46
— А куда мы теперь направляемся? — спрашивает Надж.
Мы летим, разрезая чистый холодный воздух.
— Никуда. Просто посмотреть на местность, — объясняю я. — Получить, так сказать, общую картину.
С тех пор как оказалось, что Сью-Энн шпионка и предательница, я снова стала экстраосторожной. Вот и решила оглядеться да посмотреть, не окажется ли где рядом трейлер с надписью «Гады» на крыше.
Клык молчит. Летит немного в стороне, сам по себе. Слегка накреняю крыло и подруливаю к нему поближе. Отношения наши теперь странные. Мне жалко тех прошедших дней, когда все было просто, когда мы друг друга поддерживали без оглядки, без вопросов и споров. Когда все между нами было понятно без обсуждений.
— Надо полагать, что Сью-Энн посылала кому надо донесения о нашем местонахождении?
Он согласно кивает:
— Бриджит старается залезть в ее компьютер за более подробной информацией.
Опять эта Бриджит. Сколько можно.
— Лучше бы Надж попробовала. — Я стараюсь не показывать раздражения.
— Ага, если у Бриджит не получится, попросим Надж.
— Давайте полетим вон там, над островами, — кричит на лету Газзи. — Там на одном острове вулкан в середине. Вообще-то весь остров — вулкан.
— Давайте.
Мы плавно заворачиваем по большому кругу налево и оставляем позади огромную ледяную пустыню континента. Снова размять крылья и вдохнуть свежий морозный воздух — настоящее блаженство.
— Я опять ничего не вижу, — огорченно жалуется Игги, и Тотал нервно заелозил у него на руках:
— Может, мне лучше с Клыком лететь?
— Чего ты паникуешь? — раздражается Иг. — Я летаю не хуже, а направление чувствую даже получше, чем некоторые.
— Смотрите, как вон там классно! — показывает Газман вниз, на остров под нами.
Материк остался позади. Теперь мы над круглым островом. Кажется, что у него посередине дырка, а сбоку маленький надрез бухты. Начинаем серию витков на снижение. Я, конечно, не теряю бдительности, но, похоже, там никого.
— Там в середине вода. Это где вулкан извергался, — объясняет Газзи.
Спускаемся все ниже и ниже. Никакой опасности не видно. По крайней мере, здесь не опасней, чем где бы то ни было в другом месте.
— Термальные воды! — я влетаю в столб теплого плотного воздуха. Представьте себе, оазис летнего блаженства среди антарктической стужи.
— Там внизу что-то булькает, — смотрит вниз Ангел.
— Айда проверим, — предлагаю я как настоящий лидер-исследователь.
Спускаемся ниже — никого — и, наконец, приземляемся в лунном пейзаже серой гальки, маленьких камушков, пары каких-то оставленных человеческой цивилизацией знаков и каким-то странным полем, покрытым обломками чего-то, похожего на бочки. Ничего подобного я до сих пор не видала.
А скоро все это может вообще исчезнуть.
«Ага, значит, ты не пропал, — думаю я Голосу в ответ. — Рада, что ты к нам, наконец, присоединился. Ну, положим, „рада“ — не то слово, но…»
Макс, смотри внимательно. Запоминай, что ты видишь. Это место может скоро исчезнуть.
Получается, что мой Голос заодно со всей нашей ученой командой и против глобального потепления.
— Ребята, осторожно. Смотрите, не ошпарьтесь в каком-нибудь гейзере, — предупреждаю я стаю на всякий случай.
— Здесь нет никаких гейзеров, — говорит Надж, — просто пар булькает в воде.
— Сюда, видно, тьма людей приезжает. — Клык стоит перед одним из знаков на восьми языках, призывающих нас вместе с населением всего земного шара быть осторожными, смотреть под ноги, не уничтожать мох, не мусорить и так далее, и тому подобное. Другой знак оповещает нас, что этот остров охраняется «Группой управления Обманного Острова».
Я улыбаюсь:
— «Обманный остров» — какое смешное название. Очень для нас подходящее. Нам бы тут и поселиться, на Обманном острове. — Оглядываюсь вокруг на сюрреальный неземной пейзаж. — Если, конечно, нам охота жить на голой пустынной земле.
— Она не голая и не пустынная, — горячо возражает мне Ангел, а Надж тем временем скидывает ботинки.
— Ты что делаешь?
Она показывает на воду, от которой поднимается вверх густой белый пар:
— Собираюсь принять горячую ванну. Душ на станции по капле капает — никакого проку с него нет.
— Смотрите, — Ангел показывает вверх. Прежде чем их увидеть, я их услышала. Где-то примерно в четверти мили с утеса слетела стая больших сильных птиц. С такими я еще не встречалась.
— Это кто?
— Альбатросы, — откликается Надж, которая уже успела сбросить куртку, шарф и свитер и теперь сдирает с себя последние слои нашей многослойной одежды. — Есть такая морская легенда, что в альбатросов переселяются души утонувших моряков. О-о-о!!! Здесь кайфово. — Она медленно погружается в воду, совершенно утопая в клубах белого пара.
— Осторожно, смотри, сваришься ненароком.
— Я тоже пойду искупаюсь. — Тотал бодро семенит в воду.
Альбатросы кружат над нами. У самых крупных размах крыльев больше, чем у Ангела, футов, наверное, девять. Смотреть на них — с ума сойти можно. Они вообще крыльями не шевелят — точно лежат и греются на теплой воздушной подушке. У нас так, скорее всего, не получится — слишком велика масса тела. Крылья не удержат, и нас вниз потянет.
— Боже мой, — кажись, Надж что-то встревожило.
Я крутанулась на месте, быстро окидывая глазами остров:
— Что? Где? В чем дело?
Позади меня Клык сканирует небо, море и землю — откуда ждать нападения? В два прыжка оказываюсь у кромки воды и торможу, разбрызгивая вокруг себя гальку.
— Что случилось?
Надж показывает на Тотала. Он лежит в воде по самый нос. Таким счастливым, по-моему, он еще никогда нигде не был. Черная шерсть блестит и колышется на серой воде. Внимательно всматриваюсь туда, куда показывает Надж.
— Что вы на меня уставились, — сонно бормочет Тотал, совершенно расслабившись в теплой ванне. — Рай! Настоящий рай земной. Лапы… Мои лапы блаженствуют. Хоть сейчас отогреются от этого вечного холода. Мне бы ботиночки…
Все мы теперь собрались у края воды и вылупились на Тотала. Он вяло моргает:
— Попробуйте сами. Кайф! Мне бы сейчас только мартини. И тогда можно остаться здесь навечно…
И тут до меня, в конце концов, доходит, что именно я вижу. Непонятно только, почему мне потребовалось на это столько времени — я же сотни раз все это видела. И не у нас одних. Поди, я просто не ожидала, что такое произойдет и с ним.
У Клыка тоже глаза на лбу.
— Что? Да что с вами со всеми такое? — Тотал, наконец, выходит из своей нирваны, и я собираюсь с духом:
— Тотал, у тебя прорезались крылья.
Я всегда знал, что с этим псом что-то неладно, — гудит у меня в голове Голос.
