Глава 5
Убийство
Я мгновенно вывел автомобиль из гаража и помчался в «Папоротники». Выскочил из машины и позвонил. Никто не отворял, и я позвонил снова. Звякнула цепочка, на пороге, как всегда невозмутимый, стоял Паркер. Я оттолкнул его и вошел в холл.
– Где он? – резко спросил я.
– Прошу прощения, сэр?
– Ваш хозяин. Мистер Экройд. Что вы так стоите? Вы сообщили полиции?
– Полиции, сэр? Вы сказали – полиции? – Паркер поглядел на меня как на сумасшедшего.
– Что с вами, Паркер? Если, как вы сообщили, ваш хозяин убит…
Паркер вытаращил глаза:
– Убит? Хозяин? Что вы такое говорите, сэр?
Тут уж я, в свою очередь, уставился на него.
– Вы же позвонили мне пять минут назад и сказали, что мистера Экройда нашли убитым?
– Я, сэр? Что вы? Разве такое можно себе позволить!
– Вы хотите сказать, что все это глупая шутка? С мистером Экройдом ничего не случилось?
– Простите, сэр. Но тот, кто звонил вам, назвался моим именем?
– Вот слово в слово, что мне было сказано: «Это доктор Шеппард? Говорит Паркер, дворецкий из „Папоротников“. Будьте добры, сэр, приезжайте поскорее. Мистера Экройда убили».
Мы с Паркером тупо смотрели друг на друга.
– Дурная шутка, сэр, – сказал он наконец возмущенно. – Повернется же язык сказать такое!
– Где мистер Экройд? – спросил я вдруг.
– Все еще в кабинете, сэр. Дамы уже легли, а майор Блент и мистер Реймонд в бильярдной.
– Я все-таки загляну к нему. Я знаю, что он не хотел, чтобы его беспокоили, но эта странная выходка меня волнует. Мне бы хотелось убедиться, что с ним ничего не случилось.
– Понимаю, сэр. Меня это тоже беспокоит. Вы разрешите дойти с вами до дверей кабинета, сэр?
– Конечно, – сказал я. – Идемте.
Мы прошли направо, вошли в небольшой коридорчик, где была лестница в спальню Экройда, и я постучал в дверь кабинета. Никакого ответа. Я повернул ручку, но дверь была заперта.
– Позвольте мне, сэр, – сказал Паркер и очень ловко для человека его возраста и сложения опустился на одно колено и припал глазом к скважине.
– Ключ в замке, сэр, – сказал он, выпрямляясь. – Мистер Экройд запер дверь и, возможно, заснул.
Я нагнулся к скважине – дворецкий не ошибся.
– Возможно, – сказал я. – Но, Паркер, я попробую разбудить вашего хозяина. А то у меня сердце будет не на месте. – Говоря это, я дернул за ручку, потом крикнул: – Экройд! Экройд, откройте на минутку!
Ответа не последовало. Я оглянулся на Паркера.
– Мне не хотелось бы поднимать тревогу в доме, – сказал я.
Дворецкий притворил дверь в холл.
– Я думаю, этого достаточно, сэр. Бильярдная, кухня и спальни дам в другом конце здания.
Я кивнул и заколотил кулаками в дверь. Затем нагнулся к замочной скважине и крикнул:
– Экройд! Экройд! Это я, Шеппард! Впустите меня!
По-прежнему тишина. В запертой комнате никаких признаков жизни. Мы с Паркером переглянулись.
– Паркер, – сказал я, – сейчас я взломаю дверь. То есть мы взломаем ее под мою ответственность.
– Если вы считаете нужным, сэр… – сказал Паркер с сомнением в голосе.
– Считаю. Я очень тревожусь за мистера Экройда.
Я оглянулся, выбрал стул потяжелее, и мы с Паркером начали взламывать дверь. Еще одно усилие – она поддалась, и мы шагнули за порог.
Экройд сидел в кресле перед камином в той же позе, в какой я его оставил. Голова его свесилась набок, а над воротничком поблескивала витая металлическая рукоятка.
Мы подошли ближе. Я услышал, как ахнул дворецкий.
– Сзади ткнули, – пробормотал он, – страшное дело!..
Он вытер потный лоб носовым платком и осторожно протянул руку к рукоятке кинжала.
– Не трогайте! – резко сказал я. – Немедленно вызовите полицию. Потом сообщите мистеру Реймонду и майору Бленту.
– Слушаю, сэр. – Паркер торопливо вышел, продолжая утирать пот.
