платье модного фасона, и двухкомнатные «апартаменты» со старой мебелью, которую старательно выдавали за антиквариат.

Две серебряные монеты я все-таки потратила, оплатив нам алиби в виде ночевки в соседних номерах.

Едва служанка, застилавшая мне постель, ушла, я поскреблась в дверь Алана. Его спальня была зеркальной копией моей, разве что окна выходили не на улицу, а во внутренний дворик.

– Мы же не пойдем в бордель, правда? – осторожно спросил мой приятель.

– Как это не пойдем? – возмутилась я. – Я ни разу не была в борделе!

Алан решительно оттеснил меня от окна.

– Лаура, это уже не шутки. А если Тимар узнает?

– Типун тебе на язык, – проворчала я. – Ты не понимаешь, нам нужно именно в «Голубку»!

– Только не говори, что решила оплатить мне проститутку!

Я аж подавилась от такого предположения. А Алан, глядя, как я хлопаю глазами и пытаюсь подобрать слова, припечатал:

– С этим я сам как-нибудь справлюсь!

– Ты совсем дурень? – поинтересовалась я. – Я? Тебе? Шлюху?! А тебе кто больше нравится – блондинки или брюнетки? Это я так, на будущее, – мило улыбнулась я звереющему парню.

– Блондинки, – брякнул он. – Со стрижеными волосами, худенькие, чтобы глаза синие и характер несносный, прямо как у тебя.

Моя рука утонула в огромных ладонях Алана.

– Поехали обратно?

– Нет.

– Но Лаура…

Я на мгновение прижалась к другу и отступила.

– Ты мне доверяешь?

Алан с усилием кивнул.

– Тогда пойдем.

– Мы же заблудимся! – сделал последнюю попытку юноша.

– А мы по крышам, – улыбнулась я.

Кварталы Вздохов традиционно находились с южной стороны, между внешней и внутренней стенами города. Я тихо материлась, глядя сверху на хитрый лабиринт улиц, улочек и проулков, которые сходились и разбегались безо всякой системы. Пара-тройка углей, вылетевших из жаровни, – и здесь все сгорит к лярвам еще до того, как приедет пожарная команда! И весь город спалят – вон, две трети домов деревянные, с тесовыми крышами, по которым так удобно бежать. Счет к градоправителю рос просто в геометрической прогрессии. Все это мелочи – опущенный мост, слишком плотная и хаотичная застройка, но именно из мелочей потом вырастают бо-ольшие проблемы.

Нужная нам улица вытянулась извилистой змеей вдоль реки – ее легко было узнать по толпам мужчин и освещенным окнам, из которых высовывались полуголые, несмотря на холод, девицы.

– Здесь спустимся или ближе подойдем? – спросил Алан, когда мы двумя горгульями замерли на узком коньке трехэтажного дома, оглядывая окрестности.

– Лучше здесь, – перед последним рывком я решила проверить завязки плаща, и сейчас зашнуровывала рукава плотнее. – А то свалимся кому-нибудь на голову.

Первым прыгал Алан. Размахивая руками, как бегун на короткой дистанции, он, громко топая, набрал скорость и взлетел в воздух, кошкой опустившись на козырек над крыльцом дома напротив. Кувыркнулся, оберегая ноги, и встал, призывно поднимая руку. Ха!

– Перестраховщик!

Я остановилась у края крыши, представляя, как выгляжу со стороны. Эдакий канонический вампир – темная фигура в плаще, полы которого развеваются за спиной.

– Я иду к тебе, невинная дева, – негромко провыла я, разведя руки в стороны.

Алан услышал и беззвучно захохотал.

Моя пустыня… Линялое синее небо и колючий жар песка, раскаленное солнце и перезвоны бубенцов… Я ощутила тепло точки равновесия, и, оттолкнувшись от ската крыши, свечкой взвилась в воздух. Один кувырок, другой, третий – и я уже внизу, и вместо раскаленного песка под коленом и правой ладонью противная осенняя грязь.

– Позерша, – фыркнул Алан, помогая мне встать.

В Квартале Вздохов я предложила Алану самому прокладывать дорогу, сама же крепко вцепилась в его ладонь, чтобы меня не снесло в сторону подвыпившей толпой. От контраста можно было с ума сойти – насколько тихо было всего в паре улиц от этого бедлама! Алан, возвышавшийся над прохожими, повертел головой и уточнил:

– «Голубка»?

