Глава 13
Обхватив голову руками, неожиданно для себя самой я села прямо на пол и завыла. Вусмерть перепуганная Светка тут же бросилась к холодильнику и, достав из него бутылку водки, налила мне полную рюмку. Затем извлекла из банки соленый огурец и тут же бросилась в мою сторону.
— Алиса! Алиска, успокойся, пожалуйста! Я тебя умоляю! Возьми вот, выпей.
— Что это? — Я посмотрела на предложенную мне рюмку безразличным взглядом и принялась выть дальше.
— Алиса, да успокойся ты наконец! Возьми и немедленно выпей. Тут и раздумывать нечего. Это водка.
— Господи, я не пью водку!
— И я не пью водку. Но бывают такие моменты, когда без нее просто нельзя обойтись. Я тебе говорю — выпей!
— Не хочу.
— А ты через не хочу! Бледная вся, как не знаю кто. Того и гляди в обморок грохнешься. Залпом выпей и огурчиком закуси. Если бы я знала, что ты так болезненно отреагируешь, лучше бы я вообще ничего тебе не говорила. Алиса, ты пойми меня правильно. Я хотела как лучше.
— Ага, а получилось как всегда, — нервозно усмехнулась я и залпом выпила предложенную подругой водку, закусив ее маленьким соленым огурцом.
Светка села рядом со мной на пол и обняла меня за плечи.
— Алиса, я рассказала тебе это совсем не к тому, чтобы сделать тебе больно.
— А если бы ты про своего мужика такое услышала, тебе бы не было больно?
— Я бы, наверное, умерла, — честно призналась моя подруга.
— А я и сама не знаю, почему я еще жива. Возможно, осталась только моя оболочка, а внутри уже все умерло. И меня больше нет.
Алиса, и все же я не могла молчать. Я бы не смогла спать, если бы ты не знала всей правды. Ты только представь, каково мне было, когда я все это увидела. Меня эта картинка так впечатлила, что я готова была твоего мерзавца-супруга своими руками задушить. Алиска, а теперь о главном. Каким бы он гадом ни был, я все же знаю, что он тебя любит. Видимо, когда в семье наступает кризис, самый тяжелый момент, мужики быстро ломаются и заводят кого-нибудь себе на стороне. Я все это к тому говорю, что сейчас ему будет не до гулянок. Ты вернулась, и у него другая жизнь началась и другие проблемы. Ты ему сегодня вечером все расскажи, как на духу. Ничего не скрывай. Пусть он эти проблемы и решает. Переложи все на его плечи. Сбрось с себя весь свой груз. Освободись, тогда и ему будет не до гуляний, и, глядишь, дело двинется. Вместо того чтобы с любовницей по ночным клубам рассекать, он будет решать твои проблемы.
— Какие проблемы? — Я вновь яростно зачесалась и ничего не могла с этим поделать.
— Как — какие? Твои.
— Ты хочешь сказать, что Андрей сможет найти два «лимона» баксов?
— Я хочу сказать, что сейчас создалась именно такая обстановка, когда Андрей может полностью искупить свою вину и сделать все возможное, приложить все усилия для того, чтобы вытащить тебя из той чудовищной ситуации, в которую ты попала.
— А что он может сделать?
Вот это пусть уж он сам решает. Пусть поменьше по бабам бегает, а больше о своей жене думает. Чтобы хоть как-то смягчить свою вину, он должен рыть носом землю!
— Ага, и вытащить из-под земли два миллиона долларов, — с иронией произнесла я. — Жуть какая сумма большая! Ни кредит в банке не возьмешь, не продашь ничего, не займешь. Я и нашими-то деньгами «лимона» близко не видела, а тут два, да еще зелеными. Сумма фантастическая.
— Алиска, ты хоть немного пришла уже в себя?
Я посмотрела на свою подругу взглядом, в котором читалась боль, страх, одиночество, и, для того чтобы хоть немного разрядить обуревавшие меня эмоции, ударила кулаком по стене.
— Ох, черт! Ты зачем мои стенки бьешь? — попыталась перевести все в шутку Светлана.