Я сделал то немногое, что требовалось, но постарался не изменять положения тела и совсем не касался кинжала. Трогать его было незачем. Было ясно, что Экройд мертв, и довольно давно.
За дверью раздался голос Реймонда, полный ужаса и недоверия:
– Что? Невозможно! Где доктор?
Он ворвался в кабинет, остановился как вкопанный и побелел. Отстранив его, в комнату вошел Гектор Блент.
– Бог мой, – раздался из-за его спины голос Реймонда, – значит, это правда!
Блент шел не останавливаясь, пока не приблизился к креслу. Он наклонился к телу, но я удержал его, думая, что он, как и Паркер, хочет вытащить кинжал из раны.
– Ничего нельзя трогать, – объяснил я. – До полиции все должно оставаться так, как есть.
Блент понимающе кивнул. Лицо его было, как всегда, непроницаемо, но мне показалось, что под этой маской спокойствия я заметил признаки волнения. Джеффри Реймонд подошел к нам и через плечо Блента поглядел на тело.
– Ужасно, – сказал он тихо. Он, казалось, овладел собой, но я заметил, что руки у него дрожали, когда он протирал стекла пенсне. – Ограбление, я полагаю, – сказал он. – Но как убийца проник сюда? Через окно? Что-нибудь пропало? – Он подошел к письменному столу.
– Вы думаете, это грабеж? – спросил я.
– Что же еще? О самоубийстве ведь не может быть и речи.
– Никто не мог бы заколоть себя таким образом, – сказал я с уверенностью. – Это убийство, сомнения нет. Но мотив?
– У Роджера не было врагов, – сказал Блент негромко. – Значит – грабитель. Но что он искал? Все как будто на месте. – Он окинул взглядом комнату.
– На письменном столе все в порядке, – сказал Реймонд, перебирая бумаги. – И в ящиках тоже. Очень загадочно.
– На полу какие-то письма, – заметил Блент.
Я посмотрел. Три письма валялись там, где их уронил Экройд, но синий конверт миссис Феррар исчез. Я открыл было рот, но тут раздался звонок, из холла донеслись голоса, и через минуту Паркер ввел нашего инспектора мистера Дейвиса и полицейского.
– Добрый вечер, джентльмены, – сказал инспектор. – Какое несчастье! Такой добрый человек, как мистер Экройд! Дворецкий сказал, что он убит. Это не могло быть несчастной случайностью или самоубийством, доктор?
– Нет, исключено, – сказал я.
– Плохо. – Он склонился над телом. – Никто не касался его? – спросил он резко.
– Я только удостоверился, что никаких признаков жизни нет. Это было нетрудно. Положения тела я не менял.
– Так. И судя по всему, убийца скрылся – то есть пока. Теперь расскажите мне все. Кто нашел тело?
Я рассказал все как можно подробнее, стараясь ничего не упустить.
– Вам звонили, говорите вы? Дворецкий?
– Я не звонил, – твердо произнес Паркер. – Я весь вечер не подходил к телефону. Это подтвердят и другие.
– Странно. А голос был похож на голос Паркера, доктор?
– Ну как бы вам сказать? Я не обратил внимания. Видите ли, у меня не возникло сомнений.
– Естественно. Ну, так. Вы приехали сюда, взломали дверь и нашли бедного мистера Экройда. Давно ли он умер, доктор?
– Не менее получаса тому назад. Может быть, больше.
– Дверь была заперта изнутри, вы говорите. А окно?
– Я сам закрыл и запер его по просьбе мистера Экройда.
Инспектор подошел к окну и откинул занавесь.
– Теперь, во всяком случае, оно открыто! – воскликнул он.
Действительно, нижняя рама была поднята. Инспектор посветил на подоконник фонариком.
– Он вылез из окна, – сказал инспектор. – И влез тоже. Смотрите.
На подоконнике явственно виднелись следы. Следы ребристых резиновых подметок. Один след был обращен носком внутрь комнаты, другой, частично перекрывавший первый, – наружу.
– Ясно как день, – сказал инспектор. – Что-нибудь ценное пропало?
– Нет, насколько нам удалось установить, – покачал головой Реймонд. – В этой комнате мистер Экройд ничего ценного не хранил.
– Хм, – сказал инспектор. – Он заметил, что окно открыто. Влез. Увидел мистера Экройда в кресле, а он, быть может, спал. Нанес удар сзади, потерял голову и улизнул. Но оставил следы. Найти его будет нетрудно. Никто не замечал какого-нибудь бродягу в окрестностях за последнее время?
– Ах! – воскликнул я вдруг.
