– Вот скажи, ученица, – обратившись к Анжеле, спросил Максим, развалившись на топчане, – что я сделал этим летом самое важное? На твой взгляд.

– Подарил мне второго ребенка, – игриво улыбнувшись, заявила итальянка, поглаживая животик.

– Это само собой, – усмехнулся дракон, – но подобное дело куда более приятно, чем полезно.

– Хм. – Наморщила она лобик. – За лето ты построил кирпичную, железоделательную и механическую мастерские. Наладил выпуск превосходной стали. Вон – ее раскупают за такие деньги, что и не пересказать. Хотя ты и придерживаешь основные запасы для себя, перерабатывая в разные инструменты.

– И что это мне дает?

– Уважение и деньги. Много денег, – отметила Анжела. – Насколько я понимаю, ты смог уже вернуть все вложенные монеты и получить прибыль.

– Согласен, – кивнул Максим. – Это неплохое достижение. Но оно ли главное? Зачем оно мне? Кирпичная мастерская потребовалась, чтобы начать перестраивать Ладогу в камне. Сама ведь знаешь, что деревянные города часто горят. Да и надежнее, крепче и основательнее все получится. Вот. Для чего я поставил малую домну для выплавки чугуна и конвертор для его переделки? Чтобы получить материал для инструментов, которые мне в будущем году очень пригодятся. Заметь – не ради получения выгоды с продажи, а для дела. Ведь моя цель не денег заработать. Этого добра у меня вполне достаточно, а если потребуется – еще награблю. Мне не сложно.

– Хм… пожалуй, ты прав. Это все не то, – произнесла Анжела, потерев нахмуренный лобик. – Но именно три мастерские сразу бросаются в глаза.

– На то и расчет, – подмигнул ей Максим. – В Новгороде только о них и разговоров. Даже архиепископ приезжал посмотреть и остался доволен. По слухам, даже в Киев написал митрополиту, рассказывая о столь добрых делах. Я им обещал, что стану укреплять Новгородскую республику. Вот. Укрепляю. Лучше доказательств и придумать нельзя. О стали, которую начали выделывать в Ладоге, наверное, уже во всей Руси слухи ходят.

– То есть самое главное должно лежать не на виду?

– Даже более того – быть спрятано, прикрыто и не очевидно.

– Тогда, пожалуй, это как-то связано с твоей практикой лечения.

– Тепло, – с улыбкой отметил дракон.

– Значит, я на верном пути, – вернула улыбку Анжела. – Я только одно не могу понять, по какому признаку ты одним предлагаешь дать клятву дому, а другим – просто обязаться отработать?

– Кто-то готов к клятве, а кто-то нет, – пожал плечами Максим. – По этой причине, например, я до сих пор не смог подчинить себе архиепископа, ведь без доброй воли ничего не сложится, пусть даже это согласие получено хитростью.

– А зачем тебе эта отработка? Что могут дать городские бедняки?

– Дело не в том, что могут дать, а почему нельзя ничего давать бесплатно. Это жутко развращает. И будь уверена – я спрошу с каждого. Без перегибов, но никого не забуду. У нас много работ предстоит, так что в наличии рабочих рук я уверен. Причем добровольных.

– Но ведь репутация…

– Репутация у меня и так уже как у святого чудотворца. Шутка ли – детская смертность в Ладоге с моим приходом упала в тридцать раз. С роженицами еще лучше. Да и простые люди стали меньше болеть, с радостью приняв мои требования к гигиене и чистоте. Вон, даже архиепископ согласился с тем, что чистота – залог здоровья, и потихоньку до своих подчиненных эту идею доводит. Ладога за это лето преобразилась чрезвычайно. Фактически – новый город. Но все имеет свою цену. Ты уже кое-что умеешь и понимаешь в магии и знаешь, откуда в этом проклятом мире берется мана.

– От тебя, – наивно улыбнувшись, заявила Анжела.

– А где ее беру я? Вот то-то и оно. Сколько дикарей по берегам Невы пропало бесследно, рассыпавшись в прах? Жизнь за жизнь. Поэтому я и накладываю тяжелую плату на людей, чтобы они не шли валом. Я и так с этой добротой скоро в кровавого монстра превращусь.

– Не говори так! – вскинулась Анжела. – Люди на тебя едва ли не молятся!

– И? – хитро улыбнулся Максим. – Они ведь не знают всей правды.

– Даже если узнают, то ничего не изменится. Они сами тебе пленных чухонцев станут приводить, дабы ты забрал их жизнь и подарил здоровье ребенку, жене или дочке. Ты думаешь, люди добрые?

– Я знаю, какие люди. Поэтому дразнить их не хочу.

– То есть желаешь предстать благодетелем без изъянов? Ой… – осеклась она, наконец, поняв, к чему клонил Максим. – Так вот в чем твоя цель…

– Умница, – похвалил ее дракон, поцеловав в носик. – Народная любовь – вещь очень хорошая. Настолько, что даже не обязательно приводить к клятве дому людей на ключевых постах. Они и так, видя, как дела обстоят в соседних районах, станут мне верны. Не все конечно. Но в основной массе.