– Ага.

Переплетя мои пальцы со своими, Алан плечом стал проталкиваться сквозь толпу разномастных любителей дешевых и не очень удовольствий. Самые дорогие бордели находились в начале улицы, над некоторыми даже магические шары висели вместо обычных фонарей, а проститутки сверкали украшениями ничуть не худшими, чем навешивала на себя Галия. Там можно было не только купить себе женщину, но и попасть на театрализованное представление, послушать менестреля, выпить хорошего вина, проиграться в карты или, наоборот, если поцелует Анара, стать просто неприлично богатым. Вышибалы у входа подозрительно поглядывали на входящих, оценивая их платежеспособность по каким-то только им известным параметрам.

«Голубка» находилась посередине – не то чтобы совсем уж дыра, как те, что у самой реки, но и до шикарной «Наяды», где даже охрана сверкала золотой чешуей декоративных доспехов, ей было далеко.

– Лаура? – последний раз спросил Алан, остановившись у входа.

Я на мгновение помедлила, представив укоризненный взгляд Тимара. Если он узнает, что я была в таком месте… Как-то по-другому я представляла встречу с Ривейра. Думала, он дождется меня в какой-нибудь таверне недалеко от главных городских ворот, куда я, выкупив отдельный зал, приглашу мага для ритуала имени. Быстро нанесем татуировку, быстро расплачусь, быстро отдам противоядие и уже к завтраку буду дома. А вместо этого – долгое ожидание в кабаке и драка, трата драгоценных минут на то, чтобы весь город не гудел об Орейо, за каким-то брыгом выспрашивающей о борделе, забег по крышам до Квартала Вздохов… Не дай бог, еще что-то случится.

Но я и так уже слишком далеко зашла.

– Пошли, – толкнула я дверь с вырезанным на ней голубем, больше похожим на жирного глухаря.

Внутри было душно, грязно, пестро и шумно. На Алане сразу повисли две… м-м-м… дамы, белобрысая, с ярко подведенными глазами, и чернявая, схватившая его ладонь и сунувшая в вырез платья.

– Какой красавчик, – восхищенно протянула белобрысая, поглаживая Алана по груди.

Чернявая причмокнула губами и, наконец, заметила меня.

– О, да ты не один!

Девка шагнула ко мне, пытаясь стянуть капюшон.

– Руки убрала! – зашипела я. Меня аж передернуло от гадливости при виде ее масленой улыбки и глаз с расширенными зрачками.

– Ой, какой твой братец милый, – захихикала проститутка. – Скромняшка!

– Ты ему не подходишь, – вмешалась третья, обнимая меня со спины. – Ему нужна опытная женщина, правда?

Я зарычала, отталкивая ее. Капюшон свалился от резкого движения.

– Девчонка!

– Хорошенькая какая, прямо ангелочек!

Я почувствовала, что зверею, – весь чудо-план катился в тартарары, а когда одна из шлюх ущипнула меня за щеку, и вовсе пошла вразнос, ударив наглую девку по физиономии.

– Прочь!

В наступившей тишине, даже скрипач перестал терзать свою брача, мой голос прозвучал особенно громко.

– Где ваша?.. – язык не повернулся сказать «мамка», но меня поняли. Из дальнего конца зала к нам проталкивалась самая толстая женщина из всех, что я когда-либо видела, эдакая каравелла под широкими, как паруса, рукавами. У нее даже усики над верхней губой были, честное слово!

– Какие-то проблемы, молодые господа?

Алан наконец-то избавился от белобрысой прилипалы и стал рядом со мной. Воспитанный, не бьет женщин.

– Никаких проблем, – отрезала я. – У нас встреча здесь назначена, где мы можем найти господ Ривейра и Левиньйе?

Толстуха, прищурившись, оглядела меня с ног до головы.

– А ваши родители в курсе, где вы, юная леди? Мне не нужны неприятности в моем заведении.

– Их не будет, если вы не станете нас задерживать, – звенящим от злости голосом – на часовой башне пробило трижды – сказала я, рефлекторно дернув руку, чтобы продемонстрировать татуировку, и вовремя сообразив, что показывать ее здесь – безумие.

– Прошу за мной, – склонила голову толстуха, уловившая брызги искристого под обшлагом рубашки. – Господин маг дожидается вас в отдельном кабинете.