– В чем дело, доктор?
– Сегодня вечером, выходя из ворот, я встретил незнакомого человека. Он спросил меня, как пройти в «Папоротники».
– Когда это было, доктор?
– Ровно в девять. Я слышал бой часов, выходя из ворот.
– Не могли бы вы описать его?
Я сообщил все, что знал.
– Кто-нибудь сходный с этим описанием звонил у парадного? – спросил инспектор дворецкого.
– Нет, сэр. За весь вечер никто не подходил к дому.
– А с черного хода?
– Не думаю, сэр, но я спрошу.
– Спрашивать буду я, благодарю вас, – остановил его инспектор. – Сперва мне бы хотелось точнее установить время. Кто и когда последний раз видел мистера Экройда живым?
– Я, по всей вероятности, – сказал я. – Ушел я отсюда без… дайте подумать… примерно без десяти девять. Он просил меня сказать, чтобы его не беспокоили, и я предупредил Паркера.
– Да, сэр, – почтительно подтвердил дворецкий.
– Мистер Экройд был, несомненно, жив в половине десятого, – сказал Реймонд. – Я слышал, как он разговаривал здесь.
– С кем?
– Этого я не знаю. Тогда я думал, что там у него доктор Шеппард. Я хотел было поговорить с мистером Экройдом о документах, заняться которыми он мне поручил, но, услышав голоса, вспомнил, что он просил не мешать его разговору с доктором, и ушел. А теперь оказывается, что к этому времени доктора там уже не было?
– Четверть десятого я был уже дома, – подтвердил я. – И оставался там до этого телефонного звонка.
– Кто же был с ним в половине десятого? – спросил инспектор. – Не вы, мистер… э… мистер?…
– Майор Блент, – подсказал я.
– Майор Гектор Блент? – переспросил инспектор, и в голосе его прозвучало уважение.
Блент молча кивнул.
– По-моему, мы вас уже видели здесь, сэр. Я не сразу узнал вас, но вы гостили у мистера Экройда год назад в мае?
– В июне, – поправил Блент.
– Ах да, в июне. Но, возвращаясь к моему вопросу, не вы ли были с мистером Экройдом в половине десятого?
Блент покачал головой:
– После обеда я его не видел.
– А вы, сэр, ничего не расслышали из разговора? – обратился инспектор к Реймонду.
– Расслышал несколько фраз, которые – я ведь считал, что мистер Экройд разговаривает с доктором Шеппардом, – показались мне несколько странными. Мистер Экройд вроде бы сказал: «Обращения к моему кошельку были столь часты за последнее время, что эту просьбу я удовлетворить не смогу…» Тут я ушел и больше ничего не слышал, но очень удивился, потому что доктор Шеппард…
– …не имеет обыкновения просить взаймы ни для себя, ни для других, – докончил я.
– Требование денег… – задумчиво произнес инспектор. – Возможно, в этом разгадка. Вы говорите, Паркер, – обратился он к дворецкому, – что никого не впускали через парадный вход?
– Никого, сэр.
– Следовательно, сам мистер Экройд впустил этого незнакомца. Но я не понимаю… – Инспектор на минуту задумался. – Однако ясно одно, – продолжал он, – в половине десятого мистер Экройд был еще жив и здоров. Это последнее, что нам о нем известно.
Паркер смущенно кашлянул. Инспектор строго взглянул на него:
– Ну?
– Прошу прощения, сэр. Но мисс Флора видела его после.
– Мисс Флора?
– Да, сэр. Примерно без четверти десять. Она мне сказала, что мистер Экройд не хочет, чтобы его тревожили.
– По его поручению?
– Не совсем так, сэр. Я нес поднос с виски и содовой, а мисс Флора как раз вышла из кабинета и остановила меня.
Инспектор очень внимательно посмотрел на Паркера.
– Но вас же уже предупреждали, что мистер Экройд не желает, чтобы его тревожили?
Паркер начал запинаться. Руки у него дрожали.
– Да, сэр. Да, сэр. Именно так, сэр.
– Но вы все-таки собирались войти?
– Я позабыл, сэр. То есть я хочу сказать, что я всегда в это время приношу виски с содовой, сэр, и спрашиваю, не будет ли еще приказаний. И я полагал… в общем, я как-то не подумал…
Тут впервые до моего сознания дошло, что Паркер подозрительно взволнован. Его буквально трясло, как в лихорадке.
– Хм, – сказал инспектор. – Я должен немедленно поговорить с мисс Экройд. Когда я вернусь, осмотрю комнату. Пока тут ничего не трогать. На всякий случай запру окно и дверь.
