Глава 10

Вне себя от горя и отчаяния, я выбежала на темную улицу и стала вглядываться в темноту.

— Жан! Жан! Жан, ты где! — кричала я и плакала оттого, что совершенно не знала, что делать.

В самом дальнем углу двора послышались какие-то странные звуки, нарушившие обволакивающую тишину.

— Жан! — крикнула я неуверенно и, не получив никакого ответа, стала пятиться к железной калитке.

Но из того же угла вновь послышались все те же непонятные звуки.

— Кто там? Жан, это ты?

Снова тишина.

— Да нет уж, по-моему, острых ощущений мне уже вполне хватит, — обреченно сказала я и стала как можно быстрее продвигаться к калитке.

Вдруг в том углу, где слышались шорохи, показался мужской силуэт, который с Жаном ничего не имел общего. Внимательно приглядевшись, я увидела, что незнакомец держит ружье. От страха не придумав ничего лучшего, я подняла впереди себя руку с Лениным пистолетом и судорожно заговорила:

— Эй, вы там, поосторожнее. Я тоже вооружена.

В тот момент, когда пугающий образ стал надвигаться на меня, я закричала и, быстро открыв калитку, бросилась прочь. Я не знаю, сколько времени я бежала по длинной проселочной дороге, спотыкалась, падала, плакала, постоянно оглядывалась и бежала дальше. Правду говорят, что у страха глаза велики. Я оглядывалась, и мне мерещился огромный человек с ружьем, который целился в спину. Я не думала о том, что у меня сильно разбита губа, что образовавшаяся на ней сухая корка лопнула и опять пошла кровь. Что я иду в разорванной блузке, и из драных лохмотьев выглядывает моя обнаженная грудь. Я не думала и о том, что в моих руках пистолет, из которого я только что убила человека, и что, по всем законам совершения преступления, я должна избавиться от него как можно быстрее. Но я не могла его выкинуть, так как знала — и откуда только взялась эта уверенность! — что если мне придется выстрелить из него еще раз, то я сделаю это, не раздумывая ни секунды.

Я думала о своей бабушке, которую навсегда запомнила даже не бабушкой, а миниатюрной женщиной с красивой осанкой, гордым профилем и упрямым подбородком, в чьих жилах текла слишком бурная и неспокойная кровь. Я вспоминала ее густые черные волосы, заплетенные в косу. Я никогда не видела ее седой. Все говорили про бабушку, что у нее не было возраста. У нее действительно не было возраста — она умела взять над ним верх. Дама без возраста… Она была невероятной женщиной с потрясающей энергетикой.

Странно, как только я подумала о бабушке, в небе сразу сверкнула молния. Возможно, это было просто совпадение, а может, и особый знак свыше. Посмотрев на небо, я ускорила шаг и смахнула проступившие слезы. Раздался оглушительный удар грома, и дождевые струи забарабанили по моему телу. Я вновь посмотрела на небо и увидела образ хрупкой женщины.

— Бабушка! — громко закричала я своему видению и помахала ей рукой, в которой был пистолет. — Бабушка!

Видение тут же исчезло, и я увидела, что вышла на трассу. Прижав пистолет к груди, я пошла быстрым шагом, стараясь не обращать внимание на редкие проезжающие мимо меня машины. Куда я шла, я не знала. Мне было страшно остановить хотя бы одну машину, тем более я совершенно не знала, куда именно я должна ехать. После того как я убила человека, мне нельзя было обращаться в милицию. Ехать домой тоже нельзя. Да и к матери ехать пока нельзя. Владу ничего не стоит узнать ее адрес. А подвергать своих близких опасности… Господи, куда же поехать? Куда?

— Девушка, тебя подвезти? — Я вздрогнула. Около меня остановилась иномарка.

— Что?

— Я спрашиваю, тебя подвезти? Тебе не страшно одной на этой безлюдной дороге?

Я повернулась к сидящему в машине мужчине. Рассмотрев меня повнимательнее, мужчина как-то напрягся.

— Вот тебе раз. Да, я смотрю, у тебя крупные неприятности. Остановился, думаю, девушка одна по темной трассе идет. Такой сильный дождь шпарит, а она идет и не обращает на непогоду внимания. Если ее нужно подвезти, то, если по пути, обязательно подвезу. Если в беде, то, чем могу, выручу, а если она на этой трассе работает, то пожелаю ей хорошей погоды, удачной работы и дальше поеду.

