– …таким образом, – делал доклад директор ФСБ, – мы завершили операцию «Ахиллес». Результат обескураживает.

– Все настолько плохо? – удивленно поднял брови президент.

– Даже хуже, чем ожидал я. Да, кротов не очень много, но ненадежных – чрезвычайное количество. Перекрестная проверка с фокусом по тем лицам, на которые указал прибор, дала чудовищный результат.

– Ваши предложения?

– Я уже в инициативном порядке начал реорганизацию службы собственной безопасности, удалив оттуда всех ненадежных и кротов под разными предлогами. Сейчас ребята срабатываются. Следующий этап требует санкции с вашей стороны.

– Планируете жестко зачищать?

– Да. Вы же сами знаете, что бывших в нашем ведомстве не бывает. Само собой, никакой стрельбы. Просто несчастные случаи.

– Ошибок не боитесь?

– Мы хотим привлечь наших друзей.

– Зачем?!

– Понимаю, что мы и так слишком им доверились, но мы все одно находимся не в том положении, чтобы диктовать условия. А они к нам настроены в целом позитивно и конструктивно.

– Хорошо, поставлю вопрос иначе. Разве мы не сможем решить вопрос самостоятельно?

– Можем. Но помощь наших друзей решительно все ускорит и позволит избежать ошибок. Да и сведений важных много узнаем. Я понимаю ваши переживания, но у них игра с очень серьезными ставками. Тактические столкновения на уровне планет. И наши дела в их глазах просто мышиная возня. Но благодаря щепетильному отношению к союзникам, даже младшим, они не откажут в помощи. Тем более что дело важное и полезное.

– Мне кажется излишним давать им столько секретной информации.

– Которую, если потребуется, они сами возьмут?

– Проклятье! Дал же Бог союзничков…

– Зря вы так. Смотрите на ситуацию с позиции формулы: «за все нужно платить».

– Думаете?

– Я своими глазами видел живого мамонтенка, бегающего по лужайке и играющего с сотрудником заповедника. Это реальное чудо!

– Да, но какую это дает выгоду России? Кроме престижа, разумеется.

– Это – никакую. А вот Новосибирский завод электроники, работающий на техно-магическом оборудовании, очень даже. Или вы забыли, что благодаря помощи наших друзей смогли обойти весь мир по точности технологического процесса и выращиваем микрочипы теперь буквально на атомарном уровне. Да считай, что без брака! Выход почти девяносто семь процентов! А Томский завод точной механики? Таких прецизионных подшипников и гироскопов не делает никто в мире! Да и обходятся они нам, как и чипы, сущие копейки. Из-за чего мы смогли выйти на мировой рынок с потрясающей продукцией, превосходящей конкурентов как по цене, так и по эксплуатационным показателям. Это очень серьезная заявка на технологическое превосходство.

– Все это так, – спокойно ответил президент. – Но получается, что это не мы, а они тут хозяева. Так как они нам только то и тогда, что и когда считают нужным.

– Согласен. Это своего рода зависимость. Но ответьте на вопрос – что будет, если они пойдут к нашим конкурентам? Ведь им что-то потребовалось от нашей планеты. Значит, они если не у нас, то у них этими делами продолжат заниматься.

– Это меня и пугает. Столько лет сидели тихо и не высовывались, занимаясь своими делами. А тут загорелись. Их война, это их война. Если будут сражения между такими титанами, то и нам достанется на орехи…

– Боюсь, что если будут сражения между титанами, то вся планета получит по полное число. Пострадать могут все, а дивиденды с этого риска получаем мы. Корпорация «Смауг», созданная нашими друзьями, стала всемирно известна и стремительно увеличивает свою капитализацию. НЗЭ, ТЗПМ… а теперь еще и реконструкция Транссиба. Анатолий Ефремович проехал по нему с инспекцией и решил, что мы одной веткой от Якутска до Берингова пролива не ограничимся…

– Да… я был на открытии первого километра реконструированного Транссиба. Это… просто невероятно.

– Магистральная железная дорога для сверхтяжелых скоростных поездов… Вы же знаете, как этот проект заинтересовал широкие круги населения, после успехов корпорации «Смауг» в области прецизионной механики и электроники. А когда был торжественно сдан первый километр, так и вообще… Такого общественно-политического резонанса у нас не наблюдалось со времен великих строек коммунизма. А какой экономический эффект? Они вдохнули новую жизнь в тысячи предприятий, сотни тысяч рабочих мест.

– Но главное – это долгосрочные облигации, – усмехнулся президент, – под которые мы выпускаем наличную рублевую массу, не угрожающую инфляцией и не идущую в спекулятивный сектор.

– А визга-то, визга сколько это вызывает в Нью-Йорке, – усмехнулся директор ФСБ.

– Ладно… – чуть вздохнув, произнес президент.

– Делай что должен и будь что будет?

– Что-то вроде того. Мы действительно не можем ничего предпринять для выстраивания равных отношений с нашими друзьями. Слишком неравные весовые категории. Кстати, а что там с детишками?

– Ничего. Ходят в школу. Отличники. Очень покладисты, вдумчивы и сплочены. Держатся особняком – их своя собственная компания вполне устраивает.

– Как идут дела касаемо безопасности? Эксцессов не было?

– Все спокойно. Наши люди пока справляются с охраной, предотвращая эксцессы. Несколько мелких конфликтов с владельцами мигалок, которые хотели перекрыть дорогу, по которой ехали дети домой. И так, по мелочи. Но мы можем особенно не беспокоиться. Кроме нас, у них есть и иные уровне защиты.

– В самом деле? Боги?

– Этих мы отследить не можем, а вот стража дома с их изумительной маскировкой там присутствует. Наши люди несколько раз наблюдали странные искажения воздуха, словно от преломления, которые быстро прекращались. В общем – теперь наши работают спокойнее, зная, что, если произойдет какая-нибудь заварушка, у них за спиной есть мощное подкрепление. Они даже стали жестами приветствовать замеченных коллег.