После этого он направился в холл, а мы за ним. Вдруг он остановился, взглянул на лестницу в спальню и сказал через плечо:
– Джонс, останьтесь-ка тут. И никого в эту комнату не впускайте.
– С вашего позволения, сэр, – почтительно сказал Паркер. – Если вы запрете дверь в холл, то сюда никто войти не сможет. Лестница ведет только в спальню мистера Экройда и его ванную. Другого выхода оттуда нет. Прежде была дверь в верхний коридор, но мистер Экройд приказал ее заложить. Ему нравилось чувствовать, что его личные комнаты отгорожены от остального дома.
Для того чтобы было нагляднее, я набросал план правого крыла дома. Маленькая лестница ведет, как и сказал Паркер, в большую спальню (переделанную из двух смежных), к которой примыкают ванная и уборная.
Инспектор с одного взгляда убедился, что Паркер прав, и, едва мы вышли, запер дверь, а ключ сунул себе в карман. Потом вполголоса отдал какое-то распоряжение полицейскому, и тот удалился.
– Надо заняться этими следами, – объяснил инспектор. – Но прежде мне необходимо поговорить с мисс Экройд. Она последняя видела своего дядю живым. Она знает, что случилось?
Реймонд отрицательно покачал головой.
– Не будем пока ей ничего говорить, так ей будет легче отвечать на мои вопросы. Скажите только, что произошла кража и я прошу ее одеться и спуститься вниз.
Реймонд отправился выполнять распоряжение.
– Мисс Экройд сейчас спустится. Я передал ей все, что вы просили, – сказал он, вернувшись.
Минуты через три появилась Флора в розовом кимоно. Она казалась встревоженной.
– Добрый вечер, мисс Экройд, – сказал инспектор. – Мы подозреваем попытку ограбления, и я нуждаюсь в вашей помощи. Это бильярдная? Пойдемте туда.
Флора спокойно опустилась на широкий диван у стены и посмотрела на инспектора:
– Я не понимаю. Что украдено? Что вы от меня хотите?
– Дело вот какого рода, мисс Экройд. Паркер говорит, что видел, как вы вышли из кабинета вашего дяди примерно без четверти десять. Это так?
– Да. Я заходила пожелать ему доброй ночи.
– И время названо точно?
– Да, кажется. Но я не вполне уверена, могло быть и чуть позднее.
– Ваш дядя был один или нет?
Флора покачала головой:
– Один. Доктор Шеппард уже ушел.
– Вы не заметили, было ли открыто окно?
– Не знаю. Шторы были спущены.
– Так-так. Ваш дядя вел себя как обычно?
– По-моему, да.
– Вы не скажете, какой именно произошел между вами разговор?
Флора помолчала, видимо, припоминая.
– Я вошла и сказала: «Спокойной ночи, дядя. Я ложусь. Как-то я устала сегодня». Он что-то буркнул в ответ, а я… я подошла и поцеловала его. Он похвалил мое платье, сказал, что оно мне к лицу, и отослал меня, сославшись на занятость. И я ушла.
– А говорил он что-нибудь о том, чтобы его не беспокоили?
– Ах да! Я забыла. Он сказал: «Передай Паркеру, что мне ничего сегодня не потребуется, пусть он меня не беспокоит». Я встретила Паркера у дверей и передала ему приказание дяди.
– Так-так, – сказал инспектор.
– Но что же было украдено?
– Мы еще не вполне уверены, – с расстановкой сказал инспектор.
В глазах Флоры появилось испуганное выражение. Она вскочила с дивана.
– В чем дело? Вы что-то от меня скрываете?
Блент бесшумно встал между ней и инспектором. Она, как бы ища поддержки, протянула к нему руки. Он взял их и погладил, успокаивая ее, как ребенка, и тихо проговорил:
– У меня плохая весть для вас, Флора. Плохая для всех нас… Ваш дядя Роджер…
– Дядя? Что?
– Это будет для вас тяжелым ударом. Бедный Роджер умер.
Флора отшатнулась от него. Ее глаза расширились от ужаса. Она прошептала:
– Но когда? Когда?
– Боюсь, что вскоре после того, как вы ушли от него, – угрюмо сказал Блент.
Флора поднесла руку к горлу, вскрикнула и потеряла сознание. Я успел подхватить бедняжку, и мы с майором отнесли ее в спальню. Потом я попросил его разбудить миссис Экройд и сообщить печальную весть. Флора скоро пришла в себя, и, поручив ее заботам матери, я поспешил вниз.
