В последнее время сердце мое разрывается: то и дело приходится читать о несчастьях детей. Не так давно было обнаружено, что дети испытывают притеснения и даже угнетение со стороны неких жестоких и невежественных существ, за неимением лучшего термина называемых родителями. Родитель — это эгоистичный злодей, который из чистого мракобесия, не посоветовавшись с самими детьми, увлекает невинные создания в пучину жизни, очевидно, лишь затем, чтобы доставить им как можно больше неприятностей.

Родитель не понимает ребенка, когда получает его в свое полное распоряжение. Собственно говоря, он вообще ничего не понимает. Единственные люди, разбирающиеся в тонкостях воспитания, — это недавно окончивший колледж молодой джентльмен и пожилая незамужняя леди: именно из-под их пера выходит большинство книг, объясняющих нам особенности наших собственных детей.

Родитель не в состоянии даже правильно одеть чадо. Он непременно будет настаивать на длинных, волочащихся по земле нарядах, затрудняющих всякого рода резкие движения. Молодой ученый из Кембриджа достигает высот поэзии в выражении презрения. Из вдохновенного монолога явствует, что здоровье ребенка непосредственно зависит от неограниченной свободы наносить удары ногами. Позднее родитель надевает на дитя короткий костюм и оставляет обнаженными отдельные участки тела. Пожилая одинокая леди с глубоким проникновением в суть вопроса цитирует авторитетные высказывания медиков и безжалостно клеймит нас за преступную халатность. Как можно оставлять неприкрытой хотя бы крошечную часть драгоценной плоти? Ведь отсюда все болезни!

Спустя некоторое время мы обуваем своих отпрысков в ботинки, то есть «терзаем нежную ступню ужасными кожаными тисками». Да, именно такой фразой автор пронзает нашу косность. Перед мысленным взором предстает дьявол в человеческом обличье, называющий себя отцом. Он хватает беспомощного херувима за волосы и, заглушая раскатами демонического хохота жалобные вопли о помощи, уродует нежные косточки неким древним диковинным приспособлением, добытым в мрачных подвалах инквизиции.

Если бы молодой выпускник колледжа или пожилая девственница провели в шкуре отца хотя бы месяц! Если бы могли догадаться, с какой радостью небогатый отец отразил бы нападки кратким монологом: «Дорогие мои, вы глубоко заблуждаетесь, утверждая, что дети должны носить ботинки. Теория не оправдала себя. Дети ни в коем случае не должны носить обувь. Я решительно отказываюсь принимать участие в жестоких истязаниях и „терзать нежную ступню ужасными кожаными тисками“. Совсем недавно почтенные эксперты — молодой выпускник колледжа и пожилая девственница — пришли к выводу, что обувь детям категорически противопоказана. Так не произносите же больше при мне этого страшного, устаревшего, покрытого плесенью слова „ботинки“!»

Если бы на свете существовал лишь один амбициозный крючкотвор, если бы лишь одна пожилая бездетная дама учила нас, как следует выполнять родительский долг, жизнь протекала бы значительно проще. Но их толпы — этих отягощенных знаниями джентльменов и леди, прошу прощения за чересчур эмоциональное высказывание. И пока еще они не смогли прийти к общему мнению, что весьма огорчительно для старательного родителя. Мы надеваем на маленькие ножки сандалии, но в этот самый момент являются следующие уверенные в собственной правоте советчики и принимаются крушить нас, обвиняя в стремлении убить собственное дитя. Длинные одежды фатальны, короткие наряды смертельны, ботинки — истинное орудие пытки, а позволить детям ходить босиком — значит затаить зло и со скрытым коварством обречь невинные создания на медленную смерть.

Я знаком с одной супружеской парой. Уверен, несмотря на все возможные возражения, они искренне любили своего ребенка, своего первенца, а потому отчаянно старались поступать по правилам. С жадностью читали все книги и статьи, посвященные теме воспитания. Однажды узнали, что дитя должно спать исключительно на спине, после чего ночи напролет по очереди сидели у кроватки и караулили.

Но вот другой журнал сообщил, что дети, которым позволяют спать на спине, вырастают идиотами. Молодые родители чрезвычайно расстроились из-за того, что не узнали о прискорбном осложнении раньше, и начали укладывать ребенка на правый бок. Ребенку больше нравилось спать на левом боку. В результате постоянной борьбы в течение трех последующих недель никто в семье не сомкнул глаз.

К счастью, вскоре в руки доверчивых читателей попала статья, автор которой уверял, что следует позволить ребенку самому выбирать удобную для сна позу. Друзья семьи уговорили остановиться на этом варианте, поскольку лучшей рекомендации не найти, даже если перерыть всю библиотеку Британского музея. Правда, родителей немного тревожил тот факт, что ребенок часто спал, засунув в рот собственную пятку, а иногда ложился на живот и засовывал голову под подушку. Зато и самочувствие, и настроение малыша заметно улучшились.