Мы поднялись на второй этаж; в узкий коридор открывалось множество дверей, но вошли мы в незаметную, скрытую иллюзией гобелена, арку.

– Господин Левиньйе ожидает вас, – повторила толстуха. – Будут какие-нибудь распоряжения? Еда, напитки?

– Нет, благодарю. Единственное – подождите пару минут, проведете меня к Ривейра.

Алан молча смотрел на меня, оценивая происходящее. Я подмигнула ему, мол, все идет как надо.

Левиньйе, худой изможденный старик с невысоким уровнем Дара, вскочил при нашем появлении.

– Господин Орейо! – подбоченился маг. – Вы выбрали весьма оригинальное место для встречи! Госпо… жа? – подслеповато прищурился он, когда я подошла ближе.

С Левиньйе мы были давно и хорошо знакомы. Сибилл, слишком прекрасный, могучий, великий и занятой, очень редко снисходил до обычной магической работы, типа поиска места для колодца, заклинания посевов и заговоре скота от болезней, и Тимар прикормил этого старого мага. Говорят, когда-то он, лизариец на три четверти, окончил школу на Змеином, даже преподавал там, даже претендовал на место в Окте. Но… Однажды его позвал Лес, а, отпустив, наконец, из цепких объятий сучьев и лоз, оставил бывшему архимагу крохи Дара, которых не хватало даже для ясновидения. Хвала Светлым, для нанесения родовой татуировки их было достаточно.

– Доброй ночи, господин Левиньйе. Вы взяли все, о чем я вас просила?

– Вы? Так значит, эта записка была не от вашего брата?

– Записка была подписана «Орейо». Какая вам разница, кто автор?

– Но как же, – забеспокоился старик, – это же дорогие ингредиенты…

Я громко выдохнула, пытаясь успокоиться. Как же меня бесит необходимость что-то объяснять, доказывать, пояснять! И все из-за того, что я – девчонка!

– Ваши труды будут оплачены. Подготовьте все необходимое для ритуала, который вы проведете для этого молодого человека. Его зовут Алан. Сядь, – ткнула я пальцем в друга, – здесь достаточно стульев. Я вернусь через несколько минут.

– Я с вами! – уперся Алан.

– Нет, ты останешься здесь! – стукнула я кулаком по столу. Блюдце со сладостями подпрыгнуло, рассыпав вываренные в меду орехи. – Сидеть! – толкнула я Алана в глубокое кресло и хлопнула дверью.

– Ф-фух!

Хозяйка «Голубки» ждала меня, подпирая стену. Наверняка подслушивала – вон сколько почтительности во взгляде.

– Отведите меня к Ривейра.

– Да, госпожа.

Будущий счастливый отец, шатаясь от слабости, не сразу услышал нас, а потом еще долго ковырялся в замке, не то пытаясь ухватить ключ, не то попасть им в скважину. Из комнаты пахнуло болезнью – тяжелый спертый воздух, запах мочи и каких-то трав.

– Кто, – прохрипел Ривейра, заслоняя воспаленные глаза от света коридорных ламп, – кто вы?

– Можете идти, – спровадила я толстуху, с ужасом глядевшую на мужчину. Да и сама я, встреть его в потемках, сперва бы полоснула посеребренным ножом и только потом разбиралась бы, человек это или нежить. Глаза ввалились, лицо в окружении всколоченных волос отливает серо-зеленым.

– Надеюсь, он не заразный? – прошептала, пятясь, хозяйка таверны.

– Нет, – успокоила я ее. – Проследите, чтобы нас не беспокоили.

– Да, госпожа, конечно…

– Кто вы? – снова спросил мужчина.

Вместо ответа я оттолкнула его, войдя в комнату.

– Плохо выглядите, Ривейра.

– Да кто вы такая, богомола вам в…?!

– Богомола? – хмыкнула я. – Оригинально. Я Орейо, это я писала вам письма.

Мужчина рухнул на колени. Пополз ко мне, пытаясь обнять сапоги.

– Противоядие!.. Дайте! Умоляю! Я все подпишу! Я признаю его!

– Конечно, признаешь, куда ты денешься, – брезгливо отступила я. Налила в щербатую кружку воды, сунула ему плотный шарик с обезболивающим.

– Это не противоядие, – разочаровала я Ривейра. – Но поможет продержаться на время ритуала. Приведите себя в порядок, я подожду вас в коридоре.

Ну наконец-то все пошло по плану!