1. столичный экспресс отбывает в семнадцать тридцать, он точен, как солнце и звезды, как счетчик дней. Агата — очки, чемодан и мужская стрижка, она отправляется в город. к чужой родне.

кондуктор приносит ей теплого чаю с мятой, «вот леди! — он думает, — всем бы в пример ее». кондуктор не знает, что сердце в груди Агаты испуганно бьется подстреленным воробьем.

Агата пока еще держится — прямо, строго, подумаешь, город! подумаешь, что одна!.. экспресс, как собака, почуяв ее тревогу, неслышно рычит дрожью столика у окна.

он слышит Агату, он видит ее опаску, но как успокоить? вот разве едва-едва… вот люди своим младенцам читают сказки… экспресс начинает напевно шептать слова.

историй людских он не знает — лишь то, что помнит, что было когда-то внутри, меж его боков.

Агата, свернувшись клубочком на нижней полке, сквозь сон слышит сказки — про умных и дураков,

про сыщиков с напомаженными усами, про юных актрис, про молчащий в ночи вагон… Агата вначале ахает — записать бы! потом замолкает, и слушает: час, другой.

про псов тайной службы, про выстрелы и рубины, про треснувшее случайно стекло в часах. Агата уже не боится. ночь будет длинной. она представляет лица и голоса.

светает. экспресс прибывает в свою столицу. ему непривычно спокойно, почти легко. и прежде чем с пестрой вокзальной толпою слиться, Агата смеется. и машет ему рукой.

2. мистер Холмс, помогите! Я к вам со своею бедой. может, вы не поверите — я бы себе не поверил. но за мной неусыпно следит стая черных дроздов, в чашку чая с утра осыпаются черные перья.

бьются крылья и клювики в старых напольных часах (не глядите, что я близорук — я все вижу отлично!), птичий пух у жены моей в длинных ее волосах, и глядит на меня она искоса, сбоку, по-птичьи.

началось все с родни — «мы семья, мы должны их кормить»: сестры, братья жены, мать, отец, пятиродный племянник. Я, куда бы ни шел, опасаюсь на них наступить, чей-то сын в моем кресле… В комоде — две старые няни…

как их счесть? сосчитайте-ка стаю дроздов на ветвях! птичьи глазки сверкают. щебечут. о чем? я не знаю. я стараюсь их слушать, мы все же семья… ведь семья? я чириканье слышу, они же меня — понимают.

мистер Холмс, помогите! меня, я считаю, убьют — не сегодня, так завтра, не завтра, так через неделю. эти черные птицы невинно так зерна клюют, но они, я уверен, замыслили черное дело.

если б только они! я в палату собраний вхожу — стаи черных мангустов клубками свернулись на креслах. я не вижу людей… адвокат мой — сверкающий жук, жук-рогач с твердым панцирем, вечно напорист и весел.

мистер Холмс, помогите! я больше плачу — раза в два, раза в три или в пять, только сделайте эту уступку… мистер Холмс… ах, простите, я, кажется, вижу не вас — вижу черного пуделя в кепи и с лаковой трубкой.

ухожу, мистер Холмс, ухожу. извините. до встреч. выпью горькой настойки, согреюсь, усну как сумею. у меня начинается жар и мерещится бред… не забыть бы купить свежих зерен на ужин семейный.

3. В этом сыскном бюро не берут аванса, в этом сыскном бюро не предложат чаю. темная комнатушка с одним диваном, и секретарь у выхода не встречает, запах, как на болоте из чащи леса, стертый паркет давно не знавал уборки. бледный и тощий тип в серебристом кресле с трех до пяти сидит за своей конторкой. рядом — собака, что-то по типу дога, мирно читает утреннюю газету…

это крыльцо гостей повидало много, много созданий тьмы и созданий света.

в дырку под дверью порой проползают змеи, тихо шипят учтиво: «проссстите, можно?». раз за декаду приходят стальные феи, просят найти половинку ржавелых ножниц. разные звери, кентавры, бродяги, франты, духи, что чем-то звякают или стонут, дама с пучком крапивы (искала брата), парень в помятой шляпе (искал котенка). люди в плащах — появляются лишь под вечер, школьники, профессора, колдуны погоды…

в этом сыскном бюро не дают осечек. рано иль поздно находится что угодно.

я расспросить пытался — они ни слова, как ни упрашивай, глупо и бесполезно. бледный смеется: все существа из крови, или — что то же самое — из железа. кровь говорит с тобою, но ты не слышишь, только порой под ребрами что-то тянет — бегать, хватать, метаться, залезть на крышу, ветер ловить, звеня серебром в кармане… пес добавляет, нос почесавши лапой: это не тема, в общем-то, для беседы, каждая вещь на свете имеет запах, просто закрой глаза и шагай по следу. можно найти ключи, адреса и мысли; вора, убийцу, налетчиков даже банду…

в этом сыскном бюро не берут расписок, ценных залогов, чеков любого банка. Вывески нет, и в офисе грязновато — а без рекламы клиентов, конечно, мало.

я предлагал им названье: «Судьба». Иль: «Фатум».

нет, не хотят.

говорят, что и так нормально.