Нет на свете ни одного дела, подвластного родительскому разумению. Лишь изредка, да и то по чистой случайности, мать и отец малыша способны проявить здравомыслие. Можно даже вывести некое подобие закономерности. Любящий папаша приносит домой плюшевых кроликов и резиновых слонов, ожидая, что ребенок с восторгом примет наглядные пособия. Ребенок действительно рад: лупит себя по голове кроликом и не наносит ни одному из объектов ни малейшего вреда. Пытается проглотить резинового слона; животное не поддается, но он не теряет надежды и упорно продолжает наступление. Ребенок с удовольствием занимался бы с игрушками день напролет, и все были бы счастливы, если бы молодой выпускник колледжа и пожилая девственница согласились оставить семью в покое. К глубокому сожалению, наши вдумчивые авторы убеждены в том, что будущее человечества целиком и полностью зависит от способности подрастающего поколения обходиться без игрушек и находить развлечения в окружающей действительности. Один из моих приятелей как-то раз воспользовался временным отсутствием жены (она уехала навестить матушку) и поставил смелый эксперимент.

Из всей домашней утвари ребенок выбрал в качестве орудия познания мира сковородку. Как он добрался до сковородки, до сих пор остается тайной. Кухарка пожала плечами и лаконично заметила, что «сковородки наверх не ходят». Няня, в свою очередь, заявила, что не хочет никого обвинить во лжи, однако во всем должна быть доля здравого смысла. Буфетчица сказала, что если бы каждый добросовестно выполнял свою работу, другим не пришлось бы отдуваться. Экономка откровенно призналась, что вообще устала от жизни. Хозяин дома всех успокоил, заверив, что ничего страшного не произошло. Малыш тем временем со страстью набросился на новую игрушку. В той самой книге, которую читал отец, было написано, что человеческий мозг формируется следующим образом: инстинкт подсказывает ребенку, какой из окружающих предметов в большей степени способствует развитию мыслительных способностей. Родителям остается лишь скромно стоять в сторонке и наблюдать за развитием событий.

Дитя целенаправленно вымазало всю детскую закопченным дном сковородки, после чего принялось тщательно вылизывать посуду. Няня, женщина ограниченных взглядов, высказала предположение, что подобные действия неминуемо приведут к болезни. Молодой отец терпеливо объяснил суть общепринятой ошибки: до сих пор весь мир считал, что родители обладают кое-какими знаниями, которые ребенок еще не успел получить. В просвещенную эпоху дети будут сами себя воспитывать. В доме будущего родителям придется скромно сидеть на чердаке, чтобы не препятствовать благополучному формированию полноценной личности. Иногда их будут допускать в комнаты к обеду, как правило, по воскресеньям.

Дитя тем временем дочиста вылизало содержимое сковородки и перешло к следующему этапу развития умственных способностей, а попросту говоря, принялось колотить себя по голове чугунным предметом. После этого, подчинившись заурядному родительскому эгоизму — что скажет коронер? — и проявив постыдное равнодушие к будущему человечества, отец все-таки настоял на смене занятий.

Родители настолько глупы, что даже не умеют разговаривать с собственным ребенком. Дитя жаждет воспринять безупречную, во всех отношениях достойную манеру речи. Родитель говорит:

— Муси-пуси. Этот бяка-стол сделал миле бо-бо?

Естественно, малыш отвечает:

— Бяка-стол! Похой! Бах!

Ребенок с отчаянием понимает, что вряд ли когда-нибудь выучит английский. Что бы мы подумали, записавшись на курсы французского языка и вдруг с ужасом услышав, как преподаватель обращается к нам в подобном стиле?

Наш всезнающий выпускник Кембриджа считает, что ребенок думает примерно следующее:

— Как хочется хотя бы часок поговорить с человеком, нормально владеющим языком!

Не снизойдет ли автор до изложения подробностей? Не согласится ли представить пример возможного диалога?

Известная писательница, объявившая себя выразительницей женского гнева, направленного на многочисленные проявления мужской ограниченности, недавно выступила в защиту миссис Кодл. Она признала, что означенная леди откровенно глупа, и набросилась на ее супруга: «Но что же сделал мистер Кодл, чтобы развить умственные способности жены?» Пытался ли он посредством интеллигентного, просвещенного разговора направить мысли спутницы жизни на другие темы, помимо зонтиков и рыжеволосых женщин легкого поведения?