– Но ты не хочешь рисковать, поэтому…

– Верно.

– А что дальше? Новгородская республика такова, что народ не желает иметь единоличного, пусть даже и выборного правителя, как в той же Венеции.

– Все течет, все меняется, – усмехнулся Максим. – Пока я просто боярин, пусть и с дворянским титулом. Для Рюриковичей это мало, чтобы считать меня равным, но достаточно, чтобы считаться и вести дела.

– И поэтому ты помог Всеволоду Константиновичу взойти на Новгородский престол?

– Именно, причем он в курсе, кто ему помог.

– Но разве после этой помощи ты для них не остался боярином? Просто один из сторонников. Что же должно произойти, чтобы они передумали?

– Крупное нашествие кочевников, которое произойдет через семь лет. Великокняжеский род будет очень сильно прорежен. Многие города взяты и сожжены. Дружины разбиты. Им будет жизненно важно найти достаточно сильного союзника, благодаря которому удастся не попасть под пяту Дикого поля. Выгода, она ведь не всегда в деньгах, – подмигнул ей Максим. – Великокняжеский род должен привыкнуть ко мне. Осознать важность. Поэтому, с одной стороны, нужно демонстрировать лояльность, а с другой стороны – самостоятельность. Причем не абы какую строптивую глупость, а умение решать проблемы любой сложности. Через несколько лет после страшного набега кочевников наши северные соседи решат попробовать нас на зубок. Вот тут я и продемонстрирую им, чего стою в бою.

– И они начнут тебя именовать князем и братом? – с едва заметной усмешкой поинтересовалась Анжела.

– Я уже даже знаю девочку, какую они мне посватают, – вернул колкость Максим. – Ведь им нужно как-то привлечь меня и мою армию на свою сторону. Иного пути просто нет, потому что я буду держаться интересов Новгорода как истинный боярин. Кочевники в Ладогу не пойдут. Поэтому вести свою армию на юг мне будет совсем не с руки. Так что они не только за меня ее сватать станут, но и свободно проглотят то, что я поломаюсь для вида. Ведь отлично будут понимать, что эти проблемы мне совсем не нужны. Я и так неплохо живу. Тем более к тому времени Ладогу будет не узнать – вся кирпичными домами будет застроена, разительно отличаясь от Владимира или Рязани.

– А что будет со мной? – осторожно спросила Анжела.

– Ничего. Ты моя ученица. Будущий маг и могущественный лекарь, который сможет жить столетиями, сохраняя красоту и молодость. Разве тебе этого мало?

– Ты сам меня учил, что всегда нужно желать большего, – надув губки, произнесла девица.

– Верно. Учил. Но также говорил, что всегда нужно соизмерять свои желания со своими возможностями. Иным куском и подавиться можно. Что же до жены из рода Рюриковичей, то я думаю, что тебе нужно будет стать при ней служанкой. Девочка она юная. Мне понадобится кто-то для пригляда за этим непоседливым созданием. Думаю, вы подружитесь.

– Но… как же наши дети?

– Уверяю, это не будет мешать нашей близости. А дети? Я ведь не зря их всех делал. У меня есть планы на каждого.

– Даже на тот гарем, что ты бросил умирать в Иерусалиме? – снова усмехнулась Анжела.

– Даже на него. Впрочем, он жив и здоров. По крайней мере, дети. Мало того – они едут сюда. Вероятно, это моя сестрица развлекается.

– Оу… – удивилась женщина, – а откуда ты это знаешь?

– У нас, у драконов, очень сильна кровь. Поэтому родители чувствуют своих детей, что полнокровных, что бастардов, что полукровок. Любых. Даже если те находятся в других мирах. Настроение, самочувствие, расстояние и направление. Мы всегда их можем найти и понять, когда им плохо.

– Поразительно… – ахнула Анжела.

– Согласен. Это все очень необычно. А поначалу даже сводит с ума. Но потом привыкаешь. В конце концов у меня уже тридцать шесть детей плюс два животика на подходе.

– Два животика? – удивленно переспросила молодая женщина.

– А ты думаешь, я с супругой только караван весной обсуждал? – усмехнулся Максим.

– Ну, ты даешь… – покачала головой Анжела. – Тебя, пожалуй, с женщиной наедине вообще нельзя оставлять, без опасности той понести. Тридцать шесть детей… невероятно…

– То ли еще будет, – улыбнулся Максим.

– Кстати, а почему ты решил, что их везет сестра?

– Потому что мама или дед их просто бы убили. Ты же знаешь, как у нас относятся к бастардам. Я даже больше скажу – они бы в ярость впали и устроили маленький Армагеддон. А вот сестрица куда менее болезненно реагирует на такие вещи, плюс она любит озоровать и шутить. Поэтому если кто и решил их ко мне сюда привезти, то только она.