— Паршиво мне. Понимаешь, мне еще никогда в жизни не было так паршиво. То, что сейчас со мной происходит, называется черной полосой, а самое страшное, что этой полосе нет ни конца, ни края. Неожиданный арест, точно такое же неожиданное освобождение, от которого даже не знаешь, то ли радоваться, то ли плакать, то ли кричать. Да еще и самый близкий и дорогой человек на свете, именуемый моим мужем, загулял, и на него вряд ли можно рассчитывать. И ведь нет никакого просвета! Нет надежды на то, что черное обязательно поменяется на белое!
Немного помолчав, я постепенно успокоилась и задала вопрос вполне серьезным голосом:
— Света, а может, мне банк ограбить?
— Ты что, с ума сошла?
— Возможно. Но я на полном серьезе говорю.
Магазин грабить бесполезно. Там столько выручки нет. В обменном пункте то же самое. Там и близко такого количества валюты нет. А вот банк — в самый раз…
— А ты сможешь? У тебя же опыта нет.
— Всегда нужно чему-то учиться. Грабителями не рождаются. Ими становятся. Вот и я стану… под давлением тех обстоятельств, которые на меня сваливаются.
— Скажешь тоже!
Светка слегка от меня отодвинулась и тяжело задышала.
— Алиска…
— Что?
— Я знаешь, что подумала…
— Что ты подумала?
— А вот пусть Андрей банк и грабит. Предоставь это ему.
— Он не сможет.
— А ты сможешь?
— Мне кажется, что смогу.
— Алиска, тебе только банк осталось грабить, чтобы, помимо убийства, на тебе еще и ограбление повисло. Лет, наверное, нормально прибавят. Ну ладно, хватит об этом. Выкинь дурь из головы.
— Света, ну а что же мне делать? — умоляюще посмотрела я на подругу. — Что?
— Алиса, если сказать честно, то я и сама не знаю, — растерянно развела руками Светка. — Сумму с тебя требуют… просто из области фантастики. Если бы мне такое объявили, я бы сразу решила, что пора ложиться в гроб и хорошенько накрываться крышкой.
Услышав, что в кармане моего пальто зазвонил мобильник, подаренный Петром Петровичем, я испуганно посмотрела в сторону коридора и со словами: «Не было печали…» — понуро пошла за трубкой. Голос Петра Петровича не предвещал ничего хорошего и говорил о том, что меня ждут крупные неприятности. Хотя если разобраться, то крупнее уже просто некуда.
— Алиса, я позвонил для того, чтобы с тобой поздороваться.
— Здравствуйте, Петр Петрович.
— Здравствуй, Алиса.
— Приятно слышать ваш голос, — тут же соврала я и прикусила язык.
— У меня к тебе ровно три вопроса. Первый: не звонила ли ты в милицию по поводу синего «БМВ»? Второй: где ты сейчас находишься? И третий: как продолжаются твои поиски моих денег? — В каждом слове мужчины чувствовалось ярко выраженное раздражение и неприязнь.
— Отвечаю. Я никуда не звонила.
— Значит, это все же твои соседи сделали… — высказал свои мысли вслух мужчина и поинтересовался: — Кто у тебя в подъезде на первом этаже живет?
— Кажется, две старушки и семья какая-то. Я толком не знаю, ни с кем из соседей особо не общаюсь.
— Значит, нам с твоими соседями пообщаться придется.
— Зачем?
— Затем, чтобы они занимались домашними делами и по милициям не названивали.
— Общайтесь, а я здесь при чем?
— При том, что милицию на моих ребят натравливать бесполезно. Они сами себе милиция.
— Я вам еще раз говорю о том, что я не имею к этому никакого отношения.
— Ладно, будем разбираться. Ты не ответила на мой второй вопрос. Где ты сейчас?
— Я хотела, но вы не дали мне этого сделать. Я дома, — соврала я, даже не моргнув глазом.
— Если ты дома, то подойди к окну.
— Зачем?
— Ты поменьше задавай вопросы, а больше делай то, что тебе сказано. Мои ребята хотят на тебя посмотреть.
Поняв, что у меня нет выхода, я тяжело вздохнула и произнесла траурным голосом:
— Меня нет дома.
— Значит, ты меня обманула? — Голос на том конце провода стал еще жестче.