— Я тут не работаю. Я просто иду и никому не мешаю.

Остановив взгляд на моей разорванной кофте, мужчина тихо спросил:

— Тебя изнасиловали?

— Нет, — спешно ответила я и поправила мокрые лохмотья, которые когда-то были кофтой.

— А пистолет тебе зачем? — спросил мужчина осторожно.

— Просто так.

— Просто так, говоришь?

— Просто так.

— Ты шлепнула кого-то, что ли?

— Нет.

От последнего вопроса мне стало не по себе. Я не произнесла больше ни единого слова, развернулась и пошла в том же направлении, в котором шла несколько минут назад. Услышав, что иномарка едет следом, я еще больше ускорила шаг и стала вести себя так, словно я шла одна и никакой иномарки не было и в помине.

— Эй, да ты промокла вся! Садись, подвезу! Сейчас менты проезжать будут, остановятся и возьмут тебя вместе с твоим пистолетом. Не дури! Смотри, какой сильный дождь идет! Я довезу тебя куда надо.

Я резко остановилась и спросила нерешительным голосом:

— Правда, довезешь?

— Правда, — добродушно ответил водитель. — А что мне с тобой делать? Раздетая, избитая, мокрая, да еще и с пистолетом. Зачем ты мне нужна?

— Тогда зачем ты меня в машину зовешь?

— Жалко мне тебя. Неизвестно, кто следующий остановится и что с тобой будет дальше. Садись, пока я добрый. Если тебя еще не изнасиловали, то наверняка это обязательно произойдет. В такое позднее время кто только не ездит.

Немного посомневавшись, я все же села в машину и попыталась прикрыть голую грудь. Меня знобило.

— Холодно?

— Что-то немного трясет.

— Возьми, на заднем сиденье мой свитер лежит.

— Да ладно.

— Возьми, я сказал. Нечего мне здесь своей голой грудью перед носом вертеть.

— Да я и не верчу. У меня кофта порвалась.

— Так надень мой свитер. Ты же с незнакомым мужиком в машине едешь. Мало ли, что мне в голову прийти сможет. Мне за дорогой надо смотреть, а ты меня отвлекаешь и сиськи свои показываешь.

— Извини.

В тот момент, когда я потянулась на заднее сиденье за свитером, мужчина схватил с моих колен пистолет и положил его себе под сиденье.

— А ну-ка отдай. — Я попыталась наброситься на незнакомца, но он ту же меня оттолкнул и сказал, чтобы я сидела спокойно.

— Я не могу ехать с попутчицей, у которой в руках пистолет. Надевай свитер и говори, куда тебя отвезти.

— Отдай пистолет, я сказала.

— А я сказал, чтобы ты назвала мне точный адрес, куда ехать.

— Я не знаю. — Я закрыла лицо ладонями и расплакалась.

— Что значит не знаешь? — Водитель не ожидал подобного ответа и окончательно растерялся.

— Я не знаю, куда меня отвезти.

— Вот тебе раз. У тебя дом есть?

— Есть.

— Так называй адрес.

— Не могу.

— Что значит, не могу?

— Туда нельзя. Там опасно.

— Ну а у тебя есть место, где не опасно? Я же не могу тебя к себе повезти.

— А я к тебе и не прошусь.

— А я тебе и не предлагаю. Я таких странных девиц с ночной трассы с пистолетом и в крови к себе домой никогда не вожу. Боюсь.

— Это я должна тебя бояться, а не ты меня.

— С чего бы это?

— С того, что я к незнакомым мужчинам в незнакомые машины по ночам никогда не сажусь.

— А у тебя разве есть выбор? В твоей-то ситуации… Сейчас у тебя уже нет другого выхода. Хуже, чем тебе уже сделали, тебе уже никто не сделает. Я имею в виду, конечно, если ты будешь ехать со мной в одной машине.

— А откуда тебе знать, что со мной сделали?

— Глядя на твою порванную блузку, становится все понятно. Тут и голову ломать нечего.

— Это совсем не то, что ты думаешь.

Неожиданно меня озарило. Я ведь могу позвонить своей подруге Лейсан и хотя бы эту ночь провести у нее. Поправив свои мокрые волосы, я бросила в сторону мужчины уже более уверенный взгляд и тихо спросила:

— Послушай, как тебя зовут?