Подобную претензию я обращаю ко многим нашим учителям. Они ругают нас за неправильные и неблаговидные поступки, однако не говорят, что и как следует делать. Объясните, как разговаривать с ребенком, и я постараюсь соответствовать образцу. Мне и самому не нравится сюсюкать и ломать язык. Не я изобрел все эти нелепые слова и ничего не значащие выражения — они пришли сами собой, словно ждали удобного момента. Но должен признаться, я с радостью ухватился за соломинку: опыт показывает, что наивные прибаутки успокаивают малыша. Если ребенок плачет, порой достаточно сочувственным тоном поговорить с ним на птичьем языке, и слезы высыхают. Не исключено, конечно, что замолкает он от удивления: взрослый человек несет всякий вздор. Возможно, мелкие неприятности отступают перед сожалением: ничего не поделаешь, приходится принимать отца таким, каким его создала природа. Но разве наивное общение не приносит пользу, пусть и своеобразную? На жизненном пути подрастающему человеку встретятся не только умники. Так пусть начнет знакомство с глупцами с меня — потом будет легче. Эту идею я высказываю специально, чтобы успокоить молодого джентльмена из Кембриджа.

Навязывая ребенку молчание, мы ставим под угрозу его здоровье. Существует популярная, но от этого не менее нелепая формула: ребенка должно быть видно, но не слышно. Заставляя малыша существовать в тишине, мы не позволяем ему упражнять легкие; одергивая, не разрешая задавать вопросы и требуя оставить нас в покое, ограничиваем естественное и похвальное природное любопытство.

Не согласится ли кто-нибудь предоставить в распоряжение всезнающего советчика здорового, активного малыша? Пусть даже всего лишь на недельку, но непременно на условиях совместного проживания. Выпускник колледжа полагает, что, если подняться в детскую и потребовать тишины, пригрозив, что в случае неповиновения кара неизбежна, ребенок немедленно замолчит. Но вдумчивому ученому и в голову не приходит, что уже через пару минут юный тиран забудет страшные угрозы и заорет с новой силой.

Мне знаком тот детский образ, который живет в воспаленном сознании слезливого автора. Глубокие, печальные, полные тоски глаза. Неслышные движения, создающие впечатление терпеливого смирения. Говорит дитя мало:

— Да, дорогой папа. Нет, дорогая мама.

Помыслами его руководит одно-единственное желание — оставаться хорошим и полезным. Время от времени, правда, он задумывается о прекрасных звездах. Вы даже не знаете, дома ребенок или нет. Отправляетесь на поиски и обнаруживаете его на подоконнике, с прижатым к стеклу милым личиком. Мечтательное создание любуется золотым закатом. Никто его не понимает. В итоге маленький мученик благословляет родителей и тихо покидает этот мир. Хочется верить, что когда-нибудь джентльмен из Кембриджа получит собственного малыша — настоящего, из плоти и крови. И поделом ему!

Ну а пока суд да дело, наш наставник трудится над новой поучительной статьей, в которой намерен сообщить человечеству, что мы переучиваем детей. Забиваем светлые головки кучей никому не нужных фактов и глупых формул, ошибочно называемых знаниями. Автору невдомек, что все это время дитя прыгает, бегает и радуется жизни. Он считает, что информация поступает в некий неподвижно лежащий организм. Мы приказываем ребенку вести себя тихо и обещаем в случае неповиновения свернуть шею; с этого момента он превращается в молчаливое привидение, бесшумно скользящее к могиле.

Мы поднимаем свое чадо рано утром, умываем холодной водой и с ранцем за спиной отправляем в школу. Всезнающая пожилая девственница делает собственный вывод: ребенок тратит мимолетное детство на постижение никому не нужной информации.

Поверьте, дорогая мадам, слезы ваши напрасны. Вытрите глаза, высморкайтесь и взбодритесь; тот, о ком вы печалитесь, не переутомится; об этом он непременно позаботится сам.

В наши дни ребенок живет не просто хорошо, а слишком хорошо. Рискую прослыть жестоким, но, задумываясь о будущем, все-таки выражу собственное мнение: мы непомерно балуем детей. Считается, что родители должны существовать исключительно ради ребенка. Сами они ничего не значат. Представим, что садовник скажет примерно следующее:

— К черту цветы, пусть гниют, мне не жалко. Чем быстрее они уберутся с глаз долой, тем лучше. Единственное, что важно — это семена.

Лишь заботливо ухоженные цветы оставляют после себя достойные семена. Философ, мечтающий об исполненном совершенства ребенке, рано или поздно осознает, что важны в первую очередь родители. А едва осознав, изменит тактику и обратится к самим детям. Вот тогда-то мы наконец заживем. Учитель объяснит ученикам, как важно беречь родителей, и напишет дюжину проникновенных книг о непонятых, изможденных тревогами и заботами отцах, преждевременно сошедших в могилу.

Будут созданы специальные фонды чистого воздуха — эти организации начнут отправлять родителей подальше от детей, в приморские пансионаты, где они смогут отдохнуть под присмотром добрых холостяков. Появятся специальные успокаивающие книги о мире, устроенном совсем не так, как наш, а по идеальным законам — с бесплатными школами и спокойно спящими до самого утра младенцами. Возникнут общества защиты родителей от жестокого обращения. Непослушные девочки, успевающие растрепать старательно причесанные волосы и испачкать парадное платьице, когда надо идти в гости, и мальчики, то и дело сбивающие ботинки, будут получать наказание за общественный счет.