— Я ввела вас в заблуждение, — тут же попыталась я выкрутиться из неприятной ситуации.
— Объясни.
— Я сейчас не дома. Мне пришлось выйти по своим делам. Вы поймите меня правильно: я не подошла к «БМВ» только потому, что не хотела вас всех обременять своими личными проблемами. Но если вам это не нравится, то это больше не повторится.
— Что значит «не нравится»?! — закричал в трубку Петр Петрович. — Ты надо мной издеваешься?! Смотри, деточка, с огнем играешь. Выведешь меня из себя — и засажу я тебя раньше времени. И месяца на свободе не проходишь.
— Я больше так не буду, — проговорила я голосом испуганной школьницы.
— Смотри мне! Чтоб такое в последний раз было.
— Я обещаю.
— А теперь говори адрес.
— Какой?
— Где ты сейчас находишься. За тобой приедет моя машина. Запомни хорошенько: если тебе понадобится куда-то ехать, то ты поедешь только на ней. Я уже тебе говорил и повторяю еще раз: она будет в полном твоем распоряжении. Я думаю, что больше у нас с тобой таких недоразумений и разногласий не будет. Ты умная девочка и должна понимать, что испытывать мое терпение на прочность не стоит, потому что его практически не осталось. Ты все уяснила?
— Да.
— Вот и хорошо. Как продвигаются поиски моих денег? С каждой минутой у тебя остается все меньше и меньше времени.
— Я работаю в этой области. Думаю, что скоро все станет более ясно.
— Торопись. Свобода не вечна, особенно для тех, кто уже преступил закон. Ты понимаешь, о чем я говорю?
— Да, конечно.
Сейчас позвонит прикрепленный к тебе парень из синего «БМВ», и ты подробно расскажешь ему, куда за тобой приехать. Кстати, а ты правильно сделала, что послала своего мужа отвезти ребенка к бабушке. Ему там будет спокойнее. Пусть с ним понянчится бабуля, пока его мама будет искать денежки. Ребенку нужна хорошая атмосфера и спокойствие. Кстати, а как себя чувствует твой сын?
— Спасибо, ничего. А к чему вы задали этот вопрос?
— К тому, что весной ходит очень сильный грипп. Многие дети болеют.
— С моим сыном пока все в порядке.
— Береги его. Это твой единственный ребенок. Супруг тоже хорошо себя чувствует?
— А почему он должен плохо себя чувствовать?
— Хорошо, когда все хорошо. Мир, здоровье и порядок в доме — это жизненно важные и необходимые спутники благополучной жизни.
— А откуда вы все знаете? — Мой голос задрожал еще больше.
— Ты о чем?
— О том, откуда вы знаете, что я отдала ребенка бабушке?
— Алиса, мы знаем про тебя все. Намного больше, чем ты можешь себе представить. Твоя жизнь перед нами — как на ладони.
В трубке послышались короткие гудки, а затем вновь раздался еще один телефонный звонок. Звонил водитель «БМВ», чтобы узнать адрес, по которому нужно приехать. Для того чтобы не подставлять Светку и не наводить на нее подозрения, я назвала номер соседнего дома и повесила трубку, посмотрев на сидящую рядом подругу совершенно беспомощными глазами.
— Света, по-моему, это конец.
— Ты о чем?
— О том, что этот Петр Петрович знает про меня все. В том числе и то, что Андрей повез Стаса к бабушке. Они вообще все знают! — вырвалось у меня.
— А вот и не все, — хитрым голосом возразила мне подруга.
— Почему это не все?
— Он не знает, что ты у меня.
— Это всего лишь по той причине, что я переоделась и никто не узнал меня в гриме.
— Вот именно — переоделась. Они тебя упустили. Значит, у тебя есть кое-какие ходы, чтобы оставаться, когда нужно, незамеченной.
— Света, что же мне делать?
— Сегодня же поговори со своим Андреем. Переложи эту проблему со своих хрупких плеч на его сильные мужские плечи. Я тоже буду думать, что лучше всего предпринять.
— Да что ты можешь придумать?! — вырвалось у меня отчаянное.
— Кое-что наверняка могу! — вдруг громко закричала Светка и сорвалась со своего места. — Могу! Могу! Могу!