— Марат.

— А меня Тома. Очень приятно познакомиться.

— Не знаю, не знаю. Но думаю, что приятного этой ночью у тебя мало.

— Ты меня спас, а это уже приятно.

— От кого? — заинтересовался мужчина.

— От призраков.

— От призраков?!

— От темноты, дождя и моих жутких страхов.

— Ты веришь в призраков?

— Совсем недавно я вообще ни во что не верила, а теперь я верю во все подряд.

— Я не знаю, куда тебя везти.

— У тебя есть телефон?

— Конечно. Не думаю, что в наше время еще остались люди, которые ходят без телефона.

— Одной из них являюсь я. Но это случилось в силу сложившихся обстоятельств.

— Ты хочешь позвонить?

— Если можно.

— Звони, что ж нельзя.

— Я только узнаю адрес.

Марат дал мне свой телефон, и я набрала номер своей подруги. Когда на том конце провода послышался сонный голос Лейсан, я чуть было не разревелась.

— Лейсан, это Тома. Извини, что разбудила. Ты одна?

— Да, а с кем я должна быть? Все мои на даче.

— Я могу остаться у тебя до утра?

— Какие проблемы. Да хоть на всю жизнь.

— Я знала, что всегда могу на тебя рассчитывать.

— А у тебя что, были сомнения? — В голосе Лейсан прозвучала обида.

— О чем ты? Наоборот. Именно поэтому я тебе и звоню.

— Ты приедешь с Жаном?

— Нет. Я одна.

— Тебя в гостиницу, что ли, к нему не пустили? Не думала, что, для того чтобы зайти в номер к любимому мужчине, нужно показывать штамп о регистрации брака. Совковое мышление наших граждан ничем не исправишь. Ты что, денег не могла дать? Я понимаю, что это как-то унизительно. Ты же не на работу идешь, а идешь к человеку, которого любишь. Но если у нас это не понимают, то что делать?! Остается играть по идиотским правилам.

— Все совсем не так. Все гораздо хуже. Если бы я не могла пройти в гостиницу, я бы могла переночевать у себя дома.

— Тоже верно.

— Я сейчас приеду и все расскажу. У меня крупные неприятности.

— Какие?

— Не по телефону.

— Но, Томка, говори, не трави душу.

— Я приеду и все расскажу. — Я понимала чрезмерное любопытство Лейсан, но говорить при незнакомом человеке было бы очень неосмотрительно с моей стороны.

— А ты когда приедешь?

— Скоро.

— Через сколько? — никак не хотела прощаться подруга.

— Я же сказала, что скоро.

Отдав телефон водителю, я назвала адрес Лейсан и облегченно вздохнула. По крайней мере, убежище хотя бы на одну ночь у меня уже есть. На одну ночь потому, что две ночи — это уже опасно. На Лейсан легко выйти. Она моя единственная и близкая подруга.

Марат сказал, что до Казани осталось немного, и перед въездом в город вдруг резко затормозил.

— Ты что? — Я посмотрела на него испуганным взглядом и приготовилась к самому худшему. — Ты что остановился-то? Что случилось?

— Я остановился, потому что скоро Казань.

— Я это уже поняла, и что дальше? Мужчина полез под сиденье и взял отобранный у меня пистолет.

— А дальше то, что сейчас нас запросто может тормознуть ГАИ. А я не люблю попадаться с такими игрушками. У тебя разрешение есть?

— Нет, — я отвела глаза в сторону. — Зачем мне оно?

— Затем, что люди, которые носят огнестрельное оружие, обычно имеют на это разрешение.

— У меня его нет.

— Чей это пистолет?

— Одного знакомого.

— Какого знакомого?

— Зачем ты спрашиваешь? Можно подумать, ты его знаешь. Даже если я назову его имя, оно все равно тебе ничего не скажет.

— Он ему нужен?

Я подумала о мертвом Леониде и судорожно повела плечами.

— Да нет. Он ему без надобности.

— Пистолет паленый?

— Что? — не сразу поняла я вопрос и вжалась в кресло.

— Я говорю, пистолет паленый или нет?

— А что это такое?

— Было из него совершено убийство или не было?

— Зачем тебе?

— Я задал тебе вопрос. Мне необходимо знать, чистая эта пушка или она уже проходит по какому-нибудь делу?

— Ну… Я даже не знаю…

— Это ты потом следователю объяснять будешь, что ты не знаешь, а мне говори как есть.

— Какому еще следователю? — Я ощутила, как меня начала охватывать паника.

— Обыкновенному, который в кабинете сидит. Если, конечно, ему твои объяснения понадобятся. Меня твои дальнейшие поступки и объяснения не волнуют. Я должен знать, как мне лучше всего от пушки избавиться. Говори, не тяни резину.

Я напряглась, заметно покраснела и пробормотала:

— Я точно не знаю, но мне кажется, что из этого пистолета стреляли.

— Так кажется или стреляли?

— Я припоминаю, что все же стреляли.

— Точно?

— Да.

— Попали?

— В смысле?

— Я говорю, в цель попали?

Я сделала вид, что напрягаю свою память, и даже почесала затылок.

— Что, запамятовала? — нервно усмехнулся мужчина.

— Нет, я просто вспомнила, что из него кого-то убили.

— Значит, труп есть. Пушка паленая.

— Ну да. Если она лежала рядом с телом, то она паленая. Я просто проходила мимо. Я ее случайно нашла. Смотрю, труп лежит, а рядом с ним пистолет. Труп мне, конечно, без надобности, а вот пистолет не помешает. Думаю, дай возьму.

В хозяйстве все пригодится, — но Марат даже не стал слушать мои бредни и злобно сказал:

— Посиди в машине. Я скину пушку в реку. Только не вздумай уезжать, я тебя из-под земли достану. И тогда пощады не жди.

Немного подумав, он, на всякий случай, вытащил ключ из машины и пошел в направлении реки. Посмотрев в след уходящему мужчине разочарованным взглядом, я вдруг подумала, что было бы совсем неплохо иметь ключи от машины и продолжать путешествие до дома Лейсан в одиночестве, но никак не в компании лишнего свидетеля. Заметив, что Марат оставил на сиденье свой телефон, я не смогла не взять его в руки и не набрать номер Жана. «Абонент недоступен», — услышала я и еле сдержалась, чтобы не забиться в истерике.

— Все в порядке. — Марат сел на свое место и завел мотор. — Послушай, сейчас пост ГАИ. Ты бы не хотела откинуться на спинку кресла и притвориться, будто спишь?

— Зачем?

— Затем, что вдруг меня остановят.

— А я здесь при чем?

— При том, что ты, мягко сказать, выглядишь не совсем симпатично. У тебя такой вид, будто я запугал, изнасиловал и теперь везу на квартиру своих товарищей для того, чтобы продолжить вечеринку.

— Ты что несешь? — фыркнула я и покрутила пальцем у виска.

— Выполни мою просьбу и поспи немного. Увидев тебя, любой мент захочет задать тебе какой-нибудь ненужный вопрос.

— Хорошо.

Я откинулась на спинку кресла и закрыла глаза. Мне не хотелось думать о том, что же произошло, но мой мозг не давал мне расслабиться. Перед глазами по-прежнему стояло лицо Жана. Вот я встречаю его с поезда… Вот мы едем в гостиницу… Одно мгновение — и я в его жарких объятиях. Горячее дыхание обжигает мне губы. Он меня целует, и от его поцелуев идет кругом голова. Я слышу частое биение его сердца, и никого не существует вокруг. Только мы двое. Только мы — единое целое, а вокруг ничего и никого. Только мы…

Услышав, что Марат включил ночные казанские новости, я тут же отвлеклась от своих мыслей и открыла глаза.

— Послушай, а ты сегодня часто новости слушал?

— Постоянно, — безразлично ответил Марат.

— А в новостях случайно про француза не говорили?

— Какого еще француза?

Ну, может, хоть что-нибудь говорили про француза, который приехал к нам в Казань в гости и пропал без вести? Его милиция должна искать, потому что его жена из Парижа ищет. Да и не только жена, но и его компания тоже. Уже должны были в полицию заявить. Он же не простой человек. Он занимает одну из руководящих должностей компании. Не самую руководящую, конечно, над ним еще есть начальники, но все же его ценят и уважают. Так ты ничего не слышал? — разочарованно спросила я еще раз.